Глава 19. Неджи и Хината (1/2)

- Гаара, твои руки! – воскликнула Шио. – О, боги...Ёко тронула его руку, и от этого лёгкого прикосновения Собаку поморщился. Вся кожа от запястий до плеча была сплошным ожогом, край левого рукава обгорел, а на правом предплечье и внутренней стороне локтя уже вспухло несколько волдырей с жидкостью внутри. Малейшее движение вызывало сильнейшие вспышки острой боли, но даже в неподвижном состоянии мышцы горячо пульсировали.

Девушка, встревожено хмурясь, покачала головой; вид его рук Шио не понравился. С ожогами она была знакома не понаслышке, так как каждый кицунэ, перед тем, как достичь почти полной неуязвимости перед жаром, в детстве проходит через череду ожогов. Правда, после появлялась не неуязвимость – просто тело настолько привыкало к внутреннему жару чакры, что не реагировало на внешние раздражители такого рода. Иногда эта система давала сбои, например, при полном истощении или же, наоборот, слишком нестабильной внутренней энергии. Но такие ожоги заживали после, как и раны, полученные в моменты, когда регенерация невозможна; не просто так на её теле не было ни одного шрама.Но зато она слышала, что от чёрного пламени Аматерасу следу не проходят всю жизнь… Про̀клятые Учиха, про̀клятые, и других проклинают своей природой и глазами.Как бы там ни было, Ёко неплохо в этом разбиралась. Посему выходило, что повреждения не такие уж и серьёзные, максимум – вторая степень ожога, но для того, кто в первый раз почувствовал физическую боль меньше недели назад – крайне мучительные. Девушка тихо вздохнула.Перестаралась.- У Юмии мазь была, должна помочь, - виновато и тихо произнесла она и коснулась своей шеи; печати как ни бывало, истлела и рассыпалась. – Ну-ка, подъём!К удивлению Гаары, встать удалось с первого раза, хоть и не без помощи кицунэ – девушка ухватила его ладони, потянула с силой вверх и, напоследок, встряхнула. Шио и сама выглядела неважно, однако мелкие царапины на её коже уже затянулись; осталась только пыль и некая общая помятость. Ёко потянулась, стряхнула пепел с краёв бридж, которые всё же подпалила, благо, жилетка шилась из кожи огненных саламандр.Спустя несколько мгновений их оглушил вопль:- Да как ты мог проигра-а-ать?!!В этом крике было всё, от злости до отчаяния неудачливого болельщика; Шукаку орал, не жалея лёгких, размахивал руками, подпрыгивая на одном месте, и пока что ещё не перевалился через поручень лишь потому, что Сейрам продолжала удерживать его поперёк пояса. Её громкий хохот весьма органично вписывался в общую картину.

Юмия благоразумно отошла, отведя в сторону от этих буйных Хинату. Девочка покосилась на разбушевавшихся тануки и Хачи.- Эм... она замялась. - А это нормально?- Да, - ответила Орочи, не сомневаясь по поводу Сейрам и додумывая касательно Шукаку, и поправила раскрытый зонтик на плече. Без игл он был лёгким, но Гаара отдал его на время обратно, чтобы не мешался во время боя. Скорее всего, правильно сделал, учитывая, как яростно Собаку и Ёко сцепились.Шио фыркнула и закатила глаза, не воспринимая возмущение друга всерьёз. Ему явно просто хотелось пошуметь. Когда парень чуть утих, ожидая ответной реакции, девушка покачала головой и сказала:- Шу-чан, заткнись.Шукаку поперхнулся и побагровел, и вслед за этим последовал новый взрыв, общий смысл которого заключался в: «Не называй меня так!»Ёко цокнула языком. Сейрам, желая нового развлечения, отпустила Шукаку, и тот нелепо взмахнул руками, осознавая, что равновесия потеряно. Гаара с интересом проследил, как однохвостый кубарем рухнул через перила головой вперёд. В самый последний момент, уже перекувыркнувшись, парень ухватил за поперечную балку в поручне. Повиснув таким образом, Шукаку стал орать ещё громче. Почему он не забрался обратно или же не спрыгнул вниз, ведь высота тут только для гражданского велика, понятно не было.Хачи пришла в голову отличная мысль – тряхнуть хорошенько перила и свалить Шукаку вниз, но вдруг восьмихвостая заметила металлический блеск внизу на полу. До воздушных пируэтов Шукаку его там определенно не было, или же она просто не заметила раньше. Девушка прищурилась, чтобы не потерять место, и спрыгнула с балкона.- Да вы сговорились что ли? – тем временем вопрошал тануки у небес и у сблизившихся после боя Гаары и Шио. Последнее Шукаку видел невооружённым глазом.Кицунэ и Собаку переглянулись, и Гаара равнодушно пожал плечами. Ему сейчас было несколько не до того, так как эйфория и горячка боя ушли, и теперь ему казалось, что у него есть синяки даже там, где их не может быть в принципе. Где-то в глубине тела, под рёбрами и в животе, клубилась и завывала в ветряных потоках чакра, не пугая, но всё ещё немного пьяня, а слишком громкий голос Шукаку резал по ушам.- Ты придурок, - бесцветным и уставшим голосом сообщил Собаку.Тануки собирался было сообщить, кем он считает бывшего носителя и остальных его сообщников, хотя и несколько удивился подобному эпитету из уст Гаары, но тут Хачи присвистнула так громко, что все трое оглянулись в её сторону. Сейрам ухмылялась и подкидывала на руке какой-то мелкий предмет.- Да ты у нас богат, Шу-ча-ан... - протянула она, быстро переняв это прозвище.Девушка поймала предмет, который оказался монетой, и, зажав между указательным и средним пальцем, дразняще помахала ею. Шукаку, хмурясь, запустил свободную руку в карман штанов и, разумеется, ничего там не обнаружил, кроме большой дыры в подкладке. Вопрос только в том, а было ли там что-либо изначально, и стоит ли высказывать в сторону Хачи претензии по поводу собственного имени?

