10. nc-17, романтика. (1/1)
Первое время, глядя на Тэйлор, Джоанна искренне ей восхищается и также искренне не понимает, хочет она быть ей или быть с ней. Так как первый вариант невозможен чисто физически, то остается второй, и, что удивительно, когда Джоанна, мило поджав накрашенные алым губы, предлагает ей быть её эм-ну-девушкой, то Тэйлор кивает, непривычно мягко улыбается и накрывает её ладонь своей, пробежав кончиками пальцев, немного оцарапав кожу состриженными — так же, как и у Джоанны, — под ноль ногтями. Джоанна только таращится через неё в стену, не веря своему счастью, и губы расползаются в довольной улыбке.Впрочем, сейчас этот восторг никуда не делся, и Джоанна, глядя на Тэйлор, как тогда, в первый раз, устроившуюся напротив неё с огромной чашкой горячего шоколада, влюбленно вздыхает: Тэйлор повесила хлопковую рубашку цвета хаки на спинку стула, обнажив свои охуительные рельефные плечи, на которых из ткани только достаточно тонкие лямки белой майки-алкоголички, и прихлебывает шоколад так, что на верхней губе остается темное пятнышко.
Джоанна оставляет чашку — крепкий, две ложки сахара, лимон и помешать, — чая, наклоняется к ней и скользит языком по рту, стирая его и заодно целуя, ласково, но многообещающе.
— Пойдем, а?Джоанна вроде как направляется к выходу, а на деле затаскивает Тэйлор в кабинку и, со смехом толкнув её носом к стене, тут же тянет за тугую светлую косицу чуть ниже лопаток, которую Тэйлор никогда не расплетает не в одиночестве, а если попробовать даже чисто любя повозиться с волосами, то легко получить по рукам и недовольный рык. Он слышится и сейчас, хриплый, клубящийся, недовольный, но пресекается звонким шлепком по ягодице и губами, оставляющими красные пятна в форме губ — изгиб твоего рта такой чувственный и изящный, прямо как лук Эроса, Джоанна Пайн, — чуть пониже шеи, там, где тату. Длинные тонкие аккуратные пальцы поднимаются от колена к бедру по черным обтягивающим — я ценю комфорт и удобство, не думай, это не для того, чтобы ты пялилась, — джинсам, скользят под ремень, расстегивают массивную металлическую пряжку и стягивают ткань вместе с — эй, хватит веселиться, я уже говорила про свою одежду! — темно-серыми боксерами. Джоанна скользит сразу двумя внутрь, но не погружает пальцы глубоко, лишь на фалангу, начиная двигаться нерезко, но ощутимо, свободной рукой зажимая чужой рот, пока её не кусают.
— Вообще-то твои всхлипы могу слушать только я, не начинай.
— Если бы ты... мнмх... этого... блять...хотела, то ты бы отвела меня в номер...— А как же адреналин, дорогая?
Тэйлор смотрит насупившись, а потом выгибается, касаясь щекой холодной белой плиточной стены, когда Джоанна, погладив низ живота, лобок, толкает пальцы снова и добавляет еще один.
Джоанну тянет саму, тянет до вспыхнувших щек, вымокшего белья и теплого комка в животе, но она упрямо и довольно улыбается, не касаясь себя, разве что наваливается чуть сильнее, чувствуя, как подрагивают у Тэйлор ноги.Прелестное начало дня.