Глава 18. Друзья (2/2)

Наруто незаметно сглотнул. Удзумаки слышал хриплый, гортанный смех из глубин собственного подсознания и понадобилось время, чтобы унять его раскатистый отзвук. Девятихвостый не часто подавал признаки жизни, а уж смеялся – впервые.Это было даже жутко.Знать бы ещё, что так развеселило Лиса…Сабли взлетели, сверкнули на свету и послушно легки в руки, припавшей во время приземления на одно колено Шио.Кицунэ замерла в необычной приземистой стойке: по-звериному распластавшись у земли, правую руку она завела за спину, расположив лезвия вдоль руки в обратном хвате, и опиралась на левую, лишь пальцами придерживая вжатую в пол рукоять. Голова опущена, мышцы расслаблены, а глаза – закрыты, не закрыты? – не было видно. И что только можно сделать из такой позиции?Как оказалось, можно отлично разогнаться. Гааре повезло, что он успел собрать воедино разбросанный до этого по всему залу песок и дополнительно его уплотнить: чакра Ёко, плотно покрывающая сабли, была более чем материальна, а сильное ускорение придало атаке дополнительную мощь.Удар – Собаку отвёл его в сторону.

В нём разгоралось какое-то странное чувство, из-за которого становилось чуть щекотно в груди, сердце гулко колотилось, и весь кавардак воспринимался как само собой разумеющееся. Бушующее пламя, проносящееся порой в опасной близости, понимание того, что защита не может быть абсолютной, собственная неопытность и непривычность всей ситуации вкупе с сильным противником – это должно было если не пугать, то встревожить или же насторожить, заставить быть осторожней. Но вместо этого тануки ощущал противоречивое желание торжествующе завопить. Исчезли все рамки и ограничения, можно было забыть про постоянное напряжение, так как нечего и некого было больше держать под контролем; Гаара вволю наслаждался пьянящей свободой и быстротой своих движений. Пусть ранит, пусть заденет, пусть чувства обострятся ещё сильней!Хотелось куда-то нестись, что-то делать, голову кружило безумное желание действия и движения, мышцы уже ныли, но это было так восхитительно!Чем-то это походило на рубку мечами, с той лишь разницей, что, нанося удар за ударом, они порою слишком долго зависали в воздухе. А ещё кицунэ своего ора не сдерживала: Шио хохотала с искренней радостью, заливалась искренне, уходя от атак и в следующую секунду пытаясь затопить Собаку чистым бездымным огнём. Гаара так славно разошёлся, а у неё давно не было хорошего боя, так как, ни смотря ни на что, в Юмии осталось ещё много человеческого, а Сейрам необходимо постоянно контролировать – и с ними обеими надо было слишком много думать. Ёко восхищалась ловкостью и скоростью противника и самой себя, будоражащий азарт битвы переполнял всё её существо.

Девушка чувствовала, как в душе и сердце пробуждается былая кровожадность. Как тогда, когда она, будучи подростком, девчонкой-недомерком всего в два века от роду, с братом и товарищами сбегала из-под карающей длани многомудрого Совета в наёмнические лагеря людей, где ещё никто и знать не знал ни о каких Скрытых Селениях; лишь где-то на востоке набирали силу малочисленные Сенджу, да на юго-западе изредка поговаривали о «демонах с глазами дьявола, что являются во тьме».Шио перекувыркнулась назад, Собаку поморщился – опять мимо. Кажется, для неё не составляло труда использовать все четыре конечности. Кицунэ раскрутилась на одной ноге, прыгнула, перехватив сабли как единый меч, и, держа его обеими руками, ударила ярко вспыхнувшим факелом. Парень метнулся вбок и, несмотря на то, что сразу же развернулся, потерял её из виду. Через долю секунды Ёко набросилась на него, хватая за плечи, и сбила с ног. Почему-то парень даже обрадовался, что защита дала сбой.Дистанция между противниками резко сократилась. Ёко и Гаара, схватившись друг за друга, покатились по земле, собирая одеждой грязь, пыль и кровь ещё с предыдущих боёв. Тануки опрокинули назад, и то, что бутыль распалась при попытке смягчить довольно жёсткое паденье, было как нельзя кстати. В свою очередь, сабли кицунэ тоже где-то выронила, а может, специально отбросила.Шио скалилась, старательно наносила удары и, не щадя себя, сбивала костяшки о шершавые колючки песчинок, как о наждачку; Собаку, кажется, послал, в пределах возможного для его воли, свой песок к чёрту – и правильно сделал, нечего за щитом отсиживаться! По её пальцам размазывались капельки кипящей крови из разорванных капилляров, кулаки окутались чакрой, под воздействием которой ранки затягивались, чтобы мгновением позже появиться вновь от нового столкновения с абсолютной защитой. Гаара тоже показывал заострившиеся вдруг клыки, будто бы кто-то из них смотрел в зеркало, и тоже пытался ударить, потому что ему очень хотелось, чтобы хоть один из них достиг цели.Помимо этого они без толку пинались, кицунэ рычала и царапалась, а тануки и сам не понял, в какой момент с кожи исчезла песчаная броня. Да и уверенности в том, что оболочка изначально присутствовала, не было.- Бей её, Гаара, бей! – скандировал Шукаку, едва ли не вываливаясь на площадку и иногда подпрыгивая на месте; тануки быстро решил, за кого болеть.Не, Шио, конечно, подруга и всё такое…Но тануки за тануки, и он переживал за Собаку, как за брата названного!- Не ори мне на ухо! – вторила в ритм висевшая на нём Сейрам в качестве сдеживателя чакры тануки, которая отчаянно и немного обиженно – а как же я?! - резонировала с энергией Гаары. Реакция Шукаку последовала незамедлительно, хотя больше не от слов, а от того, что Хачи сжала его грудную клетку. Парень заткнулся и сдавленно произнёс сквозь зубы:- Пусти...

