6.2. "Пушкина здесь нет, но я имеюсь" (1/1)
6.2.?Пушкина здесь нет, но я имеюсь?. В холодном воздухе под потолком мансарды клубился пар от горячего дыхания. Белые завитки медленно кружились в высоте, затухая в свете множества свечей, что проникали на улицу сквозь окно. Роман сидел на дубовых перилах, положив трость на колени и закрыв глаза. Николай, стоя рядом, от сырого холода кутался в шарф, временами кидая на иностранца взгляды.Писатель не винил его, не злился, что тот вовремя остановил его порыв бежать за поэтом вдогонку. Николай осознал в полной мере: он бы выглядел глупо, очень глупо, побежав за Александром Сергеевичем со своими наивными надеждами и незавершённым стихотворением. Роман спас его репутацию?—?Вы не планируете показать мне это, —?прозвучало абсолютным утверждением.Чёрный кожаный портфель лежал на деревянной перекладине, около Романа. Рукописей в портфеле было на шесть с половиной листов, что было менее половины от планируемого. Уайт посмотрел на юношу. Писатель неловко пожал плечами.—?А вы хотите? —?с сомнением спросил он. Иностранец со слабой улыбкой кивнул, и писатель, немного замешкавшись, вынул из портфеля совсем тонкую стопку листов, скреплённых бархатной бардовой лентой. Руки чуть дрожали.Роман принялся читать молча. Это не вызывало у иностранца затруднений: кажется, он легко читал почерк Николая, что был неразборчив даже для многих русских людей. Отчего-то волнуясь и смотря на тени в окне, ведущем в холл, Николай замер, услышав в тишине голос:—??Светает. Вот проглянула деревня, дома, сады. Всё видно, всё светло. Вся в золоте сияет колокольня и блещет луч на стареньком заборе. Пленительно оборотилось всё вниз головой, в серебряной воде: забор, и дом, и садик в ней такие ж. Всё движется в серебряной воде: синеет свод, и волны облак ходят, и лес живой вот только не шумит. На берегу…?—?Прошу.. не нужно.. - голос юноши звучит слишком слабо, сорвано, и удивительно, как он дослушал первое десятистишье.Прервавшись, Роман внимательно посмотрел на автора. А когда Николаю обратно протянули листы, он дёрнулся от них, как от огня. Потом, всё же, несмело взял их.Он вновь начал винить себя. Стало постыдно.—?Поймите, я бы хотел, чтобы первым, кто прочтёт мои труды, был Александр Сергеевич..В ответ тихо хмыкнули, и молодой писатель поднял взгляд на бледное лицо в недоумении, даже позабыв вину и смущение.—?Пушкина здесь нет, но я имеюсь. А если не хотите, чтобы я читал это вместо него, то прочтите мне Вы сами.Растерянно потупив взгляд, юноша сжал листы. Без надобности дважды поправлял волосы, размыкал и безмолвно смыкал губы, бегал взглядом по строчкам.Теперь тишину рассеял тихий, чуть дрожащий, как пламя свечи на сквозняке, голос, а Роман со слабой улыбкой прикрыл глаза.—??На берегу далеко вшедшем в море, под тенью лип, стоит уютный домик Пастора. В нем давно старик живет. Ветшает он, и старенькая кровля посунулась; труба вся почернела; и лепится давно цветистый мох уж по стенам; и окна искосились; но как-то мило в нем, и ни за что старик его б не отдал…?