Глава 18. Друзья (1/2)
Музыка: Skillet – HeroЗа сомкнутыми веками мир темен.Но даже когда Гаара открыл глаза, тьма не рассеялась, так как это не отсутствие света – это отсутствие всего. Пустота с подобием воздуха, в котором он повис без возможности сдвинуться с места.Несмотря на множественные перемены и отсутствия опоры под ногами Собаку мгновенно узнал это место. Как собственное подсознание оно не воспринималось, но это было самое близкое определение на языке людей.Раньше здесь тянулись прутья решётки.Раньше здесь был Шукаку.Здесь же Шукаку подал ему руку, не дав сорваться в пропасть, а после кто-то помог ему – подхватил и мягко вытолкнул из глухой бездны наружу в простой обморок, дав отдохнуть и напевая колыбельные.Вокруг бушевал настоящий ураган. Ветер хлестал по лицу, сдирая кожу песчинками, они же всё норовили набиться в рот, нос и уши, и порошили глаза, нещадно атакуя. Не только не было ничего видно, но и попросту невозможно было не щуриться от самума. Собаку тщетно попытался прикрыться руками.Понадобилось время, чтобы понять простую вещь.Это Его песок. Его мир. А значит Он главный.Гаара выкрикнул приказ, но из его глотки не вырвалось ни единого звука. Но песок вдруг испуганно отпрянул, повинуясь новому хозяину вместо Шукаку, благодаря которому сила и появилась.Разумеется, это было ещё не всё. Ни ветер, ни песок не собирались подчинять сразу – слишком много у Собаку было ещё страхов в сердце, а самообман – это иллюзия. Намеренно обмануть самого себя он не мог.Ураган усилился. Но песчинки всё же поддались - Гаара смог создать себе некое подобие тонкой платформ; теперь говорить не приходилось, незаметного волевого усилия было более чем достаточно.И что теперь?
Бродить и искать здесь... что искать-то?- Туда...– прошелестел кто-то над его ухом.Собаку круто развернулся и даже протянул руки, но пальцы сомкнулись вокруг пустоты. И не только – тануки нутром чувствовал, что никого чужого тут нет…- Кто здесь?! – громко спросил Гаара, понимая, что смысла в этом мало.Однако, ему ответили, подсказывая:- Тебе туда...Голос растаял, словно его и не было. Из общего вихря отделилась тонкая нить песка. Она ласково скользнула по руке Гаары, пощекотала ему скулу, а потом «потекла» куда-то в темноту.Парень, держась настороженно и постоянно оглядываясь в поисках обладателя мягкого шёпота, осторожно последовал за ней, так как иного ориентира у него всё равно не было. Собаку быстро понял, что может ступать, куда захочет, просто по «воздуху», не боясь упасть в бездну, поэтому двигаться вдоль путеводной нити не составляло труда, несмотря на её хаотичные изгибы и повороты. Временами, Собаку вдали – и, одновременно, совсем рядом - слышал знакомый уже голос, который тихо и нежно звал, манил его, ласково называя по имени, и радостно смеялся чему-то неизвестному...Идти становилось всё труднее. Каждый шаг отдавался гулом, резкое порывы сильного ветра сшибали с ног.Ещё совсем чуть-чуть.- Пришли... – сказали ему.Гаара резко остановился - он достиг цели. Сплетение ветряных потоков походило на запутанный клубок нитей. Сосредоточенный здесь песок был словно острейший кинжал, не поддающийся чьей-то руке.Центр.Безумие, несущее смерть и разрушение, сеющее хаос.
Гаара вздрогнул и отступил на назад. Самым разумным было не трогать это, а лучше – бежать как можно дальше.Собаку хорошо знал, что значит потеря контроля.
Потеряешь контроль – потеряешь себя. Потеряешь себя – и будет мёртвая зона в несколько метров, будет кровь, будут взгляды полные ненависти… Гаара вдруг отчётливо представил, как оставшаяся там, снаружи, Шио смотрит на него с отвращением, Юмия и Сейрам тянутся к оружию, а Хината – и как она только вписалась в этот ряд? – испуганно прячется за спиной Шукаку, который никогда не был заточённым тануки. Всё становится тем, к чему он уже давно привык.И почему он представил их?Почему он представил Ёко, которая несколько раз уже успела ему по-настоящему улыбнуться, почему он представил разделившую с ним тренировку Орочи, почему он представил Сейрам, не сделавшую ничего, но не боящуюся его ни капли?
