Часть 10 (1/1)

Полина, заехавшая в ?Подсолнух? после обеда, обнаружила в магазине дивную картину: бравый начальник охраны шумно всхлипывал на плече у жуткого вида небритого, нечёсаного мужика в ватнике, едва ли не повиснув у того на шее. Мужик скалился, хмурился, похлопывал мальчишку, как маленького, по спине. Обе продавщицы умилённо прижимали руки к груди, наблюдая за этой картиной. Охранника Андрюшки нигде не было видно. На полу валялись осколки стекла.—?Что здесь происходит? —?задала Полина уже привычный вопрос.Приди хозяйка чуть-чуть пораньше, она бы застала, как ?Алюминиевые штаны? выволакивали из магазина залётных гопарей во главе с борзым Саньком.—?Полина Андреевна… А тут… Это… Всё хорошо! —?чуть ли не хором выпалили Зоя Петровна и Лида, испуганно зыркая друг на друга. Полина почувствовала себя барыней-самодуркой, от которой дворня пытается скрыть какую-то неприятность.—?Э… Анатолий Семёнович… Вы ничего не хотите мне… э… объяснить?Жила заржал, не прекращая похлопывать Тончика по спине.—?Ни хрена… Слышь, Семёныч… Ты в авторитете, что ль?— тебя малая по батюшке кличет?—?Я извиняюсь,?— побагровела Полина,?— Я Вам… э… мужчина, не малая! За языком следите!—?Ишь какая,?— присвистнул Жила, наконец отстраняясь от Тончика, таращившегося на него чуть ли не влюблёнными глазами,?— Твоя?Тончик слегка смутился.—?Нет… Я это… Пацаны,?— он, встрепенувшись, повернулся к вернувшейся банде, топтавшейся на пороге,?— Приберите здесь… эт… Стекло, блин.—?Что здесь произошло? —?угрожающе настаивала Полина, которой немытый нечёсаный мужик страшно не понравился, как и то, как её начальник охраны на того смотрел.—?Бутылка разбилась! —?выпалил Андрюшка, смекнув, что о банде Санька хозяйке лучше не рассказывать.—?Пустая? —?Полина иронично изогнула бровь. Глаза охранника забегали.—?Ладно,?— сдался Тончик, которому не терпелось скорее увести Жилу куда-нибудь побухать и потрепаться,?— Полин Андревна, волновать не хотели. Приходили тут придурки какие-то… Всё, ушатали их… Вот, дядь Жила помог,?— он вновь с обожанием взглянул на прищурившегося мужика, изучавшего Полину странным, неприятным, по её мнению, взглядом.—?То есть сами вы уже не справляетесь? —?холодно процедила хозяйка,?— Может мне вас всех… э… уволить? Нанять вашего… э… дядю… как Вас?—?Жила меня,?— нехорошо скалясь, отрубил мужик,?— Я не нанимаюсь. Я и так с пацанами, да?Тончик в полном восторге кивнул. Бывший главарь ?Штанов? по-свойски приобнял его за плечи.—?Чё ты тут, занят долго будешь?—?Полин Андревна, я, типа, нужен сегодня буду? Нет же? Вон, ребята присмотрят. Нам дела перетереть надо.Последняя фраза прозвучала особенно солидно. Жила одобряюще крякнул. Полина оторопело молчала. Не дождавшись ответа бывший и нынешний главарь покинули ?Подсолнух?.—?Бардак какой-то,?— пробормотала Полина,?— Быстрей, пожалуйста! —?раздражённо бросила она старательно метущему пол полулысой шваброй Андрюшке, уже шагая вверх по лестнице.Буквально через двадцать минут Тончик и Жила уже сидели в кафе ?мечта? за парой пива.—?Не изменилось совсем,?— приходилось повышать голос, чтобы перекричать орущую музыку,?— Я думал, нет уже кафешки…Наскоро убедив старшего друга, наставника и фактически приёмного отца, что его дела идут прекрасно, как и дела всей банды, Тончик принялся тормошить Жилу на предмет того, как тот очутился в Катамарановске.—?Утёк,?— лаконично сообщил Жила, делая хороший глоток пива, и, увидев, как тревожно расширились глаза Толи, пояснил:—?Митька прикрыл тогда, конечно, уж не знаю, как, но на мне два ?мокрых? дела повисло, плюс нападение на сотрудника, блин, милиции… Митька в рапорте написал, мол, случайно меня зацепил, а я не шмалял, типа… А то бы ещё лет пять навесили… А так дали восемь, отправили под Тверь… Четыре года отмотал?— и утёк. Харэ.—?Дядь Жил, тебе ж, если поймают, ещё больше дадут,?