Часть 20. Тонкости ремесла (1/1)

Решив, что лучшего места для разговора, чем галерея им не найти, Эдвард пригласил нового знакомого в свой кабинет. —?Вам нравится? —?баронет поймал заинтересованный взгляд Хилла в сторону незаконченного натюрморта и подноса с фруктами, оставленного на случай, если художник решит продолжить работу. —?Да, очень красиво,?— проглотив слюну, молодой юрист отвернулся от картины,?— И хорошо, что это лишь яблоки, а не кусок мяса. От него я бы точно не смог оторваться. —?Почему вы не сказали, что голодны? —?возмутился Эдвард. —?С каких пор аристократа заботит сытость простого клерка? Вы сказали, что я нужен вам для дела? Хилл с достоинством расправил плечи. Он был худ и слегка бледен, но прищуренные глаза горели тем самым огнём, который был нужен Эдварду. —?Наш разговор не потеряет своей значимости, если мы продолжим его за обедом. Не прошло и четверти часа, как расторопный мальчуган, отправленный Эдвардом в ближайшую ресторацию, пыхтя, принёс увесистую корзину, до краёв наполненную колбасами, сыром, окороком, свежим хлебом и огромным количеством сладостей, наводящим на мысль, что половину заказа мальчишка сделал от себя. Со смехом отдав все сладости пареньку, Эдвард развёл руками, приглашая Хилла присоединиться к трапезе. —?Вултон?— тот ещё скот, но он очень влиятелен и людей подбирает себе под стать, все ушлые, хитрые, изворотливые. К таким не подкопаться. Чем конкретно он вам навредил? —?юрист съел не больше того количества, которого хватило бы, чтобы утолить голод и предложил перейти к делу. Новость о том, что Эдвард хочет вскрыть финансовые злоупотребления значимого человека в городе его удивила. —?У меня к нему личные счёты,?— уклончиво ответил баронет. Хилл многозначительно кивнул, мол, не хотите?— не говорите. В конце концов ему платят за то, чтобы он делал свою работу, а не разбирался в причинах, побудивших одного человека затаить обиду на другого. Тем более, что указанный лорд был крайне неприятной персоной. —?Чтобы обличить его в махинациях нужны документы, свидетельские показания, железные доказательства. Судьи кормятся за счёт лордов городского совета, и чтобы заставить этих псов укусить хозяйскую руку, надо сильно постараться, тем более, что его руки, вероятней всего, чисты, всю грязную работу делают поверенные,?— пустился в объяснения Джеймс. Обычно он прямо говорил, если дело было безнадежным, чем очень не нравился председателю коллегии, терять клиентов тот не любил. Вторым сомнительным достоинством Хилла была его непоколебимость в отношении верховенства закона, ему претило, что богач и бедняк были далеко не равны перед тем самым законом, интересы которого он, как юрист, должен был блюсти. —?Мне не нужно, чтобы он разорился или провел остаток жизни в тюрьме, хотя мысль об этом и согревала бы моё сердце. Я хочу открыть всем его мерзкое нутро,?— Эдвард и сам не знал, к чему именно стремился. Он хотел поквитаться с Вултоном за наказание Оливера и его отъезд, который Эдди, вопреки доводам матери, не мог принять как неизбежную необходимость. —?Про мерзость?— это вы по адресу,?— согласился Хилл. —?По городу ходят много слухов, мол лорд Вултон большой любитель юных мальчиков. Не так давно к нам в контору пришла женщина, уверяющая, что достопочтенный член совета растлил её сына. Председатель, понятное дело, прогнал её взашей, кто будет слушать кухарку, поносящую влиятельную особу. —?Как её найти? Вы помните, кто она? —?Помнить-то помню, вот только слов этой несчастной будет маловато для обвинения такой шишки. —?Этот человек был долгое время другом нашей семьи, играл со мной в детстве, угощал конфетами,?— Эдварда передернуло от омерзения,?— а пару месяцев назад он приехал к нам в дом и предложил отличное место для галереи и помощь своих людей для ведения дел в обмен на символическую, по его мнению, плату. —?Он хотел от вас денег? —?Он хотел меня и моего лакея. Оливер избил его. Я не успел остановить, да и не хотел, если честно. За это отцу пришлось сурово наказать моего слугу, после случившегося он больше не мог оставаться у нас дома. —?И вы готовы подтвердить это в суде? Слова дворянина будут весомей слов нищего студента или его матери. —?Готов,?— решительно ответил Эдвард,?— если тем самым получится отомстить ему. —?Думаю, вполне возможно, если я смогу раскопать на него что-то ещё. Они расстались, условившись о встрече. Хилл должен был найти других свидетелей каких-либо злоупотреблений Вултона и тогда они смогли бы довести дело до суда.*** Оливер готов был воем выть, от теперешней его жизни голова шла кругом. Тёрнер, выполняя просьбу леди Кэтрин, взялся за него со всей серьёзностью, первым делом отдав в полное распоряжение своего управляющего. Небольшого роста, с маленькими внимательными глазами и неизменной извиняющейся улыбочкой на лице, этот человек обладал поистине бульдожьей хваткой во всем, что касалось доверенных ему дел, будь то контракты с поставщиками и потребителями, наём рабочей силы, разбор конфликтов с рабочими или распоряжение прибылью. От одного труднопроизносимого имени ?Бауэрман? Оливера начинало трясти. Управляющий заваливал его горой документов, которые нужно вызубрить, договоров, которые нужно разобрать, таскал за собой везде и всюду без перерывов на еду и сон и поучал, тыча носом в любой, даже самый малый огрех. ?Махать лопатой?— много ума не надо. Этот пройдоха был со мной с самого начала пути. Если хочешь чего-то добиться, ты должен разбираться в каждой мелочи, и в этом он натаскает тебя лучше, чем все хваленые экономисты, ??