Глава 4 (1/1)

Два дня спустя, прошедшие без Кая?— всё же он не примерный студент?— Эрика жмёт плечами и решает съехать. Соседи?— хорошо. На пару дней. Завещает Арену свои продукты в холодильнике. Снимает номер через две двери от них. Воскресенье почти целиком проводит за уборкой и перекройкой всего на свой мотив. Уборка?— недооценённое занятие. Очень успокаивающее. Она отсылает от комнаты обслуживающий персонал?— чужое вмешательство не сочетается с её страстью к обустройству комнат. И собственному порядку. За порядком кроется чуть больше. Она знает. Её зодиака?— лев, натальная карта, восходящий водолей, можно было бы назвать ?Control freak?. Вообще-то, этот мотель граничит со званием отеля и считается одним из самых цивилизованных в Портленде. Ещё одна приличная новость. В конце концов, она бросает на кровать вчетверо сложенный плед. Тяжёлый и расшитый цветными нитками, он перемещается по штатам вместе с ней?— остаётся единственной неизменной деталью в картине мира. Цветастый ковёр с кисточками на полу, колеблющиеся на ветру шторы. До середины окна?— из какого-то белого полупрозрачного хлопка?— стол и навешанные на его ручки ловцы снов. Ещё со времён отца. Это всё немного отшвыривает в воспоминания о своём доме и своей комнате. Эти воспоминания давно покрылись пылью и спят. Кровать она сдвигает в сторону, ближе к окнам, чтобы не создавалось ощущения отельной комнаты из-за расположения посередине. Ей необходим порядок. Когда всё по полкам. Когда только ты знаешь, где и что. Может, за такую самодеятельность, если бы они не планировали задержаться здесь надолго, давно бы казнили. Но это просто туманное ?если бы?. Эрика набрасывает чёрную куртку на плечи?— на одно запястье цепляет самодельный плетёный браслет. Предплечья созданы для того, чтобы чем-нибудь их занавесить. Во всём этом потрясающем воскресенье есть один весомый минус?— доступ к оружию и хранению всякого хлама вдвое сокращается. Но Эрика, конечно, парочку атрибутов для безопасной жизни своровать у Питера успевает. И спрятанный под подушкой нож и дубликат отцовского пистолета занимают своё место в ящике тумбочки. Картер наконец выдыхает, когда убеждается в том, что всё в порядке. Всё. В том, что раз даже кухня отделена дверью в отдельную комнату, это почти уровень Тернеров. Дом Тернеров остаётся нераскрытой площадкой. Тео убьёт её за проигнорированное приглашение. Но она же так ужасно занята. Сам Портленд ей почти нравится. С его холодными улочками и нестройными рядами домов, которые из окон вечером можно разглядывать, сопрягая это занятие с чтением статей по геронтологии. С мрачным видом из окна. С мрачным видом из колледжа. Зато люди улыбчивые. Почти все. Да и перспектива задержаться в Орегоне, по словам дяди, надолго, даже радует. Насколько может радовать Орегон. Ослепительно-белое небо. Предложит Каю какую-нибудь сделку. ?Никого не трогай, и я тебя не трону, и всё у всех нормально?. Уборка вот прям невероятно успокаивает. Не доведите до греха. Доведём, как иначе. После ремонта она ещё гуляет к снятому дядей гаражу и машине внутри: Питер терпеть не может оставлять её в неприкрытом месте и считает, что однажды со всеми сбережениями тачку обязательно угонят. Впечатляющая вещь?— даже приходится вставать на ступеньку, когда залезаешь, а в багажнике можно поселиться, если бы не выделенное под оружие и книги место. Из первого доверху набитая всем, чем только можно, походная сумка, а книжек много с собой не таскают, помимо стопки самых основных. Картер точно жила бы там. Место жительства для меня значит многое. Из книг?— справочник по сверхъестественным существам и их особенностям?