— робко предположил Тончик, про себя в очередной раз воздавая хвалу Господу, что полковник в той перестрелке не застрелил брата насмерть. О том, что Жилин сделал всё, что мог, чтобы Жиле дали как можно меньше, Тончик и так знал, что называется, из первых рук, и даже всё простил менту, едва не угробившему его драгоценного дядю Жилу. Однако разлука была нелегка, и Тончик ждал. Ждал, когда Жила вернётся… Но не подозревал, что тот вернётся так быстро.—?Ну накинут год,?— легкомысленно отмахнулся Жила,?— Четыре отсидел?— ещё пять, значит, отсижу. А так хоть погуляю чуток. Тебя вот повидал, шкет,?— Жила широко улыбнулся совершенно осоловевшему от радости Тончику,?— А ещё… Дочка у меня тут. Встретиться хочу. В прошлый раз, когда откинулся, не успел к ней съездить, они с матерью в другом городе жили, думал, успею… Не успел… А теперь, Машка, мать её, написала?— здесь она. У дядьки работает, мать твою…—?Маргарита Сергеевна? —?понимающе отозвался Тончик. Жила чуть пивом не поперхнулся от хохота.Конечно, откуда Жиле было знать, что Маргаритой Сергеевной сотрудница милиции Жилина для Тончика была относительно недолго. Прошлой осенью отчаянно скучавшие в каком-то дворе ?Штаны? от нечего делать решили прессануть какую-то личность в спортивном костюме, деловито чапавшую через подворотню.—?Отвали! —?буркнула личность хриплым голоском, чем ввергла Жорика, культурно предложившего поделиться с пацанами честно заработанным, в ступор.—?Ребзя, да это деваха! —?скалясь, сообщил он оживившимся пацанам,?— Малая, чё, компанию составишь? Давай, пивка дерябни с нами. Не обидим.—?Отвали, сказала! —?в голосе ?девахи? звякнул металл.—?Да не ссы,?— подключился Пашка,?— Не тронем. Ты, того, не в нашем вкусе. Ты ж как пацан! Деньжат на пивас подкинь и…Договорить он не успел.Тончик тогда страшно сокрушался, что не узнал Маргариту Сергеевну, не раз прессовавшую его в отделении, в отличие от доброго полковника, выговарившую ему, как комсорг, за былые и будущие правонарушения, в спортивном костюме вместо всегдашних юбки и блузки. Хрен бы он позволил к ней сунуться?— всё-таки, дочка Дядьжилы, да и вообще…В мгновение ока Рита выхватила у Пашки недопитую бутылку пива, с размаху расколошматиля её о Пашкину глупую башку, а получившейся ?розочкой? замахнулась на Жорика, походя запнувшись о свалившегося ей под ноги Пашку, вереща, как укушенная:—?Вы, гопота хренова, вы знаете, на кого наехали?! Я Ритка-Ёрш, я от вас мокрого места не оставлю! Я сотрудник милиции, вы свои зубы будете месяц собирать! Вы все у меня сидеть будете! Лет пятнадцать! Я вас так разукрашу?— мать не узнает!Верещала Ритка больше с перепугу, но это было, во-первых, реально страшно?— мало ли, бесноватая, а во-вторых, она настолько была в этот момент похожа на своего батю, что у шарахнувшегося в сторону Тончика упоительно защемило сердце, словно он встретил родственника. Он был уверен?— был бы у Маргариты Сергеевны при себе пистолет?— она бы начала шмалять?— и прощайте, ?Алюминиевые штаны?.Потом на крик прибежал какой-то патлатый в косухе, отловил эту бешеную, которая моментально бросила ?розочку? и залепетала, что её обижают. Патлатый окинул бледных гопников суровым взглядом, пригрозил ?всех нахрен ушатать и сдать, блин, в милицию, ю ноу??, после чего парочка, трогательно обнявшись, отбыла в темноту. Тончик тогда наскоро объяснил пацанам, приводившим Пашку в чувство, кто такая Маргарита Сергеевна и почему ей при встрече едва ли не честь отдавать надо.—?Ну, ещё… Ритка-Ёрш она,?— пояснил Тончик и быстро добавил, видя вытянувшееся лицо Жилы,?— Это она сама себя так называла…?— и зачем-то рассказал историю с ?розочкой?.Жила расплылся в улыбке:—?Моя девочка… Вся в меня! Говоришь, с патлатым каким-то ходит? Эх, а я-то думал, тебе хорошая пара будет…Тончик вылупил глаза и затряс головой.—?Что, у тебя своя, небось цаца? —?подмигнул Жила, а Тончик сразу скис. Вспомнился некстати Лало, и это неприятно царапнуло изнутри.—?Ладно,?— Жила допил пиво,?— Мне надо где-то кости кинуть, в порядок себя привести. К родне ментовской не сунуться?— заметут сразу… родственнички.—?У меня мать в рейсе,?