Глава 34. Начало поисков и подарок из прошлого (1/1)

— То есть, чтобы найти наконечник стрелы, нужно обыскать кабинет Филча, кладовую и комнату Джейкоба?Отем и Роуэн сидели на кровати в своей спальне и разговаривали. Найтспур примостился на коленях у своей хозяйки и играл со старым пером. За открытым окном глухими всполохами резала тёмное небо молния, и Отем иногда испуганно оборачивалась, боясь увидеть знакомый красный фейерверк — после той роковой ночи она утратила всякую любовь к фейерверкам и даже стала их бояться. Но, к счастью, никакого фейерверка не было, и, убедившись, что за окном всего лишь гроза, Отем выдыхала и куталась в серую толстовку, ранее принадлежавшую Джейкобу. Роуэн успокаивающе гладила её по плечу, но сама иногда боязливо поглядывала в сторону тёмных очертаний далёкого осеннего леса, хотя ничего бы не увидела за стеной дождя и блёклого тумана. Впрочем, как говорится, у страха глаза велики.Они помирились. После того, как Отем завели в лес под заклятьем Империус, Роуэн долго, бурно и слёзно извинялась перед подругой, и они несколько минут сидели и плакали, потому что ужасно соскучились друг по дружке и пережили жуткие несколько дней, а потом смеялись, потому что вели себя как идиотки. Отем чувствовала, что, помирившись с лучшей подругой, стала будто бы прочнее стоять на земле. Поддержка Роуэн значила для неё удивительно много, хоть она сама и не сразу это осознала. Роуэн даже великодушно согласилась не ворчать из-за мадам Рейкпик и теперь относилась к ней более благосклонно.— Да. Мне запрещено искать за пределами школы, — Отем недовольно поджала губы. — Хорошо, что мракоборцы уехали. Ну, не то, чтобы разрешили… Дамблдор и Макгонагалл не знают. Как и остальные учителя.— Думаешь, не знают? — с сомнением протянула Роуэн. — Они ведь не глупые и не слепые.— Меня уже который год не ловят, — возразила Отем.— Не думаю, что они делают это потому, что ничего не видят.

Отем слегка скривилась, измяв губы.— Может быть. Но это не моя проблема, что они ничего не делают, верно?Тут Роуэн пришлось согласиться. Отем погладила Найстпура по голубоватой шерсти и вдруг подумала о Кьяре. Как она сейчас справляется? В тот день, когда она зашла к Отем, она выглядела неплохо, но всё равно казалась несколько растерянной и печальной. Надо будет проверить её. Теперь, когда мракоборцы уехали, передвигаться по школе можно было свободнее — никаких блюстителей порядка на каждом углу, а значит, никаких подозрительных взглядов и непрерывной слежки.— А… — Роуэн вдруг посерьёзнела. — А… А те инициалы… когда был фейерверк… ты тогда узнала что-то новое о Кассандре?Отем вздрогнула. Она ничего не говорила подруге о Кассандре.— Да. Кое-что узнала.Роуэн выжидающе посмотрела на неё.Отем сделала глубокий вдох.— Она училась на одном курсе с моими родителями, но, видимо, не выпустилась, потому что мы не нашли её в списках выпускников шестьдесят восьмого года. Она была студенткой Слизерина, значит, теоретически могла жить в одной комнате с Мелиссой. И…

В горле встал ком, но она договорила:— …Кассандра убила моего отца.

Внутри что-то до ужаса больно кольнуло. Будто лопнул шарик, наполненный ядовитой горечью, и эта горечь смешалась с кровью и потекла по венам.

Роуэн широко раскрыла карие глаза и часто-часто заморгала, но в уголках глаз уже начали скапливаться мелкие слёзы, а потом взяла и просто обняла подругу. Отем поджала губы и сглотнула, чувствуя, что вот-вот заплачет, и разозлилась на себя: сколько можно плакать?! Нельзя! Нельзя расклеиваться, нельзя превращаться в лужу! Так она никогда не найдёт Джейкоба, а она приехала сюда ради него и только ради него. Не будь Джейкоба, она бы сейчас сидела в сверкающей серебристо-голубой спальне Шармбатона и говорила на французском языке, поэтому она мысленно приказала себе собраться и как бы невзначай скользнула взглядом по фотографии на полке: Джейкоб, смугловатый, черноволосый, глаза тёмные, будто без зрачков, в отцовском красном пиджаке, смотрит в камеру колдографа и улыбается. Она должна найти его. Просто обязана.— Где ты собираешься начать поиски? — спросила Роуэн, когда подруги наплакались друг другу в плечо.