— бестиарий?— и колонка эксклюзива словами живших в двадцатом, а то и в девятнадцатом веке охотников: остальное легко отыскивается в библиотеках. Нахер и первые, и вторые. Нет там ничего про сифонов. Кроме того, что когда-то давно их вышвыривали из семей. Может, Каю передались их слегка ненормальные гены. Может, она недооценивает эти слегка ненормальные гены. Может, ненормальные гены были не у сифонов, а у тех, кто готов был вырвать сердце у каждого с этим пожизненным клеймом. Звучит ещё отвратнее, чем отсутствие магии. Хотя отсутствие магии вовсе и не звучит отвратно. —?Просто мы попытаемся друг другу не мешать,?— резюмирует она уже перед сном, наперёд начиная сомневаться в следующем дне.*** Окна сегодня перестаёт заливать прозрачными весенними ливнями, и с восходом солнца студенты оккупируют уличную территорию колледжа. Во всяком случае, каждый перерыв кто-то бегает в бар по соседству за рюмочкой, а бледную мартовскую траву уже успевают примять тела и рюкзаки. Картер решает последовать примеру большинства и наполнить лёгкие хоть небольшим объёмом свежего воздуха. Который за последние дни мог разве что присниться. Бар выглядит неожиданно привлекательно в отброшенной от дерева тени. Какой дебил додумался построить рядом с колледжем… Эрика прижимается к дереву спиной и сползает вниз, цепляясь волосами за ветку и отвоёвывая их обратно. Оглядывается, выискивая кого-то взглядом, но не примечает даже Тео?— может, Арен свалил к нему в бар. Вообще-то, ей и не хочется. По крайней мере, так Тео не убьёт её. Почему-то она решает, что Тео должен убить её. Это весомый повод ни с кем не видеться. Если брат тусуется в баре или своём корпусе, а Кая и Тео нет в колледже, у неё остаётся только пейджер с записью голоса Тернера. И злорадный учитель психологии. И молекулярные модели, на которые удобно смотреть на лекциях. Где Кай вообще обитает? Накладывает на себя заклинание невидимости, каждый перерыв ищет себе магическую дозу, угрожает людям или просто из принципа не посещает то, что ему не нравится? Вероятно, он вообще на пары ходит ради будущих практик, где можно будет что-нибудь или кого-нибудь разрезать этим его ножом и провести эксперименты. Эрика тоже не ходила бы, вот только работа заставляла волей-неволей начать разбираться в пропорциях, если вдруг придётся три к одному смешать аконит и вербену, и порядках вправления и зашивания частей тела. А потом как-то само приелось, и вроде не так тошно стало глядеть на химические формулы. И на чьи-то колото-резаные… Разве что иногда. И вообще, она руководствуется принципом ?всё, что не убивает, закаляет?. —?Кого ищешь? —?она подскакивает на месте и возмущённо оборачивается. С рефлексами последнее время тяжко. Оказывается, Кай иногда заглядывает в колледж. —?Ты часто так подкрадываешься? Картер моргает, ещё раз бросая на него недвусмысленный взгляд. —?Бывает временами. —?Ты сам говорил от тебя подальше держаться, чего надо? —?она враждебно скрещивает руки на груди, чувствуя, как уже клонится куда-то далеко от плана. На хер планы. Импровизация выигрышнее. —?Но раз уж ты подошёл, давай обозначим… —?Нет, я просто хотел поинтересоваться, не нужна ли тебе вторая порция после той лабораторной,?— Паркер опирается на дерево и приподнимает брови. Ветер трогает край его свободной толстовки. —?Я не верю в твоё молчание, а мне не нужны проблемы и чьё-то вмешательство. За мной иногда наблюдают, и если твоя, ваша… чёрт знает, сколько вас здесь, слежка однажды помешает моему слиянию, будет очень нехорошо. И это я ещё не пытался никого поджигать. Продолжишь?— руки поотрываю. Видимо, оценивает риски по-достоинству после того, как раскрыл карты всей семейки. Видимо?