Глава 17. Демоны (2/2)
- Только не говори Шукаку, хорошо? Мне бы хотелось самой ему сказать, но я пока ещё не придумала, как.
Её хвосты теперь заполняли практически всё в пределах огороженного песком пространства, но Собаку заметил, что как только невероятно горячая чакра приближается к песчинкам ближе, чем на ладонь, то лицо Шио искажается.
- Прекрати это, - резко сказал Гаара, поняв, в чём дело.Её плечи дрогнули.- Я же тогда поврежу твоё оружие. Будет нечестно.- Предпочтёшь умереть?Парень говорил вполне серьёзно, так как выглядела она неважно, а с шеи всё чаще капала кровь, пропитывая печать и пачкая пол, но Ёко показалось это смешным, поэтому девушка открыто рассмеялась.- Как же я буду с тобой драться, если умру? – произнесла она сквозь смех.
Чакра Шио походила на пульс, её вспышки были по-своему ритмичны: две коротких, одна большая, потом опять короткие...И эта чакра была другой. Гораздо мощнее и будто бы плотней, чем помнил Шукаку. Как лёгкий небесный огонь, сменившийся раскалённой лавой, чей жар просачивался к нему, искажённый, сквозь какую-то завесу.
Потом её смех – низкий, гортанный, не её смех, зато точно лисий.«Шио... Что же с тобой произошло?» - подумал тануки, из последних сил держа песок: собственная чакра не желала подчиняться, радуясь долгожданной свободе.К счастью, ударов изнутри больше не повторялось.- Зато никто ничего не поймёт, - заявила вдруг Сейрам, а парень еле сдержался, чтобы не заскрежетать зубами от досады.С одной стороны, он понимал, о чём она. Ни один человек теперь не найдёт сходства с чакрой Курамы, а основная мощь чем-то глушилась, причём не безуспешно. Но с другой...Шукаку ничего не понимал. Не понимал, какого чёрта тут происходит, зная лишь то, что и Хачи, и эта Юмия точно в курсе.
Он – нет.Внезапно тануки почувствовал, что Гаара старается перехватить контроль, и охотно уступил ему. В конце концов, сейчас он не более, чем зритель, такой же, как и остальные.А эта чёртова лиса ему всё объяснит, не отвертится. Обязательно.Песчаная завеса рассеялась и, замерев в воздухе на пару секунд, с негромким шорохом вернулась в свое законное место внутри бутыли Собаку.Шио провела ладонью по шее и, вытерев что-то бурое о штанину, улыбнулась.
- Ну, прошу прощения за задержку, - широко улыбнулась Ёко, показала клыки – единственное свидетельство нечеловеческой сущности – и сунула смятую печать в суму. Бумажка была больше не нужна – техника оплела её всю сковывающими нитями и прямо через сонную артерию зацепилась у сердца за центр потоков чакры.
Их с Гаарой взгляды встретились.В следующую секунду песок ударил в то место, где только что стояла Шио, а потом устремился к перилам с опасной близости от наблюдающих. Потом влево. И вправо. И вверх, а потом вниз. Во всех направлениях. И всё никак не мог догнать кицунэ, в глазах которой, перед тем как она сорвалась с места, был обжигающий шальной блеск – словно та пьяна, словно она предвкушала. Но больше, чем догнать её и сдавить в песочные тиски, Собаку хотелось, чтобы девушка остановилась хоть на секунду, и он убедился в отсутствии скуки на её лице.Но в данной ситуации именно секунда могла сыграть решающую роль, поэтому Ёко, дразнясь, играючи ускользала от его атак и в то же время держалась на почтительном расстоянии, не делая ответных попыток нападений. Даже сабли остались на её спине, хотя, что может простая, даже если и крепкая сталь, против миллиона или больше песчинок?Вот только эти самые песчинки оказались бесполезны. Шио не была быстрее Юмии, скорее наоборот, но за счёт этого она могла вдруг резко сменить направление движения, а песок по инерции преодолевал ещё несколько метров по прямой траектории, и Гаара терял драгоценные мгновения.- Так у тебя ничегошеньки не выйдет, - внезапно услышал Собаку прямо за своей спиной, нет, ближе – возле уха.Казалось, ещё чуть-чуть, и девушка коснётся его волосами.
