Глава 20 ?Навсегда - это не так уж долго? (1/2)

СПУСТЯ ПОЛГОДА.

- Ты можешь в это поверить? – в голове Эйприл переливались серебристые колокольчики, которые выдавали ее радость. – Ровно через три недели ты станешь Алексис Маслоу.- Я все еще не решила, хочу ли брать его фамилию, - усмехаюсь, делая глоток шампанского и кидая коварный взгляд на подругу, которая сидела напротив. – Может, лучше сохранить свою? Или сплести наши вместе?-Алексис Миллс-Маслоу? – блондинка недовольно морщиться. - Мне не нравится. А вот Алексис Маслоу - самое то.- Я не знаю, готова ли я распрощаться со своей фамилией. Это сложно.- Да ладно тебе. Я бы сменила свое Паттерсон на что-то другое, даже не моргнув. Это всего лишь фамилия.

- Например, сменила бы на Эйприл Шмидт? – заигрываю с ней, заставляя усмехнуться. – Слышала? Звучит очень даже неплохо.- Об этом еще рано думать. Мы только притираемся друг к другу.

- Да ладно тебе,я еще станцую на вашей свадьбе. Запомни мои слова.- Иди ты, - Эйс закатывает глаза, после чего опустошает свой бокал с шампанским. – И вообще, не о моей свадьбе сейчас надо думать.

- Ущипни меня, - оглядываясь и расплываясь в улыбке, прошу я. – Все кажется таким нереальным. Мы, правда, в свадебном салоне? Я все еще не могу поверить, что выхожу замуж.- Сейчас принесут платья, которые мы выбрали в каталоге, и ты примеряешь каждое из них. А затем, когда мы найдем то самое, за которым пришли – осознание реальности само тебя настигнет, вот увидишь.-А если не найдем?

- В нашем городе больше ста свадебных салонов, дорогуша. Так что пока мы его не найдем – мы не остановимся. Но вообще у меня хорошее предчувствие. Почему-то я больше, чем уверена, что пятое в каталоге было создано для тебя.- Мисс Миллс, мисс Паттерсон, - вмешалась в наш диалог Кайли, работающая в салоне, - платья готовы к примерке.

- Сейчас мы все и узнаем, - поднимаясь с мягкого белоснежного диванчика, бормочу я.

- Идем, - Эйприл подталкивает меня к примерочной. – Я уже хочу увидеть тебя в белом.- И что бы я без тебя делала? – усмехаюсь, обнимая блондиночку.

- Думаю, умерла бы со скуки, - хихикнув, отшучивается Эйс.

- Ты даже не представляешь, как я рада, что ты здесь.

- Всегда, - все, что отвечает блондинка, прежде чем выскользнуть из моих объятий и затолкать меня в примерочную.Закон подлости – из двадцати перемеренных платьев ты выбираешь именно то, которое надевал первым. Конечно же, примерив платье от ЗухаираМурада ты больше не сможешь смотреть ни на что другое, кроме него.Это платье было таким совершенным. Эйприл была права – пятое в каталоге платье было создано для меня.

Я долго смотрела в зеркало, пытаясь представить, как я буду иди в этом совершенстве к мужчине, которого люблю больше жизни. Я представила, как говорю ему ?да?, в то время как это платье сверкает на солнце, очаровывая всех вокруг и заставляя считать меня в нем необыкновенной красавицей.

Я знала, что если я буду в этом платье – ни одна девушка на празднике со мной не сравниться. Некоторые вещи кажутся созданными для нас, и это был именно такой случай.

Даже выбрав платье, я все еще не могла поверить, что это правда – я выхожу замуж. Да еще и выхожу замуж не просто так, а по любви.Когда-то я представляла себе брак чем-то вроде действия, которое от нас все ждут. Это казалось таким вынужденным поступком, словно человек просто делает это лишь потому, что так заведено и так требуют правила. Но встретив Джеймса, я изменила свое мнение.Я сама изменилась, да так, что меня не узнать. Рассказывать, насколько я с ним счастлива просто не имеет смысла, ведь я не передам и толики тех чувств, которые меня наполняют.

Я нашла свое место в этом мире, и оно – рядом с лучшим мужчиной, которого мне доводилось встречать. Он – моя вторая половина, моя жизнь.И только с ним я осознала, что брак – это то, чего хочет сердце. Брак – это обещание разделить жизнь на двоих перед Богом и самим собой.

-Доставьте это по адресу на визитке, -заявляю я, прежде чем расплатиться за прекрасное платье и фату, которая к нему прилагалась. – Спасибо.

Мы с Эйс покидаем свадебный салон как никогда оживленные, даже окрыленные и счастливые, так что когда после парочки модных бутиков Эйприл определяется с платьем для подруги невесты – мы единогласно решаем, что должны отметить эти знаменательные события.Конечно же, как истинный житель нашего курортного портового городка, мы с Эйприл отправляемся в ресторан на воде, где остаток дня прожигаем на лайнере, утроив себе мини-девичник.

Мы отжигаем так, словно сегодня наш последний день на земле – пьем шампанское, танцуем, дурачимся, обнимаемся, прыгаем в бассейн и смеемся до боли в животе, позабыв о том, что там, на суше, за бортом прибрежного лайнера существует мир.Такие минуты остаются в нашей памяти навсегда – это спонтанное рвение к приключениям, громкий смех и близкий человек рядом.

Эйприл была тем самым моим человеком – любимой, родной, понимающей. С ней мир казался ярче, а мое сердце билось быстрее.