— да, не у одной тебя импульсивные реплики. И решения. —?Без магии не поотрываешь,?— вдруг выплёвывает она, не поднимаясь. Он опускается на корточки, и его шёпот касается ушей. Под его тяжёлым?— теперь он куда больше похож на ведьмака?— взглядом Эрика приподнимается и тут же запускает ладонь в волосы. Стискивает зубы, ввинчиваясь ногтями в край ладони. —?Phasmatos… Картер накрывает шею ладонью, пока в голове бьётся рыбой об лёд??отпусти отпусти отпусти кретин? Сознание трещит по швам, расщепляясь и раскалываясь на кусочки. Она почти слышит треск за пеленой белого шума и боли. Он толкается наружу, пока всё внутри горит и продирается глубже в лёгкие, пока земля под локтем переворачивается и пока магия вкручивает гвозди в её голову. Она не успевает объяснить свой внезапный смешок тем, что это защитная реакция, и Кай на полтона повышает голос. Ровный, мрачный и безразличный. Натренированный до заклинаний, как до таблицы умножения. Картер стискивает зубы и зажмуривается, когда к горлу поступает тошнотворный комок, выплетенный чужой магией. Сукин сын. Все отступает так же быстро, как и врезается?— Картер прислоняется лбом к своей ладони, урывками глотая воздух. Он ещё горит на кончике языка. Кажется непривычно терпким и сухим?— голова кружится. Господи, что за мерзостная сволочь. Просто поездка к эшафоту от Кая Паркера. —?Ты охерел? —?слетает с губ полушёпотом. Кай уже поднимается и недовольно возвращается в прежнюю позу. Раздваивается в её глазах. Картер ищет признаки жизни в одном из его отражений, чтобы смотреть в правильную сторону. —?У меня закончилась магия, извини,?— он пожимает плечами. —?Но она была, как видишь. В следующий раз буду оперативнее и закончу начатое. Люблю, когда люди мучаются. Так забавно. Ты говорила никому не вредить, и я вроде никому и не врежу, но о тебе речь не шла, поэтому терпи за всех и каждого. Себя помучай, дебил. Она вскидывает подбородок, и лёгкие колет, пока они пытаются принять обратно воздух и правильно сжаться-разжаться. Картер находит подошвой опору и поднимается, хоть Кай по-прежнему куда выше, и вцепляется ему ладонью в плечо, стискивая воротник толстовки в пальцах и отталкивая от себя. Он приподнимает в воздух ладони. Шкодливо улыбается. —?Кай,?— Эрика прищуривается. —?Я не собираюсь следить с тобой или связываться с тобой. У меня в своей жизни дерьма достаточно, не хватало ещё приплетать сюда твою, которая мне… —?горло вдруг снова сжимается,?— веришь или нет, не нужна. Особенно учитывая то, что ты просто… больной какой-то. Если твоё развлечение?— людям вредить, значит, мне действительно стоит нахрен отвалить от тебя, но я, вообще-то, просто хотела заключить нейтралитет. Ты меня не трогаешь, а я тебя, наши жизни никак не пересекаются и я сплю спокойно, пока ты где-то там подальше. Мои предки дружили с такими, как ты, сифонами, всё такое. У меня нет оснований на тебя стучать, но если такое ещё хоть раз повторится… —?приходится опять кашлянуть. Если из-за него она выкашляет себе лёгкие, точно сдаст. Сразу в психотерапевтическое крыло. Оттуда?— под арест,?— сама пристрелю, у меня оружия много. Ты общественно опасный, понятно? Оружия у неё очень мало, вообще-то. Но это ложь во благо. В её благо. Кай поднимает кончики губ. Ветер соскальзывает с его волос, и он прищуривается ему навстречу. —?Нормальная сделка. Эрика. Я намекал тебе, конечно, но откуда ты знаешь про сифонов? —?Откуда ты знаешь моё имя? —?она возводит глаза к небу. Голоса мешаются, начиная с ?откуда?. —?Сначала ты,?— упрямо вставляет тот, прищуриваясь. —?Что ты там говорила? —?Информация в обмен на информацию,?