Безмятежность (1/2)
Пасмурная погода не сдает позиции уже вторую неделю. Дождь шумит, вспенивая пузырями лужи на полу открытой галереи, пруд вот-вот грозил выйти из берегов и затопить первый этаж основательно, а по траве невозможно пройти, не набрав полные туфли противной влаги. И все же Желли продолжает думать, что им несказанно повезло – не нужно отвлекаться на патрулирование, пожирающее львиную долю светового дня, и заняться насущными проблемами.Сейчас Желталмаз эти и занималась в большой комнате на втором этаже. Здесь низкие потолки и почти нет мебели, кроме редких треног с медузами и единственным столом. Стул Желли пришлось нести вместе с бумагами. Но все это создавало вокруг самоцвета редкую атмосферу спокойствия и сосредоточенности, когда хотел бы отвлечься от дела, да не на что. Остается одно - расшибись, но сделай. Очень помогает продуктивно поработать.Правда, в моменты, когда мысли крутятся вокруг одного и того же без пользы, не находя решения, такая пустота немного угнетает. Поэтому Желли встает, тянется руками к потолку, едва не задевая его пальцами, и идет к широкому окну. Ветер приносит немного звона в ушах и капли дождя на белые щеки.- А что если взять … - спонтанно вскрикивает самоцвет, но тут же расстроено трясет головой. – Нет, я же это пробовало, слишком легкая получилось. Добавить воды? Глупость какая! Испариться и все по-прежнему. Нужно что-то добавить, какой-то важный компонент я упускаю …Желли хмуриться, надолго замолкая. На зубах звонко скрипнуло – сама того не замечая, она прикусывает ноготь на большом пальце.
- Слишком мало знаний! Не могу придумать. – В голос стонет Желли, пальцами взъерошивает волосы, словно это может помочь гудящей от напряжения голове. – Аааааа, Желли, какая же ты глупая! Давай, думай …Самобичевание не помогло, кажется, даже хуже стало. Решения проблемы продолжали рождаться, и Желли продолжала отбрасывать одно за другим. Почти в каждом самоцвет находила изъяны, причем непростительные, такие, которые по ходу эксперимента не исправишь, добавив пару капель млечного сока. Тут необходимо либо каждое решение обстоятельно проработать на бумаге, усовершенствовать и выбрать лучшее, либо …Либо попросить помощи у Учителя.
Алмаз сжала кулаки и решительно стукнула одним об другой.- Нет, так не пойдет. Не получается сразу? Прекрасно! Значит, пойдем трудным путем. Ясно, Желли? Легкие пути нам не нужны, пф, вот еще.Безостановочно бурча примерно в том же стиле, Желли поплелась назад к столу. Он был от края до края завален бумагами, исписанными или сплошь исчерканными какими-то схемами и рисунками. Чистые листки являли единственный оплот аккуратности, безнадежно погребенный под бумажным хаосом идей и мыслей. Чтобы достать их, Желли опять пришлось потрудиться, отгребая остальное в сторону. Желталмаз положила поверх исписанных листов новые, придвинула ближе чернильницу с тонкой кисточкой и рухнула на стул.
- Две минуты. Желли, я даю тебе две минуты, после чего ты начнешь записывать все варианты, которые возникнут в твоей глупой головушке. А пока отдохни. – Сказала она, запрокидывая голову назад и закрывая глаза. С порывом ветра дождь скользнул по подоконью со звуком, будто кто-то провел по нему жесткой щеткой.
Стукнула водружаемая на стол нога в белом чулке. Единственное, на что хватило ее терпения – это снять обувь. Прошло всего две недели их самостоятельной жизни, а алмаз уже устала и распоясалась, чего скрывать. Но она билась с этой задачкой уже больше недели, и постепенно теряла терпение. Иногда Желли позволяла себе думать – а может решения вовсе не существует и она делает невозможное?- А может ты слишком глупая? – тут же одергивает себя самоцвет. Возможное, невозможное, а им это необходимо, так что расшибись и сделай. Хоть как-нибудь.Белые веки дрогнули. Сквозь ресницы потолок казался нечетким и вымазанным пыльцой.- Больше не могу. Замените меня. – Промямлила Желталмаз, но ногой на столе покачала вполне бодро.
Правда, наскрести сил, чтобы продолжить работу не успела – со стороны лестницы донеслись бодрые шаги, больше похожие на хлюпанье медуз, если бы они вдруг вздумали выйти на сушу. Желли поспешно привела себя в порядок: спустила ногу со стола, обулась, села ровно и приняла позу задумчивого мудреца. В комнату влетела головная боль и спасение, на ходу пытаясь открыть коробку смолы и при этом не уронить кучу других вещей.
- Желли, я собираюсь в море! – ультимативно заявила Падпараджа, без разрешения сгружая все вещи на стол, самоцвет только успела подхватить вспорхнувшие в стороны листы. – Пойдешь со мной?- Зачем? – отстраненно спросила Желли. Сил не было даже на то, чтобы обстоятельно указать малышке на ее наглость.- Зачем пойдешь или зачем в море?Желтые глаза из-под полуприкрытых век смерили радостный самоцвет оценивающим взглядом. Мысленно Желли прикидывала, какой вопрос и ответ интересен ей меньше всего.- Оба.- Я в море за планктоном, личинками и водорослями. Нужно пополнять запасы, пока не образуется стойкая экосистема. А ты – за компанию.Разговаривая, Падпараджа с громким хлопком открыла смолу, зачем-то потянулась к ней носом и довольно улыбнулась. Лихо залезла руками в гору принесенных вещей, выискивая нужные и откладывая их в сторону. Падпараджа всегда спешит, и для Желли не стало новостью, что малышка просто сгребла подходящие вещи с полок в лазарете и хранилище, смешав все подряд в кучу, и притащила сюда. А вот то, что Падпараджа насквозь мокрая стало настоящим сюрпризом. Желли тупо смотрела на расползающиеся кляксы в окантовке чернил, делающие и до того неразборчивые записи вовсе бессмысленными.
