о глупой шапочке (жильцы) (1/2)

Жила вообще в этом районе не ориентируется, но снимает неподалёку обшарпанную однушку принципиально – здесь вероятность встретить брата сводится к нулю, как и возможность слушать очередные его нотации по поводу бандитского образа жизни. В первый же вечер он выбирается наружу, чтобы поскитаться по дворам, почву незнакомой территории прощупать, и набредает на небольшой магазинчик. Неказистый, со старой обшарпанной вывеской, тот работает круглосуточно и, судя по месторасположению, крышуется Железным.

Хмыкнув заинтересованно, Жила заходит внутрь. Вместо перелива колокольчиков натужно скрипят несмазанные петли, лампочка в дальнем углу перегорела, но пахнет вкусно – выпечкой, оставшейся с утреннего завоза хлеба, и приторным запахом пластика. Место это такое же, как и большинство магазинчиков их города. Жила медленно к прилавку подходит и поднимает взгляд на облокачивающегося о витрину продавца.

Ожидает увидеть настороженность или испуг, которые при появлении его физиономии всё время появляются на лицах собеседников, но достаточно молодой парень, едва ли не младше самого Жилы, смотрит скорее скучающе. Незаинтересованно вздыхает, приподнимает брови вопросительно, мол, ?что надо??, и осматривает в ответ также пристально. На нём шапочка смешная и очки глупые, но фигура, обёрнутая в нелепый какой-то фартук, вполне себе ладная.

Жила рассматривает, не стесняясь, и пальцы длинные, свисающие расслабленно с края витрины, и шею бледную с расстёгнутым воротником рубашки. Ухмыляется похабно, возвращая взгляд на чужое лицо, и видит ответный интерес в тёмных глазах, скрытых за линзами очков. Понимая, что всё же зашёл сюда не зря, Жила к прилавку ближе подходит и предлагает вкрадчиво:

– Поебёмся?Предложение стандартное и нейтральное, Жила проверял, и работает со всеми независимо от пола. Всегда можно пойти на попятную, сказав, что пошутил, а риск получить в морду уменьшается откровенной наглостью, которую обычно-то и всерьёз не воспринимают. Тех, кто полагает, что он неудачно прикалывается, Жила не переубеждает никогда.

Продавец же не говорит ничего. Пожимает плечами будто бы говоря ?почему нет?, и уходит в сторону маленькой двери. Жила пялится ему вслед пару мгновений удивлённо, после чего шустро вывеску на витрине наружной переворачивает и сигает бодро через хлипкую досочку прилавка.

Он берёт продавца в тесной полупустой кладовке между полками для консервов и сваленными в кучу мешками круп. Это оказывается весьма удобным – у того уже есть всё необходимое, да и растягивать его долго не приходится, сразу видно опытного человека. Жила делает всё так, как привык – жёстко, быстро и не церемонясь, поэтому уже после, когда они оба натягивают штаны и продавец тянется было к нему за поцелуем, Жила просто легко отпихивает чужое лицо. Говорит прямо:– Эй-эй, я тебе не баба сопливая, усёк?

Продавец снова равнодушно плечами жмёт, хоть и есть что-то в этом жесте напряжённое, но Жиле плевать. Он по-быстрому себя в порядок приводит и выходит из магазина на свежий вечерний воздух удивительно воодушевлённым и довольным. Жила понимает, что даже не узнал имени продавца, только когда ночью уже докуривает сигарету у открытой форточки кухни.

Думает с долей предвкушения, что спросит об этом в следующий раз.

Следующий раз наступает позорно быстро. Жила заявляется в магазин три дня спустя. Приходит днём, как раз, когда дело идёт к обеду. Ходит по небольшому помещению, рассматривает немногочисленные товары и пальцами выстукивает ритм по витринам, пока продавец обслуживает других покупателей.

Жила ловит на себе короткие взгляды и, ощущая, как предвкушающе тяжелеет в паху, смотрит в ответ прямо и заинтересованно. В нетерпении перебрасывает из ладони в ладонь неказистое яблоко и подгоняет мысленно нерасторопных покупателей. Старушка, покупающая какие-то дешёвые конфеты для внуков, выходит самой последней, и Жила так сильно захлопывает за ней дверь, сразу же переворачивая вывеску на перерыв, что та едва не роняет свою маленькую сумочку на тротуар.

Он чуть не сносит прилавок, откидывая доску в сторону, и хватает продавца за запястье, таща его к кладовке, чтобы прижать к стене, как только дверь за ними захлопывается. Сжимает грубо в руках крепкую задницу и разворачивает лицом к стене, сдёргивая чужие штаны. Слюна как смазка не очень, но продавец вроде не жалуется. Голову вниз опускает так, что видны только тёмные завитушки волос, выбивающиеся из-под шапки, и сам назад подаётся, прогибается так, что у Жилы едва искры из глаз не летят. У него было пару раз с парнями и не то, чтобы ему сильно понравилось. Мужики есть мужики – лежали как брёвна, от чего даже желание пропадало, а тут такой отзывчивый, что Жиле даже хочется удовольствие в ответ доставить, и он вперёд руку тянет, чтобы обхватить чужой член.