— она злорадно пожимает плечами. Ей плевать на информацию от него, вообще-то. Едва ли он расскажет больше теоретической стороны вопроса, чем книги. Едва ли он вообще будет говорить. —?Ты рассказываешь что-нибудь своё, я рассказываю всё, о чём узнала, мы больше никогда друг друга не видим. Ну так, временами. Кай, видимо, ненавидит соглашаться. Всей своей мятежной душой, если её ещё не вырвали из тела и не растворили в кислоте в химическом кабинете. Хотя, может, просто вырвали. Или сам. —?Ладно,?— цедит он с недовольным вздохом,?— имя узнал после лабораторной. Встретимся только после пар, а то я не собираюсь болтать об этом здесь. Дома меня не хватятся. Эрика молча кивает. Мир не нуждается в её комментариях. Сейчас. —?Найду тебя,?— зато он любит завершать разговоры и оставлять за собой последнее слово. Паркер отталкивается от дерева и засовывает руки в карманы, смешиваясь с редеющей толпой и исчезая в ней. Она наблюдает за ним. Не очень долго. Почти безразлично. Ей совсем не интересно, о чём он соберётся рассказать?— она просто надеется, что вернут домой её не по частям. Хрен тебе, Кай. Эрика обводит взглядом студентов и уже начинает косо посматривать в сторону бара, из сорокаминутного перерыва прожитый отрезок едва перешагивает за двадцать. Город всё же её устраивает. Исключая то, что ни один из штатов, городов и перекрёстков не кажется близким. Все такие впечатляюще чужие. Портленд принадлежит кому угодно, кроме неё. Каю. Его семье. Даже когда в нём вдруг по-весеннему теплеет, потому что Орегону больше идёт хладнокровная мрачность. Ей больше нравится хладнокровная мрачность. Иногда даже в себе. Зато вместо разнашивания жёстких ботинок с развязывающимися не по делу шнурками можно без зазрения совести нацепить кеды на выход. Потрёпанный асфальтный верх обхватывает щиколотку, шнурки болтаются где-то свободно, прячась в язычке. Ей кажется, Кай однажды раз был в таких же?— ещё раз, и она привычную чёрную расцветку заменит какой-нибудь другой. Если Тео и Арен где-то шляются, Эрика соберёт себя и свои шнурки в кучу и двинется в бар одна. Не напиваться, конечно, как уже задумала и выполнила пара особо смелых одногруппников, но отклеиться от дебильного учебного дня. Бар изнутри кажется полупустым: порядочных людей в колледже учится больше. Справедливости ради, там не только распространяют алкоголь. Ещё обеды и кофе, к которому она держит маршрут. По настроению?— то чёрный без сахара, то приторный настолько, что скулы сведёт. Позавтракать Картер ещё успевает в номере. Пока одевается и цепко перепроверяет учебники, яичница успевает уже приготовиться и остыть, а помыть тарелку ей всегда вот прям обязательно. В течение рабочего дня приходится дожидаться похода домой и иногда отлавливать возможность выпить кофе. Из автоматов он мерзкий. Ещё и мешается не полностью. Давиться только. Легче просто начать высыпаться. Картер прищуривается, фокусируя взгляд на призрачно-знакомом лице. Светловолосый парень у стойки выбирает из вороха цветных трубочек подходящую под свой коктейль. Приценивающе ввинчивается в них взглядом. Берёт следующую?— опять не нравится. Ясно. Тео. —?Тернер! —?тот поворачивается и в два шага пересекает столько же клеток в полу. И притормаживает со стаканом в руках. —?Это что, алкоголь? Нелегальный? —?Не вскрывай мои козыри,?— он шлёпает её по руке. —?И где ты пропадала все выходные?! Знаешь, как в этом городе сложно связи заводить? А я оставлял сообщения! Напомни не оставлять тебе сообщения, ты их не слушаешь! —?Я слушала,?— честно отвечает она. Опирается плечом на стену. Стена отзывается шероховатым выступом над локтем. —?