Глава девятая. (2/2)

Федук вскидывает брови.— И никто не заметил, что у тебя кровь?— Рубашка, которую ты скинул с меня где-то в прихожей, тоже красная, так что похуй, — фыркнул Лёха. — Это уже на подходе к дому, стало совсем хреново.

Федя покачал головой.

— Зачем ты вообще поперся за тридевять земель? — Не выдержал он. Лёша пожал плечами. На самом деле, надо было демонстративно передать обратно флэшку кое-кому в этом же районе, где был супермаркет, заодно продемонстрировать, что ?я ещё тут, я живой?. Ку-ку епта. Флэшка, кстати, была та же, что и от Орловского крота, но из инфо там был один только документ с надписью ?Иди нахуй, очкарик?. Адресата можно было даже не указывать: Лёха представлял себе скривившееся лицо очкарика-Орла, когда он найдёт этот файл.

Провокация не была напрасной: в засаде ждала парочка его ребят, чтобы срисовать портреты тусующихся рядом — так, на всякий случай. Мало ли. Но все ожидаемо пошло по пизде — и это, кажется, уже становилось привычкой в его жизни с момента резни в клубе. Ребята Орла действовали топорнее некуда и бросились на Узенюка в ближайших дворах, пришлось действовать грязно — благо, было достаточно поздно, да и будний день. Все нормальные люди либо сидели в офисе-коробке, либо по домам, так что свидетелей было не много, если они вообще были — Лёша был доволен. Недоволен он был только тем, что Орла будто кто-то подгонял с убийством Элджея… А ведь очкарик казался ему куда умнее и менее расторопным в плане своих дел. Откуда такая спешка? Странно.

Все вообще обстояло странно: чуть не откинуть коньки по пути из супермаркета, дома быть встреченным и заботливо приведенным в чувство своим соулмейтом — тоже странно. Но не сказать, что неприятно.— Я думаю, что они просто хотели денег, — наконец вздохнул Лёша, аккуратно устраиваясь сидя на кровати так, чтобы не беспокоить раненный бок. — Типа, ну, подошли с ножом, с какого ты района, все дела. Лица вроде помню, завтра завялю. Забей на это, — отмахнулся Узенюк. Федя только поджал губы. Такое наплевательское отношение Сайонара боя к собственной безопасности ему отнюдь не нравилось: ну не мог же Лёша честно открыть все карты, блин, а! Вот и мучались - друг другу недоговаривая.Ситуацию облегчали только метки на запястьях. Впервые Федя порадовался, что таковые у них проступили сразу же, да еще и с хорошей Связью! — так что вместо тысячи ненужных слов он просто погладил собственную метку, привнося успокоение и в чужую душу. Лёша благодарно выдохнул.— Ну что же, болезный, — вздохнул Федук, — завтра го в участок, составим заявление. А пока…— А пока я ковыляю к телеку смотреть футбол, что скажешь? — Поиграл бровь Элджей. — Я, конечно, в нашу сборную верю не очень, но мало ли. Присоединишься?Инсаров покачал головой, но не смог не улыбнуться.— С меня попкорн, с тебя - пиво.— Так бы сразу и безо всяких погонь и ранений, — подмигнул ему Лёша.Идиллия снова была восстановлена — оказалось очень комфортно сидеть вместе на одном диване и, несмотря на всю его ширину, соприкасаться бедрами, подскакивая на особо эмоциональных моментах.А под конец — когда Акинфеев в безумном прыжке ногой останавливает решающий мяч, — они оба взрываются заветным ?Гооооол?, и даже ноющаяболь, одна на двоих, не омрачает ситуацию.

На волне эйфории Лёша и не замечает, как сжимает в руке Федину ладонь — а Федя просто решает на это не указывать. Мало ли, думает он уже лежа в кровати в своей комнате. Лёха спит через стенку — подойди и коснись, ну же, — но черт бы побрал эти принципы, так же тоскливо думает Федук. Мешает ему только то, что во-первых, они оба относятся скептично к соулмейтству, чтобы так сразу и упасть в объятия друг друга, а во-вторых, они оба парни.О том, что факт взаимного согласия он ставит превыше однополых отношений, Федя понимает уже чуть позже — и мучительно краснеет, уткнувшись носом в подушку.

