Глава 6. Билл. Новые возможности. (1/2)

Я проснулся, почувствовав твой пристальный взгляд. Ты сидел рядом со мной на кровати и смотрел на меня блестящими, полными ужаса глазами. Из дрожащих губ не вырывалось ни звука, твоя ладонь тянулась к моему лицу, но ты явно боялся ко мне прикоснуться.

- Билл, это был сон. Или бред. Не важно. Что бы ты не видел, все – неправда, - тихо, чтобы не напугать тебя еще больше, сказал я.

В твоих глазах было столько желания поверить мне… Ты хотел этого, но ты боялся. Боялся меня, - а это просто невообразимая для нас с тобой вещь. Что же с тобой случилось во сне?- Билл… - я поймал твою ладонь и прижал к своей щеке. - Я знаю, что страшно, но сон закончился. Поверь мне.Мне показалось, что ты меня даже не слышал. Когда я почувствовал твою холодную руку на щеке, ты зажмурился. Как будто после этого прикосновения могло произойти что-то страшное. Но твое лицо вдруг озарилось удивлением и радостью, ты провел ледяными пальцами от скул до подбородка, потом - по шее, оттянул ворот моей футболки, словно что-то искал.- Его нет! Его нет! – хрипло, как будто сквозь сдерживаемые слезы, проговорил ты. – Этого проклятого амулета нет, и ты… Том, ты – теплый… Том… Ты – живой! – ты порывисто обнял меня, позволяя почувствовать весь твой страх полностью, дрожа то ли от восторга, то ли от того, что тебе было холодно.

Обнимая, я медленно и успокаивающе гладил тебя по спине. Слова сейчас не помогут, только – тепло. А все вопросы я задам тебе потом.

Позже, надев мой теплый свитер, ты сидел, обхватив руками кружку с горячим чаем, и рассказывал мне произошедшее с тобой во сне. У меня руки покрывались гусиной кожей от твоих слов. И тебе ведь пришлось пережить это в одиночку… То есть, я был рядом, но… Но лучше бы не было. Только не так. Я всегда, сколько себя помню, старался гнать от себя мысль о том, что смерть, в отличие от рождения, мы можем встретить порознь. А ты это только что прочувствовал на себе. Странные все же у нас с тобой теперь сны – они почему-то достают из наших душ самые сокровенные страхи, темные желания и предположения, но – ничего хорошего. Неужели в нас этого просто нет?Однако каким бы ни был ужасным твой сон, он закончился. А вот твой голос меня беспокоил. Ночь медленно, но верно отсчитывала четвертый час, вечером – выступать, а ты говорил так хрипло, как будто вчера только и занимался тем, что пил ледяную воду.

- Я больше никогда эту книгу про Аниту даже в руки взять не смогу… - закончил ты свой рассказ и стащил у меня только что прикуренную сигарету.

- Да уж. Ужастик ты посмотрел что надо, - согласился я, передергивая плечами от мыслей о том, что тебе пришлось испытать, и настороженно наблюдая за тем, как ты куришь. – У тебя горло не болит?- Нет. Голос, я сам слышу – просто отпад. Но говорить не больно, намека на кашель – тожени единого. Ничего не понимаю… Слушай, а тебе, что ничего не снилось, пока я без сознания валялся?Я попытался вспомнить хоть какие-то обрывки того, что могло мне присниться, когда меня все-таки сморил сон. Но – нет. Ничего. Впрочем, это не удивительно:- Мне кажется, я проспал совсем недолго. Минут пять-десять. Не хотел пропустить момент, когда ты очнешься…Ты вдруг резко выдохнул дым и смял сигарету в пепельнице.- Это что за гадость? – ты провел рукой по губам, словно пытался стереть остатки привкуса, оставленного сигаретным дымом.

- Наши обычные сигареты - "Marlboro Lights", - с удивлением ответил я. У нас с тобой давно уже никаких других не водится. – Ты не курил бы, - я протянул руку к пачке, которую ты вертел в руках, рассматривая название и содержимое.- Ладно, - сигареты перекочевали в мою ладонь, а твои до сих пор ледяные пальцы навели меня на мысль: - У тебя температуры случайно нет? Не нравится мне, как ты согреться до сих пор не можешь, - я привстал и коснулся губами твоего лба. Холодный, почти как твои руки. Черт знает что… - Не похоже вроде… Сейчас градусник поищу, у меня, кажется, где-то в сумке вместе с лекарствами лежал… - я встал, чтобы пойти в спальню и начать розыски вышеназванного предмета, но ты поймал меня за руку.

