4 (1/1)

– Эмма! Эмма!Регина. Она, конечно, кто же еще.Я поморщилась, не открывая глаза, и проворчала:– Прекрати, будь так добра.Не исключено, конечно, что только благодаря силе своего имени в устах этой невозможной женщины я и вернулась в мир живых, а это значит…– Генри!Я села, наплевав на муть, все еще роящуюся перед глазами. В голове шумело безбожно, думаю, попробуй я встать – и меня тут же уложило бы обратно.– Регина, Генри!..Пока я пыталась заставить не вполне покорный моей воле язык слушаться, Регина, плохо различимым пятном склонившаяся ко мне, сказала:– Я знаю.

И замолчала. Знает? Почуяла? Или донесли? Сколько я валялась в отключке? Почему она так спокойна? Может, это входит в ее планы?Я не истерила, хоть мне и хотелось бы услышать, что она уже кинула все свои мертвые легионы на то, чтобы спасти моего сына. Возможно, спокойствие Регины было заразительным. К тому же кто-то с силой надавил мне на плечи, и в нос бросился довольно сильный запах каких-то лекарств, будто где-то рядом перевернулся аптечный шкаф.– Лучше вам лечь, милочка, – уверенно заявил незнакомый мужской голос. Я старательно поморгала, пытаясь разглядеть того, кто со мной говорил. Картина, наконец, перестала плавать, и в поле зрения появился светловолосый мужчина, чуть кривящий рот. Он все старался заставить меня лечь обратно на пол, но вот беда: я совершенно не собиралась это делать.– Не трогайте меня, – предупреждающе проговорила я, и мужчина тут же отдернул руки, поднимая их кверху. Ученый. Стало быть, бывали прецеденты. Ну и правильно.– Регина!

Я поискала ее взглядом. Она стояла в паре шагов и выглядела как кто-то, кто держит ситуацию под контролем. Непроницаемое лицо, непробиваемая броня глаз... Гребаные метки, да вы, в конце-то концов, будете хоть когда-то работать на меня, а не на нее?!Пылая желанием тут же броситься на поиски Генри, я вскочила на ноги, почти моментально оседая обратно на пол. Мужчина подхватил меня, не давая удариться, и укоризненно сказал:– Давайте мы все-таки вас полечим, мисс Свон.Отлично, он меня знает. Осталось понять, откуда.

– Эмма, – сила Регины плыла ко мне с распростертыми объятиями. – Позволь Виктору осмотреть тебя. Я чувствую, как ты горишь. Мне не нравится твой жар.Я выдохнула и прикрыла глаза, когда прохлада накрыла меня тонким покрывалом. До этого момента я и не осознавала, насколько мне нехорошо.Виктор деловито спросил:– Вы давно заболели?Я сидела и в кои-то веки наслаждалась силой Регины, трогающей меня за живот. Потом буркнула:– Пару часов назад царапнули.И повела пострадавшим плечом. Виктор в тот же момент вцепился в меня, как клещ. Пока я была в отключке, кто-то стащил с меня куртку, и теперь это облегчало доступ к царапине.– Эй, ты чего делаешь? – возмутилась я, когда Виктор склонился ниже: мне показалось, что он хочет меня лизнуть.