- Боишься, задушу? – с любопытством.- Скорее ребро... сломаешь... – немного сипло.Когда кольцо рук приобрело необходимый для жизнедеятельности диаметр, парень вздохнул свободней и легче и вновь устремил взгляд на дерущихся. Из-за того, что Шио и Гаара крайне не изящно бухнулись на пол, называть происходящее боем было бы сомнительно. Правда, за круговертью песка и пламени было практически ничего нельзя разобрать, зато эмоциональный фон читался легко, как в открытой книге с крупными иероглифами: и песчинки, и огонь не подчинялись чьей-либо воле, а потому метались, повинуясь настроению хозяев и их же инстинктам.- Эвон как сцепились... – заметила Сейрам, положив острый подбородок ему на плечо.- Угу. Жуть, – тануки сощурился, стараясь уловить детали и выражения лиц. – Завидую, блин. Давай, Гаара!Права Хачи, славно сцепились, почти кусались. Раньше они с Шио тоже так дрались, никогда не желая причинить друг другу настоящей боли. Только вот Шукаку так ни разу и не выиграл, да и Гаара всё равно продует, как бы ни старался.

Ну и ладно. Поболеть-то за него всё равно можно, тем более что за него никто никогда в жизнине болел.Наконец, после второго полученного удачного удара в челюсть: удачного для Ёко, так как попала, удачного для Гаары, так как всё же по касательной, - Собаку удалось оттолкнуть её назад: он, извернувшись, попытался бить ногой в живот, и, как и ожидалось, кицунэ немедленно отскочила назад. Точнее отлетела – бок он всё же задел.Тануки вскочил на ноги и поморщился от боли. Наверное, не сильной, но оглушающей того, кто впервые её испытал лишь несколько дней назад. У него ныло всё тело от непривычной нагрузки, и кровоподтёки, которые чуть позже превратятся в синяки и ссадины, появлялись в самых неожиданных местах, но всё же сражаться так Гааре нравилось гораздо больше, чем когда он механически отправлял не во врага и не в противника, но в жертву сыпучую смерть. А сейчас и дышалось легче, словно ему наконец дали использовать кислород в полной мере, и собственная кровь поступала в каждую клеточку тела вместе с чакрой, оживляя, грея.- Что, нравится? – спросила Шио, одним слитным движением подбирая своё оружие, возле которого так удачно приземлилась. Парень, молча вытерев кровь с разбитой губы, незаметно тронул невидимую трещинку языком.

Солёная.