— Думаю, в кладовой, — немного подумав, ответила Отем. — Там столько всякого хлама, может, я… найду какие-нибудь зацепки…?Зацепки об убийце Джеральда,? — подумала она и сделала неглубокий вдох.— Может, тебе помочь? — участливо спросила подруга.Отем задумалась.— Нет, спасибо. Мне нужен будет кое-кто со значком старосты.— Чума! — с энтузиазмом выдал Билл, когда Отем рассказала ему о том, что собирается делать. О Кассандре она предусмотрительно смолчала. — Конечно, я хочу помочь! Но почему я?— Ты староста.

— А какую это играет роль?— Ну как же, — нетерпеливо пояснила Отем. — Если я буду ходить по кабинетам и прочим местам одна, это будет странно. А если со мной староста факультета, никто не придерётся — подумают, что мы просто выполняем задание от Макгонагалл или Кеттлбёрна. Да и вообще… я, по-моему, мало кому теперь внушаю доверие. — она криво улыбнулась. — После всего случившегося. На меня напали в лесу, и многие теперь думают, что я проклята или что-то типа того, и со мной опасно дружить.— Никто так не думает, — со святой убеждённостью возразил Билл.— Это ты так считаешь.— И не только я. Наоборот, по-моему, всем тебя жаль.— Ещё хуже, — сухо парировала Отем. Она не любила жалость. Даже в детстве, когда она падала на камни и разбивала коленки в кровь, а мама принималась её жалеть, Отем чувствовала себя как-то унизительно, будто её считают маленькой слабенькой девочкой. — Ненавижу, когда меня жалеют. Так что просто помоги мне с поисками в кабинете Филча, ладно? С кладовой я разберусь сама, можешь не волноваться. Я не трусиха.Билл моргнул. Кивнул.— Хорошо. Но, может, нам стоит взять с собой Найстпура? Животные помогают в поисках, а низзлы довольно умны…Отем подумала.— Вообще-то это неплохая идея, но для поисков больше подошёл бы, скажем, нюхль или собака.— И где ты планируешь взять нюхля или собаку? — спросил Билл, и в его голосе Отем уловила лёгкую насмешку. Поэтому она победно улыбнулась и ответила невозмутимо:— Попрошу мадам Рейкпик одолжить мне Сикльворта.Отем только делала вид, что всё в порядке.Но ей было страшно. Убийца её отца вернулась за ней, и панический страх засел у неё в груди, как заноза в пальце, змеёй свернулся вокруг сердца и сдавил его. Она опасливо оборачивалась каждый раз, когда заходила в пустые классы, на обеде убеждалась, что сидит не одна, и не выключала свет в спальне, пока Роуэн не вернётся. У неё в привычку вошло держать в кармане мантии палочку, шарахаться от резких звуков и внимательно вглядываться в пугающую темноту комнат и коридоров, точно оттуда могло показаться остроскулое белоснежное лицо со смертельными зелёными глазами и ворохом золотисто-рыжих кудрявых волос. Это было совершенно неправильно. Страшно. И Отем никому ничего не говорила, но каждый раз, когда приходилось взбегать по плохо освещённой лестнице и открывать дверь в тёмную спальню, её душил страх.

Но она этого не показывала. Не хватало только навести панику среди друзей.И только одного человека она не смогла провести.Мадам Рейкпик.В тот вечер, когда они встретились в её кабинете, чтобы Отем забрала Сикльворта, они почти не говорили. Но мадам Рейкпик посмотрела на неё, скользнула взглядом к карману, в котором Отем уже неосознанно держала палочку, печально понурила голову и, уходя, ободряюще погладила её по плечу, словно извиняясь. А Сикльворт радостно цапнул Отем за руку, на котором было тонкое колечко, и прижался тёплым пушистым тельцем к её ноге, обутой в ботинки из драконьей кожи. Тогда девочка несколько секунд простояла, глядя в высокое зеркало, где отражалась она, бледная, исхудалая, нервная, и думала, когда закончится весь этот бред сумасшедшего и закончится ли вообще.Сейчас она стояла у двери в кладовую и смотрела на дверь. Сикльворт нетерпеливо пищал рядом.— Пойдём? — негромко спросила она и обернулась, проверяя, не подслушивает ли кто. Сикльворт затанцевал на месте, а Отем нахмурилась и взялась за ручку.?Я совсем спятила. Разговариваю с нюхлем. Мама была бы счастлива…?.