Одно дело Шио, оно привычно и как-то необидно, а тут...- Может, вернёшь?

Хоть он и не узнал, но денег у него сейчас не было вообще.Сейрам пренебрежительно фыркнула.- Ага, как же. Лови!Восьмихвостая, не глядя, перекинула монетку Юмии и прыгнула наверх; деньги сверх необходимого не входили в область её интересов, даже редкая валюта. В ладонь Орочи упал кругляшок из светлого металла, на вид – обычное серебро. По монете вилась тонкой работы гравировка: древо с ветвями голыми, переплетающимися в нити, что по краям соединялись с корнями.Герб могучей империи темных эльфов.

- Имперский цехин, - вынесла свой вердикт Юмия, лишь подтверждая догадку Хачи. Монета перелетала в руки Шио, которая уже успела перебраться на скромные трибуны, чтоб не мельтешить и не мешать дальнейшим боям. Ёко с интересом посмотрела на находку, повертев её в руках.

Поднялись сюда и Шукаку с Гаарой, который, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, привалился к стене, тяжело дыша и прикрыв глаза. Его тело не привыкло к таким нагрузкам и требовало отдыха. Орочи наскоро оценила его состояние и, поймав быстрый красноречивый взгляд Шио, потянулась за бинтами.- Чистое серебро, - произнесла кицунэ, после того, как внимательно рассмотрела монету и попробовала её на зуб. – Незамутнённое.- Слышь, отдай, а? – попросил Шукаку. - У меня денег нет, я на мели.Для дополнительной аргументации танукивывернул карманы. В левом оказался грязный конфетный фантик, неизвестно как переживший множественные трансформации тела при заточении и попытках обуздать его.

То, что на серебряной монете не было ни царапины, никого не удивило: за что бы ни брались тёмные эльфы, славившиеся техникой обработки металлов, качество их работы поднималось за пределами понимания непосвящённых, а уж что касалось своей ходовой валюты так тут и вовсе не о чем было говорить. Такая монета могла пролежать десятилетия на дне морском, но соль, течения и морские твари не причинили бы ей вреда.Ёко усмехнулась.- На мели он... Откуда у тебя вообще такие деньги?- А шут их знает... – парень пожал плечами. - Остались с последнего путешествия, наверно...- Брось, Шио! – встряла вдруг Сейрам. – Портовые девки с Последнего мыса только цехинами и берут.

Кицунэ хмыкнула и внезапно расхохоталась. Стоило догадаться самой, зная, насколько Шукаку во всех смыслах любвеобилен.

- Ай-ай-яй... – девушка снова покачала головой и посмотрела в сторону немного нервно улыбающегося тануки. – И не жалко тебе?- Жестокой кицунэ не понять порывов моей души, - туманно сказал он и вдруг сделал выпад, пытаясь выхватить серебняк из рук подруги. Шио ловко увернулась, упёрлась свободной рукой в пояс и завлекающее-задорно пропела:- Полцехина за любовь, пол на заколочки.Монетка играла в её ладони, быстро перемещаясь между пальцами, улыбка была нежной и ласковой, а глаза томно прикрыты.- Дорого берёшь, красавица, – не растерявшись, подыграл тануки, с видимым удовольствием поймал подлетевшую в воздух монету и упрятал в самый прочный и незаметный внутренний карман.Кицунэ фыркнула.- Я ещё и продешевила.- Ну, не сказал бы...Вообще-то, они оба были правы.