Парень ударил песком вслепую и, к своему удивлению и удовлетворению, попал. Чуть повернувшись, боковым зрением он увидел, как окровавленная – кровь стекала по коже и одежде, пропитывая её - Ёко с проломленным черепом показала ему язык, кривляясь, и распалась на огненные лепестки. Память воспроизвела несколько слов.Астральные клоны. Настоящие все, и одновременно ни одного. Разбитое ли тело, чакра... по количеству хвостов. А если так, то это становилось по-настоящему опасно, даже если сила тоже разделится на несколько частей.- Я ж сказала, не выйдет! – вдруг сказала кицунэ откуда-то сверху, сменив критические интонации на детско-обиженные.
Получилось нечто вроде укоризненного: «Ну, я же говорила!»Гаара задрал голову, ориентируясь на звук, и не ошибся – Шио стояла на потолке, скрестив руки на груди и недовольно хмурясь. Не меняя положения рук и выражения лица, девушка спрыгнула вниз, приземлилась на пальцы статуи и, усевшись там, недовольно уставилась на Собаку. Тот в свою очередь решил пока повременить, интуитивно понимая, что она права.- Нет, так не пойдёт… - кицунэ неодобрительно цокнула языком и покачала головой. – Скажи мне, пожалуйста, Гаара, как по-твоему, что ты делаешь не так, помимо того, что используешь лишь четвёртую часть своей чакры?А вот это ещё хуже.Чакра клубилась неуправляемым самумом** где-то глубоко внутри него, отзываясь болезненной пульсацией в кандзи, и Гаара держал большую её часть под контролем, уверенный в том, что на лице это никак не отражается. Не должно отражаться – как обычно, как всегда, но так было необходимо для самоконтроля, и Собаку давно уже привык.Но Шио знала. Правда, спрашивала она про другое, но всё же.- Ну, так что, м?
Вопрос не в том, что он делает.Вопрос в том, чего он не делает.Ёко терпеливо ждала. Гаара тоже ждал – вот только и сам не знал, чего.Что происходит?Что, чёрт возьми, там происходит?Темари видела Гаару: его привычное лицо, его волосы, его руки, его привычные и знакомые, разумеется, черты, - но не узнавала его. Это был кто угодно, но не её младший брат, потому что её брат хладнокровно убил бы противника в первые секунды боя, а в случае неудачи попытался бы это всеми силами сделать.И уж точно бы не стал бы ослаблять контроль над песком, позволяя ему мягко опуститься вниз и беспокойно стелиться по полу, вероятно, отражая внутреннее состояние хозяина. А, может, Гаара просто не хотел ни на секунду терять какую-то там связь со своим странным оружием. Может и не так, но будто Темари когда-то в этом разбиралась. Движения песчинок гипнотизировали и напоминали позёмку, которую они видели на отвратительнейшей миссии в холодной и белой стране Снега.- Что же она ему тогда сказала?.. – произнесла куноичи, недоумевая.Стоящий рядом Канкуро приглушённо выругался. Старшая Собаку поморщилась – и где он только нахватался? Ни один человек в Суне так не выражался, она-то уж знала, благо, дочь Каге. Дома скорее скрипнут зубами от злости или же глянут так, что мурашки по коже пойдут, а по спине покатится холодный пот. Темари тоже так умела, хотя до Гаары – профессионала без лицензии и патента – ей было далеко. А Канкуро не умел, потому, наверное, и ругался, как наёмник-корабельщик с острова Джиро.Хотя, нельзя не признать – ему шло, к этим всем марионеткам, общей грубоватости и боевой раскраске.- Они ж ещё в лесу встретились... Я уверен, - процедил Канкуро сквозь зубы, и интуиция подсказывала, что он прав.
Но Темари ничего не сказала. Общая мысль и так была слишком явной.Что же происходит?..- Догадался?Шио зевнула и сладко потянулась с таким видом, будто бы готова ждать до завтра. Девушка уже успела три раза проверить остроту своего оружия, четыре раза зевнуть, активно поболтать с Шукаку на языке жестов и два раза сильно отклониться назад, уворачиваясь от пущенного наподобие копья небольшого количества песка.
- Хочешь, подскажу? – кицунэ посмотрела на указательный палец правой руки и откусила заусенец. – М?Собаку ничего не ответил и, незаметно сформировав небольшой, но крепкий и плотный шарик из песка, прицельно запустил его девушке промеж глаз. На этот раз Ёко уклоняться не стала, а небрежно прикрылась рукой. Чакра, непроницаемой бронёй покрывшая руку от локтя до кончиков пальцев, полыхнула короткой вспышкой и тут же исчезла, но снаряд разлетелся на песчинки, потеряв форму. Негласно признавая своё маленькое поражение, Гаара заставил песок вернуться.