- Не надо, Том. Это точно не температура.- Почему ты так уверен?- Чувствую. Мне холодно как-то ненормально. Этот холод идет изнутри, вот отсюда, - ты коснулся горла сразу под нижней челюстью, где находятся голосовые связки.- А что если…- Нет, это не то, что у меня тогда было с голосом. Совсем не то. Тогда было больно и трудно говорить. А сейчас – такое чувство, что там что-то… постоянно двигается… перестраивается. Так противно, - ты замолчал, сжав горло ладонью. Глубоко вдохнул, прикрыв глаза, и продолжил: - И сигареты… Я ведь выкурил одну почти полностью, а потом мне стало казаться, что она просто отвратительная… Будто что-то почуяло дым и… и он стал неприятным и для меня тоже, - ты смотрел на меня, не сводя с меня глаз, все так же держась за горло. И твои глаза просили о помощи. Вот только что я мог сделать?- Билл, может нам все же стоит обратиться к врачу? – я поднял руку, останавливая твое возмущение и прося дать мне договорить. – Хотя бы насчет твоего горла. Необязательно посвящать его во все подробности…Ты отодвинул от себя кружку и встал. Спрятал мерзнущие пальцы в рукава свитера и, обхватив себя руками, сказал:- Том, я не позволил вызвать врача даже тогда, когда ты лежал в гостиной без сознания, и я понятия не имел, очнешься ли ты. Или это… или это все. И ты думаешь, что я теперь побегу в больницу из-за такой глупости?Я отошел к окну. Темнота и ни одного признака рассвета, который начнется уже часа через два. С тобой иногда просто невозможно. Хочется кричать и биться головой о стену. Только тебя это все равно не проймет. Ты уверен, что ты прав и – точка. А то, что я за тебя переживаю – это…- Не надо, Томи, - ты обнял меня, устроив по-прежнему холодные ладони у меня на животе под футболкой. – Не надо, мне сейчас сложнее. И сцена мне нужна гораздо больше, чем больничная палата, - ты почти шептал, устроив голову у меня на плече. Так мягко и ласково, как будто успокаивать нужно было действительно меня, а не тебя.- А как петь будешь?

- Как-нибудь. Если совсем хреново станет, раммштайновскую песенку про солнце сыграем, давно хотел, да там тональность мне отчаянно не подходила. И Густ будет в восторге.Я засмеялся и ты – вместе со мной. И совсем необъяснимо, почему, чувствуя, как твои руки чуть-чуть согреваются от тепла моего тела, я подумал, что все у нас будет хорошо.Мелкий дождь оседал на стекле прозрачно-сонными каплями. Я смотрел сквозь этот узор, и весь мир снаружи расплывался в неясные, почти лишенные цветов сумрачные пятна. Этакая картина в стиле абстракционизма – при желании можно увидеть все, что захочешь. Но внешний мир никогда особенно меня не интересовал, и сейчас было гораздо важнее продолжать чувствовать, как твоя обтянутая тонкой перчаткой ладонь сжимает мою, как ты дышишь, спрятав нос в шарф, как иногда вздрагивают твои еще не покрытые тушью ресницы.

- Ты хоть немного согрелся? – почему-то шепотом спросил я. Водитель присланной за нами машины вряд ли расслышал бы, о чем мы говорим, даже если и не шептать – у него играло радио. Но мне не хотелось громких звуков. Ты едва ощутимо пожал плечами.

- Не знаю, наверное, - так же тихо произнес ты и, стянув перчатку, сжал мою руку. – Видишь, я уже даже чуть потеплее трупа.Я улыбнулся. Сравнение мне категорически не нравилось, но тебя оно смешило, и это было главным.