— с готовностью отозвался Тончик,?— Вернётся через неделю. Анька, сеструха, у подружек вечно зависает, даже ночует редко.—?Забились. Ровный ты пацан,?— Жила потрепал Толю по макушке,?— Спасибо. Расскажешь, как сейчас город поделен?..***Граната влетела в окно так внезапно и бесшумно, что Малина в первый момент ничего не понял. А вот тело, закалённое в армейке и в Афгане (два и один год соответственно), среагировало шустрее заторможенного хозяина?— сгруппировалось, рухнуло на пол и выкатилось в приоткрытую дверь кабинета. Врезалось в стену и застыло, осыпаемое штукатуркой. Мигом набежали, затопали, заорали сотрудники клуба, запричитали, завопили секретарши и хостес, Романа затеребили сразу несколько рук… Малиновский валялся, зажав уши руками, подтянув колени к груди и соображал.Он соображает?— уже хорошо. Руки-ноги чувствует. Болит спина, болит плечо?— ничего серьёзного. Повезло. Пронесло. Второй взрыв за год?— не перебор?Кряхтя, поднялся?— крики сотрудников слились в сплошной белый шум. В кабинете (дверь оказалась снесена напрочь) полыхал огонь, два дюжих молодца споро тушили его сорванной с окна шторой. Шатаясь, Малина забрёл в кабинет, точнее, то, что от него осталось?— и сразу понял, чего ради его взрывали.Торчащий в углу кабинета сейф был раскурочен, документы вывалились и, видимо, впридачу к гранате сверху под шумок докинули бутылку с зажигательной смесью.Видно, кто-то отчаялся дождаться, когда кабинет опустеет. В клубе постоянно кто-то толкался?— то сотрудники, то ещё и посетители, сам Роман в последнее время дневал и ночевал на работе… Хорошо, что в сейфе он держал только копии документов. Копии?— ерунда, дома в таком же сейфе Малиновский хранил оригиналы… Надо теперь подсуетиться, съездить за ними, сделать копии, заверить у нотариуса… Малина застонал сквозь зубы, представив, сколько мороки его ждёт.Поручив своим ребятам разобраться, кто это такой смертник, что рискнул забросить гранату в его кабинет, Роман порулил домой, отказавшись от медицинской помощи, навязчиво предлагаемой всеми сотрудниками наперебой.В незапертом кабинете сейф встретил его незакрытой дверцей, документы исчезли.Малина орал так, как, наверное, не орал никогда. По крайней мере, ему так казалось. Начальник охраны и юркая домработница едва успевали уворачиваться от летающих по гостиной предметов, пригибались от сотрясающих стены криков хозяина и тихонько седели на глазах.—?Роман Аркадьевич,?— срывающимся голосом уверял начальник охраны,?— Вот Вам крест?— никто не заходил! Да никого бы не пропустили…Домработница кусала губы и всхлипывала.—?Кто по дому шарахался?! Кто?! —?гремел Малина, в чьей голове надоедливой мухой зудела неоформившаяся мысль.—?Никто,?— пискнула домработница,?— Я… Михал Игоревич… Но мы ни в жизнь… Софья Ивановна час назад уехала… Никого не было…Вот оно.Софья Ивановна.Сонька. Тварь, змея, которую Малина пригрел на груди. Сонька, которая вполне могла беспрепятственно, не скрываясь, войти в его кабинет, откопать в ящиках стола бумажку с кодом от сейфа, которую Малина хоть и прятал, но недалеко, хапнуть документы?— в первую очередь те, которые подтверждали, что часть имущества записано на неё, на Соньку, поехать… и не вернуться?—?Куда поехала эта… Софья Ивановна?! —?зарычал Роман.—?Так… Вы же велели,?— икнула домработница,?— В салон… волосы… делать… Не вернулась ещё…—?Час назад, говоришь? А ну пошли вон!!!Прислугу как ветром сдуло. Малина вцепился в свои вихры и завыл, как раненый медведь. Выхватил из комода пистолет. По его расчётам, именно сообщник Соньки уничтожил копии документов. Возможно, метил в самого Малиновского. А что? Оставить Соньку вдовой?— и дело в шляпе. Возможно, этот кто-то?— её любовник… Малина запрыгнул в ?Гелик? с отчётливым желанием не оставить мокрого места от обоих, а, если что и останется?— закопать в одной яме… Нет!.. Сначала?