На Последнем мысе, самой дальней оконечности мира людей, все ночные бабочки весёлого квартала брали за свою любовь не меньше трёх цехинов, не считая щедрых подарков от довольных клиентов, но вот в стране Огня за ту же сумму, коль найдётся поблизости меняла или же ювелир, которому реально продать кусок драгоценного металла – материала монеты, можно было купить целый бордель на всю ночь.Гаара морщился и шипел сквозь стиснутые зубы, но ничем другим не показывал, насколько ему больно. Казалось, что в кожу впиваются раскалённые иглы – всё ныло, жгло, горело. Некоторые бы поразились такой выдержке, но Юмии было не до того: мази оказалось катастрофически мало, поэтому девушка тоже шипела, по-змеиному и с лёгкой досадой. Шио приказала ей обработать ожоги, значит она обработает.И неважно, что Ёко никогда ей не приказывала по-настоящему.- Эм... извините...Орочи даже не повернулась к мнущейся Хинате, не желая отвлекаться, но Собаку обратил внимание на пробившийся к сознанию голос и даже открыл глаза. Хьюга стояла слева, заминаясь и переступая с ноги на ногу, и держала в руках маленькую невзрачную баночку. Девочка определённо пыталась что-то сказать.- Вот... целебная мазь... – наконец произнесла Хината.- От ожогов? – уточнила Юмия.- Ну... от всего, вроде...- Открой.Как только крышечка была снята, воздух наполнился густым травным ароматом, щекочущим нос желанием чихнуть. Восьмихвостая сочла это хорошим признаком, но всё равно тщательно осмотрела серовато-белую густую субстанцию с зеленоватыми вкраплениями на предмет нарушения консистенции и иных дефектов, могущих испортить свойства и качества лекарства. Не обнаружив ничего подобного, Орочи дала Хинате сухое указание смазать на левой руке Собаку те места, которые ещё не были обработаны, а сама занялась правой, решив остатки своей мази потратить на наиболее повреждённые участки кожи.Гаара вздрогнул от перемены ощущений: к выверенным до миллиметра касаниям мертветски ледяных и безжизненных пальцев Юмии прибавились другие, мягкие и робкие, просто до безумия осторожные. И они тоже одаривали прохладой, которая облегчала жар и прогоняла боль, в отличие от первых, с чьим трупным холодом хотелось контактировать как можно меньше.То, что Хината обрабатывала его раны, было чуть более странно, чем сам факт наличия оных и того, что кому-то есть до этого дела. Тануки снова закрыл глаза, расслабляясь и отгоняя слишком грузные мысли, что было неосознанно верным решением. В противном случае, Хьюга смущалась бы ещё больше.Киба повертел головой. Предыдущий бой был невероятно захватывающим, диким, в нём чувствовалось то самое, звериное, что есть в клане Инудзука. Так что совсем неудивительно, что парень не на шутку увлёкся; даже Акамару у его ног перестал пятиться и жаться к ступне и пару раз тявкнул. Но вот теперь из-за этого он потерял из виду Хинату.Так-с, вон песчаники, вон группа Наруто, вон та группа девчонок из Дождя, две из которых уже отыгрались. Их плащи, похожие на крылья гигантских летучих мышей, загораживали обзор, но вряд ли сокомандница там.

Так где же? По запаху не найти, всё перемешалось...Инудзука озадаченно почесал затылок и повернулся к не потерявшемуся товарищу по команде.- Шино, не знаешь, где Хината?

- Важно это, несомненно, но не о том должен думать ты сейчас, - как обычно несколько витиевато отозвался Абураме.Шино больше ничего не сказал, но собачник сразу же его понял. А когда посмотрел на табло, ему захотелось рассмеяться. Но вместо этого Киба только усмехнулся с пренебрежением. В противники ему достался самый слабый ниндзя их курса!- Пф... Да это ж Наруто. Я его в два счёта!Но и на это у Абураме нашлось собственное мнение, которое тот не преминул проникновенно озвучить:- Противника своего недооценивая, под удар подставляешь себя ты.- Эй, очнись! – Инудзука махнул рукой. - Это же На-ру-то Уд-зу-ма-ки, с ним только идиот не справится, да и Шикамару, если ему лень станет.- Так иди ж тогда.И то верно, заболтался, да и с кем - с Шино! Расскажешь, не поверят. Поэтому Киба, выбросив из головы всё лишнее, спрыгнул вниз, прекрасно зная, что Акамару и без зова следует за ним.