Блять.***Федя не приходит в 21.00. Лёха вначале пожимает плечами, мол, окей, вы видели эти расстояния и эти пробки? — и закапывается обратно размышлять над налаживанием траффика из Китая. Больно хороша идея маскировать травку под цейлонский чай, но у Эла имеются смутные подозрения, что он не первый доходят до такой жемчужины мысли. Надо думать.

В 22.00, по дороге на кухню за кофе или чаем, Узенюк ?как бы мимоходом? смотрит на пробки по дороге из участка домой.

(И снова он назвал чужой дом своим. Или общим. Хрен уже разберёт.)

Яндекс констатирует, что риск пробок велик даже для пятницы, так что Лёша забивает хуй на своё иррациональное волнение и идёт заниматься священным и заслуженным ничегонеделанием после китайского брейн-шторма.

В 23.14 Лёша отрывается от какого-то тупого фильма, вроде ?Kill Bill?[2], и раздраженно хмурится: он переживает, пусть и не признает. Бесцельно идёт на кухню, налить себе газировки, и убивает время до 23.44 — и только потом обрывает трубки. Федя не берет. Вообще. Элджей матерится мысленно и вслух, и неясно, на кого и за что — на соулмейта ли за его придурошность, на себя ли за своего волнение. Под конец приходится поднять наблюдающих ребят рядом с участком (окей, после нападок Орла Лёха решил перестраховаться и держать ситуацию с Федей под присмотром), и те констатируют, что искомый криминалист-де покинул рабочее место три часа назад. Ищите по городу, пожалуйста, насяльника.Лёха ищет. Лёха матерится.Федя скребется ключами в двери в районе часу ночи, когда половину Москвы Элджей уже сгруппировал, поднял и выдал профилактических пиздюлей.

— Надо же, какие люди, — низко тянет Лёша и своё раздражение пытается скорее запихнуть поглубже внутрь. Если Федя почувствует, то неправильно интерпретирует ещё, приняв на свой счёт. Ну не говорить же, что злился Элджей тупо на себя за волнение? Сам забыл, что никто никому ничего в их паре соулов не должен, блять.— Привет, — тепло, но с толикой заебанности отвечает Федук, и улыбка некрасивой маской растягивается на его губах. — Сорри, я задержался...

— Да забей, — прерывает его явно смутившейся своей активностью Узенюк. — Какое-то дело попалось, очередная резня в клубе?

Под конец тирада получается смешливой, но Федя этого не замечает: зато Лёша только сейчас замечает, что от его соулмейта пахнет алкоголем. Не так сильно, как когда они пили вместе после неловкого поцелуя, гораздо меньше. Но и видок и Федука позаебаннее.— Ты такой один с интересным делом, — фыркает шутливо Инсаров, скидывая обувь и пиджак. Он не замечает, но ?Ты такой один? отчетливо оседает у Эла комом в горле, странной жаждой, когда он видит линию ключиц в вырезе чужой белой рубашки. — У меня случилась трагедия школьного масштаба!

Федук явно бравирует, смеётся — хочет отшутиться, и Лёха бы поверил, но метка пульсирует тупой болью, и грустью с обреченностью затапливает по самую макушку, стоит Феде приблизится. Он проходит мимо Лёши на кухню, якобы весёлый, но Связь работает в обе стороны, и Лёша хмыкает. Безмолвно следует за соулмейтом на кухню и только там говорит:— Рассказывай, что случилось, несчастный. — Под руки сам собой удачно попадается ром, что Лёша до того мешал со спрайтом для своей ?лайтовой? пятницы. Лёха наливает Феде и протягивает ему гранённый стакан. Ставит перед собой такой же, и Федук вздыхает:— С девушкой расстался.

