Глава 7. Словесность не приносит облегченья (1/1)

Светские беседы на удивление быстро утомили Юнис, а остроумные перепалки наскучили за неимением общих тем и культурного контекста, вечер окончательно не скатился в филиал Чистилища лишь благодаря королю, который вовремя отвлекал девушку своими лаконичными замечаниями, и чашнице, которая подливала ей вино чуть ли не наравне с королем. Проведя еще и ужин в той же компании, девушка поняла пристрастие Трандуила к хмельным напиткам и прониклась искренним сочувствием к правителю, который на своем долгом веку пережил столько подобных приемов, что потерял им счет тысячи лет назад.Церемонно раскланявшись с наследным принцем и его другом, она непозволительно тепло попрощалась с королем, чем в очередной раз задела родовитого гнома, и почти твердой походкой направилась в свои покои, сожалея о том, что этикет не позволяет, схватившись за рукав владыки, напроситься на проводы. Пряное вино и богатый утомительными событиями день можно было расценить знамением особо крепкого и восстанавливающего сна. А если учитывать, что мягкие простыни и целебный местный воздух и без этого дарили ей волшебные сновидения и райский отдых, то сегодня ее должен был ожидать как минимум сон обо всем ее ?гареме?, в котором Якен, аки Шахерезада, рассказывал бы ей дзен-буддистские притчи, Локи суетился с золотым блюдом с фруктами и прочими вкусняшками, а Трандуил делал легкий эротический массаж. С такими волшебными мыслями Блумквист и отошла ко сну.Но чаяниям ее не суждено было сбыться. Сперва она долго крутилась, прежде чем провалиться в тяжелый сон без сновидений, а потом еще и проснулась посреди ночи оттого, что лежала на чем-то слишком жестком. Нехотя Юнис открыла глаза и обнаружила себя на самых обычных белых хлопковых простынях, которые после эльфийских постелей казались жестче шерстяного покрывала.Ну что, спящая красавица, скоро не то что горошинку под слоями перин будешь чувствовать, а брезговать постелями из японских шелков начнешь.Девушка хмыкнула, выражая тем самым презрение к новой избалованной себе и, подтянув колени к груди, уселась на кровати, пытаясь трезво оценить ситуацию еще не протрезвевшим разумом.—?Обломчик вышел,?— по прошествии некоторого времени констатировала она приглушенным голосом.Осматривая спартанскую обстановку Другой Спальни, Блумквист все никак не могла смириться с тем, что карма в который раз оборачивается к ней задом, предварительно подразнив радужными перспективами. И ладно бы каким приличным задом покрутила, так нет же… Забросила ее обратно в спальню сестринства посреди ночи и разбудила, дабы она блуждала в кромешной темноте в поисках невесть чего.—?Якен? —?позвала она в надежде, что ее новый таинственный друг и мастер метафизики скрасит вынужденное пробуждение во сне, но никакого ответа, кроме завывания ветра и шороха яблоневых веток за окном, она не услышала.Звуки природы мало того что были довольно пугающими и в который раз заставили ее вспомнить шаблонные сюжеты десятков ужастиков, которые разворачиваются в студенческих сообществах, так еще и совершенно не удовлетворяли ее в роли ночных собеседников.Раз карма или еще какая-то зловредная пакость отправила ее в это жуткое зазеркалье, то Алиса непременно должна встретить своего Чеширского Кота, желательно не бегая до этого до потери пульса за Мартовским Зайцем. Марафоны никогда не давались Юнис, не хватало ни выдержки, ни терпения. Она всегда выкладывалась по полной на первом отрезке, а на втором ее уже можно было уносить с беговой дорожки на носилках. Выкладываться на все сто для театра, может, и хорошее умение, переживать невзгоды и радости героя как свои собственные, радовать дяденьку Станиславского, но вот в спорте, будь он неладен, это дело не приветствуется. И в любом порядочном фильме ужасов она закончила бы точно так же, как несчастная, загнанная в лес милашкой Рамси.Но лишь в том случае, если бы наскучила ему, подумала Юнис и гаденько усмехнулась. А пока неплохо было бы найти товарища, который не играет в престолы.