Глава 4: В ее глазах.. (1/1)

Маленькая девочка тихо бродила по руинам и развалинам. Ее не особо волновало состояние атрибутов старого мира, она искала маму. Что мог чувствовать маленький трехлетний ребенок в тот момент? Без защиты, заморенный голодом и не спавший несколько дней? Вокруг много диких тварей, горы разлагающихся трупов и старого металлолома, который скрипит и шатается изредка. Эта была душераздирающая картина: заплаканная кроха в грязной одежде, всхлипывая от потери, кричала единственное слово, которое только знала?— мама.Спустя пару часов ее подобрал сталкер, он, дико перепуганный увидел живого ребенка. Он дал ей имя?— Карина.***Она открыла свой дневник?— старую потрепанную тетрадь?— и начала чиркать по линиям:?Я опять пишу тебеЗнаю, что ты не ответишь.Слушай, а это нормально, что я опять перечитываю твой подарок?Я очень бы хотела задать тебе сотню, а то и больше, вопросов. Но я не хочу тебе докучать. Думал ли ты когда-нибудь, что появится маленький зверек, который настолько будет привязан к тебе?Наверное нет. Знаешь, когда мы разговаривали с Катей насчет тебя, то она сказала, что я тебе не нужна и что скорее всего ты променяешь меня на горсть патронов. Я думаю, что я стою дороже. Хотя бы ящик? Глупая. Я вообще не понимаю зачем пишу тебе, ты ведь никогда не прочитаешь это. Может, мне так будет спокойнееКак бы хотелось освободиться от этого, жаль не могу. Очень трудно жить с осознанием, что где-то ходит человек, за которого ты душу продашь. А он даже не помнит что ты есть. Интересно, будешь ли ты когда-нибудь вспоминать обо мне?Хотя бы мимолётная мысль, одно слово? Я знаю что у нас ничего не может быть, но я все еще верю, надеюсь. Зачем?Ее рука дрогнула, девушка посмотрела на дату. Два месяца. Неужели он погиб? Или, действительно сбежал?Надо сходить на Театральную, вдруг его там видели? Или Иосифович его перевозил?Катя. Боже, то, что она пережила месяц назад нельзя назвать так себе горем или наоборот, маленькой неудачей. Она потеряла ребенка, возможность рожать наверное тоже. Я выхаживала ее, пока тетя Марина лежала в больнице с сердцем. Барыга тоже от нее ни на минуту не отходил, по ночам плакал. Но пить не смел. Думаю, может быть теперь он заслужил мое уважение? Не каждый способен пережить такое, тем более сдержаться, перебороть горе. Он пашет как не в себя, метаясь между койкой Кати и кастрюлями, пока тещи нет.—?Карина, там тебя Катя зовет,?— ошарашенный Юрец беспардонно ввалился в вагончик. Теперь же я задумалась, а заслужил ли?—?Иду.Она сипела и лицо ее вмиг стало старым. Ребенок будто забрал ее годы и унес с собой в могилу. Морщины искажали молодую бледную кожу. Губы были синющие, под глазами две марианские впадины. Она не вставала с кровати, только если по нужде, и то с трудом. Это было ужасное зрелище, которое терзало меня и Юрца своими когтями и эти рваные раны останутся в виде шрамов, которые на врят ли пройдут.—?Щепкина! Тут к тебе! —?заорал Иосифович. Бригадир еле нашел меня. Кто же там? Неужто он?—?Господи, Сережка! —?я кинулась к нему в обьятья. Он принял их очень радушно и даже с...любовью? Может показалось.—?Карина! Как я рад тебя видеть!—?И я тебя! Где ты пропадал, я уже подумала что ты меня бросил,?— я понуро отвела взгляд от солдата, боясь его реакции.—?Я? Даже в мыслях не было! —?Серый подхватил меня и закружил. А со стороны, пока я этого не замечала, наблюдала мама. Готова поспорить, ее сердце в тот момент было в самом теплом пуховом одеяле,?— ну давай, знакомь со своими,?— он взглядом указал на мой вагончик, куда забежала Оксана. Кажется, заметил счастливый взгляд.—?Уверен?—?Конечно!Девушка взяла его за руку и повела в свой вагончик. Она аккуратно осмотрелась, открыв скрипучую дверцу комнаты. Мама сидела за столом, уже кстати накрытым. Когда только успела? Волнение и трепет?— как мама его воспримет?—?Ну, проходите же уже, Кариша, не смущай его, а то сбежит еще,?— хохотнула Оксана.—?Нет, я ее не брошу,?— Сережа только сильнее сжал мою руку.Мама не могла наглядеться и нарадоваться: ее непутевая Кариша взялась за голову! Да еще и кого привела?— солдата с верхов!Они долго разговаривали, Сережа ей рассказывал свои жизненные истории, ему очень нравилась мамина картошка с мясом. Когда Сережа наконец уехал в Полис, мама кинула с обнимать меня.—?Доченька! Хорошая моя! —?