— говорил Тёрнер на возмущённое пыхтение Меллорса. —?Не уверен, что из этого лесоруба что-то получится,?— сетовал Бауэрман после очередной попытки объяснить Меллорсу очевидные, по его мнению, вещи. —?Я тоже был лесорубом, но из меня, как видишь, вышел толк,?— хмуро отвечал Тёрнер. —?Если бы не моя скромная персона, тебя бы посадили после первого же выигрыша. Чего мне стоило находить всех этих спившихся богачей, которые даже не понимали, что за бумаги подписывают, а бесконечные попытки тебя засудить? Сколько сил я потратил, втолковывая, что без ловкого адвоката не обойтись. —?Бауэрман пользовался полным доверием Тёрнера и мог позволить себе запросто говорить с ним как со старым приятелем. —?Не волнуйся, я помню, скольким обязан тебе, но ты стар как и я, а делу нужна молодая кровь. Тёрнер и сам не был уверен, к чему именно готовит Меллорса. Парень определённо был ему симпатичен, они были сделаны из одного теста?— решительные, прямолинейные, лучше чувствующие себя среди работяг, чем в высшем обществе, привыкшие вкалывать до седьмого пота, но эти шашни с сыном Бриттенов не укладывались у него в голове. —?Уж не задумал ли ты сделать его своим преемником? —?Бауэрман хорошо знал повадки старого друга, и к Меллорсу тот был явно настроен слишком положительно. —?Я ещё не решил. —?Он слишком честен и прямодушен, такой долго на плаву не продержится?— поморщился Бауэрман, считая Оливера наихудшей кандидатурой. —?Наши тёмные дела в прошлом, мы в легальном бизнесе, старина. Обучи его, а там видно будет. Рассказав о письме Кэтрин, Тёрнер опустил пикантные подробности связи Оливера с сыном своей возлюбленной, представив дело как ходатайство госпожи за судьбу бывшего егеря, оказавшего неоценимую услугу семейству. Спустя несколько месяцев страданий и взаимных оскорблений, Бауэрман уже мог позволить Оливеру самостоятельно заключить сделку или оформить документы. Идеальным вариантом ему казалось отправлять Меллорса руководить строительством новых станций подземной дороги на самых тяжёлых участках. Он нравился рабочим, умел ладить, говорил с ними на одном языке. —?Парень делает успехи,?— в устах скупого на похвалу Бауэрмана это было наивысшим одобрением,?— Если не учитывать тот факт, что он то и дело сам хватается за кирку вместе с прокладчиками, можно считать его толковым руководителем. —?Что поделать, он больше привык работать руками, чем головой и языком,?— Тёрнер был рад успехам Меллорса, он верил, что парень не безнадежен. —?Если его завалит в туннеле, тебе это не понравится,?— по мнению Бауэрмана вышестоящее лицо конечно должно было знать особенности и степень тяжести условий работы своих подчиненных, но ни в коем случае не разводить с ними панибратства. —?Если туннель обвалится, мне это не понравится в любом случае, поэтому сделай так, чтобы этого не произошло.*** Эдвард продолжал жить во флигеле, отказываясь покидать место, где все напоминало об Оливере. Оборудовав свою бывшую спальню в подобие кабинета, он предпочитал заниматься делами в нём, а в качестве спальни использовал комнату Меллорса. Там все оставалось также, как при прежнем жильце. Будь его воля, он бы запретил менять даже белье на кровати, чтобы дольше чувствовать запах Оливера засыпая, если бы не боялся показаться странным или излишне сентиментальным. Воодушевленный Хилл явился в имение Бриттенов уже через несколько дней. —?Даже не думал, что нам так повезёт, сэр! —?юрист взволнованно ходил по комнате, не в силах усидеть на месте. Это было его первое большое дело, которое не только сулило успех, но и не противоречило его моральным принципам. —?Ни для кого не секрет, что лорд Вултон является почтенным попечителем нескольких пансионов для мальчиков в нашем и соседних городах. Он принимает большое участие в жизни своих подопечных старших классов, оплачивает обучение, пристраивает на хорошие места, но угадайте, в обмен на что? —?Джеймс выдержал многозначительную паузу. —?Даже слышать не хочу про эту грязь! —?Эдварду было гадко говорить об этом человеке,?— Неужели все знают и молчат? —?Этим парням по пятнадцать лет, они попросту боятся что-то сказать, а директора закрывают на это глаза в обмен на существенную спонсорскую помощь. Я нашёл нескольких учителей, они согласны выступить в суде, если вы пообещаете оказать им содействие. Эти люди останутся на улице, если пойдут против руководства. —?Конечно, можешь их уверить, мы сможем найти им место. —?Отлично. Думаю, этого нам хватит. Судебный процесс попортит ему много крови. Даже если им не удастся доказать противоправные связи лорда с лицами своего пола, которые по законам страны карались очень жёстко, вплоть до пожизненного заключения, по словам Хилла, всегда можно было воспользоваться печально известной поправкой Лабушера, инкриминируя дело о ?грубой непристойности? поведения указанной особы, чем часто и успешно пользовались суды. Наказание по поправке было не столь суровым?— заключение и до двух лет каторги. Обтекаемость формулировок избавляла правосудие от необходимости доказывать конкретные совершённые действия, вполне достаточно было сомнений в пристойности подсудимого, а со всеми показаниям, что у них были, достопочтенный лорд выглядел человеком далёким от благочестия. Эдвард слушал юриста со смешанными чувствами. Месть Вултону была желанна и сладка, но осознание того, какой опасностью грозят их отношения с Оливером, неизбежно навевало грустные мысли.