Девушка обследовала прикроватную тумбочку на предмет фонарика и чего потяжелее, чтобы быть в полном снаряжении перед тем, как переступить порог спальни. Мало что может обретаться в этой кромешной тьме. Мало кто может заглянуть на огонек в эту Сумеречную зону. Из недр тумбочки она вытащила свой ?айфон? и чуть не расплакалась от радости, встретившись со старым другом. Тут тебе и фонарик, и вызов 911 в одном флаконе. Каков же был облом, когда верный телефон не ожил от одного ее прикосновения, а потом от другого. У чуда техники просто сдохла батарейка. Чертов смартфон, садится со скоростью звука даже в параллельном мире! В сердцах Юнис бросила его обратно в ящичек.Будто в насмешку над девушкой где-то вдалеке громыхнуло, а через несколько секунд небо пронзила молния. Загрохотали ставни этажом выше (Лана опять забыла закрепить крючки), и, самое неприятное, скрипнула дверь в комнату Блумквист. Она вздрогнула, но не закричала, вовремя прикусив губу. Кто бы ни был в ответе за бардак в этой буферной зоне между мирами, она не доставит ему удовольствия, оглашая округу испуганным ультразвуком. Крепость намерений не поддаваться на провокации нарушила ее же собственная рука, которая швырнула гребень для волос по направлению к источнику шума. Расческа стукнулась об дверь, и все затихло.Юнис подскочила к дери и, подняв орудие массового поражения, двинулась в коридор, готовая в любой момент воспользоваться острым концом расчески и воткнуть его в глаз обидчику. Якену Х’гару, как она уже поняла в прошлый раз, это ни разу не повредит, а вот какую страшную тварь, крадущуюся в ночи, может и остановить. Она шла по коридору, вздрагивая от каждого шороха и эха своих шагов.Зря-зря-зря я читала так много Стивена Кинга, причитала она и тоненьким писклявым не своим голосом периодически посылала сигналы бедствия:—?Якен? Человек? Ты здесь?Ни Якен, ни Человек, ни Ты Здесь не отзывались, и Юнис, совершив самый жуткий в ее жизни променад, решила вернуться в комнату, где можно было свернуться под одеялом и попробовать заснуть, несмотря на все несовершенство человеческих кроватей и подушек с простынями. Она еще раз осмотрела спальню скорее для удовлетворения собственной паранойи, чем действительно веря, что Безликий может прятаться в шкафу или под кроватью, тихо хихикая в кулачок над ее потугами взять под контроль собственные страхи.Стихия за окном прибавила оборотов, ветер чуть ли не сносил крыши домов, сверкало и грохотало почти одновременно, вскоре шторм наберет максимальные обороты, а дождь барабанил по стеклам так, что казалось еще мгновение?— и они разлетятся ко всем чертям или балрогам. Наверное, как-то так ей следует выражаться, пребывая в Средиземье.Зарывшись под одеяло, она почти не подскочила в кровати, когда очередная молния осветила комнату не хуже дневного света, а тень от яблоневых веток показалась чьими-то острыми покрученными когтями.—?О грудь моя! —?Юнис схватилась за самое драгоценное и картинно закатила глаза. —?Снесла все это и цела осталась? *Шекспир в кои-то веки не принес целебного облегчения, ад за окном и в стенах общежития оставался адом. Спать в неуютном одиночестве и со светопреставлением за окном не представлялось возможным, но казалось ей единственным выходом из замкнутого круга кошмара, которым обернулось путешествие сюда. Заснув в Другой Спальне, она вполне могла проснуться в теплой эльфийской кроватке на мягкой подушечке, набитой успокаивающими травами.Хоть Юнис и была яркой приверженкой всевозможных достижений цивилизации, но таблетки в их число не входили. А сейчас она с сожалением поняла, что не отказалась бы от одной-двух, которые унесли бы ее в объятия химического сна. Раньше она бы без проблем воспользовалась старым добрым способом и послушала сказочки на плеере, но буквально за несколько дней до путешествия даже балрог не знает и не догадывается по каким мирам она посеяла его в одной из аудиторий, а когда вернулась за ним спустя несколько часов, его и след простыл. Какие-то очень нехорошие хоббитсы сперли нашу прелесссть и лишили радостей жизни.