Глава III. "Верный друг" (1/2)
Однажды один человек сказал, что не бывает проблем, которые невозможно решить. Пусть уйдёт день, два, месяц или год – решение обязательно найдётся и страх испарится. Этим человеком был мой отец. Я верила ему, пока сама не оказалась в ситуации, из которой не могла найти выход. За голыми ветками деревьев кустились сиреневые облака, будто нанизанные на ожерелье не огранённые камни аметиста. Дорога казалась чёрной; вечерние сумерки стелили первый туман на спящую землю. Зима стучала в окна, рисуя свои морозные узоры на замёрзших стёклах по утрам. Дни были короче, а ночи – длиннее. Время для печали, время как синоним слова меланхолия. Пальцы замёрзли. Я потерла ладони между собой, но это не помогло. Роуз накинула плед мне на руки, поправив меховое манто. Я собиралась поблагодарить её, но тихие слезы ещё не высохли на щеках. Мои губы разомкнулись, оставаясь безмолвными. Обида терзала сердце, ком из возражений, которые невозможно было высказать, застрял в горле, словно кость. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. — Вас пригласили на ужин в следующую пятницу, - в тишине движущегося автомобиля голос Майкла Пирсона прошелестел сухой октябрьской листвой на ветру. — Леди Макдауэл была весьма любезна, - согласилась Розалинд. Она улыбнулась мужу, взглянув на меня украдкой. – Мы непременно примем её предложение, не так ли, милая? — Как скажешь, тётя.
В салоне воцарилась прежняя тишина. Все молчали. Майкл закрыл глаза, пытаясь подремать, Роуз положила голову на плечо мужа, переплетя их пальцы. Раньше мне нравилось наблюдать за ними, подмечая те незатейливые прикосновения и мгновения нежности, которые были редкостью. Сейчас мой взгляд был прикован к окну.
Когда вдали показались верхушки башен особняка Пирсонов, я почувствовала слабое облегчение. Мы почти дома, значит этот сумасшедший день почти окончен. Попрошу горничную набрать ванну, выпью горячего чая и лягу спать. Завтра будет новый день. И я снова попробую найти решение. На втором этаже я столкнулась с маркизом. Утром ему необходимо уехать по дипломатическим обязанностям и всякий раз эти отъезды печалят его.
Я почти привыкла, что мы встречаемся за завтраком. После обеда, пока он пишет письма в гостиной, я читаю книгу, сидя на бархатной софе, рядом с бюро из ореха и розового дерева, за которым работает Рэймонд. Иногда я зачитываю особенно заинтересовавший отрывок и тогда мы пускаемся в долгие дискуссии. Маркизу нравится, когда наши мнения совпадают, но позже я пришла к выводу, что ему доставляет особое удовольствие, когда я выступаю с противоположным суждением. Тогда его серо-голубые глаза сужаются и блестят задором, он подначивает меня вступить в спор.
— Вы выглядите уставшей, - сказал он, погладив меня по руке. Мы стояли на лестнице и я впервые смотрела на него сверху вниз. Сейчас его глаза казались тёмной лазурью в вечернем свете, напоминая воду в озере в нашем саду в Йорке – тихие волны набегали на берег, принося ощущение покоя и аромат водяных лилий. — Я знаю, что могу доверять вам, - начала я, после паузы; Рэймонд нахмурился, сделавшись серьёзным. – Дядя с тётей желают мне лучшего. Последние месяцы они постоянно вывозят меня в свет, знакомят с самыми завидными холостяками Англии. Я знаю, что они стараются ради меня, но я ничего этого не хочу. — Вы не хотите замуж? В вашем возрасте стоит задуматься о браке. — Я не желаю, чтобы мне навязывали мысли о замужестве. Это должно прийти само, как дождь после засухи, - слова маркиза вызвали вспышку недовольства, казалось, что он поддерживает идею скорого замужества. — Конечно, - Рэймонд понимающе кивнул и склонил голову на одну сторону. – Это должен быть ваш выбор. Но иногда бывают такие ситуации, когда нам нужно плыть по течению. — Делать то, что говорят? — Видеть в каждой проблеме что-то светлое, - сказал он мягко. – Поговорим об этом в другой раз. Вам необходимо отдохнуть. Доброй ночи, Шарлотта. Рэймонд поцеловал мою руку и быстрыми шагами сбежал вниз по лестнице. Я видела, как он вошёл в кабинет дяди и закрыл за собой дверь. У этих мужчин одна работа на уме. ?Миледи?, - обратилась ко мне горничная и мне пришлось оставить мысли о случившемся разговоре на потом.
