Сраный мир (1/1)

Второй день в пути казался бесконечностью, отражаясь свирепым сопротивлением смерти в мутных глазах Лоры. Кажется, путешествие их затягивалось, и не то чтобы Суини был против провести это время в компании девушки, хранящей в гниющей плоти его счастливую монету, но все же раздражение мёртвой суки с каждой минутой зашкаливало, отдаваясь в сердитом бурчании фургончика и дрожащей стрелке спидометра. Ещё пару миль и бедняга просто сдохнет.—?Полегче,?— на поворотах автомобиль швыряло, и Суини мотался на просиженном сидении из стороны в сторону, через раз прикладываясь рыжей головой о запотевшее грязное стекло.—?Ты так и не сказал, куда нам… —?девчонка буркнула и закурила, отравляя воздух в тесном салоне сигаретным дымом и вонью, исходящей от истончившейся и посеревшей кожи, просвечивающей густые синие вены, почти пересохшие и скрученные в суетливые узоры смертью.—?Почти приехали.Суини выглянул из-под края засаленного, лоскутного одеяла и тут же скрылся под ним вновь, выпуская изо рта облачко белесого пара. Лора пригляделась к указателю, но среди отлупившейся краски нельзя было разобрать ни слова. Фургончик свернул на грунтовку, собирая ухабы и кочки, подскакивая и вновь бросаясь в бой против отсутствия нормальной дороги. Из-под вороха одеял послышалась ругань, но лепрекон не показывался больше, по крайней мере до тех пор, пока увесистым движением крохотного кулачка Мун не заставила его подскочить, прогоняя остатки дремы.—?Дальше куда?—?Здесь тормози…Он опёрся рукой о панель, чтобы к чертям собачьим не вылететь через лобовое стекло?— водитель из девчонки был самый хуевый, которого Суини встречал за всю свою грёбаную жизнь. Мун сверлила его скептическим взглядом: в окружении одинаковых домов, серых и лишенных тепла жизни, даже самого малого ее огонька, в желтом свете тусклых фонарей, почти не придающих этому городку никакого оттенка, но с удивительно вычищенными мостовыми и тротуарами, при всем этом душащих случайных путников смрадом и затхлостью.—?Какого хрена? —?она повертела головой, замечая, что правая сторона улицы являла собой отражение левой: словно они попали в дешёвый район картонных домишек, каждый из которых был абсолютно-точной копией своих соседей. В довесок поражало и удивительное сходство облачения этих домов: хлопковые цветастые занавески, выхваченные ветром в приоткрытые окна, одинаково-облупленные рамы и стены, обтянутые снизу и почти до самых крыш зелёным бархатом мха и черной плесенью. Просто какой-то грёбаный заколдованный мир, не иначе. Черная кошка скользнула в темном углу, прижалась лоснящимся бочком к шершавой кирпичной кладке, потянулась, мяукнула и навострила свои маленькие ушки, а напротив нее через несколько метров влажного асфальта точно такая же кошка проделывала всё тоже самое.—?Давай, пошли,?— Суини подтолкнул ее в бок, желая, чтобы она прекратила уже так таращиться, ухватился за слишком холодную руку, которая в его широкой ладони вовсе потерялась, и потянул на себя, на ходу рассыпая золотые монеты всех мастей: от царских чеканных и до блестящих в свете восходящей луны совсем крохотных желтых чешуек. Их звон оглушал, а сами они тут же исчезали в липком, вязком воздухе, казалось, задолго до того как успевали приземлиться на дорогу позади них. Суини тянул настойчиво, про себя моля этот свет, чтобы долбанная девчачья рука его усилиями не оказалась выдрана к чертям собачьим из хлипкого мертвого тела.Из застеклённых глазниц домов веяло могильным холодом, который уже насквозь пропитал Лору, и все же она поморщилась и повела плечами, ощутив не кожей, а своими гниющими внутренностями этот отторгающий все мало-мальски живое леденящий ужас, что излучал незнакомый городок. Девушка приоткрыла рот, но не произнесла ни слова, мысленно проклиная своего путеводителя и это адское место.—?Сюда,?— рыжий отошёл в сторону и за его спиной девушка разглядела лестницу под ржавым металлическим козырьком уходящую вниз и заканчивающуюся массивной глухой дверью. —?Вечеринка, тебе понравится,?— он поддел пальцами грязную тусклую прядку ее волос и вгляделся в серое безжизненное лицо:?— прикид самое то.Музыка была громкой, но собеседника можно было легко расслышать за звучанием струнных. Широкая зала, переполненная людьми, казалась совершенно пустой. Крохотные столики громоздились по углам, и серые тени, выхватываемые из тьмы бликами светомузыки грудились над черными полотнищами квадратных скатертей. В центре возвышалась брачная стойка, уходя от стены к центру помещения, разделяя его на две несимметричные части.—?Эй, да какого же, мать твою, хрена? —?Лора ловко вцепилась в мужскую руку, и, кажется, Суини вновь услышал хруст своих костей, отразившийся многократно от потолка и посыпавшийся ему на голову.—?С.у.к.а… Ты просто гребаная дохлая сука. Оглянись, мы прибыли прямо по адресу.