Ослабить защиту, чтобы увеличить мощь и площадь атаки?Неплохая идея, особенно если учесть его состояние и возникшую теперь способность мог силой воли лишить собственную защиту её нерушимости. И, пожалуй, Собаку осознавал, что это в некотором роде самоубийство.Ёко взяла сабли в одну руку «вилкой», держа один эфес между согнутым мизинцем и безымянным пальцем, а другой – между средним и указательным; как при этом мечи не упали под собственным весом – загадка, но Гаара грешил на чакру. Девушка широко размахнулась, и с лезвий сорвались две яркие горизонтальные полосы. Атака разбилась о песочную стену, которая, поменяв форму, бесхитростно устремилась к Шио.- Ах, ты ж!..Резко стало не до того, поэтому ругательство пришлось опустить; кладя руку на сердце, не ожидала. Крепко ухватив лезвие одной сабли зубами, кицунэ сиганула к перилам, вторым мечом отводя обогнавшие основную массу песчинки.Импровизация выходила грязной и ненадёжной. Ёко шумно приземлилась на поручень прямо перед Темари. Взгляд куноичи отдавал зеленью, удивлением и слегка стеклом, а лицо походило на слишком смуглую маску театра Но*. Наверное, её шокировало поведение Гаары с начала боя и до нынешнего момента, а может, старшая Собаку успела понять, что уже потеряла драгоценную секунду, чтобы уйти с линии атаки. Шио стиснула зубы: печать, которую она сама себе поставила, пошла трещинами в самый неудобный момент. Приходилось надеяться лишь на то, что инстинкты возьмут в Гааре вверх. Если же нет – то скверно. Очень скверно. Ей-то, конечно, ничего, не помрёт небось, даже ещё побегает тут с Собаку, но смерти дочери Четвёртого Казекаге она не желала, так как просто не была с ней знакома.Но никого нет для хвостатого дороже брата и сестры. Главный механизм тела – близость, привязанности, эмоции! Над ней и Темари нависла тень, и куноичи Суны шагнула назад к стене, зажмурившись. Вот и смерть…Нависла и застыла в самый последний момент. Замерла!

Кицунэ просияла. Три широких шага по тонкой перекладине, прыжок, и Ёко в развороте с ноги и клинка – того, что в руке – метнула в Гаару четыре пылающие сферы, концентрируя жар в центре. Песок бросился наперерез, так как контроля Собаку пока ещё не хватало, и Шио распласталась в зверином прыжке вслед за ним.Росчерк сабли должен был снести тануки голову или же, при достаточно быстром уклонении, снять скальп, но про щит кицунэ ни на секунду не забывала, и знала, что не убьёт его. Удар вышел на чистом автомате, но хоть расстояние сократилось.Небо и земля поменялись местами, точнее сместились заменявшие их безликие пол и потолок. Потерявшись в пространстве, девушка в слепую атаковала по плохо выученным правилам фехтования, рычала сквозь зубы, с переменным успехом подавляла рвущуюся наружу энергию и пользовалась редкой возможностью ни о чём не думать. Вырвавшиеся из-под контроля хозяина песчинки рассекали ей верхний слой эпидермиса, словно невообразимо крохотные стилеты-невидимки, сабли с противным скрежетом по касательной скользили по песку и, реже, камню пола и, пыль порошила глаза. Шио видела, как Гаара время от времени сощуривался, смаргивая выступивший с непривычки пот, и бледнел, как только языки пламени изловчались и норовили лизнуть ему лицо и руки.

Никогда не сражаясь ранее на столь близком расстоянии к противнику, никогда не используя свой песок как истинное оружие, Собаку был спокоен, как никогда: дать жаркому во всех смыслах бою увлечь себя оказалось легко и естественно. У него не было ни единой причины для беспокойства сейчас.В душе кицунэ разделяла его настроение. Ей было весело, хорошо, а пламя легко лилось с пальцев, разгораясь изнутри.Чего ещё желать?

- Канкуро... – голос сестры пробился к сознанию не сразу. Только когда Темари крепко, почти до повреждения тканей, сжала его запястье, парень вздрогнул и заметил, что стиснул перила так, что костяшки побелели. Канкуро медленно, палец за пальцем, отпустил поручень, постарался не дать себе поддаться предательской дрожи и с трудом оторвал взгляд от безумия внизу.Щёки Темари тронула бледность, на её лбу выступила испарина, но обвинять её в трусости или же слабости кукловод не собирался и, пожалуй, убил бы того, кто осмелился бы это сделать. Не сейчас.Когда живёшь бок о бок с неподдающимся контролю демоном пустыни, когда видишь чёрные провалы глаз и сетку трещин на броне вокруг или же на вздутых от напряжения вен, когда помнишь, как маленький мальчик сидит на полу в своей комнате среди трупов наёмных убийц и раскачивается взад-вперёд посреди лужи крови, хныча и скуля…Страх – это нормально. Не постыдно.