И — садится за стол, весь такой правильный, убитый горем. Лёха вначале хочет пальцем у виска покурить — алё, мужик, все ок? Ты ежедневно расследуешь такие дела, что у многих давно в контактах быстрого набора значился бы знакомый психотерапевт, а ты страдаешь из-за девчонки? Но Лёша быстро вспоминает свою апатию после расставания с Мэй — ты вроде мутишь серьезные дела, решаешь вопросы, а от простого расставания боль дерёт где-то за рёбрами. Кстати, больно было ещё и буквально физически, спасибо за катану в грудь, милая. Так что Федука можно понять.— И долго вы встречались? — Закидывает удочку Лёха и делает глоток из своего стакана. Ром со спрайтом дают ванильный вкус, но так даже легче пьётся.— Три года, — пожимает плечами Федя и задумчиво смотрит на свой стакан. Делает глоток. И ещё.

— Рассказывай всё. — Наконец говорит прямо Лёша, без обиняков. — Я твой соул, забыл? Я твою заебанность за километр, блин, чую.С этим он, конечно, блефует, но почему бы и да. Эффект все равно достигается нужный: Федя почти нормально тепло улыбается и отвечает:— Извини за флёр ванильных страданий. Просто самому смешно стало: она рассталась со мной, потому что встретила родственную душу.— О как, — вскинул брови Лёха. — А я думал, вы оба скептично относились к этой концепции.Он чуть не ляпает ?так это поэтому она так давно не возвращается от родителей, да??, но вовремя затыкается. Только стычек с соулом на ночь глядя ему не хватало.

— Мы думали, что предначертанность не главное, — пожимает плечами Федя и задумчиво качает в длинных пальцах стакан с алкоголем. Он не торопится пить - а смысл? Он уже успел выпить два стакана виски в баре, больше пить не хотелось. На душе была пустота, но не было обиды: Даша ушла тактично и предложила остаться друзьями. Пожелала Феде тоже найти соула, на что Инсаров ответил, что уже. Про то, что это парень он решил не говорить, но Даша вскинулась первая сама — рассказала, что ее родственная душа - девушка, поделилась тем, как это сложно, и все завертелось. Они с Федуком созвонились, долго обсуждали, даже пошутили пару раз и пришли к выводу, что пол, наверное, не важное. Главное — потолок, хаха.И сейчас, явно вдохновлённый рассказом Даши (?Я так испугалась, когда метка пропала после того, как меня на пляже коснулась девушка-спасатель! А потом долго не знала, как подступиться, да и сейчас страшно, что скажут друзья и родители.?), Федук задумчиво перевёл взгляд со стакана на поглощающего алкоголь Элджея. Тот был вполне бодр для позднего часа, Федя вообще отметил, что его соул — сова. А сам Федук — жаворонок. Это было забавно, жить вот так, на контрастах друг друга и тянутся друг к другу же раз за разом.

Рассказ бывшей девушки убедил Федю в одном: соулмейты бывают плохие и хорошие. Все зависит от того, сделаешь ли ты шаг навстречу, чтобы узнать их больше.

И Федя думает, что этот шаг давно пора бы сделать.

Он прочищает горло:— В общем, мы расстались. Даже по-хорошему. Она приедет за вещами через неделю, — он вкладывает в голос как можно больше безразличия. — Пойдём... пойдём покурим?И вид у него такой притворно обыденный, а на дне зрачка пульсирует отчаянье, азбукой Морзе что-то пытается Лёше сказать. Но Лёха не понимает — пока. А потому тянется к своему соулу чисто интуитивно, на инстинктах. Что-то внутри диктует помочь своему соулмейту сейчас, вытянуть из омута и прекратить, наконец, эту неясность.

Ком в горле никак не сбить ромом. Блять.— Давай, — голос у Лёши получается хриплым и, как обычно, низким. Федю ведёт. На балкон они выходят молча, щёлкает дверь за ними, и Лёша привычно облокачивается спиной на холодные перила, локти опускает на холодный металл, лицом к лицу стоит с Федуком, который не спешит по обыкновению встать плечом к плечу. Наоборот: в этот раз криминалист остаётся стоять не у перил, а напротив самого Лёши. Улыбается — и жар его тела, кажется, обжигает в ночном воздухе влажного лета.— Не поделишься зажигалкой?— Мог бы и не спрашивать, сколько уже раз это было, — фыркает Лёша и тянет золотую Зиппо из кармана шорт. Голые ноги обдувает ветерок, но после дождя прохладно. Федук все ещё в брюках, мимоходом отмечает Узенюк. — Но взамен я требую сигарету.— Вишня подойдёт?