Я отвечала тебе мысленно. И забывала ответить по-настоящему, я… обустраивалась, чтобы было прикольнее. Я же съехала от этих болванов в целый соседний номер. Тео неопределённо машет рукой. —?Твоя правда, Рикс. Как на учебном фронту? Неужели прогуливаешь? —?Думаю начать. Но пока всё путём. Скоро первая практика в какой-то больнице на другом конце города, я рассчитываю как минимум на дежурство в морге, потому что на менее жуткие вещи я не согласна. —?И как тебе не мерзко,?— он морщит нос, усаживаясь рядом со всеми своими манатками. ?Все его манатки??— пейджер, коктейль и клетчатая рубашка под рукой. Клетчатые рубашки сейчас всем нравятся. Не в крупную клетку. Фланелевые и исчерченные полосками. Как штрих-код в магазине,?— даже физика приличная. Чуть более приличная, чем морги. Ты что, недостаток трупов в жизни компенсируешь? —?А тебе, видимо, никто ещё мозги не трахал, физикой компенсируешь,?— Картер пожимает плечами. Отпивает из его стакана под согласным кивком?— тепло умеренно проползает под кожей. Хотя здесь ей холодно. Но лучше холодно, чем жарко. Она слышит Тео, как через шум от радиоприёмника, и кондиционер где-то под потолком мягко касается линий лица. Может, она и обойдётся без кофе. Сейчас настроение не для него. Сейчас настроение для чего-нибудь… другого. Сейчас настроение?— перестать откладывать херовы важные разговоры. Как жаль, что только у неё такое настроение. —?Я резала лягушек. Я, честное слово, люблю их, но… —?объясняет она. —?А что, я похожа на человека, который станет просто отсиживаться в какой-нибудь ординаторской и сортировать анализы? Не дождётесь. Или вскрытия, или Эрика Неста Картер отваливает. Не для того под моим ножом скончались Томми, Фред и Уинстон. —?Я и забыл про твоё второе имя,?— он возвращает себе свой стакан и совсем не жмурится. Она не говорит вслух, но переглядывается с Тео: ?Что ты туда вмешал??, и он жмёт плечами: ?Немного водки?. —?Оно кретинское,?— Эрика наконец выпрямляется. Откладывает пейджер и сцепляет ладони в замок. Люстра выбеливает тусклый экран. —?Так вот, но на первом курсе никакого вскрытия я не дождусь, поэтому буду надеяться на тусовку с трупами. Хотя бы мыть пол там. По крайней мере, они умеют слушать. И не будут говорить. Не люблю, когда говорят. —?Ты кошмар,?— глубокомысленно комментирует Тернер. Становясь единым целым со своим коктейлем и с наслаждением мыча куда-то в стакан. Ментальная связь доводит до логической развязки. Я кошмар. Ты встречался с Каем вообще? —?Оставь мне льда,?— предупреждает его Эрика. —?Я люблю его есть. Очень прикольно, и я не хочу кофе, так что… Тео недоверчиво косится в её сторону. У Арена было не такое замороченное второе имя?— Грегори, в честь отца, и поддеть его этим с самого детства было трудно. Особенно ей. Сверстники?— ладно, найдут, к чему придраться. Зато её Несту брат сразу признал забавной и любил коверкать, особенно вычитав из древних талмудов значение ?святая?. Она была не против, вообще-то, должности ангела. Или титула. Но это было ладно. Вообще, когда-то это имя было её первым и основным, а Эрика?— вторым, но путём кучи обработок документов оно каким-то образом отошло на второй план из-за ошибки в составлениях. Где-то в ЗАГСе. Разбираться никто не стал?