Этого хватило, чтобы силы к алмазу вернулись и нешуточные. Во всяком случае, хватило в секунду оттащить капающую не хуже туч Падпараджу от стола.
- Ай, да с тебя ручьем бежит! Ты была на улице? – строго спросила Желли, уперев руки в бока. Малышка упрямо тряхнула волосами, вызвав веселую капель.- Нет. – Немного подумала и исправилась: - Да. Хотя все-таки нет. Или да? Скорее нет, чем да.
Заметив потемневшие глаза Желли, – а может это нахмуренные брови тень бросили? – Падпараджа поспешила объяснить.- Просто я разбиралась с медузами в пруду. Они такие активные в дождь, едва не выпрыгивают из воды и, к тому же, меня были рады видеть. А там такой ливень, что захлестывает под крышу метров на десять, что говорить о том месте, где я сидела. Ну и вот …Падпараджа развела руками, демонстрируя себя. Только сейчас Желли заметила, что одежда до нитки пропитана водой, намокшие чулки сползли едва не до щиколоток, а рубашка привычно расстегнута. Капли оставляли на впалой груди сверкающие дорожки, пересекая несколько более светлых пятен на фоне общего красного. Небольшие изъяны в теле Падпараджи. Заметив их, Желталмаз переставала злиться так резко, будто у нее есть переключатель, и смягчалась. Вот и сейчас так.Если бы Желли знала малышку чуть хуже, то подумала, что она расстегивает рубашку специально.- Ясно. Значит на лестнице длинная вереница белых луж?
- Нет же. Все осталось в чулках! – радостно просветила Падпараджа, указывая на свои ноги. Чулки, правда, выглядели прискорбно, словно ими протерли весь Дом.Но Падпараджа улыбалась так заразительно, что алмаз сдалась окончательно. Махнула рукой на испорченную одежду, в конце концов, они должны учиться делать что-то новое, взяла со стола широкий отрезок ткани, который Падпараджа принесла с собой в числе прочего, и накинула ей на голову.
- Просушись хорошенько, а то скрипеть будешь.Пока малышка снимала одежду и возила тряпкой по волосам, Желталмаз села за стол. Найти чернильницу оказалось непросто в эдаком бардаке, причем достать ее так, чтобы ничего не попачкать, но она справилась. Побулькала кисточкой в туши, гоняя ее кругами.- Нет, я не могу пойти.
- Почему?
- У меня есть важное дело.- Для тебя всякое дело важное и не разобраться, правда или нет, - фыркнула малышка. С огненных кудряшек перестали лететь капли при каждом движении, на большее не хватило ни впитывающих свойств ткани, ни терпения Падпараджи.
Отжав ткань над подоконьем, где и так уже ручьем бежало, Падпараджа аккуратно укатала ее в компактный валик и положила на крышку соляной коробки. Потрясая волосами, чтобы сохли быстрее, она подскочила к столу и выхватила из бумажной кипы первый попавшийся листок. Красные глаза сузились, пытаясь разобрать написанное.- Просто набор слов.- Ингредиентов, - поправила Желли и забрала листок. – Я пытаюсь усовершенствовать рецепт пудры или методы нанесения, чтобы сделать ее более стойкой к прикосновениям и воде. Не к морской, конечно, это сложно, но мелкий дождь выдержит запросто. Наверное …- Зануда.
- Говоришь, хочешь помочь мне? – она решительно нацелила на малышку кисточку. С конца сорвалась крупная капля чернил, но Желли ловко поймала ее в чернильницу.
- Ой-йой, хочу сказать, что у тебя прекрасно получается! – с улыбкой открестилась от такой чести Падпараджа. – Желли – великий изобретатель пудры!- Хватит, - алмаз отмахнулась кисточкой от сладкоголосого самоцвета, и малышка отпрыгнула назад, едва не опрокинув треногу с медузой. Яростно полыхнуло желтым.
- Значит, я в море, да? – спросила Падпараджа, умилительно сложив руки перед грудью. Сто пятьдесят лет вынужденного послушания все-таки выработали в ней определенные рефлексы, но сейчас это было лишним.
Желли вывела новое слово и повернулась к ожидающей ответа Падпарадже, смотрела на нее долго, дожидаясь, пока дойдет.Падпараджа изменилась в лице. Дошло.- Ой, зачем спрашиваю … Медузам нужна еда, и я иду в море! – решительно и дерзко.- Хорошо.- Да, хорошо, вот именно. Если медузам нужна еда, то только я тут решаю, когда именно за ней идти. Так-то! - Немного перебарщивает, но Желли решила обратить ее внимание на это позже, при случае. Пока самоцвет просто согласно качнула головой и вернулась к записям. Падпараджа же гордо вернулась к разбросанным вещам.
Несколько минут каждый занимался своим делом. Падпараджа яростно ворошила вещи, перепахивая их не хуже дождевого червя в земле. Несколько раз она даже сунулась в них лицом с недовольным бурчанием. В то время как Желли с удовольствием выводила угловатые слова, одно за другим, и так все получалось складно, что самоцвет мысленно уже представляла новую пудру Учителю, уже почти чувствовала похвальную руку на волосах …- Эм … Не поможешь мне нанести смолу?