Глава I. Легенды (2/2)
- Что ты говоришь такое?! – воскликнула её бабушка. – Холодное Сердце?! В Йоль!
Девушка бросила взгляд на календарь: в самом деле, завтра двадцать второе декабря, стародавний праздник середины зимы… И, хоть беспокойство её бабушки отчётливо перекликалось с её собственным, оно показалось Герде странным.
- Это… это опасно… Очень непредсказуемо! Ты должна отговорить его!- Да что такое?- Разве ты не знаешь? По легенде замок Снежной Королевы находился именно на вершине Холодного Сердца! И Йоль! Ведь границы миров стираются в этот день…- Бабушка! Это всё чушь, глупые суеверия! – Герда попыталась рациональным отмахнуться от необъяснимого страха, ледяной ладонью стиснувшего её сердце. – Вся опасность Холодного Сердца в его обрывах, острых камнях и непроходимых склонах! Не думаешь же ты, в самом деле, что на вершине Холодного Сердца мальчишек подстерегает Эльза?!
Она рассмеялась, чтобы ещё лучше развеять тревогу. Но бабушка смотрела на неё со смесью снисходительной жалости и волнения. Потом покачала головой с видом пророчицы, которая точно знает будущее и страдает от того, что ей не верят.
- Глупости или нет, но ты знаешь о несчастных случаях, которые происходят там регулярно. И, если мне не изменяет память, они происходят там именно в Йоль.
По коже Герды от слов бабушки побежали мурашки. Хуже всего было то, что она не могла просто так отмахнуться от неё, назвать глупой суеверной старухой – каждое слово бабушки находило отклик в её душе. Ей всё это не нравилось, она не хотела разделять того трепета перед легендами, какое было естественным для её бабушки. Герда хотела быть, как родители – рациональные до мозга костей Филиппа и Освальд несколько лет назад уехали прочь из Эренделла, затерянного между горами и лесами, состоящего из трёх небольших городишек и разбросанных по горным склонам деревушек, живущего воспоминаниями о былом величии и старинными сказаниями, словно застывшего на рубеже веков; они отправились в суровый, шумный реальный мир с его огромными современными городами, пробками, многолюдными толпами. Они хотели обрести там своё место и забрать к себе дочь, но не успели: автомобильная авария на слишком оживлённом шоссе и один из вечно спешащих куда-то водителей оборвали их жизни. Герда точно знала, что мама бы лишь снисходительно посмеялась бы над бабушкиными страхами, но даже и не подумала бы воспринимать их всерьёз; и ей самой хотелось быть сейчас, как мама.
- Ты должна остановить его, Герда, - решительно заявила Марта. – Пока не случилось беды.
- И не подумаю!- Герда начала злиться, особенно вспомнив, как сегодня уже пыталась отговорить Кая, и как он только посмеялся над её беспокойством. – Он уже большой мальчик и знает, что делает. К тому же, - тише добавила она, - я уже сегодня попробовала переубедить его, и у меня ничего не вышло. Он обещал мне быть осторожным.
Старушка покачала головой, и Герда разглядела горечь в её взгляде. Как будто она уже оплакивала кого-то.
- Осторожным… Боюсь, что осторожность их не спасёт.***Наутро Герда проснулась с щемящим чувством беспокойства в груди. Она понимала, что это вызвано вчерашним разговором с бабушкой, и попыталась отмахнуться от него, но у неё ничего не получилось. Не получилось так же и вспомнить сон – тревожный, мрачный, и, она была уверена, порождённый суевериями бабушки. Она наскоро выпила чай, отправилась в университет и постаралась сосредоточиться на философии, истории и экономике, в которой ничего не понимала. Сегодня было особенно сложно внимательно слушать преподавателей, потому что мысли её всё время уносились к Каю, который, должно быть, уже не только был за пределами столицы, но и углубился в лес со своими друзьями. На первой паре, погружённая в свои мысли, Герда едва не схлопотала неуд, и лишь хорошее настроение преподавателя спасло её от пересдачи. Между второй и третьей парой девушка спрятала свою гордость в карман, постаралась забыть обиду, мимоходом нанесённую ей Каем, и набрала его номер. Она хотела просто пожелать ему удачи, сказать, что верит в него и в успех его затеи, несмотря на то, что наговорила ему накануне. И, конечно, ждёт. Ждёт, чтобы слушать его бесконечные истории о мелких неурядицах в походе и забавных затруднениях, ждёт, чтобы посмотреть фотографии, ждёт, чтобы напоить его горячим чаем… Да просто ждёт. Но безразличный автоматизированный голос на той стороне заявили ей, что аппарат находится вне зоны действия сети, и Герда решила, что Кай выключил телефон, чтобы сберечь заряд батареи. Затем она позвонила снова, и снова, и, как бы Герда себя ни уговаривала, тревога росла в ней подобно снежному кому.
Они сидели на литературе и разбирали любовную лирику одного из давно умерших эренделльских поэтов под монотонный голосгосподина Лоргена, когда без стука в аудиторию заглянул взволнованный молодой человек. Он поманил преподавателя к себе и что-то возбуждённо прошептал ему на ухо. Господин Лорген изменился в лице, оглядел своих студентов испуганным, растерянным взглядом и вышел вслед за незнакомым парнем. Тотчас жеаудитория загудела, как растревоженный улей. А Герда, хоть господин Лорген и не произнёс ни слова, инстинктивно почувствовала, что произошло что-то ужасное. Минуты тянулись бесконечно долго, но наконец преподаватель вернулся – подавленный, взъерошенный, испуганный ещё больше, чем прежде. Он тщательно протёр свои очки, водрузил их на нос и некоторое время смотрел на своих студентов. А затем просто, без обиняков сообщил:
- Ваш одногруппник, Кай Петерсен, отправился сегодня в поход в горы, отбился от своих товарищей, и вот уже больше часа его друзья не могут найти его. Нам нужны добровольцы, чтобы организовать поисковую операцию.