— папе и родственникам его линии было велено простить и отпустить. Но до своей смерти и вопреки всем её так звала мать. Все быстро привыкли. Даже она сама. Эрике самой теперь казался куда приятнее выданный отцом американский вариант, а уэльская версия только отшвыривала в воспоминания про таблетки, рак и английский акцент старшей Картер. Но оно всё ещё звучит красиво. Мягко и правильно ложится на язык. Изящное и элегантное. Поэтому мне и не нравится. Эрика хреново помнила мать. Помнила только, что в их семье именно она всем заправляла, отдавала приказы и до последнего вздоха всеми командовала. Выцветшие волосы. Пепельно-русые, почти как её собственные. Выцветшие серые глаза. Всё с холодным подтоном. Материнский безапелляционный тон всегда действовал отрезвляюще, как пощёчина или ледяной душ, даже на сиделок и медсестёр больницы. Никто не был ласковым. Даже мама. Рэйчел в арсенале хранила стальные взгляды на все случаи. За плохую оценку, за хорошую оценку, за драку с мальчиком, за драку с девчонкой, за уход от драки с обоими. Только когда Грегори охотился, нервничала. Прислонялась лбом к запястью и поджимала губы. Заталкивала в широкие вещи все свои страхи?— накрывала тканью их и похудевшие кисти рук. Эрика видела. Замечала. Но они друг другу ничего не говорили. Мама иногда приходила перед сном. Погладить по голове. Заправить за ухо волосы. Рак мозга?— сволочная опухоль. Тео толкает её острым локтём и хлопает ресницами. —?Ты лёд свой будешь?!*** Кай перехватывает её где-то за воротами колледжа, хватая за рукав спортивной куртки и волоча следом за собой в противоположную от мотеля сторону. И от центра города. И от цивилизации, и от людных мест, и, возможно, от шансов на спасение. Она ещё успевает с возмущением выдохнуть в прохладный воздух и вырвать из его сжатой ладони руку, прижимая к своей груди. Одёргивает застёжку и выправляет волосы из-под воротника. Подкрутившаяся короткая прядь щекочет подбородок. —?Куда ты идёшь? Мне что, теперь ещё и провожать тебя? —?Картер упрямо тормозит перед ним. —?Мы на приличное расстояние отошли. Кай замирает позади неё и вздыхает так, что вся улица, наверное, его слышит. Мученик. Мог бы пойти на актёрский факультет. —?Сначала ты рассказывай,?— он равнодушно пожимает плечами и находит в себе силы её обойти,?— то, что знаешь. —?Уговорил,?— нехотя идёт на уступку Эрика, прикинув, что из них двоих только она это умеет. И что они просто… рискуют убить друг друга. Или что-нибудь вырвать. Пару конечностей с языком. —?Тебе с предысторией? Я искала в наших книгах что-то про ведьм без собственной магии, а потом поняла, что это о тебе, скорее всего. О них,?— она поправляет себя,?— о вас не так много известно, потому что это считается мерзким или типа того. Ну что, узнаёшь себя? Кай кивает с прежним безразличием. Почти незаметно. Слегка опускает подбородок?— свинцовое небо оттеняет его скулы. —?Но это считается отстоем только у ведьм, потому что в их картине мира магия стоит превыше всего,?— Картер останавливается завязать шнурок. Кай горестно вздыхает?— какой-то там раз по счёту. —?Но те охотники, что жили в одно время с сифонами, не хотели и не стали бы трогать их. Вы же практически люди. Люди с одной фишкой, кстати, очень прикольной. У охотников из фишек было специальное оружие, а у сифонов эта способность. Правда, потом они сошли с ума и исчезли из поля зрения на сто с лишним лет, да и про дружбу все забыли, хоть она почти и не начиналась. Скорее, нейтральная политика. Много ещё таких, как ты? —?В нашем клане? —?насмешливо интересуется Кай. Она поднимается и идёт спиной пару шагов. —?Только я. Больше отец бы не выдержал. —?Сейчас твоя очередь что-нибудь рассказать. Ты уже начал? —?недвусмысленно переспрашивает Эрика. Ловит на себе его долгий взгляд. Тяжёлый. Светлые глаза и тёмные волосы. Гармония контрастов. —?В следующий раз отцу так и скажу, что охотникам моя способность нравится. Может, успокоится. Какой год не может смириться,?— Кай закатывает глаза, улыбаясь в землю. И снова поднимая голову. —?