Ради таких друзей хочется жить, ради них ты пойдешь на все. И я не знаю, за что меня наградили таким счастьем, как моя блондиночка, но я всем сердцем благодарна всевышнему за каждый миг, который мы разделили на двоих.По возращению домой я была не только выжата как лимон, но и опьяненная как шампанским, так и прекрасно проведенным временем.

-Спокойной ночи, Арчи, - пытаясь не выдать, насколько я пьяна, я поболтала с сынишкой и пожелала ему сладких снов. – Люблю тебя.Ничего не подозревая, малыш пожелал мне сладких снов, при этом ?отправив? около десятка воздушных поцелуев через трубку.

Оставаться у бабушки с дедушкой с ночевкой для Арчи было целым праздником, и когда сегодня мамочка сама лично сказала ему остаться у них – его счастью не было предела. Я не знаю, какой магией мои родители околдовывают Арчи, но мой сын настолько любит бабушку и дедушку, что когда Джеймса нет дома, он просто готов жить у них.

Чувствуя себя немного одинокой, я принимаю душ и готовлюсь ко сну. Но прежде чем завалиться в любимую теплую кроватку, я совершаю ежедневный ритуал – делаю звонок любимому мужчине, который находится где-то на другом краю света.Так как ?скайп? не активен, я набираю Джеймса на мобильный, но вместе любимого бархатного голоса я получаю только неприятное ?абонент вне зоны досягаемости?.

Грустно вздохнув, я пытаюсь сосчитать, сколько дней я уже его не слышала, но на пьяную голову это оказывается тяжелой задачей. Три? Или два дня? А кажется, что прошла уже целая вечность.Будучи в плаванье, я сама лично столкнулась с проблемами связи, так что такие вот ситуации были для нас с Джеймсом можно даже сказать обыденными, но порой, днями ожидая от него весточки, я просто сходила с ума от того, насколько сильно скучала.

И сейчас, разлегшись на эту огромную пустую кровать, и уставившись на слегка кружащийсяпотолок, я даже немного завидовала Эйприл, которая, скорее всего, прямо сейчас уже спит в объятиях любимого зеленоглазого.Ее отец ушел на пенсию, а Кендалл подхватил двухстороннее воспаление легких – на этот раз Эйприл не приходилось скучать, ведь ее мужчины были рядом, в отличие от моего Джеймса.

Кендалл уже почти здоров, только покашливает, так что прямо сейчас он, наверное, обнимает ее и согревает своим теплом. А я… Я лежу сама в этой дурацкой кровати, понимая, что больше всего на свете хочу в объятия Джеймса.Осталось пережить эти две недели, и он вернется, чтобы затем, спустя 7 дней взять меня в жены. Еще никогда ожидание не казалось настолько мучительным, как сейчас. Закрывая глаза, я думала только об одном – уснув, я проснусь на несколько часов ближе к его возвращению. И эта мысль служила лучшей из существующих во всем мире колыбельных.

Проснувшись утром, мне приходится бороться с ужасным похмельем,но, кажется, мы с моей головной болью согласны, что оно того стояло.Завтрак, парочка неудачных звонков Джеймсу и вот, я уже еду в машине навстречу новым приключениям.Думаю, я бы даже не вылезла с кровати, не будь в этом нужды, но звонок папы заставил меня собраться с силами ипокинуть дом.

Это было очень странное чувство – ехать из одного своего дома в другой.

Иногда мне кажется, что эта жизнь не принадлежит мне. Я Алексис Миллс, разве у меня может быть все хорошо?

Но все же, реальность была потрясающей, и я наслаждалась каждым ее мигом. Даже таким, как поездка в наш будущий дом, который мы купили три месяца назад.Однажды вечером, нежась с Джеймсом в кровати, мыдолго думали, какой видим нашу жизнь после свадьбы, и пришли к выводу, что мой домик слишком мал.Так что буквально на следующий день мы нашли дом нашей мечты в интернете и после визита купили его.

Он был просто удивительным – этот наш дом на берегу океана. Весь такой прозрачный, легкий, с невероятным видом из спальни. Да и находился он в нескольких минутах езды от центра, что определенно набивало ему цену. Без Джеймса я бы никогда не смогла позволить себе такую роскошь, но вместе мы потянули его. Это, казалось, была именно та покупка, которая изменит нашу жизнь.

Наш дом. Как странно звучат эти слова. Наш, наш, наш. Мне так нравилось повторять это слово, я любила в нем каждую букву, каждый звук и глубочайший смысл.

Сейчас, пока Джеймс в плаванье, мы с папой занимаемся ремонтом в доме и приводим его в идеальное состояние (думаю, не будь в нем недостатков в ремонте, он бы стоил намного дороже).

Если говорить серьезно, то я мало что понимала в ремонте, так что этим занимается папа и его друзья. Будучи дома, Джеймс обсудил с отцом все наши общие желания, которые теперь отец и его команда воплощают в жизнь. Они создают дома нашей мечты своими умелыми руками, в то время как я лишь порой показываю пальцем и говорю свое мнение.