– Спокойно! Спокойно!Я увидела, как ноздри его расширились и затрепетали. Он меня нюхал. Чуть легче, конечно, но не до конца. Я не привыкла, чтобы ко мне принюхивались настолько откровенно. Знаю, что Регина тоже частенько пьет мой аромат, как она изволит выражаться, но к ней я уже привыкла, да и делает она это абсолютно незаметно. Здесь же я прямо чувствовала, как Виктор смакует мой запах.– Да что за дела!..Я снова попыталась встать, и на этот раз уже Регина заставила меня остаться на месте. Она присела рядом на корточки, приблизила свое красивое лицо к моему и очень отчетливо проговорила:– Эмма, Виктор – врач. Позволь ему тебе помочь.Единственное, в чем я бы могла позволить кому-то мне помочь, это в поисках Генри. Но хреново будет искать мелкого в таком состоянии. Пришлось смириться. Ладно, пока могу подумать, кому было нужно его похищать.Прикрыв глаза, чтобы не созерцать продолжающего принюхиваться Виктора, я принялась перебирать в уме всех тех, у кого мог иметься на меня зуб. Выходило не так уж много, но все же. А потом паззл сложился.– Это Джонс, мать его.Я открыла глаза и со злостью взглянула на приподнявшую брови Регину.– Джонс?– Да! – я стукнула кулаком по бедру и прикусила губу, потому что вышло довольно сильно. – Он все требовал, чтобы я привела его к тебе, мол, что-то знает про нового вампира, но я, конечно, его послала. Все сто раз. Вот тварь такая!Точно, он! Не смог добиться своего и решил воздействовать иначе. Ну, я до него доберусь!Регина неотрывно смотрела на меня, пока я бушевала и посылала все кары на голову проклятого вампира, а потом скрипнула открывающаяся дверь, и на пороге встала Руби. Регина чуть повернула к ней голову.– Найди его, – только и бросила она. Руби кивнула и исчезла так же быстро, как и появилась. Вот так делаются дела в маленьком королевстве нежити. Регине стоит только подумать – и ручная волчица мчится исполнять приказ.Какого хрена, спрашивается, они не могли найти Джонса и без моего участия? Очевидно же, что Руби справилась бы с поручением на отлично в любом случае. Остается думать, что таким нехитрым способом Регина планировала завлечь меня в ?Зачарованный Лес?. Что ж, у нее получилось.Виктор, наконец, прекратил меня обнюхивать, а я позволила себе выдохнуть. Джонс не так уж страшен. Я знала точно, что Генри он вреда не причинит – иначе ему не жить. Либо я, либо Регина дотянемся до его беспокойной головушки. Ладно. Руби притащит его – в этом сомневаться не приходится, – а вместе с ним найдется и Генри.Успокоившись, я повернулась к Виктору.– И что со мной в итоге?– Ничего страшного. Хотя, если бы вы затянули, возможно, пришлось бы идти на крайние меры.Я нахмурилась, но уточнять не стала. Кроме того, Виктор торопливо вышел, не прощаясь, и было непонятно, что теперь со всей этой обильной информацией делать.– Кто он вообще? – я перекатилась на четвереньки, напряглась и аккуратно поднялась. Голова еще кружилась, но уже не так сильно: то ли прохладная сила Регины помогла, то ли быстрое решение вопроса с Генри.Регина придержала меня под локоть, и я не стала возражать.– Врач, я ведь уже говорила.– Что, обычный врач?В жизни не поверю, что в ?Зачарованном Лесу? на полставки подрабатывает ночами доктор из сторибрукской больницы.Легкая усмешка коснулась губ Регины.– Не обычный, безусловно, – она кивнула. – Лечит тех, на кого указываю я.Ага, значит, вампирский врач. Ну, так бы и говорила, а то ходит вечно вокруг да около.– А что, – поинтересовалась я, осторожно трогая царапину, все еще скрытую пластырем, – вампиры болеют?Что он там у меня учуял? Начало попахивать гнильцой?Регина отступила в сторону, оглядывая меня, будто убеждаясь, что я могу стоять самостоятельно. Ни единого волоска не выбилось из ее идеальной прически за прошедшее время. Иногда я завидовала такому умению. А иногда – нет.– Вампиры не болеют, – сказала Регина очень вежливо, будто разъясняла, сколько будет два плюс два. – Но могут болеть те, чью кровь мы пьем. И вот тогда Виктор незаменим.Снова эта чертова неуловимая усмешка!