- А горло?- Сам слышишь, - ты посмотрел на меня немного растерянно. - Как петь буду, честно, не представляю.- Прорвемся. Не в первый раз… - я не договорил, потому что мне показалось, что я увидел в радужной оболочке твоих глаз зеленоватые искорки. Наверное, отблеск фонарей или фар какой-нибудь мимо проезжавшей машины. Я отвел глаза, немного поморгал и посмотрел снова. Но ничего не изменилось. Ярко-изумрудные, мелкие огоньки мерцали по всему периметру радужки, заполненной большим, почти ненормально расширенным зрачком…- Почему ты на меня так смотришь? – улыбка исчезла с твоих губ, и взгляд сразу стал серьезным, настороженным.- Билл, ты где такие линзы взял? Натали опять подкинула? – спросил я, уговаривая себя не пугаться и помня, как любит подобные штучки наш визажист. Только это определенно круче всего, что она испытывала на тебе раньше. Да и когда она успела? Мы ведь не виделись с ней месяца три, наверное. А зрачки у тебя совсем как в моем сне…- Какие линзы? – непонимающе уставился на меня ты.

- Билл, не смешно. У тебя в глазах какие-то странные искры, и это не отражение света.- Рядом с тобой моя сумка, там зеркало есть… - ты не закончил просьбу. Твоя ладонь по-прежнему лежала в моей, ты не двигался. Только частое дыхание выдавало волнение.Запустив руку в сумку, я почти сразу нащупал зеркало с изогнутой длинной ручкой. Ее затейливый орнамент больно царапнул по тыльной стороне кисти, и я тихо пробормотал все, что я думаю об этом шуточном подарке, который преподнес тебе Дэйв, на наше пятнадцатилетие.

- Ты чего там?- Поцарапался. Вот держи, - я протянул тебе зеркало и буквально через минуту уже жалел об этом.

Рассмотрев отражение своих глаз, ты нагнулся вперед и, закрыв лицо руками, засмеялся. Тихо, истерично, болезненно хрипло. Слишком надрывно, чтобы я мог спокойно продолжать это слушать.- Билл…- А теперь ты мне тоже предложишь к врачу обратиться? – сквозь истеричные всхлипы спросил ты. – Во что же я такое превращаюсь…- Билл, посмотри на меня, - я силой заставил тебя выпрямиться, но ты отвернулся, пряча лицо за рассыпавшимися в беспорядке волосами. – Билл…Пытаясь справиться с истерическим смехом, ты запрокинул голову назад, полностью надеясь на мои, удерживающие тебя руки. Несколько глубоких вдохов пополам с задушенным смехом, и ты посмотрел на меня. Глаза. Зеленые от еще ярче разгоревшихся искр. Пальцы рефлекторно сжались на твоих плечах, но я тут же заставил себя расслабить их. Только без паники.- Успокойся. Мы ничего не знаем наверняка. Не совсем понимаем даже, спим мы сейчас или нет. Может это просто сон? Или что-то вроде галлюцинации, как кошка?Ты посмотрел на меня с надеждой, почти умоляюще.

- Нет, я не заметил ничего такого, как в том сне про автобус. Но Билл...

- Как я на сцену-то выйду? – почти прошептал ты, глядя куда-то в сторону. Лучше бы ты смеялся… Надо что-то придумать…- Ну… Я же подумал, что это линзы. Скорее всего именно эта мысль придет в голову и другим. А еще у меня очки с собой есть. Желтые. В них не темно, и не так заметно будет…Ты вдруг бросился ко мне и обнял. Сильно прижимая к себе, но не говоря ни слова. Я и так все понял.Тускло освещенное пространство у черного входа в клуб встретило нас отголосками городского шума и полным отсутствием людей. Мы довольно редко выступаем в клубах, особенно в Германии. Но наши фанаты, как правило, знают о каждом таком событии и встречают нас неизменно шумной толпой. И, привыкшие к бурным приветствиям, не зависящим от погоды и каких-либо других причин, мы с тобой стояли и удивленно оглядывались.

- Либо концерт отменили, и этот слизняк Бенджи ?забыл? нам позвонить, либо…- Позвонил бы Густ или Гео, ну, Натали, в крайнем случае, - возразил ты, поправляя очки. Желтые, в окружении медленно опускавшегося на город тумана, они выглядели на тебе прелюбопытно. – Пойдем что ли внутрь… Блин, если это дело рук Эбеля, ему не жить, - проворчал ты, махнул водителю, отпуская его, и пошел ко входу.

- Так нехорошо напоминает наш с тобой последний общий сон, да? – сказал я, когда ты уже держался за повторяющую форму морской ракушки ручку двери.