Утро встретило завесой дымчато-серых облаков над шпилеобразными верхушками деревьев, что росли вдоль дороги к особняку. Ночью прошёл слабый дождь, оставив на память о себе морозный запах замерзших капель и завывающий ветер. За завтраком Майкл выглядел задумчивым. — После завтрака я уезжаю, - сказал он хмуро. — Что-то случилось, дядя? Майкл явно предвидел мой вопрос, но отвечать не спешил. Роуз завтракала в спальне. Дворецкий вышел, чтобы ответить на телефонный звонок, и мы остались наедине.
Я долго наблюдала, как Майкл, с суровой педантичностью разделывает свою порцию завтрака, чтобы затем тщательно прожевать каждый кусочек. Когда с последним ломтиком брокколи под сметанным соусом было покончено, дядя сложил столовые приборы, повернувшись ко мне. — Вчера после нашего возвращения, Рэймонд сообщил мне, что нашёл покупателя на ваш особняк в Йорке, - он не позволил мне вставить слово, продолжив. – Мистер Лоуренс уже там. В полдень с Кингс-Кросс отходит прямой поезд и я ещё успею перекусить в Барафини перед дорогой. Вернусь завтра утренним поездом и тогда мы все обсудим.
Я ничего не успела сделать. Майкл встал, поцеловал меня в лоб, и ушёл. Его шаги быстро стихли. Я осталась одна.
Прошлым вечером, когда мы столкнулись на лестнице, маркиз шёл к Майклу, чтобы рассказать о потенциальном покупателе. Уже тогда он знал всё, но не счёл нужным рассказать мне. Я была уверена, что он мой товарищ, мой единственный друг, которому я могу довериться. Так ли это?
На меня накатило чувство опьянения, будто сыпавшиеся как из рога изобилия новости сыграли злую шутку со мной. Голова кружилась, но я чётко знала чего хочу.
Пожалуй, мне стоило постучать или хотя бы попросить прощения за своевольный поступок. Майкл склонился над столом, читая письмо, которое ему передал дворецкий. Дверь в кабинет со стуком ударилась о стену, когда я вошла или скорее вбежала. Кулаки сжаты, дыхание частое, взгляд – горящие факелы праведного огня. Вероятно, я напоминала Афину Палладу, готовую ринуться в бой, но дающую последний шанс на отступление.
— Дядя, я поеду с вами. — Это вовсе не обязательно, милая, - Майкл не удостоил меня взглядом, продолжая читать письмо. – В такую погоду тебе лучше остаться дома. — Я хочу в последний раз увидеть родной дом, - мой голос не дрогнул, я была непоколебима. – Вряд ли представиться другой шанс побывать в Йорке. С тем местом связаны все мои важные воспоминания. Прошу, позволь поехать с тобой.
Майкл оторвался от дел. Его зелёные глаза с знакомым животным прищуром изучали меня. Он мысленно взвешивал все ?за? и ?против?, решая, как поступить. Но похоже, мои аргументы смогли убедить его, поскольку взгляд изумрудных глаз смягчился и он ответил молчаливым кивком. Мне дали полчаса на то, чтобы собраться. Никогда ещё я не собирала багаж так скоро. Дорожный саквояж был легок на подъем, в отличие от сердца, что страстно стучало в груди.