женщина кинулась целовать мое лицо. Ее поцелуи были как мед на душу. Я искренне радовалась, ведь мама счастлива,?— господи, Ластонька моя, какая ты у меня красавица, молодец какая!—?Наблюдал бы вечность ваши сентементальности. А теперь новости о плохом,?— убитый Юрец принес бутылку водки, которая смутно бултыхалась в зеленом стекле. Взглянув на его красные, заплаканные глаза, я почуяла неладное. Неужто что-то с Катей! Не дай боже, не прощу. Ни себе, ни Юрке,?— тетя Марина померла…На минуту в комнате повисло тягостное молчание, воздуха предательски не хватало, кажется, к горлу подступил ком, он узлом завязался на моей шее. Поверить было в это трудно, очень трудно. Особенно, если подумать о Кате, которая совсем недавно выкидыш пережила. Бедная Катька!***—?Идиот, мать твою! —?Полковник рвал и метал, когда застал Сергея в казармах Д6. Видите ли, мужчина, ослепленный чувством любви на врят ли мог думать о чем-то еще и позабыл отпроситься у Мельника на поездку к Карине. В его лицо прилетела книга. В него вообще много чего летело, но он старался уворачиваться как мог, изо всех сил убеждая своего капитана, что это чистая случайность, а не дезертирство, или упаси господь, предательство. Сергей был ответственным военным и презирал трусов и предателей,?— я тебе что блять говорил по поводу нее, а?! Я тебе русским, мать его,?— в него прилетел ботинок,?— языком вот этим вот, сказал. Никакой Карины! А ты что? А?!—?Товарищ Полковник,?— хотел было Идиот оправдаться, но тот его перебил.—?Сгинь с глазами моих долой,?— он устало потер глаза,?— и запомни, Сергей, время службы и время личное нужно разделять. Больше я такого не потерплю, не допущу?— к хренам собачьим из ордена выпну!Он устало побрел к себе в койку, думая о том, как бы извиниться перед Полковником и о том, что сказать Карине по поводу его нового отсутствия. Теперь Мельник глаз с него не спустит?— будет как ищейка ходить за ним и следить за его маршрутами. И Сережа вроде бы расстроен, да вот только он почему-то улыбался. По-глупому так улыбался, как дурак со стороны выглядел. А в глазах читались нежность, наивная детская радость и любовь. Да! Он смело мог сказать, он любит Карину.Дорогой читатель, извини меня за то, что отношения у этой парочки придурков так быстро развиваются?— такие они от природы, на всю жизнь себе любовь выбрали. Сидят и улыбаются как дураки.—?Ну что, орел сизокрылый,?— в комнату ввалился Князь. Вот у этого парнишки все было круче некуда?— нашел себе любовь, таскается с ней, а Полкану хоть бы что. Каждые выходные к ней ездит, сын скоро будет. Вот ему-то точно везет,?— отхлопал тебя Батя по мягкому, а?Смех Игоря эхом разошелся по казармам, откуда вылез полусонный Артем, зевая, встал позади Князева.—?Если ты, полудурок малолетний, думаешь что это смешно,?— грозный взгляд Идиота мигом заткнул весельчака,?— я не хочу вас видеть. Уйдите прочь!Когда все-таки два напарника покинули комнату, Сергей наконец-то мог поразмышлять о том, что из себя представляет его комок эмоций и чувств к ней.Очень странно, что всего за три встречи с ней он смог понять, что эта девушка ему не безразлична. Она смелая, умная, скромная в меру, милая, утонченная, красиво танцует. А ведь язык тела многое могу рассказать Идиоту. Да только тот смотрел лишь в глаза, которые горели алым пламенем, поддаваясь ритму танца, они блестели под гнетом фонарей Театральной. Они притягивали, вплетали в свои нити. А ее мягкие волосы? Как бы ему хотелось расплести ей косы, коснуться мягких черных волос, поиграться с ними.Она заманила его в ловушку, из которой ему не выбраться, в которой он погряз, как в тягучей резине, она цепляла своими маленькими ручками, не давая уйти. Да он, в общем-то, и не собой хотел уходить. Ему нравилось утопать в этой резине, в ее глазах.***Карина сидела у костра, потупив взгляд, который устремлялся куда-то в жгучие вьюны яркого пламени. Она не знала как сказать подруге о смерти ее родного, самого близкого человека, который дал ей жизнь, вытащил из грязи послевоенного времени и дал надежду на лучшую жизнь, пусть и в холодных и серых подвалах. Для нее была тяжелой потеря ребенка, а уж про тетю Марину я и вспоминать боюсь. Пока что Катя лежит у себя дома и спит. Прошло всего пару часов с того момента, как Барыга Юрец, убитый горем, ввалился к ним домой.—?Да..ик...да я ж ее...