Так он лечит кровососов или тех, у кого сосут? Ничего не понятно.Я оскалилась в ответ, понимая, что и вполовину не смогла сделать это так же элегантно, как Регина. Но на ее лице привычно не отразилось ничего, кроме снисхождения. Я мотнула головой, раздражаясь от того, что Руби так долго нет. В самом деле, неужели она не может притащить Джонса побыстрее? Мне нужен мой Генри!За всей этой кутерьмой я совершенно забыла про Дэвида и теперь, когда посмотрела на телефон, обнаружила кучу пропущенных от него. Странно, звонков слышно не было. Ага, кто-то перевел мобильник в беззвучный режим. Я точно это не делала. Кто тогда?Мое подозрение не успело оформиться, потому что вернулся Виктор, заставил меня усесться на стул, стянул майку с плеча, безжалостно содрал пластырь, чем-то промыл саднящую царапину и принялся ее намазывать. Поначалу было даже приятно, он ее чуть-чуть почесывал своими движениями, а вот потом снова начало жечь.– Терпите, – неумолимо сказал Виктор в ответ на мои ерзанья и вопросы. – Если не хотите, чтобы у вас вырезали кусок мяса.Я не хотела, конечно, так что притихла. Но запомнила свое желание потом побольше разузнать про этого доктора: одно то, что он по запаху определил, что у меня не так, наводит на размышления. Человеческого в нем, если и есть, то не сто процентов. Интересно, интересно…Закончив меня намазывать, Виктор сунул мне какие-то таблетки и велел пить один раз вместе с едой. Походу, антибиотик. Его бы я и сама себе прописала, как только очутилась бы дома.– Спасибо, – попыталась я быть вежливой. – А то и впрямь жить без куска мяса…Это я так шутила. Но Виктор почему-то шутку не оценил. Или не понял.– Я бы вас сшил, конечно, – отозвался он серьезно. Взъерошил волосы, кивнул и снова ушел, не прощаясь. Я смотрела ему вслед, подняв брови. Сшил? Вот те раз, личный Франкенштейн. Регина умеет находить реликты. А что, вон, вампиры существуют, зомби тоже, отчего ж не быть доктору Франкенштейну?– Ну, где Руби? – нетерпеливо спросила я минут через десять, когда плечо, наконец, сравнялось по температуре с остальным телом. Находиться рядом с молчащей Региной – удовольствие так себе. Ну, хотя бы никто не называет мое имя, и то хорошо.Регина, успевшая погрузиться в чтение каких-то документов и тщательно игнорирующая мои расхаживания туда-сюда, подняла голову.

– Вам необязательно ждать ее, мисс Свон. Поверьте, я найду, что сказать мистеру Джонсу.Глаза ее странно блеснули. А я с каким-то удовлетворением подумала: ?Хотел встречи с Мастером? Что ж, получи и распишись!?

Убивать Джонса я уже не хотела, но как следует плюнуть на штанину – это да, от этого не откажусь. Да и вообще: то Регина зовет меня, то прогоняет… Это как понимать? Нет уж, теперь я отсюда не уйду, без Генри-то! Надо Дэвиду позвонить, что ли, волнуется ведь наверняка.Звонить не стала, набрала ему смс, мол, все в порядке, Генри тоже, выдохни. А потом спросила вдруг, хоть и не собиралась:– Слушай… Так что там с тем вампиром? Ну, который по детишкам.Почему я вспомнила, сама не знаю. Сидело, видимо, где-то на подкорке. Такое без внимания оставлять нельзя. Тем более если он действительно здесь, в Сторибруке.

Регина отложила документы и откинулась на спинку стула. Прищурилась, разглядывая меня так, будто видела впервые. Потом улыбнулась – гораздо шире, чем улыбалась до этого.– Я уж думала, вы никогда не спросите.Она помедлила и мягко добавила:– Мисс Свон.Ее это забавляло! Твою ж мать, ее забавляло, как я начинала корчиться, едва ее сила захватывала меня в тугие объятия, едва вела незримыми, но хорошо ощутимыми ладонями по спине и животу, едва вливалась в кровь и насыщала ее похотью. Регина играла со мной, как кошка играет с мышкой. И я ничего не могла поделать. Будь я склонна к суициду, тогда, возможно, какой-то вариант остался бы. Но чего нет, того нет.