— Мхм, — Лёша кивает и уже было тянется к чужой пачке, как Федя ловко минует его руки и подаёт ему сигарету сам. Приходится чуть склонить голову, чтобы ухватиться за кончик фильтра зубами и самым кончиком губ, но получается все равно эффектно-интимно. Лёша поднимает большие карие глаза с несчастной Ричмонд на Федю и...

Блять, сколько же всего в голове крутится — словно кто-то крутанул сдерживающийся все непристойные мысли тумблер, и это цунами нарыло их обоих с головой.

В тишине Федя подносит к сигарете зажигалку, и Лёша закуривает. Татуированными пальцами обхватывает толстый фильтр, и что-то в этом есть: Федя жадно следит за тонким запястьем с авээЗапах вишни оседает на дне легких тягучим осадком, напоминающим и ассоциирующимся неизменно с Федей — от удовольствия Лёша чуть прикрывает глаза, и темный ряд ресниц притягивает Федин взгляд, физически почти ощутимый для Эла.

Когда Лёша открывает глаза в следующий момент, то Федя уже ближе к нему, опирается на перила балкончика по обе стороны от его локтей. Разница в росте небольшая, но Инсаров все равно почти нависает над ним, изучает. Забавно, но это не кажется криповым — это кажется правильным.Дорвались наконец-то.

— Это прозвучит странно, — наконец неловко отмирает Федук и улыбается своей тёплой улыбкой, которую Элджей очень уж давно хочет расцеловать. Ну или узнать, где ещё можно применить эти шикарные губы. — Но ты очень красивый, Лёш. В смысле... ноу хомо, конечно, и...Над ними в мирской, городской суете зависли звезды, луна и собственные сомнения напополам с решимостью.Мы играем в гляделки опять,Воздухом дышим, но в этом воздухе,

Слышишь,

Очень мало тебя.

Свет этой луны не греет — зато греет чужое сбившееся дыхание на своей шее, чужой пульс словно отбивает неровный ритм чечетки вместе с твоим и сливается воедино. Федя без лишних слов просто обнимает Лёшу и не хочет думать, как это сейчас смотрится. В любом случае, меланхолично думает он, он пьян. У него есть оправдания. Он пьян, его бросила девушка, рядом с ним его соулмейт, над ними встаёт луна и...

Постойте-ка. Разве не этого и надо для обычного счастья?Федук не успевает додумать — Элджей легко отталкивает его, упирается прохладными ладонями в грудь, чтобы, посмотрев в замершие испугом чёрные глаза соулмейта (неужели ты оттолкнёшь?), притянуть к себе за поцелуем.Это неловко — поначалу. Они сталкиваются зубами, как подростки, надо подстроиться под партнера и темп, привыкнуть. Федя чуть выше — он привык наклоняться для поцелуев с девушками, но Лёша не привык прогибаться в чужих сильных руках, и только знание того, что этой свой, родной Федя, не даёт ему отстраниться.

Тёплые ладони криминалиста пробираются Лёше на талию, и тот от неожиданности вздрагивает, но быстро заставляет себя расслабиться. Метка отдаёт долгожданной теплотой, спокойствием, а от того, как ненавязчиво-настойчиво соулмейт вжимает его в перила балкона, ведёт. Именно сейчас ощущается весь контраст между ними: Федя тёплый, пышущий жаром и несмелой улыбкой, с широкими ладонями и, скорее всего, очевидно сильнее. И от этого странно торкает — так что Лёша настойчиво хватается за чужие предплечья, повторяет, как делал это в бутафорском поцелуе в клубе.

Ночью все темно-синее, и ощущения такие сильные...

И только Луна равнодушно взирает на то, как сплетаются запястья с идентичными скрипичными ключами синего цвета.