Затем, словно вспышка молнии, в голове Юнис ожило воспоминание об уродливой вазе, которая после полета разлетелась на мелкие осколки, а сейчас вновь стояла на своем законном месте.Если это извращение человеческой мысли может проделывать подобные фокусы, то почему я не могу, возмутилась девушка и решила попробовать вытащить кролика из шляпы. Она сосредоточилась на образе своего родного любимого ?яблочного? чуда техники, как учили фэнтази книги одна за другой, представила его лежащим в выдвижном ящике тумбочки и медленно, чтобы не спугнуть спасительный образ, потянулась к ручке.Радости ее не было предела, внутри гремели фанфары и взрывались салюты, ведь в руке ее оказался металлический корпус плеера. Юнис просто распирало от чувства собственной обалденности настолько, что она даже не подумала о том, что ?айпод? мог быть так же разряжен, как и телефон. Безапелляционная уверенность в том, что сейчас она услышит мягкий и слегка тягучий голос, читающий ?Звездную пыль?, и спасла ее от очередного облома вечера. Плеер просто не смог ослушаться свою хозяйку и включил ?главу четвертую, в которой…?.Блумквист с упоением отправилась следом за голосом Нила Геймана и абсолютно позабыла обо всех пережитых злоключениях, провалившись в сон о волшебных землях за Стеной.Вспышка молнии осветила ее спальню, и если бы Юнис все еще бодрствовала, то увидела бы своего знакомого из Браавоса, который таинственно чему-то улыбался.Проснулась девушка не в самом хорошем расположении духа, обильные виноизлияния и полночи в попытке бежать от всякой надуманной жути во сне давали о себе знать. Голова раскалывалась нещадно, ее хотелось погрузить в чан с холодной водой и не вынимать оттуда, пока все нервные окончания не отморозятся, глаза слипались и открывались только по очереди, а все тело ломило так, будто она вчера бегала-таки марафон. Юнис не сразу и поняла, с какого перепугу проснулась. Лишь спустя несколько драгоценных мгновений, за которые еще могла вернуться ко сну, она поняла, что разбудило ее отсутствие убаюкивающего голоса английского писателя.Еще бы, он вместе с плеером остался в Другой Спальне, тут же взгрустнулось девушке, но не успела она погрузиться в омуты печали, как задела рукой белый провод и один из наушников вырвался из уха, больно ударив ее по щеке. Она на радостях чуть не завопила на весь дворец, но все же сдержалась во имя своей нездоровой головушки. Юнис включила ?айпод? и, убедившись, что заряд остался таким же, как и вчера, почти заплясала, сидя в кровати. Забыв о боли в ногах и руках, о последствиях алкоголей, она выпорхнула из кровати в предчувствии самого лучшего завтрака с тех времен, как ее занесло и продолжило заносить по всяким неизведанным мирам. Или, как учил Якен, единому универсуму.Пятьдесят оттенков универсума, хихикнула Юнис и понеслась приводить себя в порядок.Планы на грандиозный завтрак, в ходе которого Блумквист планировала познакомить короля с магией своего мира и посредством этой самой магии поделиться с ним и книжной мудростью своего народа, провалились из-за активной политической деятельности в пределах Эрин Ласгалена. А ведь Юнис так тешила себя надеждой, что дав Трандуилу послушать что-то из Гессе или Джойса, обязательно запишет несколько дополнительных баллов в глазах всеведущего эльфа на свой счет. Но есть пришлось в гордом одиночестве, а под конец, завидев приближающегося бодрой походкой Гимли, и вовсе, давясь хлебцем на ходу, спешно покидать обеденный зал через другой вход.Никогда еще ей не было так грустно и одиноко в эльфийском лесу, казалось, весь дзен покинул местные красоты, когда послы соседнего государства лишили Блумквист возможности хотя бы перекинуться несколькими дежурными фразами с владыкой за завтраком. Она погуляла в лесу у замка, понадоедала травницам за сбором каких-то местных и ей неизвестных лекарственных корешков, попуталась под ногами на кухне и даже попробовала проделать с эльфийской стражей то, что обычно делают туристы с почетным караулом у Букингемского дворца. Эти тоже достойно держались морда кирпичом, потому занятие быстро надоело. Тяга к книгам после попытки постичь обычаи и историю Арды слегка поубавилась, а вот энергии, которую не было куда девать, наоборот прибавилось так, будто вчера ее не мучили никакие кошмары, а с утра не нападало похмелье.