Чего ты хочешь знать? Почему мне сказали тогда торчать в комнате вместо тусовки с вами? Логично, что мой отец глава ковена, а у него с головой не всё в порядке, как и у всех, поэтому за суперспособность он называл меня выродком. Как-то так. Вот мудила, да? Этот ублюдок вместе с моей сестричкой Джозетт укатил в другой город, откуда только иногда высовывается, чтобы меня проконтролировать, а остальные дети, включая новых близнецов, какого-то хрена ещё здесь. Их возят в частную школу, Джо учится в частном универе, а я не ведьмак, чтобы тратиться на мне. Я уверен, Джо сама его ненавидит. Просто она идиотка. Трусливая и послушная. Эрика хмурится, равняясь с Паркером. —?Ты можешь ходить нормально? —?бросает вдруг он. Она сама от себя этого не ожидает, но разворачивается и перестаёт идти спиной вперёд. И почти возмущается этому. Ведьмак херов! Кай цепляется за это короткое замыкание. И улыбается. —?Тебе ведь двадцать? —?Ага,?— подтверждает он. —?До совершеннолетия не отвалят, а ещё лучше?— пока не убедятся, что Джо переживёт свои двадцать два года,?— Кай чисто и легко смеётся. —?Родили новую пару близнецов, потому что первая бракованная. Она опускает руки по швам. И засовывает в карманы. —?Лив и Люк. Такие хорошие. Она в два года кудрявая, как овечка. Картер почти улыбается. Хоть и слабо. Просто пытается представить эту его Лив. —?Но лучше всего было бы повесить их обоих на перилах,?— мечтательно протягивает Кай. Протягивает ниточку, вырванную из хода какой-то своей игры, в которую играет один. —?Да ладно, как будто ты не ожидала. Я лишён ценностей своего ковена, так что слияние?— единственное, что мне от них нужно. И если Лив, Люк… да если хоть Джошуа мне помешает, кто знает, что может случиться? С ним, с ней, со всеми остальными. Она на пару секунд останавливается. Вообще-то, даже не замечает, что остановилась. Приходится догонять. —?Ты с ума сошёл? Они же дети ещё,?— она морщит нос. —?Если хочешь решить свои психические проблемы, катись к психотерапевту. Только дебилы вымещают свою дебильну. злость на тех, кто слабее. Избей отца палкой, в конце концов! Близнецы?! —?Дети, не дети, какая вообще разница? Я ничего к ним не чувствую. Может, ненавижу, но это второстепенное,?— отмахивается он. —?В моей семье для меня все равны. Они и отец. И Джо. Ничья жизнь не весит больше или меньше, если не брать в счёт слияние. Как я могу чувствовать жалость к людям, которым даже нельзя ко мне прикасаться? —?Паркер перехватывает её взгляд. —?Не делай вид, что удивлена. Я же сифон, на меня накладываются санкции, поэтому с самого детства,?— он мыслями возвращается куда-то в прошлое,?— мы очень плохо ладим. Но я иногда беру магию у близнецов или младших, и это меньшее нанесение вреда, которое я вообще мог бы им причинить. Если пойдут поперёк, мне ничего не помешает избавиться от них. Честно, мне непонятно это удивление. Любить я не умею, зато могу затолкать им в живот нож до позвоночника. Её язык раздражённо немеет. —?Ты вот серьёзно сейчас? О, тогда понятно, почему тебя все ненавидят! Совсем непреднамеренно. —?По-твоему, я всегда был таким? —?он спрашивает это с неприкрытой издёвкой. И вопрос всё равно заставляет заткнуться. Эрика выпрямляется и прилипает взглядом к маркированным деревьям у обочины. Пошёл на хер. Ненормальный.