Что хочется просто обнять его и не отдавать никомуМетки пульсируют на запястьях в унисон, теплеют и так и просятся соприкоснуться — так что они оба отпускают ситуацию на самотёк. Их расположение на узком балкончике меняется: Лёша упирается теперь спиной в нагретую солнечным днём стену, жмурится, когда метки трутся друг о друга, потому что для этого приходится выворачивать запястья и гнуться в неслабых позах, подстраиваясь. Но и ощущения от этого приятнее — волна спокойствия странно схлестывается с желанием, и Лёша уже не замечает, как между его ног оказывается протиснуто чужое колено.

Федя целуется аккуратно, но уверенно, четко обозначив свою инициативу и давая партнёру возможность ее проявить. Ром на их губах смешивается, и его ванильный привкус больше не кажется Элджею раздражающим. Федук не выдерживает и, оторвавшись от припухших губ своего соулмейта, улыбается ему куда-то в шею:

— Ты сладкий.— Иди ты, — фыркает Лёша в ответ, но его потряхивает от того, как Федук утыкается ему носом в шею, горячо дышит и, кажется, просто наслаждается объятиями. Его колено меж его ног, его руки сжимают его ладони, и это так правильно, так целостно, так сладко. Федя кусает Лёшу куда-то в шею, тут же зализывая укус, словно в извинение, но Эл уже не сдерживает низкого стона. Это оказывается жутко приятно — отдавать кому-то бразды контроля. Особенно, такому, как Федук — он не наглеет, явно считается с желаниями соулмейта и уважает их. Прямо, блин, герой из сказки на коне, да?

Вишневая сигарета тлеет в пепельнице.— Это все, конечно, очень мило... аааай, — Лёха заходиться несдержанным полустоном, который тут же одергивает, превращает ?ааах? в якобы случайное ?ааай?, потому что Федук размашисто покрывает поцелуями его шею, особое внимание уделяя татуировке SAYONARA BOY. От каждого движения губ на шее - сноп искр, а метка ласковая-ласковая, и ебучей нежностью так иррационально сейчас захлестывает. — Блин... Федь?— Мм? — Хитро интересуется Федук и смотрит, довольный, глаза в глаза. Против воли Лёша улыбается этому котяре.— Как насчёт переместиться в квартиру? Типая ничего не имею против секса на свежем воздухе, но балкон в моем ту-ду листе никогда не стоял.Федя хихикает.— Ну, раз так...

Но Лёха чувствует накатывающую неуверенность соулмейта — в принципе, он эти чувства сейчас и разделяет. Федя явно действовал на инстинктах родственных душ: ближе, полностью и до конца. Ещё.

Сейчас же, с возвращением в реальность вернулось и осознание ситуации, и неловкость.

Они вместе заходят в дом, оставляя луну так же безмолвно нависать над городом-муравейником.

— Так что, душ? Или сделаем вид, что ничего не было? — Наконец нарушает тишину Федя. Они идут по коридору к комнате Федука, и тот, похоже, начинает понимать, к чему все идёт. Элджей только хмыкает. Резко останавливается, и заинтересованный Инсаров останавливается рядом с ним. Лёша успевает заметить его взгляд - с явным интересом, изучающий. Ага, это он так решил пойти на попятную? Кто-то палится.

Ну уж нет - фиг, а не на попятную. Лёша мысленно отпускает себя на эту ночь. Потому что хочется. Очень. До молний перед глазами, когда Федя гладит его по спине, до жажды. Молча, без лишних слов, Лёха целует своего соулмейта в губы и первый лезет расстегивать чужую рубашку. Федя от такого напора замирает, но с готовностью подстраивается, сам помогает с пуговицами и благодарно стонет, получая прохладные татуированные пальцы на своей пояснице. Он не против поддаться соулу — и Лёша это чувствует. Не знает, правда, что ему с этим делать, но кое-какие идеи у него уже есть.

— А вот теперь можно в душ, — внезапно отстраняется от разомлевшего партнера Лёша, хищно осклабившись. — Увидимся в твой комнате.— Пиздец ты птица обломинго, — ржёт Федук, но послушно идёт в указанном направлении, скрываясь за дверью ванной комнаты. Лёша же усаживается на большую кровать в спальне криминалиста и, задумчиво уставившись в одну точку в стене, нашаривает в кармане шорт мобильник.Окей, гугл, секс с мужчиной инструкция?