2. Во дворце Шорр Кана (1/1)

Гордон был почти без сил. Пространственный прыжок, перегрузки, пережитое потрясение и стакан вина подействовали на него куда сильнее, чем он думал. Он едва не уснул в купальне, куда его почти притащили на себе Шорр Кан и Хелл.— Джон, проснитесь.— Тише, Хелл, не будите его. Разве вы не видите, бедняга полумертв от усталости.— Я не сплю, — Гордон заставил себя открыть глаза, — но здесь нет никакой одежды. А мне бы хотелось прикрыться.— Считаете, у вас есть что-то, чего нет у других людей? — хохотнул облачник. — Хелл, подайте вон то покрывало. Оно чистое, я приготовил его для себя, но вот, не пришлось.Нога Гордона скользнула по мокрому мрамору, и он едва не рухнул в бассейн. Шорр Кан среагировал с быстротой, достойной дикого кота. Руки его обвились вокруг тела Гордона, он потянул гостя на себя и подхватил его прямо в развернутое покрывало.— Я, пожалуй, пойду, — задумчиво произнес Хелл Беррелл откуда-то сбоку, — в моих покоях дожидается прекрасная женщина. А я тут трачу время с двумя… простите, ваши величества, но двумя идиотами.— Прощаем, — царственно ответил Шорр Кан, помогая Гордону завернуться в покрывало, как в тогу, — идите уже к леди Аюшмани, она вас с самого утра дожидается.Шаги Хелла затихли вдали. Гордон с трудом заставил себя добрести до постели и почти рухнул на белоснежные шелковые простыни.— Пожалуй, мне тоже стоит уйти, — сказал Шорр Кан спустя некоторое время, — а вам нужно отдохнуть и восстановить силы, Джон Гордон.— Не уходите, — попросил Гордон, сжав его тонкие пальцы, — почему вы пришли за мной, Шорр? Вы рисковали жизнью.— Потому что вы хороший союзник, — чуть помедлив, ответил бывший диктатор Облака, — и я предпочту иметь дело с вами, чем с тем, кто занимает сейчас ваш трон. Но об этом мы поговорим позже, Джон. Сейчас вам необходим отдых.— Останьтесь, — Гордон чуть повернул голову, чтобы видеть точеный профиль, — прошу вас… если я и желал кого-то видеть все эти годы и все то время, что провел в тюрьме… Шорр, у меня в голове все мутится, быть может, утром я буду сам не свой от стыда. Но сейчас я прошу вас остаться со мной. Я слишком долго был один, и сейчас мне кажется, что если вы уйдете, что-то случится, и я снова окажусь в своей камере.Прохладная ладонь остудила его пылающую щеку. Шорр Кан наклонился, глядя ему в глаза. Гордон сглотнул, почти не осознавая собственных действий. Обхватил шею старинного врага обеими руками, привлекая его к себе. Губы у Шорр Кана были сухие и прохладные, и целовался он, не закрывая глаз и не размыкая рта.— Вы определенно помешались, Джон Гордон, — негромко сказал он, оторвавшись от губ Гордона, — и я помешался тоже. Но будь я проклят, мой друг, если уйду сейчас и не воспользуюсь тем, что вы сами предлагаете мне.Он выскользнул из одежды и улегся рядом с Гордоном.— Уж простите, но я предпочитаю быть сверху, — сказал бывший диктатор, бесцеремонно переворачивая Гордона на спину, — а ещё у меня уже очень давно никого не было, Джон. Любовные интрижки, знаете ли, расслабляют, а мне нельзя расслабляться, это чревато крупными неприятностями. Особенно после того, как этот выродок, новый император, захватил власть.Гордон улыбнулся, с наслаждением проводя ладонью по коротко остриженным волосам Шорр Кана, вдыхая горький полынный аромат его тела. Он не знал, что ответить, да и не желал говорить. Где-то внутри рождалась паника, отчаянный страх перед тем, что он собирался сделать. Даже спустя двадцать два года его земные установки и предубеждения были живы в памяти.— Там, откуда я пришел, любовь к человеку своего пола называется содомией, — сказал он, глядя в темные глаза Шорр Кана, — за неё сажают в тюрьму и всячески преследуют.— Здесь немного наоборот, — с иронией откликнулся тот, прижимая плечи Гордона своими сильными руками, — здесь королей похищают из тюрем, чтобы заняться с ними… как вы сказали? Содомией?Гордон смущенно улыбнулся.— Наверное, для вас не было секретом то, насколько вы притягательны, Шорр. Я не удивляюсь людям, которые шли за вами. Вы сильный человек, ваше имя подходит вам.— Имя? — бывший диктатор немного смешался. — А что не так с именем?Гордон со вздохом провел ладонями по его спине, ощущая железные мышцы, купаясь в той безумной энергии, что всегда была достоянием этого невероятного человека.— Оно созвучно имени тигра в старинной литературе моего времени. В вас есть что-то от тигра, Шорр. Вы коварны, сильны, умны… в вас чертовски трудно не влюбиться. Потому я и говорю, что понимаю тех, кто шел за вами.— Замолчите, — пробормотал Шорр Кан, уткнувшись лицом в его шею, — дьявол побери вас, Джон… да лежите же спокойно…Гордон вздохнул, закрывая глаза. Он слишком устал, и ему было слишком хорошо в крепких объятиях былого врага. Впервые за долгое время он почувствовал себя в полной безопасности.Шорр Кан не требовал большего, чем Гордон готов был дать ему. Он лишь прижался губами к шее Гордона и просунул руку под его бедра, прижав их к своим как можно теснее, так, что члены их терлись друг о друга. Гордон выгнулся, прикусив пальцы. Никогда, ни с кем, даже с Лианной в те годы, когда их любовь ещё не остыла, ему не было так хорошо. Шорр Кан вжал его в белоснежные простыни, едва слышно коротко простонав. Перед глазами Гордона вспыхнули россыпи горящих звезд. Он лежал, пытаясь вздохнуть, не имея сил разжать объятия.— Тише, все в порядке, — голос Шорр Кана был спокойным, ровным, почти будничным, — все хорошо, Джон.Гордон лежал, ощущая, как полуобморочное состояние медленно перетекает в сон. Тяжесть чужого тела исчезла, но он чувствовал, что Шорр Кан лежит рядом. Это подействовало как лошадиная доза успокоительного. Гордон повернулся на бок, уткнувшись в твердое плечо, и провалился в глубокий непробудный сон.