9. жаба, гадюка, презентации и смитерс (1/1)

—?Бернси, тебе говорили когда-нибудь, что ты?— долбанутый на всю голову? —?Очаровательно Богатый Техасец улыбнулся в своей голливудской манере, но с долей искреннего охерения от услышанного. —?Да, есть немного,?— согласился Монти, поднося серебристую зажигалку Зиппо к кончику сигареты, зажатой между зубов,?— Тебе бы тоже не мешало. Эта деловая встреча началась странно. С взаимной демонстрации самоцветов: фиолетовый, подвеска к ошейнику, в ложбинке между костлявых, выпирающих ключиц-карандашей и огненно-рыжий, на цепочке, чуть выше и левее шрама от операции на сердце, в зарослях волос на груди. Так же сюрреалистично, как если бы Бернс открыл ногой дверь в кабинет полковника О’Хары*, направил на него пистолет и гаркнул: ?А я знаю, шо ты волшебник, и всем роска-а-а-жу?. Да, именно так, через ?о? в приставке и с мерзким потягиванием буквы ?а?. А тот бы в свою очередь бы противно завизжал. Но это была бы другая история. Сегодня оружие Бернса не пистолет и утяжелённые пули, а кипа бумажек и разноцветная чехарда графиков и диаграмм на холсте проектора. —?Как это тебе вообще в голову пришло, скажи, пожалуйста? —?сарказма в голосе как бы нет, но на самом деле он тут есть, просто под водой, на дне залива официозной вежливости. —?Совершенно случайно, на самом деле,?— Бернс стряхнул пепел в пластмассовую чёрную пепельницу,?— Как и все хорошие идеи, я полагаю. Он игриво подмигнул собеседнику, а Невероятно Богатый Техасец украдкой глянул на часы в форме штата Техас, висевшие у Бернса за спиной. У Бернса есть в запасе десять минут, прежде чем ему скажут, что подумают над его предложением и что перезвонят вечером. А потом, когда дубовая дверь за ним захлопнется, забудут, и никогда не будут вспоминать об этом, как об абсурдном, сюрреалистическом сне. ― Вообще, изначально я планировал обыграть этот план немного по-другому,?— тем временем, стоящий в тени и загороженный папоротниковыми листьями Смитерс лениво переключал слайды презентации, ? но потом я подумал и понял, что это будет слегка утопично. Даже по меркам окружающей действительности. Розовый свет, мерно льющийся с экрана, лазурные тени, иссиня-чёрный, носатый профиль Монтгомери с тлеющей сигаретой в зубах. Если это не кадр из очень странного неон-нуар-фильма, то тогда что? ― Если ты про ту затею с волшебным детским рабством, то нет. Я бы однозначно ее не принял, ? полковник О’Хара пригубил немного виски из небольшого стакана в его толстых пальцах, и льдинки в стакане тихонько стукнулись друг об друга. Бернсу легко выдумывать подобную чушь?— у него никогда не было детей. По крайней мере, он сам об их существовании полковнику О’Харе не сообщал. У Богатого Техасца была дочь. И хотя она была взрослой, жила не в Спрингфилде, у неё абсолютно не было никакой возможности стать волшебницей и не существовало и десятой доли процента вероятности, что она вообще будет когда-нибудь работать, у Невероятно Богатого Техасца кровь стыла в жилах от мысли, что его дочурка будет рисковать своей жизнью, добывая жемчужины мысли для таких как Бернс (и сам полковник О’Хара). ― Напомни, кстати говоря, с каких пор ты стал таким человечным? —?ухмылка Бернса стала чуть более насмешливой, ? С каких пор детский труд?— это плохо? ― Дело не в детском труде даже, это вообще дело десятое, если не триста десятое, ? виски в стакане Неприлично Богатого Техасца закончился подозрительно быстро, и потому тот решил, так сказать, ?обновить тару?. Конечно, пить на рабочем месте?— против правил, но не тогда, когда чуть-чуть и когда правила устанавливаешь ты, ? просто это слишком сложная, занимающая ресурсы и невыгодная конструкция, которая, дай бог, продержалась бы на соплях в лучшем случае месяц, а потом… ― Да-да, я сам знаю, не продолжай, ? Бернс зажмурился и замотал головой, словно чихающий кот, ? я не люблю, когда меня хватают за шкирку и тыкают носом, словно наследившего пса. ― Он о-о-очень этого не любит, ? растягивая гласные, подтвердил Смитерс.