Глава 32. Игра в ложь (1/1)
Отем повернулась к профессору Дамблдору.
— Что это значит? — спросила она. Кровавый фейерверк в небе напугал её до оцепенения. — Что это значит?!— Отем… — увещевательным тоном начал директор, но она не дала ему закончить:— Не ?Отем?! Я хочу знать, что происходит! Кто такая Кассандра? Зачем я ей нужна? Как меня смогли вывести в лес? Кто такие Роксана и Кьяра? — она шмыгнула носом и посмотрела на белую как мел Мелиссу. — Вы думаете, что незнание спасёт меня от опасности? Мама! Мама, пожалуйста, скажи! Мадам Рейкпик, профессор Макгонагалл… Пожалуйста! Мама, мне страшно! — тут её прорвало, и Отем разревелась, не чувствуя более сил спорить или кричать. Мелисса нетвёрдо ступила к ней, протянула руку:— Отем, подожди…— Да сколько можно, в конце-концов! — запальчиво выкрикнула девочка и отступила. Ей не хотелось, чтобы мать к ней прикасалась. — Не трогай меня!Мелисса оглянулась на остальных, видимо, в поиске поддержки, но не нашла её: Дамблдор стоял, печально понурив голову, и глядел в стол, профессор Макгонагалл смотрела на фейерверк за окном, который уже начал медленно растворяться в мерцающем звёздами ночном небе, мадам Рейкпик сидела в кресле и — немыслимо! — плакала. По её белому лицу катились слёзы. Она казалась настолько перепуганной и опустошённой, что Отем даже стало её жалко, хотя ещё несколько секунд назад она ненавидела абсолютно каждого человека в этом кабинете.
— Расскажите, — уже тише попросила Отем. — Пожалуйста.Раздался хлопок — домовик с подносом, на котором стояли четыре гранёных стакана с какой-то жидкостью, трансгрессировал в кабинет и боязливо оглянулся. Мадам Рейкпик тут же схватила один из стаканов и махом опрокинула в себя его содержимое.
— Я не могу, — Мелисса помотала головой. — Не могу…Отем умоляюще посмотрела на мадам Рейкпик. Та поджала губы, точно пытаясь не расплакаться ещё сильнее.— Прости, Отем, — тихо сказала она. — Я тоже не могу.Отем вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Кто такие Роксана и Кьяра?По кабинету прошёл недружный вздох облегчения.— Мадам Рейкпик и Роксана Лобоска учились на одном курсе в Хогвартсе, — пока Дамблдор рассказывал, Мелисса взяла с подноса второ й гранёный стакан и пригубила его. Отем нахмурила тёмные брови: мама никогда не пила. — Сама Роксана… погибла в семьдесят шестом году. Младшая сестра Роксаны, Кьяра, была укушена оборотнем несколько лет назад.— Мерлин, Альбус, может, не стоило… — пробормотала профессор Макгонагалл.— Она бы всё равно узнала, — пусто бросила мадам Рейкпик.
— Верно, — согласился Дамблдор и продолжил: — Сегодня ночью мисс Бэйли специально выманили в лес и ранили ножом, преследуя две цели: приманить оборотня, то есть Кьяру, и убрать с дороги вас, свалив на вас убийство. Тогда бы, если бы не мракоборцы, вас бы могли исключить, а заодно и мисс Лобоску — ведь она ранила другую ученицу. И, не подоспей на место ваши спасители, она бы убила мисс Бэйли… И вы обе оказались бы за стенами Хогвартса.— Но ведь она не может себя контролировать, — нахмурилась Отем.— Не может, — подала голос Мелисса. — Но Кассандра подкинула бы доказательства её… маленькой проблемы прямо в кабинет министра или одному из членов Визенгамота. Тогда бы все обо всём узнали, Кьяру Лобоску исключили, а Хогвартс…Кассандра.
Отем прикрыла глаза. Уселась обратно в кресло.Почему ни мама, ни мадам Рейкпик, ни Дамблдор не могут рассказать о том, кто такая Кассандра? Всё, что Отем знала о ней — что она пропала в семьдесят шестом году, когда ей было двадцать семь лет, что она родилась в сорок девятом, что она появлялась во снах Отем, была чистокровной волшебницей и, по словам Дамблдора, ужасным человеком. Могла ли она быть причастна к убийству Роксаны Лобоски, той маглы с Когтеврана, лучшей подруги мадам Рейкпик, к массовым убийствам в семьдесят шестом?..И тут её осенило.— Кассандра училась в Хогвартсе, верно? — спросила она.Дамблдор нахмурился.— Да. Зачем вам это?— На каком факультете?Макгонагалл напряглась.— Слизерин, — ответила она, и Мелисса одарила её взглядом, полным чистой ненависти.
