Глава III. "Верный друг" (2/2)

Знакомые пейзажи грели сердце. Шпили Йоркского кафедрального собора служили приветствием – священными воротами на землю предков – путеводной стрелой, указывающей на дом в котором выросло не одно поколение моей семьи. Некогда богатая резиденция знатного семейства – ныне выставленный на продажу кусок сырой земли.

Престарелый дворецкий поинтересовался моим самочувствием и выразил свое беспокойство. — Вы очень бледны, миледи, - сказал он.

Я не могла ничего ответить, но его внимательные глаза и мудрое сердце нашли ответ. В конце концов, у нас была общая боль. — Мне очень жаль. — Мне тоже, миледи. Нам всем жаль, что все так случилось.

Я очень надеялась, что смогу сдержать слезы, но сама мысль о том, чтобы навсегда распрощаться с этим домом, застилала глаза влажной пеленой. Отдав вещи лакею, я пустилась в последнюю прогулку по дому.

— Шарлотта, что вы здесь делаете? — Я приехала с дядей, - мой реверанс получился торопливым и неискренним. Появление маркиза Солсбери было неожиданным, никто не сказал, что он тоже будет присутствовать. — Вы плакали? Возьмите платок.

Рэймонд достал из внутреннего кармана сложенный квадратик белого, накрахмаленного платка и протянул мне. Я почувствовала аромат лавандового мыла и мужских духов. — Что случилось? — Сначала вы ответьте, как оказались здесь. — Прямо сейчас вы похожи на дикую и свирепую кошку, - маркиз дружелюбно рассмеялся, сложив руки в замок за спиной. Без всякого знака мы одновременно продолжили идти, преодолевая зал за залом, комнату за комнатой. — Простите за мою грубость. — Все в порядке. — Значит, вы расскажите, как оказались в Йорке? — У меня были дела в этих краях, - мы вошли в малую гостиную, где уже стоял поднос с чаем. – За завтраком я встретил мистера Бингли, который приехал, чтобы подписать документы на покупку вашего особняка. Он попросил сопровождать его. — Мистер Бингли будущий хозяин? — Доверенное лицо, - ответил маркиз кратко. Его внимание привлекла картина над роялем. – Я правильно понимаю, на картине изображены вы? — Отец заказал мой портрет накануне моего десятилетия. — За год до того, как мы впервые встретились.

Дальнейший разговор вертелся вокруг особняка. Рэймонд задавал вопросы, я – отвечала. Его внезапно заинтересовала история здания, года реставрации, самые интересные предметы мебели и коллекции картин и скульптур, которые начала собирать ещё моя бабушка.

— У вас есть какое-то любимое место в доме? Я задумалась над вопросом. За окном давно стемнело и лакей зажёг свечи. Отец собирался провести электричество, но не успел.

