другой (1/1)

Ичиро перетерпит любое оскорбление в свою сторону, особенно, если оно исходит от такого мелочного и озлобленного человека, как Саматоки. В своём районе он изрядно выправил репутацию спокойствием, рассудительностью и умением не отвечать на агрессию агрессией. Контролировать эмоции неспособны только незрелые люди, а Ичиро, пусть и всё ещё является почти подростком, по сравнению с семнадцатилетней версией себя вполне себе зрел. Тем не менее, на этом свете всё-таки существует то, что способно мгновенно вывести его из себя — эдакий триггер, последняя капля, после которой он, позабыв о самоконтроле, бросается в драку — неважно, на кулаках или микрофонах. Мало кто об этом знает, потому что и сам Ичиро ни о чём таком до недавних пор не подозревал. Тем не менее, незамедлительная реакция на любые вяканья в сторону его братьев неожиданной не становится. Он не может позволить, чтобы какие-то противные ублюдки смели говорить что-то плохое о Джиро и Сабуро, которые, в отличие от него, ничего сверхужасного никогда не делали. Однако, слухи средь народа ходят разные. Говорят, братья Ичиро — особенно старшенький — слишком... увлекаются в своём обожании к нему, закрывая глаза на все его предыдущие грехи. Ладно, вероятно, отрицать очевидное бессмысленно. С момента их примирения, словно стремясь загладить свою вину, Джиро... старается стать кем-то, ему идентичным. Вообще-то, пока он счастлив, Ичиро не возражает, однако... как ни крути, они оба — разные. Разные. Рано или поздно Джиро это осознает, и тогда непременно задастся вопросом — чего же он хочет от жизни? И младшему придётся отвечать на него самому — вряд ли Ичиро сможет посоветовать ему что-то дельное. Сабуро часто презрительно сравнивает его со злобной собакой, однако от собаки в Джиро разве что дикие преданность и старательность в стремлении сделать как можно лучше для Ичиро (и Сабуро тоже, пусть он этого никогда и не признает). Возможно, у Джиро и имеются некоторые проблемы с учёбой, но он далеко не дурак, как думают многие (ах, как хотелось бы Ичиро переговорить с ними лично, с глазу на глаз). Брат способен принимать решения самостоятельно, а не слепо следовать за ним, и именно вдали от Ичиро это проявляется лучше всего. Однажды налёт слепого обожания спадёт, и именно тогда каждый вокруг поймёт, что ни Джиро, ни Сабуро не являются приложениями к нему — братья уже в том возрасте, когда способны принимать правильные решения без его надзора. Вероятно, ему самому следовало бы понять это и раньше, но... никто из не слаб. С тяжёлым сердцем Ичиро признаёт, что они более не те беспомощные мальчики, трясущиеся от страха в плену Мозуку. С тех пор каждый из них, так или иначе, изменился, и пусть Джиро чуть ли не в рот Ичиро заглядывает, он уже гораздо сильнее и самостоятельнее, чем было раньше. И в какой-то момент это поймут все, и сам Джиро в том числе — ведь он не лучше и не хуже Ичиро. Он другой. А это гораздо важнее.