Естественная реакция организма.- Глаза этой девушки... ты не видел их... Радужка красная, зрачок узкий... Словно в огненную бездну смотришь... У людей не бывает таких глаз, - тихо сказала Темари, чтобы Баки не услышал, сначала произнося фразы прерывисто, а последнее слово словно отрезав.Канкуро ответил не сразу, но отреагировать было нужно. Даже если он сморозит какую-нибудь глупость.Сестре сейчас необходим не ответ, а его голос.- Ц... Плевать, - бросил Канкуро, чтобы Темари не думала о глазах куноичи из чужих земель. - Ты глянь лучше, - марионеточник кивнул на Гаару.- Кажется, ему весело, - негромко хмыкнула старшая Собаку, отвлекаясь. – Им весело.

Парень пригляделся. Возможно, на слово он верить не хотел.Но пришлось.- Действительно, весело, - согласился кукловод.Шио поморщилась. Печать, потом и кровью выторгованная у Лиги не без незаменимой поддержки Юмии, слабела с каждой секундой и могла разрушиться в любой момент. Теперь единственное, что могла сделать кицунэ, так это допустить её исчезновение не раньше, чем вложенная в истлевшие чернила сила будет близка к нулю. Тогда собственная чакра будет освобождаться постепенно и не снесёт всё вокруг.Дело запахло жаренным. Пора было потихоньку сворачиваться, а как жаль, она же только разогрелась, да и Гаара наконец-таки вошёл во вкус.Надо перед ним потом извиниться за такое, и повторить при желании. Девушка медленно, как при медитации, выдохнула и позволила тонкому покрову окутать тело.Рыжая чакра – это плохо. Собаку уже усвоил это, но сделать ничего не мог; парень постепенно выдыхался, впервые в жизни чувствуя себя слабым. Тануки ещё успел увидеть, как нога Ёко оставила дымящийся след на камне, и, сосредоточившись на том, чтобы не дать песку метнуться в защиту, закрылся простейшим блоком.Это уже второй раз, когда Собаку осознавал, что совершает самоубийство. Правда, ситуации кардинально различались.**Защита не послушалась до конца, подтверждая свой статус абсолютной, но в любом случае кицунэ была быстрее. Придав себе дополнительный разгон кувырком вперёд, она ударила всеми хвостами сразу прямо по его скрещенным рукам. Гаара отлетел назад, громко взвыв от боли ожога, но руки сами действовали по задуманному плану, словно существовал механизм, игнорирующий призывы тела прекратить. Пользуясь тем, что Шио открылась, парень направил к ней весь песок, неосознанно формируя из него волну.Ёко выругалась, на этот раз не обрывая фразу и очень смачно. Девушка сразу же поняла, что с учётом печати покров дался ей слишком дорого, а для того, чтобы сорвать все рамки, необходимо ещё секунд тридцать. После этого столько же – на технику, и ничтожно короткие пятнадцать секунд на завершения боя, иначе кто-нибудь да заметит схожесть энергии с чакрой, сокрытой внутри джинчурики брата.А сила разная бывает…

Кицунэ сорвала с пояса мешочек, который она, предвидя возможность этого боя и подобного его исхода, поручила заготовить Юмии ещё до начала первого этапа экзамена, оттолкнулась и ужевоздухе рванула завязки. Вокруг неё рассыпалось облако белёсого порошка, мгновенно налипшего на кожу с помощью выступившего пота.Ступни Шио пола не коснулись. Последние мгновения девушка потратила на то, чтобы выбросить мечи в сторону, после чего песок поглотил её.

Всё стихло. Кривые сабли одиноко торчали в стене, случайновоткнувшись в глубокую щель в камне. Метрах в трёх-четырёх над полом застыла практически идеальная сфера из песка, скрывшая в себе девушку.Гаара будто со стороны чувствовал, что руки от запястий до локтя покрыты волдырями ожогов, превращающиеся в жгущие пузыри, так же ощущалось и судорожное дыхание, и плотно сжатые зубы, на которых скрипела пыль, и вытянутая рука, удерживающая самую лёгкую форму песчаного гроба.Три вдоха. Всего три вдоха, и он выровняет дыхание, чтобы закончить начатое. Не то чтобы Собаку прям так сильно желал её смерти, но другой концовки боя он никогда не знал. Нечто, что он мог бы назвать сомнением, шевельнулось под рёбрами, но испытывать это в конце боя он не привык и не понимал этого.Любой бой оканчивается смертью противника, ведь так?Парень, пошатнувшись, поднялся на ноги и устремил взгляд на сферу, ещё немного колеблясь. И резко сжал пальцы в кулак: пусть смерть будет быстрой. Подарок за новые чувства, зрение, урок, который он, судя по итогу, усвоил.Ничего не произошло. Не было ни брызг крови, ни тихого сдавленного предсмертного вопля ужаса. Песок конвульсивно дёргался, сжимаясь вокруг предполагаемой жертвы, но давление изнутри сводило все усилия на нет.В следующую секунду внутри Гаары что-то оборвалось и упало в пустоту, потому что сквозь слой песка раздался приглушённый лающий смех Шио.