Она зовет меня на ?вы?, потому что такие у ее игры правила. И никто не в силах их нарушить.Я закрыла лицо ладонями, словно это когда-то помогало.– Я спрашиваю сейчас, – мой голос звучал глухо, и это немного скрывало то, что он подрагивает. Ох, не время, ох, не место…

Регина немного помолчала, то ли собираясь с мыслями, то ли давая мне возможность прийти в себя. И сказала, когда я резко выдохнула:– Имя вампира - Питер Пэн. И да, все, что вы слышали о нем когда-либо, правда.Все, что слышала? Серьезно?Я хмыкнула.– Тот самый Питер Пэн?Регина кивнула.

Мда. Когда я уже привыкну, что в мире вампиров есть место всякому изврату? Удивляюсь всякий раз, как впервые. Ну, Питер Пэн… что там про него?Я отошла к дивану и присела.– Вечный мальчик, умеет летать, живет на маленьком острове, крадет маленьких детишек…Сюр какой-то, честное слово. Только я успела привыкнуть к одним сказочным существам, как тут же набегают другие! За что мне все это?Регина кивала на каждое мое слово, потом возразила:– Вампиры не летают.И все.Я ожидала больших поправок. Да и в целом хотелось уже, чтобы Регина просто взяла и рассказала все, что знает. Она же, как назло, помалкивала, будто я должна была задавать вопросы. Но мне удалось только подкинуть брови кверху, когда она вновь заговорила:– Если вы подумали о книге про него, то, как вы понимаете, там описано все достаточно правдоподобно, за исключением, конечно, момента, когда детей осушают: этого автору либо не рассказали, либо он сам решил смягчить удар по какой-то причине. Не исключено, что Пэн зачаровал его и сделал своим слугой-человеком. Хотя эта версия кажется мне маловероятной: Барри скончался слишком рано для слуги.Меня аж передернуло. Господи, все твои твари, безусловно, имеют право на жизнь, но эти-то зачем?! И она еще спрашивает меня, почему я не хочу последнюю метку. Да вот поэтому! Чтобы потом не оправдывать самое страшное.Регина заложила руки за спину и отвернулась. Я не видела ее лица, но была уверена, что особых эмоций на нем по-прежнему нет.– Питер Пэн, бывший к тому моменту уже очень старым вампиром, познакомился с Барри* в начале прошлого века. Разумеется, свою историю он преподнес ему в выгодном свете, а Барри, к тому же, еще и переработал ее на свое усмотрение.Я сидела, молчала и гадала, сколько еще персонажей книжек бродят где-то рядом. Может, мумия из пирамид? Или Губка Боб? Впрочем, он, вроде, из мультфильма.– Ясно, – сказала я, когда Регина умолкла, хотя ничего мне ясно не было. И что теперь мне с этой информацией делать? Окей, бродит по Сторибруку вечный мальчик с тягой к другим мальчикам – кстати, почему именно к ним? Кровь свежее? Или на самом деле педофил? А может ли ребенок быть педофилом, если на самом деле он не ребенок, просто так выглядит? О, твою ж мать… Так вот, бродит такой мальчик-не мальчик, забирает детишек на свой остров и поддерживает легенду о добром малыше Питере. Все это, безусловно, познавательно, но лучше узнать, как с ним расправиться, пока не поздно – старые вампиры приобрели иммунитет почти ко всем видам оружия. А поздно, судя по моему опыту, может стать в любой момент.Я все еще не была охотником на вампиров, но предпочла бы затушить пожар в зародыше. Да и Регина, насколько я понимала, не находилась в восторге от еще одного конкурента. Сторибрук она считала своим домом и гостей пускала в него крайне неохотно. У нас могли быть непримиримые разногласия, но здесь я поддерживала ее от и до.