Почему он представил Шукаку, ведь ненавидел его раньше, будто успел привыкнутьего голосу и болтовне, почему он представил Хинату – обычную самую девочку, слабее его в сотню раз, но от неведенья, наверное, смотрящую на него без страха, но с любопытством к новому знакомству?Гаара сделал ещё один шаг назад, но внезапно лопатками упёрся в узкие ладони и замер, не смея обернуться. Остановили его ненавязчиво, но твёрдо.- Не бойся...Некто находился совсем близко и говорил прямо на ухо, но Собаку не чувствовал его или же её дыхания.- Всё хорошо... – руки подтолкнули его вперёд. – Иди.Всё же женский голос.Гаара не выдержал во второй раз и развернулся молниеносно, на пределе всех своих возможностей. Ветер свистел в ушах, кожу царапали песчинки, сердце бешено колотилось. И никого.А впереди царило безумие, в которое требовалось войти.Собаку протянул руку. Песчинки потянулись к его пальцам и одновременно с этим расступились, приглашая. Его ладонь в нерешительности дрогнула.Страшно.- Доверься себе...Кто-то взял его за руку; парень не в силах был оторвать взгляда от вихря, чтобы посмотреть. Кто-то уверенно потянул его вперёд. Кто-то невидимый по-настоящему в него верил.Перед глазами вдруг на доли секунды появился образ чем-то знакомого лица в обрамлении коротких светлых волос, в памяти мелькнуло чьё-то имя...Гаара тряхнул головой, отгоняя наваждение, и уверенно шагнул в объятья урагана.В первое мгновение многие удивились: закрыть глаза во время боя было, по меньшей мере, странным поступком, а по факту - крайне неразумным и опасным. Но Шио и не думала нападать на оппонента.
Воцарилась атмосфера напряжённого ожидания чего-то неизвестного, но просто обязанного произойти. Ждать пришлось не долго.Первым отреагировал Шукаку, точнее, он почувствовал изменения в Гааре. Всё-таки провести тринадцать лет в одном теле – это что-то да значит. Собственная чакра бесконтрольно взметнулась, узнавая и стремясь к Гааре, а тануки запоздало подумал, что вот сейчас и сорвётся их притянутая за уши конспирация, как вдруг вокруг пояса его обвили щупальца - липкие, мерзкие и холодные. Парень судорожно втянул воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, и, ощущая подступающий к горлу ужас, с опаской опустил взгляд вниз.Пальцы стоящей сзади Сейрам предостерегающе постучали его по животу.С намёком так.- Не пали контору... – весело прошипела она, в захвате обнимая со спины, в то время как тесная хватка щупалец её чакры делала своё чёрное дело: Хачи подавляла лишние потоки энергии в его организме, задавливая тяжёлой бесхитростной мощью. Некоторое время это было ещё терпимо, но его чакра улеглась быстро, а вот восьмихвостая разошлась. У Шукаку закружилась голова, как от нехватки кислорода, он опасно пошатнулся.- Упс, перестаралась, - невинно обронила восьмихвостая. Тон у неё был, словно она заварки в чайник пересыпала.Хватка чуть ослабла, но никуда не делась.
Ураган начался неожиданно. Сначала ветер ласково прошёлся вдоль пола, потом подался выше, поднимая с земли пыль и песок, и всего лишь через минуту началась настоящая песчаная буря, эпицентром которой был мальчишка с красными волосами. Казалось, он не замечал происходящего – или же его ни капли это не волновало.А на самом деле Собаку с трудом сдерживался, чтобы не дать себе разойтись. Сила вливалась в него сплошным потоком, как водопад, как быстрая река, но тануки не боялся, что его унесёт – то чувство ушло, ведь оно потонуло первым. Его сметало с ног – он был не против, его кружило – он радовался, ведь ему казалось, что возможно свернуть горы.Все зрители-люди: экзаменаторы и участники, исключая Хокаге, Анко и Ибики, - отшатнулись к стенам. Шукаку же наоборот резко подался вперёд так далеко, что едва не переваливался на другую сторону перил. Через его правое плечо глядела Сейрам, которой отчего-то нравилось происходящее, а через левое – Хината. Хьюга нервничала, но ветра не боялась; причина её волнения крылась в ином. Нечто глубоко внутри неё, запертое и закрытое, жаждало того же – свободы, простора… Это могло бы пугать сильнее, чем всё, что было в её жизни до этого, но девочка смутно осознавала это чувство.Постепенно тайфун становился меньше, но не слабее. Завихрения всё плотнее сжимались вокруг Гаары, и, в конце концов, ветер успокоился, а вслед за ним улёгся и песок. Рука неподвижного до этого момента генина дрогнула.