Стрелок (XCOM 2) (1/1)

Окей, вот как оно было.Дома, дороги, билборды – куда ни глянь, все словно сделано из металла. Водяная морось трущоб пробирает не только меня; я замечаю, как Келлог ежится и в привычной для себя манере растирает кончик носа.Мы добираемся до края крыши и готовим тросы. Даже несмотря на закрепленную страховку, излишнее обмундирование тяготит нас. Мы спускаемся быстро – слишком быстро. Вся сила спуска отзывается у меня в зубах, когда ноги сталкиваются с землей. Перепачканный в грязи и дождевой воде камуфляж на удивление естественно сливается с общей картиной трущобного города. Наша цель – центр районной пропаганды ?АДВЕНТа?. Черное здание выделяется на фоне прочих, как рана на давно умершем теле. Мы обходим парадную дверь – мы сами устроим себе пропуск.Келлог обматывает термоленту вокруг вороненного металла, пока мы с капитаном прикрываем его шестерку.- Серьезно, сколько времени потребовалось тем ребятам, которые подорвали монумент в день юбилея?- Художника не торопят.- Так я и не тороплю. Вообще ни капельки.- Чертов дождь… да прилипай ты уже, ну…Он впервые имеет дело со структурами ?АДВЕНТа? и не знает, сколько нужно взрывчатки. Много. П – ?предостаточно?. Когда он, наконец, одолевает намокшую от дождя стену, мы занимаем позиции для быстрого проникновения.На нас надеты звукопоглощающие наушники, но на войне шумно. Очень шумно. Вибрация от взрыва проходит через грудную клетку и внутренности. Сквозь проникший в уши и голову звон я различаю командирское ?пошел-пошел-пошел?, и мы выверенной строевой колонной движемся в изливающую белым дымом пробоину.- Аксель, хватай станок и охраняй проход.Я становлюсь возле маршрута отступления и раскладываю собранный из останков адвентской турели магнитный станковый пулемет. Провожаю взглядом уходящих на поиски темного VIP-а Келлога и командира. Тогда-то и замечаю, что во всем здании как-то чересчур тихо. Ни тревоги, ни людей внутри…Я разворачиваю пулемет к еще дымящейся стене и вижу в ней столько солдат ?АДВЕНТа?, сколько не видел никогда раньше. Лансеры срываются в мою сторону, они находятся слишком близко, и если я начну стрелять, выстрел поджарит и меня. Но я все равно начинаю палить, чувствуя отдачу и жар от выстрелов вплотную. Намагниченные снаряды прошибают адвентов насквозь, превращая в оранжевое решето, их водянистые нечеловеческие голоса ужасают, но кажутся странным образом жалостливыми.Наконец, сквозь толпу солдат протискивается кто-то новый. Громадная фигура в массивном скафандре несется, сметая оставшиеся предметы интерьера, пока я перенаправляю огонь на пришельца. Массированная стрельба по огромному стеклу скафандра приносит свои плоды: броня лопается, и часть зеленой жижи, находившейся внутри, попадает мне на лицо. Глаза слезятся, лёгкие словно раздавлены, но у меня нет на это времени. Взгляд отслеживает плазменную батарею в углу зала, и решение приходит моментально. Изумрудная вспышка крепко бьет меня ударной волной, отбрасывая от орудия и выбивая весь дух из груди. Плазменный огонь перебрасывается на потолок и в считанные секунды обваливает его прямо на меня. Я слышу, как командир и Келлог пытаются вызвать меня по радио, но гробница из щебня сковала меня по рукам и ногам. Бетонное крошево вперемешку с парами раскаленного металла раздирают мои легкие, и паникующий мозг отрубается.Это был последний раз, когда я их видел.Аксель Нойманн, позывной ?Трассер?, стоял близ размокшей от дождя посадочной площадки ?Мстителя?. Посадочной площадкой эту грязевую равнину можно было назвать исключительно по той причине, что колоссальный корабль в данный момент на ней находился. Множественные лужи осложняли задачу грузчиков, посланных забрать с поля боя остатки ценных внеземных металлов и оборудования. Его товарищей – живых или мертвых – обнаружить не удалось.