Осталось узнать одно.— Она родилась в сорок девятом. Осенью?Мадам Рейкпик распахнула глаза, и Отем поняла, что попала в точку.
Посмотрела на маму.— Ты солгала мне, — безжалостно сказала Отем. — Если Кассандра родилась осенью сорок девятого, она пошла в школу в шестьдесят первом году, в один год с тобой, и вы попали на один факультет. Ты не могла её не знать, а сказала, что даже не слышала о Кассандре. Ничего не хочешь сказать мне, мама?Мелисса смотрела на неё так, будто Отем только что всадила ей нож в живот. Мадам Рейкпик вдруг заулыбалась (но, судя по всему, не от радости — её улыбка была нервной и дрожащей) и прикрыла рот рукой. Макгонагалл и Дамблдор синхронно вздохнули. И — Отем могла поклясться, что это ей не привиделось — мамины прозрачные вейловские глаза полыхнули хищным жёлтым.
Мелисса шагнула вперёд и вдруг больно схватила дочь за руку. Отем ахнула, когда материнские пальцы сдавили её запястье, и обручальное кольцо надавило на вены через тонкую ткань перчатки. Мелисса наклонилась к ней и прошипела:— Хочешь знать, почему я не говорю тебе… о ней?
— Миссис Хилл, — предупреждающе молвила мадам Рейкпик.— Вас никто не спрашивал! — выплюнула Мелисса и снова повернулась к Отем; её лицо в чернильной темноте казалось совершенно белоснежным. — Хочешь знать? Ну?! Подумай хорошо! Хочешь?— Да! — выкрикнула Отем.И очень пожалела, что согласилась.На мягком и нежном лице матери, сегодня ставшем бесцветным и ледяным, зазмеилась безрадостная улыбка.— Потому что Кассандра убила твоего отца.Отем лежала на своей постели и мелко дрожала.Она просто разрыдалась, вылетела из кабинета и бросилась в свою спальню. Кажется, она случайно пнула миссис Норрис, но не обратила на неё ни малейшего внимания, как и на сидящих в гостиной Бена, Билла и Чарли. Взлетела по лестнице, хлопнула дверью и бросилась на кровать.В спальне уже сидела Роуэн, всё ещё икая от слёз. Отем даже не взглянула на неё. В груди горела жгучая, горькая ненависть к Кассандре — за то, что убила Джеральда, к Мелиссе — за то, что молчала об этом, к Дамблдору — за то, что ничего не делал, к мадам Рейкпик — за то, что у неё просто не было причин её ненавидеть, а только жалеть.
Ненависть причиняла боль и одновременно питала её.Отем добрых четверть часа лежала и мочила подушку, пока Роуэн гладила её по плечу и лепетала что-то бессмысленное и бессвязное.А потом вскочила, спрыгнула с кровати, подошла к шкафу, размахнулась и со всех сил ударила в него кулаком.
Роуэн попыталась схватить её, но Отем кричала, вырывалась, визжала и лягалась; ненависть и ярость отравляли её, она колотила всё вокруг, что-то выкрикивала и плакала. Роуэн в панике пыталась вытереть кровь, когда Отем разбила кулаки в кровь и случайно прокусила губу так, что кровь хлынула по подбородку. Она била, била и била, выбрасывала злобу, представляя вместо подушки и туалетного столика лицо.Лицо Кассандры, вспыхнувшее в её памяти так, словно это было вчера.А может, так и было…Отем выдохлась и прекратила только тогда, когда разбила флакон с духами, и осколки исполосовали ей руку. Она рухнула на ковёр у кровати и заплакала. Кровь бежала по рукам и подбородку. Отем чувствовала себя маленькой брошенной девочкой, преданной и одинокой.— Отем… Отем, у тебя кровь…— Оставь меня, — тихо попросила Отем. — Пожалуйста, оставь.