Первым появился хвост, напоминающий на пушистый хвост енота и состоящий из красновато-бежевой чакры; сначала он неуверенно стелился по земле, но после, когда энергия потекла по коже Собаку, вздыбился у него над головой и угрожающе раздулся-распушился. Чакра укрыла его бережно, защищая и придавая сил. Парень ощущал себя невероятно…Живым.Темари побледнела, и её накрыло острое желание оказаться как можно дальше отсюда. Более того, она знала, что Баки, у которого боевая краска на щеке стала отчётливей на обескровленной коже, и Канкуро, не побледневший, но сжавший руку в кулак, что после на ладони останутся следы от коротких ногтей, чувствуют сейчас тоже самое. Девушка слишком хорошо знала этот хвост, как бы он ни изменился.Из песка, из чакры… Не велика разница.«Неужели Гаара решил... – мысли хаотично метались. – Но ещё слишком рано...»Однако, её худшие, хоть и обоснованные опасения, не оправдались даже тогда, когда чакра плотным покровом разлилась по телу младшего брата. Гаара оставался спокоен. Парень медленно открыл глаза. Старшая Собаку не впала в панику лишь благодаря тупой и странной апатии.Её младший брат – монстр. Ну и пусть.Её брат, возможно, сейчас убьёт многих в этом зале, и весь их план, изначально трещавший по швам шаткого самоконтроля Гаары, разрушится. Плевать.
Темари почему-то вдруг вспомнила, как ещё совсем маленький Гаара в самый первый раз убил своего убийцу и, испугавшись вида крови и остекленевшего взгляда отделённой от тела головы, подбежал к ней, захлёбываясь плачем и ластясь под руки. Он тогда ревел и всё спрашивал у неё, что произошло, говорил, что не хотел, чтобы так получилось, что оно само, а ей было и страшно, и отчего-то горько, и хотелось убежать, ведь хоть Темари уже тогда была старшей и дочерью Четвёртого Казекаге, но оставалась ещё ребёнком.Белки глаз Гаары затянулись чёрным, радужка из зеленовато-аквамариновой превратилась в охристую, а зрачок вытянулся в характерное прямое перекрестье. Эти глаза Темари знала, пожалуй, ещё лучше, чем танукиевский хвост, только вот сейчас в них не было привычного отпечатка безумия и жажды крови. Как то и дело всматривается каждый житель Суны в песчаные барханы, ожидая атаки возможного, но непредсказуемого и опасного самума - вот-вот сейчас, сейчас надо будет бежать в укрытие со всех ног, но нет...Пустота.Только безмолвное спокойствие и отрешённость пустыни.
Гаара с интересом осмотрел свои руки. Чакра придавала им иллюзионные очертания когтистых лап демона-тануки, и вкупе с хвостом это смотрелось и ощущалось немного странно.
Но ему, пожалуй, нравилось.Определённо.Шио лукаво улыбнулась из своего угла: девушка заранее отошла в тень статуи и оттуда, опёршись на стенку и скрестив руки на груди, всё это время посвёркивала горящими угольками глаз, тлеющими тёплыми искорками. Поэтому ни песок, ни ветер её не задели, и кицунэ спокойно переждала все краткие катаклизмы, не растрачивая силы попусту.
- Ну как? – вкрадчиво спросила она.- Странные ощущения... – задумчиво ответил Собаку.- Ничего, привыкнешь, - легкомысленно заверила его Ёко. Так, что почему-то он не менее легко ей поверил. – Нравится?Звучало ещё более вкрадчиво и сопровождалось широкой улыбкой, будто её обладательница еле сдерживала звонкий смех.
Парень прислушался к себе, согнул-разогнул пальцы на правой руке, наблюдая за тем, как то же самое повторяют когти «лапы», махнул полу-материальным хвостом.- Нравится, - немного помедлив, кивнул Гаара.И в следующую секунду вдруг осознал, что ни слова из их тихого диалога не было сказано на человеческом языке. Собаку попытался повторить хоть что-то из сказанного, но не смог, хотя всего пару мгновений назад незнакомые доныне слова слетели с языка, как если бы он знал их с самого детства.- А-а… Понял, наконец? – девушка сделала пару шагов вперёд; языковая способность на первых парах не была редкостью, но, несомненно, могла удивить. – Только давай потом, ладно? А то дела есть ещё…Её улыбка мягко перетекла в оскал, Шио повела плечами и выжидательно посмотрела на Гаару, даря право первого хода. Парень моргнул, и к его глазам вернулся их обычный цвет, покров исчез, а временно или нет – неважно. Песок неслышно шевельнулся.