Господи, НАШ дом. Каждый раз, сворачивая на набережную, я ловила себя на этой мысли и усмехалась уголком губ.В груди становилось так тепло, уютно. Я сразу же представляла, какой счастливой жизнь может быть здесь, в нашем маленьком личном раю на берегу, который омывают голубые волны.Я порой даже разрешала себе представить, что, возможно, однажды в этом доме появитсяеще один человечек, и он будет бегать своими маленькими ножками по песку вокруг, будет купаться в воде и смеяться. И у него будут папины глаза, моя улыбка и все лучшее, что есть в нас с Джеймсом.Мысль о беременности все еще страшно пугала меня, и я знала, что еще не скоро решусь на этот шаг. Но… Джеймс был первым мужчиной, который заставил меня задуматься об этом. С ним я вдруг поняла, что… Что я хочу детей. Не сейчас, но однажды. Я хочу родить ему сына. Только ему, никому и никогда больше.

Никто и никогда не узнает, какую борьбу я веду в своей голове, когда речь заходит о рождении ребенка. После смерти Лорел я… я правда не знала, как мне жить дальше. Ее смерть сказалась на мне, и я поклялась, что никогда не стану рожать. Но… Джеймс был прав. В ту ночь, когда я рассказала ему правду об Артуре, он сказал, что однажды я встречу правильного и достойного мужчину, который поменяет мое мнение, и я встретила его. И вот, я обручена, у нас на носу свадьба, и я уже допускаю мысль о возможном пополнении нашей семьи. Семья посажено, осталось дождаться, когда придет время, и оно сойдет.

Припарковав машину у гаража (ах, а какой в нашем доме гараж!),я направляюсь в дом, попутно любуясь прекрасным видом, к которому я еще не скоро привыкну.

Прямо на пороге на меня выпрыгивает Артур, и я подхватываю его на руки, принимаясь зацеловываватьмальчугана во все доступные места, начиная с носа и заканчивая дажеобнаженными плечиками.- Ты видела ее? –заявляет Арчи, стояло его ногам вновь коснуться земли.

- Кого?- Мою спальню, мама!

Я отрицательно качаю головой, усмехнувшись, так что Артур буквально заталкивает меня в дом, заставляя подняться на второй этаж и оказаться в комнате, которая принадлежит ему.

- Вау! – восхищенно выдыхаю я, разглядывая доделанную детскую спальню. – Восхитительно!Я знала, что Артуру понравится наша с Джеймсом идея, но даже представить не могла, что сама приду в восторг. Внутри спальни ты словно погружался в морской мир, который полон приключений и красоты.На стене красовалась огромные фотообои с красивым кораблем, который мчал по океану,а его белоснежные паруса переливались на солнечном свете. Полки извивались в форме волн, а мебель тонко подчеркивала этот морской стиль – это была комната будущего капитана, который однажды покорит океан.- Нравится? – папа подкрадывается так тихо, что заставляет меня подпрыгнуть.

- Изумительно! – чмокаю папу в щеку и возвращаюсь к разглядыванию комнаты. – Все так.… У меня даже нет слов. Артур, прости, но это моя комната. Ты переезжаешь к папе.-Эй! – восклицает парнишка. – Неа, ни за что! И вообще, ты не влезешь на кровать!

Я закатываю глаза, усмехаясь, ведь он выглядел таким смешным. Казалось, у него хотят отобрать что-то очень ценное, даже любимое, и он не собирается отдавать это без боя.- Ваша с папой спальня еще лучше, - Арчи хватает меня за руку и тащит в комнату напротив. – Смотри, как у вас красиво!Что же, Артур был прав – наша спальня покорила меня еще больше.

Белоснежные стены, темный потолок и пол из белого дерева,красивая белоснежная мебель, кровать с развивающимся и легким, как перышко, балдахином, уютный диванчик и телевизор, несколько настенных картин с изображениями голубых тонов и огромные окна с пола до потолка, которые выходили на нашу личную маленькую террасу и океан- я даже и не мечтала о чем-то столь прекрасном, как это место.Составляя эскизы, обдумывая детали, ты порой даже не догадываешься, насколько в итоге полученный результат покорит тебя.

-Скорее бы Джеймс увидел все это, - срывается с моих губ, пока глазами я жадно любуюсь своей спальней. – Пап, мне кажется, или наш дом правда прекрасен?- Мне он нравится, - с усмешкой произносит отец, притягивая меня к себе и обнимая. – Надеюсь, моя малышка будет здесь счастлива.Улыбнувшись, я только сильнее обнимаю папу, не зная, как еще выразить своюблагодарность и любовь.-Нам остался коридор на первом этаже и гостиная на втором, и, думаю, мы с этим быстро разберемся. Так что после свадьбы вы сразу сможете переехать. Ты ведь не передумала? Может, мы сделаем с гостиной какую-то другую комнату?Отрицательно качаю головой, понимая, что папа намекал на пополнение в нашем семействе. Нет, папа. Еще рано. Когда приедет время, мы с Джеймсом сами разберемся с гостиной, но это случиться не скоро.-Ма,- Арчи привлекает к себе наше внимание. – Ты говорила с папой?-Нет, милый. Я так и не смогла до него дозвониться.- Ничего, бывает, - папа ободряюще похлопал меня по спине. – Ты же знаешь – океан упрям и своенравен, и он делает со связью все, что ему хочется.

- Знаю, но это не значит, что я не волнуюсь, па.

-Ты всегда волнуешься, даже если он звонил час назад.-Думаю, это привычка с детства, па.

Папа усмехается, улавливая в моих словах намек в свою сторону.

- Потерпи, скоро он позвонит. А пока что идем, я покажу тебе кухню. Утром привезли мебель,и мне она чертовски нравится!

****-Ма, папа не звонил? – срывается с губ мальчишки, стоило его сонной мордашке показаться на кухне. Это был тот первый вопрос, который он задавал мне с утра, и последний, который срывался с его губ перед сном.