— всё разузнать. В любом случае крысу-жену, преспокойно наращивающую волосы в салоне, он намеревался выволочь за эти самые волосы из парикмахерского кресла, отобрать стыренные документы, а потом… Потом она выдаст ему сообщника. Или сообщников… А уж потом… Мало этой стерве не покажется! Он, Малина?— не Гришка Стрельников, он не поведётся, ему не нужен Катамаранов на бульдозере, чтоб наказать подлую жену… Ему вообще никто не нужен!***К ресторану подъехали в полнейшем молчании?— Гриша?— в неловком, Даша?— в каком-то беспечном. Стрельников сам не мог поверить, что вот так просто поддался на эту провокацию. Но, как говорят американцы, назвался груздем?— полезай в кузов… или это не американцы говорят? Мысли путались, в голове шумело, зрело кажущееся абсолютно здравым решение высадить Дарью прямо на шоссе… ну, или хотя бы отвезти её домой, заявив, что не сердится на неё… А он и вправду не сердился. Даже наоборот?— после сегодняшних треволнений он пиарщицу резко зауважал. Как профессионала, конечно, да и как человечка, способного держать руку на пульсе, не теряться, быстро принимать нужные решения… Гриша не сомневался, что будь сегодня с ними Ирина, она поступила бы точно так же. Ну, может, не стала бы орать и поливать их всех ругательствами, благо, хоть печатными… И вёз бы сейчас Стрельников в ?Канарейку? не Дашку, а Иру… Или не вёз бы?..Галантно пропустив Дашу вперёд, Стрельников сделал знак не шуметь?— в кабинете на первом этаже заседали Ольга и Анастасия.—?Подружки твои работают, не будем им мешать.Парочка неслышно поднялась наверх, где Гриша распахнул двери небольшого углового кабинета. Дарья спокойно и независимо прошагала внутрь, осматриваясь. Стрельников аккуратно прикрыл дверь, подумал и повернул ключ в замке. Даша стояла спиной к нему, лицом к противоположной стене и, судя по всему, помогать Грише совершенно не собиралась. Приблизившись, он, не решившись окликнуть по имени, прикоснулся рукой к Дашиной спине. Неожиданно она вздрогнула, непроизвольно изогнувшись, как кошка, и Гриша заметил, как она судорожно облизнула губы, прежде чем обернуться. О как?..—?Ты что-то мне сказать хотела? —?как можно более равнодушным тоном осведомился он. Даша беспечно повела плечиком, как будто не было этой внезапной вспышки.—?Разве?—?Может, выпить хочешь?Ситуация становилась откровенно глупой.—?Нет,?— Даша улыбнулась, явно сдерживая смешок,?— А ты выпей, если нужно… Для храбрости там…Стрельникову кровь бросилась в голову. Он резко сократил расстояние между ними.—?Знаешь, что…—?Гриш,?— устало отозвалась Дарья,?— Мы же взрослые люди, давай не будем ходить вокруг да около. Мы ведь оба всё понимаем. Зачем зря терять время? Ты хочешь меня, я хочу тебя, так к чему эти недомолвки?Так, значит, Дарья Петровна? Ну хорошо же…Гриша сделал ещё один шаг вперёд, Дарья инстинктивно отступила и упёрлась спиной в стол.—?Что я хочу?— это моё дело,?— с превосходством заявил он, незаметно заводя руку Даше за спину,?— А вот чего ты хочешь?.. Повтори.—?Тебя хочу,?— смело, даже нагло сказала она, не отводя бесстыжих глаз от его лица.—?Повтори! —?ещё ближе, почти в самые губы.—?Хочу тебя,?— зрачки расширены, губы подрагивают, щёки зарозовели.—?Ещё,?— пальцы, затянутые в чёрную кожу легли на слегка выступающий шейный позвонок и с лёгким нажимом не спеша скользнули вниз по Дашиному позвоночнику до самого крестца. Она резко выгнулась, срываясь на стон.—?Хочу… А-а-а…Гриша усмехнулся и резко развернул её за плечи лицом к столу. Дашины ладони негромко ударились о столешницу. Зашуршала одежда?— сперва её, затем его. Между Дашиных лопаток легла горячая ладонь?— уже без перчатки, слегка надавливая, заставляя улечься грудью на стол. Вторая ладонь аккуратно, даже бережно зажала ей рот.—?Не стоит шуметь, здесь люди работают.А после он совершил два действия одновременно: снова с нажимом провёл пальцами вдоль Дашиного позвоночника и резко вошёл в неё. Дарья изогнулась?— насколько было возможно?— и приглушённо взвыла.—?Тише, тише,?— раздался у неё над ухом шёпот. Стрельников откинул её волосы набок и влажно поцеловал в загривок, начиная медленно двигаться,?