Всё произошло невероятно быстро, словно сорвалась с крюка растянутая пружина. Секунда – они стояли на земле, следующая – Ёко и Собаку уже сшиблись в воздухе в нескольких метрах над полом. Кицунэ целила ему влицо ногой, но её ступня ударила по песку, и, не давая захватить себя в смертоносные тиски, девушка кувыркнулась как можно дальше назад. Гаара отлетел в противоположную сторону от чудовищной отдачи: хоть била она не с оглушающей мощью Сейрам, но вкладывала душу, а главное, чакру. Только в последний момент он сумел превратить падение в прыжок.Шио вновь накинулась, не давая передышки; переместившись с невероятной скоростью, она попыталась сделать подсечку. Блок – абсолютная защита пока не давала сбоев, несмотря на энергетические скачки – и в тоже мгновение новый удар, спереди.Клон?!Собаку увернулся, повинуясь защитным рефлексам, которых у него никогда не было, прыгнул над ней и с разворота атаковал практически всем песком. Всё принял на себя клон и с хлопком исчез, а Ёко, удирая от остаточных песчинок, повторила его спонтанный приём – вторично перекувыркнувшись в прыжке вверх и назад, кицунэ вверх ногами оказалась прямо у тануки над головой.
На одну длинную секунду их взгляды встретились, и девушка даже исхитрилась ему подмигнуть, а после по Собаку с опасно-малого расстояния ударил столб пламени. Песок закрыл, но жар слепяще тронул лицо.Дистанция, дистанция, дистанция...Гаара пятился, но поток не иссякал. Наконец, отойдя на достаточное расстояние, парень сделал щит немного тоньше и вслепую отправил четыре песочные удавки вперёд себя, по одной на каждую конечность.
Огонь исчез – Шио пришлось уворачиваться от пут. Тануки спешно, помогая себе жестами, обрушил песок на то место, где она только что стояла, но не успел: кицунэ ушла вверх по вертикальной стене, увернулась ещё от двух атак, сделавших выемки в камне и, добравшись до потолка, пробежала несколько шагов вниз головой, на ходу запустив в Собаку несколько огненных шаров.
Пламя казалось темнее, а интуиция подсказывала, что эта атака жарче и смертоносней, поэтому Собаку предпочёл увернуться, не принимая песком огонь. Вышло у него с непривычки коряво -медленно, и он едва не споткнулся. За это время Ёко успела спуститься вниз, так как никогда не чувствовала себя комфортно слишком высоко над землёй, и ей ничем не улыбалась перспектива висеть вниз головой, как муха. За время боя кицунэ даже дыхания не сбила – бывала в боях и жёстче, чем с неоперённым новичком -но вдыхала глубоко, неторопливо, а глаза горели; и как прекрасно было видеть отражение себя во взгляде противника.- Что это... было? – тихо спросила Сакура, не до конца понимая, что говорит вслух.
Хатаке чуть повернул голову к ней и сдержал вздох. Харуно была самым обычным генином среднего уровня – да, есть перспективы, да, не самая слабая, но ей ещё расти и расти… А то, что творилось сейчас внизу…Сначала боя не было, лишь безответные атаки Гаары. Затем – разговоры, разговоры, почти переговоры между врагами, но слишком тихо, чтобы можно было что-то услышать, но вдруг они сцепились с другом с другом столь яростно, что перед глазами Сакуры замельтешило; Харуно не успевала ничего разобрать в песчаном водовороте и огненных всполохах. Казалось, будто сражающиеся меньше чем за минуту решили нагнать упущенное ранее время. За эти краткие мгновения на стене успело появиться несколько вмятин.И почти никаких печатей что Шио, что Собаку не использовали.- Эти двое владеют техниками бесконтактного боя, вдобавок без печатей, - объяснил Какаши, догадываясь, что так удивило его ученицу, и отодвигая скрывающую глазницу с шаринганом ткань банданы. – Так что смотри внимательно, Сакура, это редкая способность.«Это бой не между генинами, пускай и талантливыми. Тут уровень джонина, быть может, даже мой».Внезапно стоящий поодаль Наруто побледнел, и его взгляд как-то странно расфокусировался. Хатаке, разумеется, заметил, но, видя, что парень почти сразу пришёл в норму, не стал ничего предпринимать. Удзумаки не тот человек, чтобы скрытничать, и если что-то серьёзное то, вероятно, он сам скажет. И всё же присмотреть за ним стоило, так, краем глаза.