Глава 15. (1/1)
Все наши самолеты куда-то делись. В небе я видел только этих двоих. Даже радар не засекал рядом с нами другие объекты. Только в отдалении были какие-то самолеты, но солнце уже наполовину зашло за горизонт, и я, взглянув в окно, не смог понять по знакам на корпусе, наши это были или нет. Я же поставил цель помотать немецким пилотам нервы. Вот где понадобились мои летные навыки, отрабатываемые годами. Дживс и тетя Агата оценили бы мои достижения, если бы увидели меня в деле. Раз меня не пускали обратно к базе, я опять взял курс на юг. В хвосте ожидаемо пристроились юнкерсы. Наверное, когда я в третий раз развернулся, а под брюхо ?Пташки? полез один из них, все подумали, включая моих ребят, что я либо тупой, либо слишком настырный, но я пошел ва-банк. Увеличил скорость, повернул штурвал на 90 градусов, и мы благополучно вырвались вперед. Теперь ?Пташка? летела в сторону базы. Я не стал долго ждать и повернул штурвал в том же направлении опять на 90 градусов, и вот ?Пташка? уже летела на юнкерсы, стремительно к ним приближаясь. Я не сместил штурвал ни на градус. Тогда я почувствовал себя немного самоубийцей. Ощущения?— так себе, скажу я вам. —?Да вы шутите! —?вскричал Ричард. —?Нет. —?Не надо так делать! Немцам пришлось резко поменять угол полета, а не то, либо они столкнулись бы со мной, либо друг с другом. На этом я останавливаться не желал. Не давая им возможности выровнять машины я ушел на тот же маневр, только усложнил его переворотом ?Пташки? вокруг оси, дав ей возможность по окончании маневра переместиться в нижние слои атмосферы, футов на 200-300 ниже. —?Да что вы творите, Вустер,?— ругался Ричард. —?Ухожу от противника. —?Уходите? Уходить надо в другую сторону. Разворачивайте самолёт, чёрт бы вас подрал с вашими экспериментами! —?Я не успею. ?Пташка? неповоротлива. Сами знаете. —?Эта воздушная корова рассыплется в воздухе, если вы еще раз заставите ее перевернуться кверху брюхом. Моя задумка дала свои плоды. Я сумел выйти с виража, а вот наши преследователи значительно отстали. Мы полетели к базе, однако, ?Пташка? уступала юнкерсам в скорости. Нас быстро нагнали и обогнали, и даже загородили путь, вынуждая поворачивать обратно. —?Мы сейчас столкнемся с этим нахалом,?— указал Ричард на хвост немецкого самолета и сбился на не нормативную речь. —?Ничего подобного. Послушайте, а давайте теперь уйдем вверх градусов на пятьдесят и спикируем перед их носами? —?Выход из этой фигуры никогда у вас не получался, Вустер,?— опять ругался он. Когда он ругался, его усы смешно ходили ходуном то вверх, то вниз. —?Сейчас получится. —?Это рискованно. В тех самолетах сидят опытные лётчики. Вспоминайте, с ребятами этой авиадивизии мы, кажется, уже встречались, причем не единожды. —?Откуда мне знать, с ними мы встречались или нет. —?А вдруг. Если это те молодчики, то они лучшие среди немецких пилотов, воздушные волки. Мы против них пустое место. —?С чего вы взяли, что это они? —?Молокососов сюда бы не отправили. Я выслушал его и начал подъем самолета под названный ранее углом. Ричард продолжил ругаться: —?Это неслыханно. Что вы творите? —?Ну, а что вы предлагаете? Сдаваться? —?Нет, но то, что вы делаете похоже на сумасшествие. Опять та же песня, теперь еще и из дружеских уст. —?Вы ведь любите риск, Ричард. Он промолчал и проверил в порядке ли ?Пташка?. Вроде бы наша дама шла полным ходом и разваливаться пока не собиралась. Я взглянул на своего учителя. Хоть его лицо было очень недовольным, но он прекрасно понимал, что ситуация, в которой мы оказались, не несла нам ничего хорошего. Либо мы, либо?— нас. —?Даже если мы сможем уйти от них, в чем я сильно сомневаюсь, нас обнаружат и будут преследовать другие самолеты. Вы сами видели сколько их было. —?Давайте будем решать проблемы по мере их поступления, хорошо, Рич? —?Хорошо, только не надо резких движений,?— лишь успел сказать он, наблюдая за моей реакцией. А я резко дернул штурвал и прибавил ход машины. Корпус завибрировал. Мы вырвались вперед. Ричард схватился за сердце. —?Если мы приземлимся сегодня, мистер Вустер, то, черт побери, я отправлюсь в часовенку и помолюсь там, но я очень сомневаюсь, что мы приземлимся. —?Приземлимся,?— уверенно ответил я. —?Дэн, ну что ты молчишь и вцепился в свое оружие, —?продолжал Ричард, обернувшись назад, к хвосту, где располагалось место стрелка. —?Помнишь, ты обещал молиться духам за всех нас? Начинай! Вустер, кажется, сошел с ума и хочет нас укокошить. Я же был уверен в своей победе. ?Пташка? ушла вверх, вернувшись на прежнюю высоту. Юнкерсы поспешили за ней, но в этот момент я вошел в резкое пике и преградил им путь. Пилоты двух самолетов не смогли справиться с управлением и спикировали вниз. Если мое чутье меня не подводило, им ничего не оставалось, как катапультироваться. С такого угла вывести машину на прежнюю высоту было невозможно. Я выдохнул и выровнял корпус ?Пташки?. Штурвал сегодня слушался меня, как никогда. Но то ли день был не тот, то ли нам не суждено было сегодня вернуться в родные края. Я пролетел без происшествий всего полминуты, и вдруг понял, что происходит что-то не то. На подмогу к той парочке пришло еще несколько самолетов. Нашу кабину обстреляли со всех сторон и не останавливались с пулеметными очередями до тех пор, пока я не вернулся на прежний курс. По обе стороны от ?Пташки? теперь виднелись крылья немецких истребителей. —?Мы попали в ?клещи?! —?крикнул Дэн. —?И пулемет не реагирует. Корпус справа задет.
—?Радар не работает,?— прошелестел Ричард. —?Тебя не задела отдача? —?обратился я к Дэну. —?Нет, сэр. После его слов через переднее стекло кабины можно было разглядеть дымовой след от горючего. —?Вот ведь дьявол! —?заругался Ричард, посмотрев вверх. —?Вот ведь шлюшки. Сущие черти. Всегда летают группами. В двойные ?клещи?, наверх посмотри, мальчик! Наверх! Хорошо, что маска скрыла мою кислую мину. Дела были плохи. Вечер выдался крайне отвратительным. —?Чёрт! Чёрт! Сэр, капитан, что делать? Что делать? Это было самое скверное, что могло произойти в воздушном бою. Нас обступили четыре немецких самолёта и, не давая ни уклониться от курса, ни развернуться, повели на свою сторону. Несколько раз я пробовал вывернуться, но немцы преграждали мои попытки пулеметными очередями. Я неминуемо следовал диктуемым ими курсом и понимал, что скоро нам предстоит высадиться на вражеском полигоне. Самоустраняться я не планировал. Если моя жизнь потеряла цвет, это не значит, что у меня было право забирать жизнь у моих коллег, тем более, таких молодых и дорогих моему сердцу, как Денни. Я принял решение долететь до немецкой базы и выйти навстречу судьбе. Словом, там будет видно. Возможно, нам еще удастся выторговать жизнь, хоть в последнее время она абсолютно потеряла смысл.