- Нет, милый, - поставив перед сыном завтрак, я пытаюсь выглядеть как можно непринужденнее, хоть и внутри все просто дрожит и сжимается.– Думаю, сегодня он выйдет на связь.

-Мам, мы не слышали его 6 дней, - его глаза такие большие и взволнованные, что я просто теряюсь в них. - Он уже должен был позвонить.-Он позвонит, - с натянутой улыбкой обещаю я. – Ты ведь его знаешь.

Сажусь рядом с сынишкой, и все так же пытаясь казаться нормальной, я начинаю есть свой завтрак и запивать его бессовестно горьким кофе, крепость которого должна была бы взбодрить меня после очередной бессонной ночи волнения и невозможности заснуть.

По правде говоря, после сегодняшнего утра, ошарашившего меня до потери рассудка, я должна была бы проснуться, но, почему-то, я все еще чувствовала себя сонным валенком.

Это было такое странное состояние. Я знаю, что накручиваю себя, но все же не могу выкинуть из головы мысль, что впереди грядет что-то нехорошее.Да, бывали недели, когда Джеймс не связывался со мной, но на этот раз все было как-то… иначе.

Папа что-то умалчивал, хотя я просто уверена, что он что-то знает, ведь все написано в его глазах.Из него плохой лжец, да и я не дура.

Стояло спросить мне о том, есть ли новости о корабле Джеймса, он находил наиглупейшие отмашки, а затем и вовсе стал меня избегать. И где-то глубоко внутри я уже знала, что все не в порядке, но пыталась отрицать эту мысль.С ним все хорошо. Думаю, у них проблемы с интернетом, или они слишком глубоко в океане. Или мне просто нужно убеждать себя, что все именно так.

Иногда нам нужно цепляться за самую маленькую, но все же надежду, чтобы не сойти с ума. И я пыталась побороть тревогу верой в то, что он скоро свяжется со мной.

Артур доедает завтрак, хватает рюкзак, и мы в напряженной тишине отправляемся в школу. За всю дорогу мы обменялись лишь одним предложением, ведь я пыталась его приободрить, напомнив, что скоро он сможет добираться в школув два раза быстрее, ведь наш новый дом совсем недалеко от нее.Затем, первая половина дня пролетаетпочти что молниеносно, ведь у боссов как всегда куча работы, с которой нужно разобраться. Я отдаю себя работе, позабыв обо всем, что меня тревожит. Это кажется правильным, да и спасает от самой себя.

После инцидента с Марком, у ?руля? журнала остались мы с Эйприл. Его посадили, да и Эйс отсудила у бывшего мужа его львиную долю акций, часть которых месяцем позже она переписала на меня.

Я долгое время упрямилась, не в силах принять такой огромный подарок, но упорство Эйприл не сравниться ни с чем, так что мне пришлось смириться и занять свое место рядом с ней – во главе редакции.

Дела наши шли неплохо, да и зарплата у меня стала больше. Но и к неплохому жалованью бонусом шли новые обязанности, к которым я никак не могу привыкнуть.

-Эйс, ты не появилась на работе, а твое сообщение об отгуле в ?смс? не особо меня успокоило, - позвонив подруге уже в который раз и вновь услышав автоответчик, недовольно бурчу я. – Где ты? Не заставляй меня волноваться еще и о тебе, прошу. Перезвони, иначе вечером я завалюсь к тебе в дом с проверкой.Целую.

Хорошо быть боссом –ты берешь отгул тогда, когда тебе эту нужно, и ни у кого не спрашиваешь разрешение, а только ставишь всех перед фактом. Но после случая с Марком в таких вот ситуациях у меня начиналась паника, если я не знала, где Эйприл.

Стоило мне положить трубку, как вдруг телефон зазвонил, и я уже обрадовалась, что это моя блондиночка решила почтить меня своим звонком, но это оказался всего лишь папа, который попросил меня подъехать к нему домой.Что же, пользуясь обеденным перерывом, я покидаю офис и мчусь в родительский дом, рассекая по раскаленным дорогам нашего городка.

-Па? – зову я, переступая через порог. – Я здесь.-Мы на кухне.-У тебя все в порядке? Что-то с ремонтом? Есть какие-то пробле….– я быстрыми шагами направляюськухню, лепеча при этомвопрос, который волновал меня всю дорогу, но стоило мне переступить кухонный порог – я тут же застыла на полуслове. – Мы…?

На кухне меня ждали не только родители, но и Эйприл, мистер Паттерсон и даже Кендалл. Казалось, я забыла, как дышать, а сердце упало куда-то в пятки, предсказывая беду – их взгляды были слишком.… обреченными.

-Что здесь… происходит?

-Нам нужно поговорить, Алексис, - осторожно произносит отец, заставляяменя нервно выдохнуть и почувствовать, как желудок болезненно сжимается. – Сядь.

-Он… - схватившись рукой за дверной стояк, я чувствую, как мир уходит из-под ног. – Нет, вы не можете это сказать. Не делайте это, прошу.

-Лекси… - мама делает шаг навстречу, но я жестом приказываю ей остановиться.

-Не нужно. Не вновь, пожалуйста.-Ты можешь бежать от правды, - грустно произносит папа. – Но рано или поздно тебе придется это услышать, и лучше, если ты услышишь это от нас, а не от репортеров по телевизору.-Папа, пожалуйста…

- Корабль ?Апполон? и его экипаж официально признан пропавшим без вести, - осторожно произносит папа. – После неблагоприятных погодных условий судно так и не вышло на связь.Вдох, выдох. Звон в ушах. Все немеет, и я даже не могу шелохнуться.