— Считай, извинения приняты… Почти…Позже, когда всё ещё обнажённый по пояс Гриша всё-таки решил налить себе выпить, а Дашка, всё ещё сидя на столе, уже одетая, пыталась привести себя в порядок, глядя в маленькое зеркальце, Стрельников услышал:—?Ты, конечно… да… У меня в жизни таких мужиков не было,?— звучало это не льстиво, а как-то задумчиво,?— Надо почаще перед тобой косячить…Он повернулся?— Дарья, улыбаясь, спрыгнула со стола.—?Тебя отвезти?Она хмыкнула.—?Такси мне вызови.Когда она уехала, Гриша, натянув водолазку, задумчиво развалился в кресле. Отчего-то вспомнилось то, что не должно было вспоминаться… Нет, с Дашей ему было хорошо, с Дашей ему понравилось, но… Он не был уверен, что смог бы ту же Дашу полюбить.Он не говорил ?Люблю? уже очень давно. Четыре года.***Кеша редко брал работу на дом, только в исключительных случаях. А этот случай был именно исключительным. Прямо-таки из ряда вон. Слишком интригующей была коробочка, притараненная Игорем. Слишком тоскливым был голос таинственной девушки, по словам Катамаранова, заключённой внутри. Кеша не устоял. К тому же времени было много?— Мария Павловна в приступе неожиданной заботы отпустила его пораньше, на тет-а-тет с Особой спешить не надо… Больше никогда будет не надо… Стараясь не думать об этом, чтобы вновь не раскиснуть (Кеше всё ещё было стыдно перед Марией Павловной, надо бы извиниться), инженер занялся ?коробчонкой?.Довольно скоро он понял принцип работы этого хитрого устройства. Его создатели, по мнению Кеши, были по меньшей мере гениальны, но кому и для чего понадобилось загонять молоденькую девушку внутрь по факту электронно-вычислительной машины, буквально делая её частью этой хитрой системы?— этот вопрос инженера оставался пока без ответа. А вот как извлечь девушку из коробки, не причинив ей, девушке, то есть, вреда?— в этом Кеша разобрался. Нужные реактивы, по счастью, нашлись в холодильнике?— с подобными он работал ещё при разработке мутагена, опробованного на крысах, но здесь?— живой человек. Инженеру было немного страшно.Запутаться в проводах было проще простого, но Кеше удалось?— точнее, повезло. К рассвету, когда совершенно измученный инженер уже клевал носом, а на столе лежали аккуратно срезанные одна за одной части чёрной коробочки и несколько мотков проводом, частью?— оголённых, на диване лежала худенькая коротко подстриженная девушка в летнем платье и кедах. Пульс, который за последние двадцать минут Кеша успел проверить раза четыре, был слабым. Инженер боролся с искушением вызвать ?Скорую?, но это было опасно. Неизвестно, как повлияло пребывание в коробке на девушку, сколько времени она вообще там провела, и что способно привести её в сознание. Осмелев и выпив чашку крепкого чая?— пятую за ночь?— Кеша решился ввести девушке сыворотку, которую хранил на чёрный день. Однажды она уже неплохо себя зарекомендовала, приведя в чувство едва не помершего в карете ?Скорой помощи? патлатого соседа инженера, возможно, это было именно то, что нужно этой девочке… Алисе, так, кажется её называл Игорь?Слегка оттянув вниз ворот её платья, Кеша прицелился и резко вогнал иглу шприца в самое сердце отточенным уверенным движением. Нажал на поршень, вводя сыворотку, вынул иглу… Вскакивать с благим матом, как приснопамятный рокер, Алиса не спешила. Кеша отложил шприц и прощупал пульс на холодном сером запястье. Пульс был нитевидным. Кеше стало страшно.Даже когда он стрелял в членов ОПГ ?Железные рукава? было не так страшно?— он фактически не понимал, что делает. Даже когда готовил химическое оружие против Натэллы Наумовны и её своры?— он был солдатом на войне… Сейчас он своими руками… убил девушку, прожившую… неизвестно сколько в плену проводов и электродов… убил… Сам, своими руками!Тонкая рука в его ладони слабо шевельнулась. Инженер вздрогнул, всматриваясь в серое безжизненное болезненно худое лицо девушки. Ресницы Алисы слабо дрогнули, и она медленно открыла глаза.