В конце концов, никуда Хината из этого зала не денется.- Спасибо, - сухо поблагодарил Гаара. Впрочем, он всё произносил без интонаций почти, не умея разговаривать по-другому, так что судить по этому об искренности его благодарности было бы в корне неверно. Юмия не отреагировала – она как раз заканчивала перевязку правой руки, а Хьюга ответила робкой улыбкой и украдкой вытерла неловко выпачканные в мази руки друг о друга. И ещё покраснела почему-то. Но Собаку уже успел отметить, что краснеет девочка часто. По поводу или без него он точно не знал, так как весьма смутно представлял, из-за чего люди обычно краснеют. Однако парень определил для себя, что краснота лица делится на два типа: первый - мерзкая и отталкивающая, как у замахивающегося пустой бутылкой пьяницы, а вторая - лёгкая и чем-то даже приятная глазу. Второй тип тануки впервые увидел всего лишь тридцать шесть секунд назад на лице Хинаты.Шио, поймав взгляд куноичи Конохи, жестом указала себе за спину в сторону арены. Хьюга встрепенулась и метнулась куда-то вправо. Орочи уже затянула Гааре одну руку бинтами, и теперь сменившая Хинату Ёко, мурлыкая что-то себе под нос, ловко справлялась со второй. Белая ткань туго, и в тоже время аккуратно и мягко ложилась поверх ожога, но боли Собаку уже практически не ощущал, или же она притупилась настолько, что можно было её игнорировать. Возможно, он просто привык.Когда кицунэ закончила, Гаара поблагодарил ещё раз. Получилось гораздо лучше, но парень и обязан был ей большим.- Да не за что, - отмахнулась она.Шукаку, прищурившись, глянул через плечо и пробормотал что-то под нос, но услышала это лишь стоящая рядом Сейрам, которая буйно расхохоталась от его слов. Шио поднялась с колен, сожгла непригодные остатки бинтов и, пройдя к перилам, чтобы посмотреть дальнейшие бои и для личного спокойствия присмотреть за Наруто, мимоходом тронула Хинату за плечо, привлекая внимание, и сказала:- Спасибо. Ты хороший человек.А ведь ей стыдно. Нет, действительно, Темари впервые в жизни стыдно из-за брата. Не из-за Канкуро, как тогда, когда он случайно попробовал саке, а из-за младшего. Ещё одно кардинальное различие заключалось в том, что хоть причиной являлся Гаара, на этот раз девушка стыдилась самой себя и своего поведения.В конце концов, семья Гаары – это она и Канкуро. Но не они болели за него во время сражения, а тот взявшийся из ниоткуда парень, не их усилиями был порождён азарт боя, заменивший механическое желание убить, хотя кто знает, насколько... Да и не её руки перетянули ожоги младшего брата.

Темари не могла сказать, чувствует ли Канкуро тоже самое. Порою куноичи вовсе не понимала, что творится в голове под форменной шапочкой и каштановыми вихрами, но старшая Собаку видела, что марионеточнику, по меньшей мере, неуютно.