-Они найдут его, - подбадривает мама, протягивая ко мне руки. Только взглянув на нее, я замечаю, что все их взгляды прикованы ко мне. – Найдут всех их.

Пользуясь моим ступором, мама обнимает меня, прижимая к себе и утешая. Я не знаю, комуэти объятия больше нужны – ошеломленной мне, или матери, отчаянно переживающей за своего последнего ребенка?

Это было похоже на транс. Я, правда, пыталась переварить услышанную информацию, но не могла даже шевельнуть пальцем. Я видела, как Эйприл вытирает украдкой слезы, видела, как дядя Джордж сжимает ее за плечо, утешая, и видела, как Кендалл рассеянно смотрит в окно, пряча за маской спокойствия весь океан своих эмоций.Я видела каждую деталь, чувствовала, как секунды отбиваются у меня в голове будто куранты, но не могла сдвинуться с места. Шок был настолько всепоглощающим, таким сильным, что я даже не могла осознать происходящее.Но с каждым ?ударом? курантов в моей голове и в ушах начинало сильнее шуметь,к горлу подбиралась тошнота, а в разум медленно, но все же начинал доходить горький смысл папиных слов. И это было невыносимое чувство. Даже не смотря на то, что происходящее длилось всего несколько секунд, они показались мне маленькой, но адской вечностью. Вечностью, остановить бег которой смог только настойчивый звонок моего телефона.Вздрогнув, я словно пришла в себя, после чего отстранилась от мамы резче, чем следовало, ишмыгнула носом.-Алексис Миллс слушает, - мой голос был чересчур громким и официальным. – Да, конечно могу. Приеду через двадцать минут.Положив трубку, я мысленно беру себя в руки, поборов накатившиеся на меня эмоции и засовываю телефон в карман. Я должна держать себя вруках, должна упрятать свою боль так далеко, как только смогу. Но это… почти что невозможно, особенно когда человек, с которым ты собиралась провести всю оставшуюся жизнь, возможно уже давно не дышит.

-Лекс? –чуть слышно спрашивает мама, пока все остальные пялятся.

- Я должна забрать Артура из школы, - резко отпрянув от мамы, которая вновь хотела проявить опеку, заявляю я. – Арчи. Надо забрать сына. Забрать. Да, я поеду по Артура.

-Может ты…-Я в порядке, мама, - кидаю на нее холодный, обжигающий льдом взгляд, не в силах контролировать себя. – Правда. Я должна поехать в школу.

-Давай это сделаю я, - предлагает Кендалл, но я отрицательно качаю головой.

-Звонила директор. Он подрался, вызывают именно меня. Я поеду. Извините меня за… Вы понимаете. Я…. Я поехала.Попятившись назад, я чуть не врезаюсь в шкаф в коридоре,затем кое-как обуваюсь и, не помня себя, бросаюсь навстречу к машине. Конечно же, я слышу позади голоса, которые пытаются образумить меня и остановить, но не реагирую на них.Педаль, газ, скрипение шин – еще никогда в своей жизни я не стартовала так резко, как сейчас. Этот визг колес словно передал состояние, которое я переживала внутри, одновременно чувствуя, как оцепенение сплетается с отчаянием.

Путь в школу занял всего десять минут, и я правда удивлена, что даже не попалась на глаза копам за превышение скорости. Припарковав машину с почти что с таким же напором, как в фильме ?Форсаж?,я выскользнула из нее и быстрыми шагами отправилась в сторону кабинета директора.

Там, в коридоре я обнаружила Артура, который сидел на стуле возле приемной с поникшим, даже раздавленным видом.- Господи, что произошло? – обхватываю малыша за лицо и разглядываю его подбитую щеку. – Кто тебя побил?-Это я побил, мам, - пытаясь отодрать от лица мои руки, признается Артур. – Я его ударил.

-Артур…-Он сказал, что я сирота. Билли сказал, что у меня нет отца, мам. Что мой папа утонул в море, и что я теперь никому не нужен.

-Что? – мое лицо вновь искажает гримаса шока.

-Он вновь и вновь называл меня сиротой, ма. И я его ударил, как меня учил папа. Затем мы подрались, но мистер Коллинз заставил нас прекратить и отправил к директору. Мам, я не хотел, извини.

-Все в порядке, - обнимаю его, целуя и чувствуя, что сейчас сорвусь и расплачусь. – Не беда. Синяк заживет.-Меня выгонят, да?

-За одну драку в первом классе? – с губ срывается не то чтобы нервный, а скорее даже истерический смешок. – Не глупи. Я поговорю с директором.-Там уже сидят родители Билли, ма.

-Не переживай, я со всем разберусь, - целую его в лоби поднимаюсь на ноги. – Подожди меня здесь, ладно?-Мам, -стоило мне схватиться за дверную ручку в приемную, Арчи все же решился задать терзающий его вопрос.– Папа ведь не…?-Он все еще не звонил, - успокаиваю его я. – Но это ведь в его стиле, правда?Мальчишка усмехается, кажется, поверивв мою маленькую ?ложь во благо?, так что я делаю глубокий вдох и вхожу в приемную. Там, у кабинета директора неизменно сидит мисс Хёрли, которая со времен моего обучения совсем не изменилась, разве что посидела. Здороваюсь, затем получаю ее одобрение и вхожу в кабинет к миссис Адамс, которая, кстати, тоже абсолютно не изменилась. Время идет, но иногда мне кажется, что в этой школе оно застыло.