Не так она себе представляла подземное царство, в ее глазах подходящее на одну из студенческих вечеринок на Хеллоуин, когда в своём окружении можно встретить уродливые маски фантастических тварей, оборотней, вурдалаков, мертвецов, призраков, сраных медсестер, зарезанных в горло скальпелями, обдолбанных марихуаной Дракул, шатающихся в компании Франкенштейнов. Здесь преимущественно были призраки, люди, облаченный в бестелесные, полые формы, дымкой перемещающиеся от стола к столу, левитирующие в пространстве духи. Наверное, именно из-за них эта зала казалась одновременно пустой и переполненной.—?И где же твой хренов зелёный костюм с бубенцами, лепрекон?—?А вот и хозяин местной тусовки. —?Суини кивнул куда-то в сторону, указывая ей на не очень высокого, толстокожего мужика, облаченного в подобие широкополого халата, в сопровождении высокой кокетливой спутницы, рассыпающуюся в полуулыбках:?— Ты же должна хоть что-то знать об этом. Один чувак трахнул родную сестру, а после вожделел рожденную от этого союза дочь, удачно выскочившую за своего родного дядюшку. Та еще сука. Ничего аморального и противозаконного. Сейчас не осуждают и за большее. —?он припомнил член во рту Лоры Мун в миг ее смерти, пока муженёк мотал срок в надежде вернуться в тёплый уютный домишко, на хрен давно опостылевший этой девчонке. Через мгновение он добавил:?— Посмотрим, что эта парочка может сделать для тебя.—?Суи-и-ини,?— Прозерпина распростерла объятия навстречу мужчине, обдав Лору тусклым ароматом нарциссов и гранатового сока, сдвигая ее в сторону и покрывая своей тенью, повисла на чертовой шее лепрекона и оставила смазанный алый след на его щеке, игнорируя напряжение, исходящее от ее супруга. —?Сколько лет, сколько зим?! Неужели ты прибыл расквитаться со своими долгами, милый? Пара новых душ или только эта?—?Боже, это действительно сраный загробный мир… И ты, выблядок, притащил меня сюда к этой выряженной в наряд шлюхи девке?—?О, я гляжу она уже занята,?— цепкий женский взгляд впился в лицо Лоры и вернулся к Суини, девица надула губы,?— растрачиваешь свою удачу на это… Ее бы стоило подлатать. —?она поманила Мун накрашенным алым пальчиком, закусив губку: внезапно освещение в комнате поменялось, и Лоре показалась, что каждая, даже самая крохотная морщина на лице напротив разгладилась, превратив эту женщину в улыбчивую девочку с распущенными светлыми волосами и искрами веселья в ярких аквамариновых глазах, прежним остался лишь металлический запах. Девочка что-то шепнула, оглянулась и вложила в её руку цветок нарцисса, тут же растворившийся в воздухе, но оставивший тонкий цветочный аромат на коже. —?Это даст тебе немного времени, мой дорогой. Разберись, а после возвращайся к нам,?— она ласково улыбнулась и упорхнула в объятия мужа, скрывшись от чуждых взглядов в его руках.—?Прежде чем ты откроешь свой грёбаный рот, выпьем,?— Суини махнул рукой, а после залпом выпил свою пинту?— это время наверняка ему дорого встанет, на Лору он вовсе предпочел не смотреть, желая на хрен вообще отделаться от этих вздохов, хмыков, насмешек и всего прочего дерьма, с которым ему пришлось столкнуться лицом к лицу после ее смерти. Боги просто трахают их, имеют, а после выбрасывают за ненужностью, словно бы его столетия могли уравнять его шансы в противостоянии с ними. Заря войны уже занималась, подсвечивая черную линию горизонта ярым свечением. И пока он не доберётся до нее, Суини возместит причиненный ущерб, раз и навсегда избавившись от саднящего и непривычного чувства вины.—?Что за блять? —?Лора вытянула руку, впервые со дня своих похорон ощущая что-то диаметрально другое возрастающего холода в теле. Кожа её больше не казалась чужеродно-серой, высохшей, приобретя давно-забытый румянец и такое непривычное тепло.—?Ещё один мой подарок, дохлая сука! —?Суини отсалютовал ей, что-то глухо бурча под нос, возможно, вернуть ей монету было худшим его решением. —?Осталось лишь найти сраный зелёный костюм, чтобы полностью соответствовать твоим представлениям о сверхъестественном мире, дорогуша.—?Ладно, уболтал, возможно ты не такой уж и мудила,?— она села рядом, обдавая и его своим теплом и сладковатым запахом. Почти живая, сердце его захолонуло, пропустило удар, и он сильнее сжал кулаки: оставить ее под дождем на асфальте и сбежать, пускай как трус, сбежать от всей этой ебической божьей заварушки. С сожалением он осознал, что даже сейчас не смог бы этого сделать. К черту!—?Теперь у нас есть ещё пара дней, а после я на хрен никогда больше не увижу твоего сучьего лица. Вот отрада! —?он приблизился слишком близко, резко нависнув над ней и почувствовав тёплое, пряное дыхание, представив мягкость бледных губ и, дьявол, рванул назад, кляня себя за слабость и новый уступок дохлой жене. Когда их дороги разойдутся, а в руках у него окажется заветная монета, всё станет гораздо проще. Конечно, проще.