— Но ты ранена…— Поздравляю. Может, теперь я наконец-то умру.Слова выскочили сами собой, она даже не поняла, что сказала.Роуэн разразилась таким потоком слёз, что в комнату сбежались Бен, Скай и Билл. Отем уже не плакала, только сидела и глотала слёзы вперемешку с кровью.Папа.Если бы он был здесь, всё было бы в порядке.Билл попытался помочь ей подняться, но она не отреагировала.Воспалённый мозг не думал.Отем вскочила, вырвалась и побежала. Добежала до квиддичной раздевалки, распахнула дверь своего шкафчика с такой силой, что она чуть не сорвалась с петлей. Вытащила свою ?Комету-260?, подарок родителей Джеральда, со скоростью света оседлала её и вырвалась из шатра, под чернильно-синее небо, украшенное стразами звёзд. На горизонте алела рубиновая полоска рассвета.Её просто не успели остановить.Она взмыла в небо и полетела над школой.Куда она летела? Зачем? Надо же быть такой сумасшедшей — посреди ночи просто взять и вылететь из замка! Но возвращаться она не собиралась. Папа любил летать на метле, и она тоже это любит. Свобода и свежий воздух захлестнули её, ветер в ушах засвистел, и Отем полетела над тёмными дебрями леса, а потом неожиданно разглядела сквозь кроны деревьев озеро и нырнула прямо к нему.Озеро покрылось тонкой коркой и излучало какой-то странный слабый свет, будто внутри кто-то предусмотрительно утопил лампу. В детстве Джейкоб рассказывал, что в этом озере волшебная вода. Может, если он не врал, это и было её волшебное свойство…Отем положила метлу на землю, подошла к воде и села. Ей уже было всё равно, что прячется там, в темноте, за деревьями, какая опасность… Хотелось просто немного спокойствия, а эта холодная тёмно-голубая вода казалась непоколебимой и безразличной. Хотелось бы ей обладать таким завидным равнодушием ко всему происходящему. И очень хотелось, чтобы Джеральд был здесь, потому что он бы точно сказал, что делать…Неожиданно за её спиной хрустнула ветка, и Отем подскочила.Из-за деревьев выбралась девочка. Лицо её, тонкое и почти прозрачное, обрамлённое влажными жемчужными волосами, было белым и нездорово худым, огромные глаза блестели от слёз, которые дорожками скатывались к обкусанным губам. На ней была изорванная и заляпанная чем-то тёмным (Отем слегка замутило, ибо несложно было понять, чем) ночная рубашка, а на рубашку — не по росту длинная чёрная мантия. Девочка выглядела донельзя испуганной и потерянной.— Кто ты? — негромко спросила Отем, пытаясь скрыть нарастающие испуг и раздражение.Девочка сглотнула.— К-кьяра, — прошелестела она, сминая ткань рубашки. — Кьяра Л-лобоска.Этого Отем никак не ожидала услышать. Она уставилась на несчастную, уже лихорадочно прокручивая в голове дальнейшие варианты развития событий.
— Приятно познакомиться, — ляпнула она наконец. — А я Отем Хилл.— О, — только и выдала Кьяра. — Как ты ту-т ок-казалась?..Отем мрачно улыбнулась и хотела уже ответить, как за спиной Кьяры возникла ещё одна фигура, и она в первую секунду чуть не умерла от страха, увидев мракоборца Питера МакНалли.МакНалли был смертельно бледен и шёл покачиваясь; с его светлых волос и пальто стекала кровь, красивое загорелое лицо стало серым. Он держал в трясущихся руках палочку, а, увидев Отем и Кьяру, распахнул глаза и хрипло спросил:— Вы что тут делаете?Кьяра тут же сжалась и стала совсем крошечной.— А вы? — Отем не придумала ничего лучше, кроме как от души брякнуть этот глупый вопрос. МакНалли нахмурил брови:— На вечерней пробежке был. Пат… мадам Рейкпик или учителя знают, что вы здесь?Отем помотала головой.Кьяра всхлипнула.— Послушайте, — Отем посмотрела на МакНалли. — Это Кьяра, Роксанина сестра. Ей нужна помощь. Вы можете помочь нам вернуться в школу?Тот через силу кивнул, недоверчиво глядя на решительно настроенную ученицу. Лицо у неё было слегка безумным: бледным, с неестественно красными щеками и стеклянными глазами. Видимо, их обеих надо было срочно вернуть в школу.— Хорошо. — он подошёл к Кьяре и попытался что-то ей сказать. Отем тем временем подняла с земли свою ?Комету?. — Так, вы двое, возьмите меня за руки. Мы сейчас трансгрессируем к воротам.Отем кивнула, чувствуя, как на неё наваливается страшная усталость. Столько всего произошло за одну ночь… Поэтому она крепко схватила мракоборца за мокрый и грязный рукав пальто, и они потонули в темноте.