-Добрый день, - срывается с моих губ, как только я показываю нос в кабинете. – Миссис Адамс, Мистер и Миссис Аркетт.

-Здравствуй, Алексис, - на лице директрисы тут же появляется легкая улыбка, с которой она всегда смотрела на меня, будь я в школе или после нее. – Садись, будем разговаривать.

Киваю, после чего занимаю свободное кресло рядом с Аркеттами напротив ее стола. Они смотрят на меня с некой угрозой и призрением, но меня это даже не пугает – казалось, я готова разорвать их в клочья за моего Арчи.

Особенно в моем нынешнем состоянии – тонкой гранью между громким криком, выдающим мою боль, или нервным срывом.

Мисс Адамс посвящает меня во все детали ситуации, и я несколько раз сдерживаю порыв закатить глаза, понимая, насколько иную картину ей поведали Аркетты – с уст директрисы мой сын был поганцем, а совесть Билли была чиста, как белоснежное перышко.

Затем, Аркетты в один голос рассуждали о том, насколько плохо я занималась воспитанием моего сына, рассуждали о высокой психологии воспитания детей и о мере наказания для моего драчуна-ребенка, который должен получить по полной программе от школы. Якобы, это должно научить его уму-разуму.

Я сидела, молча слушая эти монологи и не произнося ни слова. Опять же, каждая секунда отбивалась в моей голове с громким звоном, но в этот раз я была зажженным фитилем, который с каждым последующим словом медленно догорал. Догорал до самого края, чтобы в один миг взорваться и разлететься вместе с эмоционально нестабильной бомбойв моей голове, которая заденет всех вокруг, взорвавшись, как только я открою рот.

Аркетты просто не затыкались, а я молчала. Миссис Адамс пыталась выслушать их и понять, она хотела решить этот конфликт как можно мягче, но Аркетты просто…. Они просто уроды. Им всего было мало, каждое наказание было недостаточно воспитательным.

-Наш Билли уже не впервые жалуется на Артура, - раскинув пальцы веером и задрав нос, заявляет Эмми Аркетт. – Мы устали терпеть издевательства этого невоспитанного, наглого и неадекватного ребенка. Если вы собираетесь оставлять его в этой школе, то мы требуем, чтобы с ним поработал психолог, который поможет ему решить маленькие психологические проблемы в его светлой голове…- Дорогая миссис Аркетт, - в моей голове, казалось, что-то щелкнуло, а сил выслушивать весь этот бред больше не осталось. – Заткните свой грязный неугомонный рот, пожалуйста!- Что вы себе позволяете? –взвизгнула Эмми, в то время как все вытаращились на меня, словно только что узнали, что я больна проказой.- Что я себе позволяю? – понимаю, что говорю громче, чем следует, но не могу себя контролировать. – Это что вы себе позволяете!? Какое у вас есть право называть моего сына невоспитанным и неадекватным? Говорите или думайте обо мне что угодно, но даже не смейте открывать рот, оскорбляя моего ребенка! И прежде, чем тыкать меня носом в плохое воспитание детей, вы бы посмотрели на своего любимого идеального Билли, который то и дело задирает каждого в классе по очереди только потому, что его родители – самые богатые в нашем городке люди. Ваш избалованный отпрыск сегодня заявил моему ребенку, что он сирота! Откуда он мог это узнать? Конечно же, из вашего грязного, черного как смоль рта, миссис Эмми! Вы позвонили Билли, поделившись с ним личной информацией нашей семьи! У вас не было права делать это! Но, зная о вашем семействе многое благодаря слухам, я больше, чем уверенна, что вы и подговорили Билли задеть Артура, мальчика, который ниже него классом! Вам нравится растаптывать людей, нравится смотреть, как они превращаются в лепешку под вашим каблуком! И с детства вы прививаете своему ребенку худшее, что вообще возможно!-Алексис, - директриса пытается остановить меня, но ничего не получается. – Милая, успокойся…- Простите миссис Адамс, но я не могу успокоиться. Какое вы имели право ломать судьбу моему ребенку? Какого хрена, просто скажите? Знаете, возможно, мой сын действительно остался сиротой, но об этом он должен был узнать не от вашего говнюка, а от меня! И знаете что, уважаемые Аркетты? Да пошли вы нахер! Идите нахер, слышите? Мужчина, который был нам дороже всего на свете, пропал, и вы – последнее, о чем я хочу сейчас думать! На месте Артура я бы врезала вашему сыну так, что ему пришлось бы звездочки считать! У этого нахального маленького гада не было права говорить Артуруо том, что его отец погиб! Это слишком личная, конфиденциальная информация, которая касается моей семьи, но никак не вашей! И если уж кого наказывать, то это вашего засранца Билли, который не в силах держать язык за зубами, как и его дрянь мамочка! Поставьте себя на мое место, Эмми! Ваш муж пропадает без вести, и вы не знаете, как вам жить дальше, и уж тем более, как рассказать сыну, что, возможно, он остался без отца! Представьте! А теперь представьте, что вас вызывают в школу, и вы узнаете, что чей-то говнюк рассказал Билли то, что вы еще сами не успели осознать! Представили? Отлично! А теперь заткните свой поганый рот и оставьте мою семью в покое! Воспитывайте сына, красьте ногти, или что вы там делаете, но не суйте нос в чужой очаг! Идите к черту!- Вы сумасшедшая! – выкрикиваетЭмми, широко распахнув глаза и явно не зная, как реагировать на мой монолог, который периодично срывался на крик. – Как вы вообще смеете так со мной разговаривать?