Рэймонд сидел на софе напротив меня. Его лицо – выразительное, мужественное, не лишённые аристократического шарма – освещалось огнем зажжённых свечей. Обычно серо-голубые глаза казались темнее, напоминая глубокие синие воды, в которых ты непременно тонул, если смотрел дольше обычного. Стакан с виски в длинных пальцах отливал золотом на дне, а полоска губ под усами блестела обжигающим алкоголем. Мне понравилось смотреть на Рэймонда в этот момент. Его дружеская компания оказалась весьма кстати, лишив необходимости грустить по прошлому в одиночестве. — Если выйти через зимний сад и спуститься к озеру, что раскинулось справа от дубовой рощи, можно наткнуться на каменную беседку, - я взмахнула рукой, рисуя узоры в воздухе. – С южной стороны она увита плющом, а в центре установлена статуя младенца с крыльями. — Ангела? – Рэймонд выглядел сонным, но его глаза продолжали улыбаться, глядя на меня. С ним я ощущала себя как за надёжной стеной, словно одно его присутствие прибавляло сил. — Младший брат моего отца и Роуз умер спустя год после рождения. Дедушка заказал статую почившего сына, представив его небесным защитником семьи и дома. — Замечательная метафора. — Жаль, что дом мы потеряли. Пусть теперь этот младенец охраняет покой другой семьи. Рэймонд ничего не ответил. Это позволило мне продолжить. — Маркиз, вы знакомы с будущим хозяином дома. Кто он? — Достойный человек. Семьянин. Ему была необходима летняя резиденция и я предложил ваш дом. — Летом здесь особенно хорошо, - согласилась я. – Каждое лето на озеро прилетает много уток и пара чёрных лебедей. — Чёрные лебеди большая редкость в Англии. — Сколько я себя помню, они всегда прилетали парой и всегда были вместе, обнимая друг друга шеями. — Вероятно, это место действительно священная земля, - маркиз не договорил. В гостиную вошёл Майкл. Зелёные глаза пристально оглядели нас, после чего он сообщил, что ужин готов. — Я переоденусь и спущусь, - сказала я, вставая. Рэймонд последовал за мной, но был остановлен дядей. — Нам нужно кое-что обсудить, - сказал Майкл, после улыбнувшись мне. – Розалинд здесь нет, чтобы сказать, что мы нарушаем этикет, не переодевшись к ужину. Ты не выдашь нас, Лотти? Стоит признать, что не проведи я последние пару часов в компании Рэймонда, мне бы не удалось поддержать дружеский тон. Но компания маркиза будто скинула неподъемную ношу с плеч. Я подмигнула дяде и сделала реверанс. — Буду бережно хранить эту тайну, - мой голос звучал игровыми смешинками, запустив в уголках глаз маркиза лучики-морщинки и искристый смех, похожий на брызги дорогого шампанского. – Я спущусь через четверть часа, но вы можете приступать без меня. Утренним поездом мы вернулись в Лондон, где Рэймонд пообещал приехать к нам через неделю. Хотя наше трио приятно провело время в Йорке и в поезде мы много дискутировали, после того, как я зачитала ?Озимандиа? Шелли, оставалось ощущение внезапного напряжения в отношениях Майкла и маркиза. В пятницу, как и было условлено, мы с Роуз посетили ужин у леди Макдауэл. К моему удивлению там же мы повстречали маркиза. Кажется, эта новость удивила не только меня, но и тётю, но ей удалось сохранить лицо и не выдать истинных эмоций. Что-то подсказывало, что она зла на Смита.

Но в отличие от Розалинд я была рада видеть дружеское лицо и после ужина, когда все перебрались в гостиную, с удовольствием очутилась в компании маркиза. Нам было весело вместе и я заметила, что у нас возникали такие моменты, когда сказанные слова и шутки, понимали лишь мы вдвоём. Это делало нас сплочённее. Я представляла, как мы с Рэймондом противостоим всему миру и непременно одерживаем победу. Рядом с таким другом верилось в победу любой кампании. Мне даже стало казаться, что будь маркиз в Судане вместе с моим отцом, все могло случиться иначе и наша семья смогла бы сохранить состояние.

После вечера у леди Макдауэл наш экипаж следовал за автомобилем маркиза Солсбери. Дети спали, дядя читал книгу у камина в малой гостиной, попивая излюбленный виски со льдом. Он пригласил нас с Роуз к себе, пока Рэймонд поднялся, чтобы поцеловать сына.

— Как вы провели вечер? — Отлично! Появление Рэймонда скрасило обычно скучный ужин, - воскликнула я воодушевленно. – Кстати, Рэймонд пригласил нас на Рождество в свой дом в Лондоне. Мы ведь примем его приглашение? Впервые после смерти Кларисс, он открывает дом в Кенсингтоне. — Если ты так хочешь, - ответил Майкл и я уловила в его тоне раздражение. – Что ж, Рождество через две недели, и это отличное время, чтобы объявить на праздничном приеме о твоей помолвке. Пара слов выбили почву из под ног. Мне пришлось ухватиться за спинку кресла, чтобы не рухнуть. Роуз издала глубокий вздох и опустилась на софу, рядом с мужем.

— Моя.. помолвка? — Именно. После твоего первого выезда в свет этой осенью, ко мне обратился джентльмен с официальной просьбой твоей руки и сердца. Для начала мне следовало написать твоим родителям, поэтому последние месяцы я ждал их ответа. Пару недель назад я получил письмо. — Что в нем написано? — Родители счастливы и благословляют тебя на этот брак.