- Юра вышел из нашей с мамой комнаты, чуть пошатываясь и заикаясь. Он был в стельку пьян. Его можно понять. Оксана завела его обратно и уложила на моей кровати.Очевидно, что сегодня у буду дежурить у Кати.Скоро Новый Год. Еще один, в котором жители метрополитена будут доживать свой век в темном подвале наряду с крысами и грибами. Станцию потихоньку украшают гирляндами, бумажными фонариками, яркими вырезками в виде Деда Мороза и Снегурочки. Раньше люди верили в чудо, что эти два персонажа действительно существовали, а сейчас никто уже не верит в чудо. Сказки есть для того, чтобы не плакать от безысходности по ночам. Апатия снова закралась мне в душу, пока я, попивая грибной чай, умиротворенно наблюдала за происходящим вокруг.Как там Сережа? Вроде бы, расстались только вчера, а уже скучаю. Как-то глупо это все выходит, слишком быстро и я даже не успеваю понять, что между нами происходит. Спарта. Многие говорят о том, что люди в Спарте очень добрые, наделены невероятной отвагой и мужеством. А завистники или те же нацисты и красные твердят совершенно обратное. Кому верить?—?Карина,– сзади меня послышался глухой хрип подруги, она чуть не упала, но я вовремя успела подхватить ее,?— все в порядке? Я проголодалась,– Катя закашляла,?— Юры долго нет.—?Все хорошо, он просто очень устал и не хотел тебя тревожить. Он у нас, мама его уложила,?— я заботливо подхватила Катьку в руки и отнесла обратно в комнату, под теплое одеялко,?— тебе нужен отдых, я сейчас принесу тебе поесть чего-нибудь.Я лишь на минуту вышла из вагона, чтобы набрать похлебку с консервами в тарелку из алюминия и чай. Вернувшись обратно, мне удалось накормить ее и заставить уснуть. После выкидыша она подхватила простуду и ситуация лишь ухудшилась.Когда я смотрела на ее больное бледное лицо, на эти красные, заплаканные глаза, вялое тело и тонкие, холодные, синие губы, я видела маленькую девочку, она была для меня сильнее всех в этом мире. Она боролась за жизнь, боролась за право существовать и радовать меня и Юрку. Я была горда подругой, была горда тем, какая она у меня отважная, тем, что она не сдается.Кажется, я вот-вот свалюсь с ног. Надо бы поспать, пришлось лечь на койку Тети Марины. Я стала мечтать. О Сереже, о жизни наверху. Я вспоминала все сказки, рассказанные мамой, все байки отца и многие истории своих знакомых со станции. Сон медленно подкрался, убаюкивая фантазией.***Сергей проснулся рано, на часах всего 5. До подъёма еще два часа и теперь, когда он не мог уснуть, хотелось бы занять себя чем-нибудь. Книги явно не сулили интересом, их все мужчина перечитал еще давным-давно, по нескольку раз. Рисовать он не умел, даже если очень сильно старался. Оставалось только прожигать самобичевание отжиманиями или философией.Раз.Что я забыл тут?Два.Почему все еще жив?Три.Вернусь ли я к Карине?Он упал, больно ударясь о грудную клетку, немного прошипев от явной неприязни, Сергей поднялся и решил походить по пока что пустым коридорам казарм Д6.Все спали, только на кухне была какая-то возня. Наверное, повара делают завтрак.—?Тук-тук,?— Сережа зашел на кухню, где во всю кипели жидкости из кастрюль и нарезались продукты,?— вам тут помощь не нужна?—?О, Серый! —?крикнул главный повар. Это был седовласый старик, лет шестидесяти на вид, в старом свитере и брюках, поверх которых был фартук, измазанный в пятнах от жира или прочей субстанции, знать которую никому не хотелось и в помине,?— помощи не надо. Только вот завтрак будет готов только через час, а то и все полтора. Потерпишь, а?—?Да, конечно, Валерий Геннадьевич.Он присел за столик. Персонал кухни носился с поварешками и ножами туда-сюда. Иногда просыпался Степан и приходил за водой.—?Приятного аппетита, Серый,?— Валерий Геннадьевич поставил перед ним тарелку с картошкой, тушенкой и хлебом. После рядом приземлился стакан с грибным чаем.—?Благодарю.Идиот приступил к трапезе. Почти все уже встали, готовятся к очередному заданию или идут к посту охраны. Неожиданно для всех рядом с Сережей сел Мельник. Мужчина чуть было не поперхнулся картошкой с хлебом.—?Ну, Идиот,?— обратился к нему Полкан,?— сегодня будешь грехи замаливать. Зайдешь ко мне в командный центр. У тебя есть час на все про все. И только попробуй мне опоздать или не придти.Мрачный старик ушел восвояси, заставив задницу Идиота не хило сжаться от страха. Чтож ему такого Мельник уготовил? Сгноит небось на самом трудном задании.Сережа доел и отправился к себе в комнату.