- Как так? Слать вас куда подальше? Идите нахрен, Эмми!- Эмми… - мужчина, молча сидевший рядом, одергивает за плечо жену, явно чувствуя себя не только лишним, но и виноватым в случившемся. – Перестань.

- Ты слышал, как она с нами разговаривала? Миссис Адамс, вы должны исключить эту неадекватную особу и ее ненормального ребенка из школы!- Еще раз оскорбишь моего сына, и я тебе врежу, - шиплю, чуть не кидаясь на эту прошмандовку.- Эмми, давай выйдем, - шатен хватает жену за руку, силой выдергивая с кресла. – Нам нужно поговорить.- Но разве ты не слышал?- ВСТАНЬ, ЭММИ! – рычит тот, приказывая жене выйти с ним в коридор. – Сейчас же!Она кидает на меня ненавистный взгляд, после чего послушно поднимается и они выходят. Я же откидываюсь на стул, чувствуя, как кровь остывает, а гнев сменивается тяжелым грузом печали. Казалось, я сейчас просто расплачусь из-за обилия эмоций.-Простите, миссис Адамс, - бормочу я, учащенно моргая, чтобы прогнать предательские слезы. – Я… Я не смогла сдержаться. Еще раз извините.

-Мне жаль, Алексис, - с сочувствием отвечает та, а ее грустный взгляд только усугубляет ситуацию. – Очень жаль.

Я киваю, не в силах сказать спасибо, после чего зарываюсь в свои ладони, пытаясь побороть нахлынувшие чувства. Нет, гнев определенно не помогает, он только усугубляет ситуацию, ведь когда он уходит – ты попадаешь в плен боли, от которой так отчаянно бежишь.Не знаю, сколько я так сидела, но затем, дверь кабинета скрипнула, что означало только одно –Аркетты вернулись.

-Алексис, - чья-то рука размещается ко мне на плечо, потирая его в утешающем жесте. – Приношу свои извинения за поведение жены.

-Думаю, извиниться должна я, - поднимая глаза на Джона, бормочу я. – Меня занесло, простите.Джон Аркетт садиться на соседнее кресло, а его взор больше не кажется таким холодным, как в начале этой ?встречи?. Наоборот – мужчина смотрит на меня с теплом, пониманием и даже сожалением.

-Миссис Адамс,прошу вас…. Не выгоняйте Артура из школы, - молю я, взглянув на эту женщину с неподдельным отчаяньем в глазах. – Ведь ему придется столкнуться с трудностями в семье, и если ему придется еще и школу сменить, это будет… Разрушительно для него.

- Учитывая ситуацию, я предлагаю оставить Артура после уроков несколько дней в честь наказания, - кидая вопросительный взгляд на Джона, предлагает миссис Адамс. – Я не хочу выгонять этого мальчишку за такой пустяк, мистер Аркетт.- Никакого наказания, - качнув головой, заявляет Джон. – Это тоже лишнее. Пусть мальчонка едет домой. Билли сам виноват в том, что случилось, и ему нужно научиться отвечать за свои ошибки, так что я думаю, что он получил по заслугам. Мисс Миллс, у меня не было права сообщать жене о случившемся с вашей семьей, как и она не имела права рассказывать об этом Билли, и я даже представить не мог, во что это выльется. Так что прошу прощение за нанесенный вред. Вы правы – такие вещи дети не должны услышать от чужих людей. Это ваша обязанность – сообщать сыну такие ужасные новости.

- Просто скажите, - поднимаю на Джона глаза, которые затянула пелена слез. – Как рассказать ребенку о том, что, возможно, его отец больше не вернется?

-Алексис…

- Я не знаю, как себе в этом признаться, но, помимо этого, я должна рассказать еще и Артуру новость, которая разобьет его сердце. Знаете, я ведь убедила его несколькими минутами ранее, что все хорошо, а Билли просто не понимал, что говорит…. И теперь мне нужно признаться, что я солгала.

Вместо слов, Джонлишь пробегается по моему плечу, утешая. Думаю, он неплохой мужчина, но жена у него – та еще сука.

- Спасибо, что с пониманием отнеслись к нашей ситуации, - смахнув с лица слезы, я поднимаюсь на ноги. – И простите за то, что я наговорила. Это… Я сорвалась, извините.

- Все нормально, мисс Миллс. Я поговорил с Эмми, и мы поняли, как ошиблись. Это наша вина. Я бы тоже вспылил.

-Спасибо, - киваю, поджимая губы и делая глубокий вдох. – Можно я… Можно закончить все это? Мне нужно на работу.

-Конечно, - миссис Адамс поднимается на ноги, и, кажется, она даже хотела меня обнять, ведь у нас очень хорошие отношения еще с моих школьных времен, но я настолько быстро попятилась к двери, что не оставила для нее и шанса.

-Спасибо, - бормочу я, прежде чем выскользнуть в приемную. – И извините.Захлопнув за собой дверь, я делаю глубокий вдох и перевожу дух, пытаясь взять себя в руки. Затем замечаю на себе взгляд секретарши, которая смотрелас непониманием на мое поведение, так что натягиваю на лицо улыбку и бормочу:- Тяжелый день.- Понимаю, - секретарша усмехается в ответ,мол, понимает мои эмоции. Ох, если бы она только знала, что сейчас происходит в моей голове, она бы даже не смогла так улыбнуться. Мне даже захотелось послать ее куда подальше, мол, нихрена она не понимает, но я осознаю, что это неправильно, так чтопросто прощаюсь с ней и выхожу в коридор к Артуру.