Вдруг нижняя часть сферы начала раскаляться, и вскоре в ней образовалась дыра величиной с ладонь, с которой капало нечто, напоминающее густую воду. Проход увеличивался быстро, и, пребывая в шоковом состоянии, Собаку и не думал как-либо этому помешать, да и всё равно понятия не имел, как.Парень лишь смотрел.Ждать пришлось не долго. Нога, вторая нога, туловище, голова, руки – девушка буквально выскользнула из ловушки. С её кожи и одежды стекало всё то же кристально прозрачное вещество, края одежды дымились. Воздух вокруг неё шёл рябью от жара. Ёко одобрительно улыбнулась и вскинула руки.Сфера разрушилась, но было уже поздно.Это был не огонь, не пламя, это было нечто выше и чище этих плоских людских понятий. Шио превзошла саму себя: она подожгла находящийся в помещении кислород, оставив лишь малую толику над балконами зрителей.Гаара подумал, что если и есть ад, то он выглядит так. Рухнув вертикально вниз и скрючившись на полу под песчаным куполом, тануки ощущал себя как в печке. Собаку зажмурился и интуитивно закрыл лицо.Всё закончилось так же внезапно, как и началось, в тот самый момент, когда Гаара был на грани потери сознания от жара и удушья. В голове стучало, сослуживший свою службу купол распался сам собой. Драться дальше он был не в состоянии.Тануки краем глаза заметил, как двое шиноби распахнули настежь высокие двери зала, впуская в помещение воздух, поднял голову и посмотрел на свою бывшую уже противницу.Шио улыбалась. Так же она улыбалась, когда Шукаку пришёл в себя на лесной поляне. Так же она улыбалась, когда они сидели в темноте на крыше башни.

И с чего он вообще собрался её убивать? В животе появилось сосущее неприятное чувство. Совесть, стыд, сожаление о своих намерениях?В любом случае, он уже проиграл. И внезапно девушка вскинула руку и, обогнав экзаменатора, громко произнесла:- Я сдаюсь!Парень не видел поражённых взглядов и не слышал, как Гекко Хаяте, кашляя, объявил о его победе. Всё его внимание было приковано к лисице Шио но Ёко, которая шумно прошаркала до него и опустилась на корточки. Пока Гаара медленно и осторожно садился, она молчала, покачиваясь с мыска на пятку и обхватив руками колени. Крохотные царапинки от песчинок на её руках уже начали затягиваться.- Неважно выглядишь, - сказала она, когда Собаку удалось принять более-менее вертикальное положение. - Ты как?Тануки прислушался к себе. На щеке вспух и саднил глубокий росчерк, оставленный саблей, руки были какими-то чужими и, казалось, пульсировали, а каждая клеточка тела спешила сообщить о том, как ей плохо.- Нормально, - через некоторое время соврал Гаара.- Это хорошо. Хотя подлатать тебя не мешало бы... – девушка, щурясь одним глазом, критично осмотрела его с ног до головы, и протянула ему раскрытую ладонь. Прищур исчез.- Друзья?Собаку уставился на ладонь, словно ожидая, что прямо из-под выпачканной кожи сейчас покажутся ядовитые иглы.Но ничего подобного не происходило, а Ёко терпеливо ждала. Когда Гаара сжал пыльную и горячую ладонь Шио и почувствовал жёсткость ответной хватки, он понял, что всё делает правильно.*Но — японское театральное драматическое искусство с более чем шестивековой историей. Главным средством выразительности в театре Но является маска. По словам Н. Г. Анариной, «она придаёт облику актёра загадочную привлекательность, харизматичность, превращает его фигуру как бы в задрапированную прекрасными одеждами скульптуру». Исполняя роль без маски, актёр сохраняет на сцене спокойное, отрешённое выражение лица; японские психиатры даже используют термин «выражение лица маски Но» для описания патологических проблем пациента с мимикой.**Хотелось бы сделать небольшое пояснение для тех, кто смотрит аниме и не читает мангу. Гаара в детстве попытался перерезать себе вены, но у него не вышло из-за защищавшего его песка. В аниме этот момент переделали так, будто он хотел порезать ладонь и узнать, что такое боль.