После обеда она поплелась к речушке, последней местной достопримечательности, которую она, боясь своего топографического кретинизма, еще осмеливалась посещать. Солнышко на открытой местности припекало больше, чем в тени деревьев, и вскоре Юнис почувствовала непреодолимое желание окунуться в воду с головой, но пораскинув мозгами на предмет непредвиденных последствий, решила желание преодолеть. Пойдя на компромисс сама с собой, она разулась, чтобы помочить в воде ноги. За сим занятием ее и застал наследный принц. Юнис улыбнулась и поприветствовала юношу, но тот лишь нахмурился и, поджав губы, едва заметно склонил голову, чтобы не показаться вконец невоспитанным.Отмалчивается, подумала девушка, все еще улыбаясь и рассматривая прекрасного эльфа, интересно, это ли потому юбка моя задрана выше щиколоток, а он, нежная ромашка, не готов видеть столько обнаженной натуры разом, то ли оттого, что я задела его друга за живое.—?Молодой королевич смущен тем, что юная дева неподобающим образом сверкает пред ним голыми пятками, али печален оттого, что друг его потерял покой, завидев гостью вашего отца? —?спросила она, заливаясь смехом. Говорить о себе в третьем лице?— не самое лучшее умение, которое она могла перенять у служителя Многоликого бога.Ответа она так и не дождалась, Леголас исчез так же быстро и неожиданно, как и появился.Странно, а ведь в книге отличался веселым нравом… Или причиной его суровой отстраненности был все тот же неудачный обед. Юнис совершенно не хотелось разбираться в причинах странного повеления принца, слишком много неизвестного и без того, потому она обижено, словно ребенок, пробормотала себе под нос:—?В уме нечутком не место шуткам, **?— и пошла прочь, что в ее случае означало библиотеку.Она долго ходила среди книжных полок, пытаясь выбрать на сей раз нечто менее убийственное для мозга, чем прошлое чтиво, но даже найдя сборник баллад о любовях и ратных подвигах все не могла сосредоточиться на словах, то и дело вспоминая об Асгарде. Там ей скучать ни разу не приходилось. В голову закралась не самая лучшая мысль о том, что Локи в принципе был не так уж и плох. Со всеми своими психами и замашками царя и повелителя, коим, он, несомненно, и являлся, но на Юнис их практиковать было очень-очень дурным решением… Даже вечные ссоры и крики на весь дворец, от которых сбегали малодушные служанки и замирали, забывая дышать, совершенно не трусливые стражники, казались ей чуть ли не здоровой частью теплых дружеских отношений. А ведь Локи, пускай даже и в своих коварных целях, но пытался узнать, что с ней не так. Возможно, забор крови был первым и самым безопасным над ней экспериментом, а дальше все было бы в лучших традициях доктора Менгеле, но Блумквист сильно сомневалась, ведь его заявление о том, что если она не согласиться добровольно подвергнуть себя шприцеванию, то он возьмет образец насильно, как-то не вписывается в картину садистской медицины.Погруженная в мысли о преимуществах Асгарда, она не заметила, что в библиотеке появился еще один посетитель. Лишь когда он сел напротив, Юнис оторвала невидящий взор от своей книги.—?Владыка,?— смущенно пробормотала она, надеясь, что все мысли остались при ней, и поклонилась. —?А почему у вас в библиотеке нет ничего с эльфийскими закорючками и точечками? —?задала она глупый, основанный на собственных исследованиях библиотеки и фильмах Джексона, вопрос, чтобы в случае опасности отвести разговор от Асгарда.—?Боюсь, я сейчас сильно тебя разочарую, Юнис Блумквист. Но ты читаешь уже вторую такую книгу с эльфийскими закорючками,?— ответил король и улыбнулся, видя искреннее удивление на лице собеседницы.