Он тут же подрывается на ноги, подбегая ко мне, словно я сейчас сообщу ему нечто ужасное, но я лишь усмехаюсь, приседая на корточки:- Меня выгоняют, да?

- Как раз таки наоборот, -касаясь его лица, уверяю я. – Ты остаешься в этом ужасном и пропитанном деньгами и самолюбием месте.- Правда? – в его глазах загораются те самые огоньки счастья, которые, почему-то, впиваются в мое сердце с особенной болезненностью, ведь я ловлю себя на мысли, что у меня даже язык не повернется признаться. Я не смогу стереть счастье с его лица, нет. Это выше моих сил.

Наверное, это правильно. Так я защищу малыша от боли. Возможно, все обойдется, и ему даже не придется волноваться.

- Именно. У тебя уже закончились уроки?

- Десять минут назад.- Тогда беги за портфелем, я отвезу тебя к бабушке.

- А разве за мной не должен приехать дедушка?- Он знает, что я здесь. Марш по сумку,Миллс младший.

Он усмехается, после чего крепко обнимает меня и бежит в класс за портфелем. Думаю, эти объятия были чем-то вроде благодарности за спасение его маленькой шустрой попки от неприятностей, но даже они вместо радости причинили мне только боль. Все теперь казалось мне сплошной болью, которую я мужественно отвергала вместе с эмоциями, которые больше и не посмеют просочиться наружу. Ну, точнее, я пыталась так себя убеждать.

Заметив у кабинета Эмми Аркетт, я делаю глубокий вдох, после чего подхожу к ней и приношу свои извинения за слова, сорвавшиеся с моего языке ?на ковре? у директора. Она делает вид, что даже не обиделась, но я больше чем уверена, что ее ?прощение? и наигранное дружелюбие это всего лишь маска, которую приказал ей надеть муж. Что же, мне, по правде говоря, плевать на нее.

Оказавшись через несколько минут в машине с Артуром, я вдруг почувствовала, что мне душно. Казалось, мое горло обвили стальным канатом, который с каждой секундой все сильнее сжимал его.

Когда мы отъехали от школы – все изменилось. Артур больше не болтал, музыка в салоне только отягощала атмосферу в кабине, тишина была разрушительной.

В какой-то миг я поймала себя на мысли, что в подобные секунды, когда мир начинал уходить из-под ног, рядом со мной всегда был Джеймс. Я настолько привыкла к этому, что отсутствие его руки, крепко обнимающей меня в минуты грусти, было чем-то вроде спускового крючка.Я могла бы принять его временное отсутствие. Могла бы смириться с тем, что его не будет очень, очень долго. Но я не в силах принять тот факт, что он, возможно, больше не вернется домой.

- Мама? – прерывает тишину Артур, а его взгляд (более грустного взгляда я прежде не видела) терзает меня своей голубизной.

- Ммм?

- Мы можем… заехать на минуту к пирсу? Я не хочук бабушке.

Не нахожу в себе сил, чтобы отказать ему, ведь сама не желаю возвращаться в родительский дом – я более, чем уверена, что все ждут там меня со своим щенячьим взглядом и сочувственными объятиями. Но я не хотела всего этого. Я хотела…. Хотела, чтобы он просто вернулся, а все это оказалось сном.Свернув на набережную, я паркую машину в конце улицы, но не успеваю даже открыть дверцу, ведь Арчиперелезает ко мне на переднее сидение и вновь начинает диалог.- Мама?- Что?- Ты ведь знаешь, что я хожу в школу?- Вроде бы, - из последних сил усмехаюсь, пожимая плечами.

- Значит, ты знаешь, что я уже взрослый?Кидаю на него непонимающий взгляд, пытаясь понять, что он хочет сказать, но его странное и такое взрослое для его возраста выражение лица оказывается для меня чем-то новым, неизведанным.- Мам, я знаю, что ты меня очень любишь, и не хочешь, чтобы я расстраивался.Но я уже не маленький.

- Артур… - в мой мозг медленно просачивается осознание того, что меня раскусили. Шестилетний парнишка читал меня как открытую книгу, и даже пытаясь уберечь его от боли, мне не удалось это сделать.

- Билли не солгал, мам? – дрожащим голосом спрашивает малыш, а его взгляд ранитострее кинжала.– Папин корабль потерялся в море?

Я молчу, не зная, что ответить. Только сердце вылетает из груди, а воздух покидает легкие – теперь я правда не могу дышать.

- Ты не хочешь плакать при мне, мам, но я чувствую, как тебе больно, - в глазах малыша появляется проблеск слез. – Я маленький, но не глупый.

Острая боль пронизывает меня, и я чувствую, как теряю контроль. Его голос, его слова, эмоции, которые заполнили салон, словно были чем-то воодушевленным. Вот, как он понял – все дело в нашей связи. Он почувствовал то, что чувствую я, а я ощутила, как его мир рушиться благодаря правильной догадке.Кажется, теперь я действительно осознала, что такое настоящая любовь – боль искриться настолько сильно, что ее ощущают те, кто связан с тобой сердцем.- Да, - дрожащим голосом признаюсь я. – Прости, милый.

- А что…. – он шумно сглатывает, пытаясь подобрать слова, не смотря на шок. – Как... Мама, что случилось?