—?Ты к ним совсем ничего не чувствуешь? —?Картер с сомнением поворачивает голову. —?Жалость? Хотя бы жалость, разве нет? Ты просто представляешь, как убьёшь двухлетних детей, и тебя ничего не колышет? Я не то чтобы детей обожаю, но… Кай молчит. Потом хмыкает. —?Нет. Лучше быть детоубийцей, чем совсем не остаться в истории своей семьи, правда? —?он выдыхает. —?Ты спросила, чувствую ли я что-нибудь к ним. Но что к ним, что ко всем остальным, мне всё равно. Иногда это скучно, иногда?— нет. Может, тебе тоже стоит научиться затыкаться. —?Я не чувствую эмпатии. Я это принимаю. Самое главное?— любить себя, а я себя таким люблю,?— он венчает свою речь кивком. —?Местоположения отца ты от меня не добьёшься, потому что я не знаю, где он, других рассказов тоже, так что не обрекай себя на участь близнецов. Я был бы не против смерти отца. Честно. Но это так сложно, правда? В борьбе с теми, кто слабее, но полезнее, есть свои плюсы?— они слабее и полезнее. Что-то тут не ладно. Если бы мне только не было на них плевать, я бы подумал. Она мотает головой. —?Участь близнецов? Так ты реально просто… хочешь убить их? И в открытую… совсем кретин, что ли?! Дети тебе в чём виноваты? —?Картер перегораживает ему дорогу и вопросительно приподнимает подбородок. Он не сдвигается ни на сантиметр. Она и не ждала. Кай просто склоняет голову немного вбок. Очередной детектор лжи, правды и эмоций. —?Давай что-нибудь решим с твоим отцом. Не убивай никого! Что, интересно, у таких в голове происходит? Тьма, пустота, искажённые, искалеченные пространства и снежные залежи? Может, на томографии там выявится чёрная дыра. Может, там ничего и не будет. У него есть сердце. Иначе жить бы он не смог. Оно бьётся, но Кай им не пользуется. Это тебя не касается. Ты с собой никак не разберёшься, и уж точно не станешь разбираться с ним. —?Я пока не буду никого убивать. Никто не планирует убийство вслух. Если будут мне мешать, на многое могу решиться, вспомнить только мамулю. Когда вся твоя семья решает, что ты неисправимая мерзость и ни во что тебя не ставит, остаётся или доказать это им, или пройти через слияние и стать лидером клана. А у нас с Джо ещё все шансы,?— Кай выглядывает куда-то за поворот. —?Если отец не сдохнет, а он не сдохнет. Бывай, детектив, спи сладко. Эрика пропускает его вперёд и перевешивает ремень сумки через плечо. Упрямо поднимает подбородок и смотрит ему вслед. Почему-то знает, что он не обернётся. И угадывает. Это было прозрачно. Предсказуемо. Если бы во всех вещах Кай был таким стеклянно-чистым. Но он не. Она стискивает зубы и вышвыривает его из головы. Тебя не было. Тебя и не будет. Картер хмыкает с самой собой. Он мог рассказать что угодно, и рассказал это. Может, просто представление. Театр одного актёра. А зачем? Кай и так рискует, зная, что из всего ковена только он по-человечески уязвим перед любым оружием. Может подставить собственный клан, просто потому что терять ему нечего. Ему всё равно. Запредельно. Нелегально, восхитительным образом всё равно. Его стена?— его импульсивная жестокость. Снаружи было слишком холодно, и пришлось обнести всё проволокой. Сколько же дерьма с тобой должно было случиться, чтобы ты стал таким? —?Мать,?— она вдруг что-то вспоминает и произносит вслух. В голове сшиваются обрывки чужих слов. По памяти подбираются. —?Ладно. Ладно. Неважно. Я узнала даже больше, чем нужно. Это уже не моё собачье дело. Сконцентрироваться удобнее на зачёте, датируемом завтрашним днём?— не первая и не последняя пытка в череде работ и бессонных ночей. Едва ли кто просто так поверит в уровень знаний переселенцев из других колледжей. Ещё на том, что Питер уезжает на охоту, на брате и на Тео. На чём угодно, кроме него и его конченой семьи. И своей конченой переполненной этим головы. Хватит. Жестокость основала жестокость. Насилие основало насилие, и так по кругу. Предсказуемо. Но ошибки остаются прежними. Переживают поколения. Переживают самих людей. Остаются как данность. Как что-то, что разрушает, но само не может быть разрушено.