Разговор о Пэне имел все шансы продолжиться, однако появившаяся Руби, швырнувшая к ногам Регины Джонса, все испортила. Вместе с ней появилась и дрожащая от морозного гнева аура силы, которая немедленно ударила мне по затылку и растеклась по спине омерзительно холодным пятном. Это стало первой и единственной каплей. Я подскочила, в основном за тем, чтобы броситься к Джонсу и проорать ему в лицо:– Какого хрена ты делаешь, урод, а?!Я схватила его за грудки и вздернула на ноги, вообще не думая, что кричу на древнего вампира, мериться с которым силой мне не по зубам. Но, видимо, материнский инстинкт, успешно глушимый мной последнее время, дал о себе знать наконец-то. А может, просто хотелось врезать мерзавцу.Джонс прищурил светлые глаза, в которые я зло всматривалась в надежде найти ответ на вопрос, и осторожно подтолкнул ко мне свою силу. Она вылетела из его зрачков подобно призрачной дымке, задурманила взгляд. Я ощутила ее скорее как небрежное поглаживание, чем реальный толчок, но все равно взбеленилась. Хватило секунды, чтобы отпустить вожжи окончательно. Я прогнала гнев по венам и позволила ему выйти наружу вместе с дыханием. Едва заметила, как все помутнело перед глазами. И упустила момент, когда лицо Джонса исказилось от мгновенного страха, несвойственного старшим вампирам. Будто время замедлилось, пульсация в висках отмеряла его тягучий бег: тууууук-тук, туууууук-тук. Что-то продолжало вырываться из меня вместе с дыханием, и это ?что-то? очень не нравилось Джонсу.– Эмма, хватит!Звучно произнесенное имя проскользнуло через мутную пелену, прорвало ее и вернуло меня на землю. Буквально схватило за шкирку и швырнуло на пол, подальше от Джонса, хотя мне показалось, что мы оба разлетелись в разные стороны. Больно не было, я вообще мало что чувствовала в тот момент. Даже привычные ощущения от использования Региной нечестного оружия где-то затаились, так сильно мне хотелось навалять Джонсу. А этот кровосос поднялся, отряхнулся и нагло заявил, даже глазом не моргнув:– Да нет у меня твоего говнюка! Нахрена он мне вообще сдался? Что с ним делать?Врал же. Стоял и врал. Я не понимала, как это можно не понимать. Подскочила и снова бросилась к нему, но Руби перехватила по пути одной левой. Я будто налетела на кирпичную стену, которая врезала мне поддых. Дыхание куда-то делось, я только беспомощно открывала и закрывала рот, издавая странные звуки и цепляясь за Руби в попытке освободиться. Спустя несколько мучительно долгих мгновений все вернулось на свои места. Кроме желания врезать Джонсу по лицу. Но между нами встала Регина, картинка сбилась, я моргнула и растеряла половину запала. Руби все еще не отпускала меня, видно, опасалась, что я решу все же что-то натворить.– Врет же, – сказала я хмуро.Вокруг Регины неярко мерцала аура силы, гаснущая с каждой секундой. Точно так же мерцали и ее глаза, взгляд которых я поймала на себе. Она ощупывала меня ими, словно что-то искала, и впервые за все время, проведенное здесь сегодня, я отчетливо ощутила ее обеспокоенность, словно кто-то повернул рубильник и позволил мне коснуться чужих чувств. Что, метки начали работать? Или они давно работают, но только в стрессовых ситуациях? Так или иначе, но я просто плавала в беспокойстве Регины, и мне это не понравилось. Я встряхнулась, как большая собака, заодно избавилась от хватки Руби и расправила плечи.Джонс выглянул из-за спины Регины, как нашкодивший щенок. Лицо его было бледным, но губы гнулись в усмешке.– Я не трогал твоего сынка, – повторил он до того, как я успела что-то сказать. – Зато знаю, кто тронул.Через мгновение и я уже знала.Сука!И ведь успела сказать Дэвиду, что все в порядке.Вампиры не летают, но этот у меня полетит. Ох, как полетит!