Чувствовать, как дрожит продавец на самом пике, оказывается приятно, но Жила это открытие подальше загоняет и отстраняется сразу же. Поправляет одежду неторопливо, наблюдая, как облокачивается на чуть дрожащих ногах продавец о стену, и спрашивает коротко:– Как звать?

– Эдик.Голос у продавца оказывается низким немного, со странной интонацией и звуком таким, будто говорит в нос. Жила фыркает, не удержавшись. Смотрит на него и думает – и впрямь Эдик. С руками ухоженными, движениями плавными и чуть подкрашенными ресницами, которые можно рассмотреть, только если очень близко подойдешь.

– Хорошее имя. – Издевательски тянет Жила. – Говорящее.

Эдик смотрит неожиданно уязвлённо своими глазищами тёмными. Шапочку поправляет и выходит из кладовки первым. Жила впервые за несколько недель чувствует себя виноватым. Раньше этого одним только взглядом мог добиться лишь Серёжа. Чувство неуютное, и Жила выходит из магазина быстро и не оглядываясь.

На следующее утро у него кончаются сигареты и это единственная причина, почему он идёт в магазин. Разочарованно видит за прилавком какую-то женщину средних лет и кисло просит у неё сигарет, начиная быковать, когда она спрашивает паспорт. Ни сигарет, ни удовольствия от похода в магазин он не получает и возвращается домой в паршивом настроении. Пихает раздражённо кучку осенних листьев, заботливо уложенную трудолюбивым дворником, и замечает смутно знакомую фигуру, сидящую на покосившейся лавочке на другом конце улицы.

Настроение тут же взлетает до отметки ?приемлемо?.

Жила невзначай подходит ближе, рассматривая Эдика в непривычной одежде – куртка какая-то старая, доходящая стройному продавцу до середины бедра, и штаны узкие, явно ушитые вручную. Сдерживает фырканье и садится рядом, закинув беспардонно щиколотку левой ноги на правое колено. Эдик сидит, в книжку уткнувшись, на коленях раскрыта тетрадь, и ветер шелестит шумно её страницами.

Жила успевает рассмотреть изображение человеческого скелета, прежде чем замечает кое-что другое – яркий синяк, кольцом опоясывающий левое запястье продавца. Сползший широкий рукав куртки обнажает почерневшую кожу, и Жила вспоминает, как сжимал вчера чужую руку, затаскивая Эдика в подсобку. Видать, было не очень приятно, но тот и словом не обмолвился. Каким бы козлом Жила ни был, вреда специально или для удовольствия он никогда не причинял и причинять не хотел. Но способность извиняться в базовые характеристики у него входит, поэтому единственное, что он говорит непринужденным тоном, это:– Здарова.

Эдик вздрагивает едва заметно, выныривает из книги своей и смотрит на Жилу немного дезориентировано. Моргает пару раз и отвечает настороженно:– Здравствуй.

О, как цивильно. Жила едва не прыскает в ответ, но сдерживается. В конце концов, не должны же Серёжины уроки по нормальному взаимодействию с окружающими даром пройти.

– Чё читаешь?

– Анатомию.– А… Нафига?

Эдик вздыхает коротко и книжку закрывает. Тетрадь захлопывает тоже, суёт между книжными листами и разворачивается лицом к Жиле. В свете дня, без шапочки этой дурацкой, он выглядит гораздо симпатичнее. Тёмные волосы ветром ерошатся забавно, и Жила обрубает себя жёстко, когда ловит где-то в глубине желание коснуться взъерошенной причёски.

– Я сегодня не смогу. И не хочу. Ты же поэтому пришёл?

– Да я случайно тебя увидел, ваще то.

То, что он совершенно случайно Эдика увидел после того, как целенаправленно шёл к нему в магазин, Жила благополучно опускает. Продавец щурится недоверчиво в ответ.

– Случайно?

– Ага.

– Отлично. Приятно было увидеться. Пока.

Эдик встаёт, уйти собирается, и Жила рефлекторно ловит его за запястье. Снова попадается левое, и продавец болезненно губы поджимает. Жила тут же руку чужую отпускает.

– Да подожди, чё ты шугаешься-то от меня?

– Ты чего хочешь?

Жила растерянно моргает. Да ничего он не хочет, просто поговорить или хотя бы посидеть рядом. Сказать то, что на уме, Жила не может – тупо как-то и слащаво, поэтому отвечает просто:– Имя тебе сказать.

– Чьё?– Моё.Эдик хмыкает как-то разочарованно и немного равнодушно, прямо как в первую встречу, и у Жилы от этого как-то нехорошо начинает бурлить в груди злость. Уж лучше бы не подходил или дальше продолжал трахать молча и быстро. Вот к чему приводят чувства и нежности телячьи, ебать их в рот.

– Ну так говори.