В глубине души Аксель знал, что они погибли. Однако вот уже четвертый час он не может заставить себя ступить на трап корабля возрожденного из пепла легенд проекта XCOM, наблюдая за тем, как команды инженеров и разведчиков небольшими стаями семенят под непрекращающимся дождем. Он знал, но мысль, что, ступив на трап ?Мстителя?, он предаст покойных товарищей, продолжала висеть над сердцем дамокловым мечом.Распорядитель не облегчал для него ситуацию.- Мужик, ты если не в курсе – мы за тобой притащились, а не за ломом. – Это был латинос с редеющими волосами – черта, имевшая мало значения для Акселя, но единственная, по которой его можно было отличить от остальных людей. Личностные качества на то и личностные, что ты держишь их при себе. Нойманн не видел проблемы в том простом факте, что внешность являлась для него самым легким способом отличать людей друг от друга – даже если лицемеры и уродливые толстухи говорили о ценности характера и внутреннего мира. Все, кого он знал по-настоящему, мертвы; так что толку сближаться с новыми трупами?- Я, все-таки, подожду еще чуть-чуть, ладно? – солгал он самому себе.- Серьезно, тащи-ка свою промокшую немецкую задницу на борт корабля, хотя бы отогреешься, - фыркнул распорядитель. – Мне тут стоять, знаешь ли, несладко.- Так идите внутрь. Я никуда не убегу. – Аксель отвернулся, дав понять, что разговор окончен. Латинос удалился в сторону корабля, сопровождаемый собственным бормотанием.Рано или поздно череда инженеров закончится. И останется только он. Это чувство пройдет, он был уверен. Его можно сравнить с расставанием с любимой девушкой. Ты не можешь поверить в то, что это случилось. В первые дни это неверие из категории ?я жить с этим не могу?, чуть позже – из категории ?не верится, что когда-то это произошло именно со мной?. Ты забываешь как о плохом, так и о хорошем. Ну, как забываешь – изолируешься от воспоминаний. Память трансформирует прошлое в фильм, где в главной роли актер, похожий на тебя, но все-таки не совсем ты. События чертовски похожи на истину, но достаточно смещены, чтобы избавить тебя от мысли, что все это произошло с тобой.Возможно, это была и не горечь вовсе. Возможно, ему просто не хотелось кардинально менять свою жизнь. Аванпост, населенный непокорными ?АДВЕНТу? - как долго подобное поселение могло продержаться, прежде чем столкнуться с карательным отрядом пришельцев? Ему не нравилось ложиться спать со страхом не проснуться вовсе – уж это точно. Он искал оправдания, что мобильная база, вроде ?Мстителя?, наверняка обеспечивает ежедневные качки своему экипажу. Но истинная причина была ясна: ему не хотелось меняться. Его совершенно устраивала жизнь партизана, довольствующегося мелкими рейдами и саботажами. Ему неплохо давался отстрел пришельцев, но он не стремился ни к повышениям, ни к похвале. Аксель был мелкой сошкой и прекрасно это понимал. Он не знал, хотелось ли ему возвращать старый мир, каким бы он ни был. Он родился под фальшивым небом – под небом ?АДВЕНТа?, небом Древних – загадочных фигур, стоявших за всем тем ужасом, с которым борется сопротивление. Но за что они борются? За то, чтобы люди сами стали собственными хозяевами, а как было до пришельцев – Аксель не знал. Как если бы слепой предстал перед возможностью увидеть небо – какие эмоции он бы испытал? Благоговение? Страх? Экстаз?Пара солдатских жетонов плачет дождевыми каплями в сжатых пальцах. Товарищи Акселя канули в небытие – со временем он забудет даже их лица, даже имена. Он мог бы с тем же успехом забыть свое собственное. Прямо здесь и сейчас. В качестве компенсации.- Я остаюсь с вами, - прошептал он одними губами.На борт ?Мстителя? взошел человек, чьими главными чертами были его меткость и обезображенное лицо. Аксель Нойманн лежал в дождевой грязи, жетоны вместо надгробия братской могилы.