Вон он, Гаара. Стоит вдалеке, молчит, но к своему пёстрому окружению относится спокойно, это и на расстоянии заметно. Не враждебно.Девушка поморщилась и попыталась сосредоточиться на бое двух придурков из Листа.Даже завидно как-то, блин.Хаяте отошёл немного назад, чтобы не мешать сражающимся. Было видно, что генины старались выложиться на полную – у Кибы было неоспоримое преимущество – но им не повезло с порядком боёв. По сравнению с предыдущим, их бой казался детской шутовской дракой или же стычкой пьяных бугаев в кабаке. Наблюдатели находились под впечатлением предыдущего боя, и их сияние затмевало двух шиноби Листа даже в глазах экзаменаторов родного селения. Впрочем, возможно, Гекко слегка недооценил их...Мужчина отодвинулся ещё немного, чтобы разошедшийся Инудзука со своим псом ненароком не задели его, и вдруг почувствовал, что под сандалией что-то еле слышно хрустнуло. Убрав ногу, он ничего не увидел. Хотя…Экзаменатор, следуя профессиональной привычке, стараясь сделать всё как можно быстрее и незаметней, нагнулся и поднял с земли твёрдую прозрачную каплю, чей край повредила его стопа. Сквозь неё отчётливо виднелась его ладонь, и только преломление мешало ровности картины. Проверяя неприятную догадку, Хаяте осторожно тронул пальцем поломанный краешек, в тайне желая, чтобы тот деформировался под пальцами как пластилин и не оказался стеклом. Тогда они, получается, ещё и куноичи Аме, участвующую в последнем бое, сильно недооценили; порошок – недостающие компоненты, песок – основной, мощнейшая огненная чакра, испускаемая в замкнутом пространстве песочной тюрьмы – печка. Его палец дрогнул, и по стеклянной капле скатилась капля крови.Скорее всего, Шио но Ёко беженка или приезжая, или же её родители такие, так как огненная чакра являлась редким даром в деревне Дождя. Но этой девушке сейчас лет двадцать, значит её родители жили во времена войны, когда из Аме, наоборот, старались уезжать по мере сил и возможностей.В любом случае, если куноичи верна Амегакуре, то стоит поостеречься. Мало одного таланта, чтобы переплавить в стекло песок, даже если допустить изменённый другой и множество других деталей.Экзаменатор запоздало прокашлялся и бросил взгляд вперёд. Кажется, у Удзумаки есть какой-то козырь, но он всё никак не успевал им воспользоваться: скорости у парнишки было маловато, зато у его оппонента – хоть отбавляй.Однако размышлял Хаяте о другом. Ему не кстати вспомнились старые добрые подземелья Кровавого Тумана, где одной из самых изощрённых пыток было поливание тонкими струями жидкого стекла, начиная с рук и заканчивая глазницами. Плоть сжигалась до кости, а те шиноби, которые выбирались оттуда, если не сходили с ума, то не могли больше выносить вид и запах жареного мяса.Всё это Гекко не нравилось, но не его голове об этом думать. И не сейчас. С селением Дождя они в холодном нейтралитете – официально, но и на практике доходило только до мелких стычек, когда шиноби Аме припоминали тех, кого унесла с собой Вторая Мировая Война Шиноби; Дождь тогда зажало между двумя могущественными странами, и некуда толком было бежать, и до сих пор находились те, кто потерял тогда близких.Собственные мысли не мешали следить краем глаза за боем. И когда Киба внезапно оказался повержен – Наруто скопировал приём Саске, но главное победа – экзаменатор подавил очередной приступ и объявил:- Победитель – Удзумаки Наруто!Кибу уносили на носилках, и Инудзука не стал спорить, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Надо же, Шино оказался прав, хоть Наруто сильно помогла случайность – ну и вонь! Надо будет выпросить у медиков чего-то пахучего, иначе из носа этот запах до вечера не выветрится!Вот только Хинату он так и не нашёл…Однако, Хьюга сама объявилась: подошла быстро, сжимая что-то в руках и отводя взгляд и обратилась к ирьёнину:- М-м-м... Послушайте... – девочка протянула им баночку с мазью, которая ранее использовалась для Гаары, но осталось там достаточно. – Вот, возьмите, для Кибы-куна и Акамару…Парень закатил глаза. Хината хорошая, хоть и боец ужасный из-за робости, но вот слишком добрая, и занимается сейчас совсем не тем. Мало ли, вдруг её имя на табло высветится, а она просмотрит.-Хе! – усмехнулся он, поворачивая голову к сокоманднице. - Чем переживать о других, лучше бы о себе побеспокоилась! – пролаял Киба. – Осталось десять человек: ты, Неджи, Ли, Тен-Тен, Чоджи, Шикамару, двое из Звука, одна из Песка и одна из Дождя. Послушай, Хината...Инудзука на мгновение осёкся. Ему было бы обидно такое слышать, но он ведь предупреждает, так как хочет помочь, и не обидеть. Да и Хьюга не он – поймёт, скорее всего, Киба не замечал, чтобы она обманывалась на счёт собственных способностей.- Если тебе выпадет сражаться с девчонкой из Аме, лучше сразу сдавайся, - произнёс Инудзука. – Акамару что-то чувствует. Когда она мимо прошла, он начал скулить и закрыл нос лапами. Это плохой признак, поверь мне. Даже если она слабее остальных членов своей группы, то лучше не рисковать.Хината вздрогнула; она уже видела эту силу и понимала, что не справиться не только ей, но и многим в этом зале. Сейрам относилась к ней, казалось бы, тепло, но для этого не было ни единой причины – прихоть, скука. Хачи не будет её щадить в бою, да и что-то подсказывало, что девушка в сражениях не щадит никого и никогда, с кем бы ни дралась. Так что Киба прав. Если её противником окажется Сейрам, надо будет поднять руку и объявить желание сдастся.