Бернс и До-Ужаса-Просто Богатый Техасец обернулись в его сторону одновременно. Второй смерил Смитерса взглядом исподлобья, в котором читался явный вопрос: ?Кто разрешал прислуге открывать рот?, а первый столь же быстро, сколь и лихо ему подмигнул, в стиле: ?Так держать, детка?. ― К тому же, ? Техасец продолжил, ? за мной крепко так следит Гринпис и последнее, чего бы мне сейчас хотелось, так это получить штраф за геноцид редкого вида какой-нибудь Красножопой Вебмы. Прямо как было в прошлый раз, с единорогами, помнишь? ― Во-первых, они черножопые, ты что, слепой или Ведьм никогда не видел? Они непроницаемо-чёрные, как мазут. ― Слушай, какая разница, ты, зоолог люминесцентный, ? Техасец раздраженно махнул рукой, ? Я что, их разглядываю? ― А, во-вторых, я же принес им письменное извинение за тот прокол с этими несчастными лошадьми! Я даже приложил к ним открытку! —?Монти повернулся к своему верному оруженосцу, ища поддержки, ? Скажите-ка, Смитерс, я приложил или не приложил? ― Приложили, ? уверенно поддакнул Смитерс. Ведь именно он купил эту открытку и заклеивал своим собственным языком конверт. Потому что у мистера Бернса внезапно кончилась слюна во рту, ? А между тем, Ведьмы чёрные, как Ваша душа, сэр. Бернс удовлетворенно ухмыльнулся. Что ж, надо признать, что зубной порошок из толченых рогов единорога, хоть продавался и очень хорошо, но оказался, как сказал бы какой-нибудь хитрый и до дерзости вороватый политик ?экспериментом неудачным?. Тем не менее, где-то на полке одного из десятка шкафов Бернса лежит баночка блестящей единорожьей пыли. И иногда, по особым праздникам, Смитерс растушевывает блестящее крошево по крючковатому носу и острым скулам Монтгомери кисточкой, вместо румян. Веснушки-звёзды на коже ночного неба. Хотя миллениалы изобрели для этих целей хайлайтер. ― Ну, мы так и будем вокруг да около этих самых Вебм ходить или что? ― Так ты все время меня отвлекаешь, вот я и слова вставить не могу. ?Вебма? вместо ?Ведьмы? резала слух скальпелем, ох уж этот техасско-деревенский прононс, детство кончилось, а навоз на ковбойских сапогах остался. ― В общем, концепт прост, как вишнёвый пирожок: вместо того, чтобы устраивать тотальный геноцид Ведьм, который может привести к утрате равновесия зла и добра или еще какой-нибудь нравоучительной банальнейшей ерундистике, которую пихают в детские книжки ?Пятьдесят причин, почему ?капитализм это плохо? для самых маленьких?… Смитерс кокетливо прыснул в кулак, а Техасец выпучил глаза, оперевшись виском на указательный и средний палец. Господи, как Бернс выдумывает всю эту херню, у него в голове генератор поехавших словесных конструкций или что? ― Мы можем синтезировать Хорошие Идеи, предварительно изучив их, конечно. И продавать их волшебникам среднего класса, а также не-волшебникам. Смитерс! Слайд! ― Так точно, сэр! На экране появился разноцветный пирог круговой диаграммы, а под ним город, слепленный из детских кубиков?— гистограмма, норовящая пронзить небеса в клеточку. ― Но, лошадка, какой ты умный. Это все равно приведет к дисбалансу, только теперь ситуация будет противоположна?— никто не будет убивать Вебм и их станет слишком много. ― Ай-ай-ай, ? Бернс сощурился и игриво покачал указательным пальцем, а потом сделал ещё одну сигаретную затяжку. Он держал сигарету между большим указательным пальцем, как рабочий со стройки в перекур, ? А как же мы? ― А при чём тут мы? ― А при том, что если средний класс, то есть, большая половина населения, будет покупать синтетический заменитель хороших идей, который, я почти уверен, не будет уступать настоящим Хорошим Идеям ни в чем, то Охота на Ведьм станет уделом привилегированного большинства. То есть, наша с тобой, и нам подобных. ― И что же получится, ? О’Хара весело усмехнулся, ? охота всадников на лис? ― Точно.