Внутри было темно, и Отем быстро нашла зажигатель света. Внутри, как и должно было быть, было пусто и пыльно. Она ступила внутрь, впустила нюхля и закрыла за собой дверь. Подошла к полкам.— Начинаем искать, — девочка повернулась к Сикльворту. — Иди поищи там, в нижних ящиках, а я займусь верхними.Сикльворт недовольно пискнул, но повиновался, и они занялись поисками. Отем машинально разбирала вещи на полках, и её глаза выхватывали какие-то отдельные вещицы: чей-то старый значок старосты Пуффендуя с облупившейся краской, баночка с полировочной мазью для какой-то старой модели метлы и гора другого хлама. Попадались старые фотографии незнакомых людей, выцветшие, потрёпанные, в плохом качестве, какие-то рваные конспекты, дурацкие любовные записки и карикатуры. Всё это не представляло для Отем никакого интереса и пользы, и она уже думала уйти…Как Сикльворт за её спиной запищал и заскрёб коготками.— Что такое?Она обернулась.Нюхль повис на круглой маленькой ручке крайней нижней полки большого старого серванта, стоящего у стены, и тыкался в старое дерево плоским носом. Отем подошла к полке, сняла малыша и, наклонившись, дёрнула за ручку. Дверца не поддалась.— Ну что ж, — пробормотала Отем и достала палочку. — Алохомора!Но дверца только дёрнулась. Девочка попробовала применить заклинание ещё пару раз, но результат был такой же. Тогда она вздохнула:— Ладно. Не я виновата, что они заколдовали эту штуку какой-то дрянью. Редукто!Дверца с грохотом отлетела, и Отем испуганно оглянулась на дверь: не заметил ли кто? Но никому явно не было особого дела до того, что творится в кладовой, поэтому она убедилась, что Сикльворт рядом и в порядке, и заглянула внутрь, в нижнюю крайнюю полку серванта.Там лежала крупная коробка, обитая лоснящимся иссиня-чёрным бархатом. Отем достала её, ударившись локтем; руки у неё по непонятной причине немилосердно тряслись.— Ну-ну, — Сикльворт любопытно сверкнул глазками. — Узнаем, что здесь… Да, малыш?Нюхль подобрался ближе. Отем открыла коробку, чихнула от пыли и ахнула от потрясения.— ?Слеза вейлы?.?Слезами вейлы? назывались прелестные украшения из разных видов опала, которые изготавливались для всех женщин-потомков Морганы Мракс. Это были изящные, миниатюрные, полупрозрачные цветочки с бриллиантами в сердцевине на тончайшей платиновой цепочке. У Отем ещё не было ?слезы вейлы? — она должна была получить её на семнадцатилетие. А вот у Мелиссы была — прехорошенький кулон из благородного опала, нежный и великолепный, как будто наполненный внутренним светом и мягким сиянием…Однако ?слеза вейлы?, покоящаяся в коробке, была совершенно точно не её, ибо, по словам мамы, её украшение должно было быть из огненного опала — эта ?слеза вейлы? была изготовлена из бодлера, тёмного опала с разноцветными прожилками, похожими на космос, и оттого чудный кулон казался совершенно неземным. Отем осторожно взяла его в руку — он был гладким и чуть тёплым, будто его только что сняли с живой женской шеи.Сикльворт пискнул, однако не потянулся к ?слезе вейлы? и смотрел на неё с опаской. Отем осмотрела коробку и вдруг заметила под мягкой подушечкой записку. Достав её, она прочитала:?Подарок из прошлого.

Ты никогда не сможешь сбежать, как и твой грязнокровый любовник. Я найду и покараю тебя за то, что ты предала нашу чистую кровь ради поганого магла.

Ты поплатишься за то, что сделала, грязная осквернительница. Живи и бойся того, кто ты есть, и что я сделаю с тобой и твоей грязной семейкой.Р?.Сначала Отем запаниковала.

А потом подумала: ведь она никогда не любила кого-то из маглорождённых в ТОМ смысле. Она любила Бена, но как друга, а больше маглорождённых она вроде и не знала. Значит, скорее всего, письмо адресовано не ей… но кому? Может, оно было адресовано Мелиссе, когда она училась в школе? Но ?слеза вейлы? эта просто не подходит ей — бодлер не для спокойной и холодной натуры, и Джеральд так или иначе был чистокровным… А больше никого быть не должно. Они с мамой всегда были одни. Никаких маглов. Мама чистокровная и вышла замуж за чистокровного, хоть и за предателя крови, а она, Отем, даже за ручку ни с кем не держалась. К тому же половина их семьи, в общем-то, не здесь. Отец убит, а брат пропал…Неожиданно чувство, что она нашла эту коробку не случайно, и куда безопаснее было бы размышлять о неизвестной владелице прелестного кулона в тёплой и светлой спальне, неприятно шевельнулось внутри. Поэтому Отем упрятала коробку обратно, а ?слезу вейлы? сунула в карман. Вытащила палочку и произнесла:— Репаро! — и сломанная дверца, недовольно кряхтя и поскрипывая, встала на место.Потом девочка посмотрела на озадаченного Сикльворта и промолвила:— Пойдём, Сикльворт. Наш следующий остановочный пункт — кабинет Филча. А пока я верну тебя твоей хозяйке. Мне есть над чем подумать.