Как тебе такое, Илон Маск? Впрочем, старина Их-лон наверняка сейчас занят более важными вещами. Например, бороздит просторы бездушно-мёртвого, бесконечного космоса в обнимку с Питером Тилем*. Ну или как-то так, если я всё понял правильно. Это было бы красиво: всадники на конях в цветастых, причудливых одеждах и с развевающимися на встречном ветру плащами да юбками скачут на всех парах. Размахивая шашками да ружьями, гонят несчастную дыру в пространстве вниз по улице, загоняют в угол, чтобы распотрошить её обсидиановое брюхо и осыпать грязный бетон гулко стучащими шариками Хороших Идей. Труба трубит, мудак убит, эта битва гудит. ― Так, окей. А не_волшебникам хорошие идеи зачем? —?Техасец задумчиво почесал подбородок. Первый. ― А это славно, что ты спросил, ? Бернс щёлкнул пальцами, и слайд за его спиной сменился по мановению ресницы, ? Их можно продать под видом прививок-оберегов от Ведьм! ― И ты думаешь, они это будут покупать? ― Посмотри внимательно на этого маленького засранца, ? Бернс достал из-за пазухи аккуратненькую сферу Хорошей Идеи, ? он лучится ангельским сиянием, издает сказочный перезвон, если приложить его к уху, и пахнет, как бабушкина пастила. К тому же он абсолютно круглый, в нём нет углов, которые бы могли пробудить в потребителе агрессию или негативные ассоциации! Если не так должна выглядеть панацея от всех болезней, то я тогда?— законченный мракобес и совсем не разбираюсь в искусстве формы. Он грациозно затушил окурок о дно пепельницы, а затем, подув и обтерев Хорошую Идею о пиджак, надкусил её, словно спелое яблочко. ― Заманчиво, да-а-а, ? задумчиво протянул Техасец, ? но сомнительно. Кстати, дружище, а для меня у тебя случайно лишней ХИ не завалялось? ― Не-а, это последняя, ? лихо соврал Монти так, будто речь шла о драже любимой жвачки в едва начатой пачке. Его настроение мгновенно улучшилось или, говоря корявым языком графиков, возросло. Прямо как малышка-Алиса, поевшая увеличивающего гриба. ― То есть, это что выходит, ? техасец обмахнулся широкополой шляпой, белой, как гипс, ? Мы поднимем бабла, уважения в городе, потому что мы вроде как заботимся об этих неволшебных ублюдках и, вдобавок ко всему, не нарушим баланс? Так ведь? ― Превосходно, правда? Безопасность, выгода, репутация, ? Бернс загибал пальцы на руке по одному, пока не остались средний и большой, ? и что-то еще. ― Избавление от естественной конкуренции ненасильственным путем, сэр, ? учтиво подсказал Смитерс. ― Точно, ? Бернс загнул средний палец. Остался только оттопыренный большой. Люди на слайде подняли руки к небу в экстазе, с блаженными улыбками на их пиксельных лицах. По рукам. Уговорил. Уломал. Соблазнил. Всемогущее рукопожатие в золотом свечении и с лавровыми листьями, обвивающими кисти. ― У меня, кстати говоря, есть замечательный человек на примете, кому мы можем всучить воплощение этого чудесного проекта в жизнь. ― Ай? ― Ну, подумай, ? полковник О’Хара поиграл бровями, ? Кто у нас самый умный, по научным штукам дежурный? ― О, Каин милосердный, ? Бернс скорчился от карикатурного отвращения, будто надкусил лимон, ? только не… ― Именно, Монти, именно. ― Ну, только не эта ходячая отрыжка Ньюскула! Только не этот… Этот… Выкидыш ?Теории Большого Взрыва?, порожденный незаконным соитием с кроликом Роджером! Смитерс прижал ладонь к губам и ахнул с томностью бедра испуганной нимфы, а Обалденно Богатый Техасец присвистнул. ― Жестко ты его. ― Клянусь своей монограммой, я лучше глаз канцелярским ножом почешу, чем обращусь к этому новосезонному позорищу! ― Ни шутя себе, ?новосезонное?! —?О’Хара фыркнул в совершенно лошадиной манере, ? У него первое появление было кабы не в четвертом сезоне ещё. ― Да? А почему я воспринимаю его как персонажа ньюскула? ― Потому что ты?— противный дед старый и всё воспринимаешь как ?порождение ньюскула?, ? Техасец отпил виски. Его лёд уже совсем остыл и виски в нём растаял. ― Ой, от такого же старика слышу. ― А ещё, потому что ты немножечко так, слегонца, дальше своего носа не видишь. ― Позволю себе заметить, что у мистера Бернса очаровательный, благородный носик, который ничуть не мешает обзору и… ― Смитерс! —?Бернс шлепнул себя по тощей ляжке. Это было явно смущающе-излишним. ― Осмелюсь предположить, сэр, ? сладко затараторил Смитерс, ? Вы воспринимаете его так, потому что персонаж стал очень часто появляться в сезонах с 15-го по настоящее время и проявлять себя, скажем так, не с лучшей стороны и… ― Тише-тише, Сми-и-и-итерс, ? Монти успокаивающе поднял ладонь, а Техасец закатил глаза, ? это был риторический вопрос. Смитерс смущённо поджал губы и опустил глаза. ― Да перестань. Это единственный учёный во всем городе, выбора у нас нет. ― Стоп… Что, серьёзно? Единственный? ― Отвечаю, вот те крест и платиновая карточка! ― Не нужна мне твоя карточка, убери. Техасец убрал карточку обратно под рубашку с видом: ?Ну и пожалуйста?. ― Ладно, чёрт с ним, ? Монтгомери сложил пальцы домиком и задумчиво сощурился, ? Пусть будет он.