Девушка расценила это по-своему. Шио поднялась и, выпрямившись, встала на статуе, после чего скрестила руки на груди и замерла. С этой точки зрения жест выглядел естественней, чем когда она висела на потолке, вдобавок, парень был одарён поистине надменным взглядом.Потребовалось некоторое время и созданный из ничего и без единого движения огненный шар, выпущенный в него по прямой и с лёгкостью блокированный абсолютной защитой, чтобы Гаара увидел в застывшей, как изваяние, кицунэ не слишком удачную, но интересную пародию на самого себя.И тут она задорно подмигнула, в прах разрушая тщательно созданный образ.- Когда ты сражаешься, что ты делаешь? – тихонько и заговорчески спросила кицунэ одними губами.Пауза.
Правда, короткая – слишком прост оказался очевидный ответ.- Ничего? – в речь Собаку сама собой проскользнула вопросительная интонация. Но Ёко просияла – кажется, угадал он верно. Того гляди, захлопает в ладоши да прыгать от радости начнёт.
Однако, она не стала делать ни того, ни другого, а, оскалив зубы в ухмылке, кувыркнулась вниз, нанося удар невидимому противнику впереди и оставляя за своей спиной раздвоенный огненный шлейф. Рыже-золотые крылья напомнили Гааре о чём-то давнем, из детства; книжка с картинками, сияющая, как комета, птица с гордо расправленными крыльями и краткой подписью - «феникс».
И внезапно Шио начала говорить: громко, ярко, но Собаку не был даже уверен в том, что это слова. Скорее рычание, сливающееся во что-то непонятное, яростное и очень далёкое от людского.- Что... она делает? – сбивчиво спросила Хината, не ожидая, что ей кто-то ответит, так как слишком уж тихо это звучало.
- Разговаривает, - охотно пояснил Шукаку, прислушиваясь. – Только не на человеческом. Ты, к сожалению, ничего не поймёшь. Биджу не нужно учить, чтобы его понимать, по крайней мере, на слух. И так как Гаара… - он помедлил, не зная границы дозволенного, - изменился, он теперь тоже отлично понимает. Правда говорить не может.- А ты можешь? – сказала Хьюга прежде, чем подумала об этом.С Шукаку было удивительно легко и свободно.- Ага, - фыркнул он.Словно подтверждая это, из горла тануки вырвалось несколько рваных, лающих звуков, в которых отдалённо угадывалась речь. Юмия, до этого не обращавшая на них внимания, вдруг что-то ему ответила, но, если внимательно вслушаться в звучание, у Орочи это получилось много тише и как-то шипяще.- У тебя акцент, - буркнул парень, не переходя обратно на всеобщий.- Диалект, - поправила девушка. – Диалектов достаточно много, так как эта речь имеет генетическую составляющую, но понимать вполне можно.- Только не людям.- Не людям.- А Гаара? – осторожно.Не, Хинате-то он ляпнул, что Собаку может, но ситуация с Гаарой – особая. И точно Шукаку ничего не знал.- Он поймёт. Теоретически.Видимо, Шукаку не был слишком уверен в её словах, поэтому, нервничая, едва ли не грыз металлический поручень, разрываясь между Шио и Собаку. Волновался он за обоих, за кого болеть не знал и понимал только то, что настоящий бой и не думал начинаться.
Сейрам почему-то неприятно усмехнулась.Медленно, очень медленно, на это тратились невыносимо длинные секунды, но, к собственному удивлению, Гаара начинал понимать её. Рычание складывалось в слова, слова в предложения, а в предложениях рождался смысл, сопровождаемый активной размашистой жестикуляцией и выпадами в воздух.Парень не сразу понял, в чём дело. Ёко не атаковала – Ёко его учила, пыталась заставить вникнуть и осознать нечто важное в самом себе.Взмах - яркий всполох рассек воздух слева от него.«Надо двигаться!»Огненный орнамент полыхнул в опасной близости справа.«Подчиняйся инстинктам!»Яростный вихрь, за которым было видно лишь то, что Шио если и не разозлилась, то, по крайней мере, раздражена. Наверное, он плохой ученик.Всплеск, взрыв ярости.
«Сражайся, чёрт тебя дери, а не стой столбом!!!»Внезапно всё утихло. Девушка шумно выдохнула, выравнивая дыхание, поморщилась и посмотрела ему в глаза.- Надо драться, а не делать песком всю работу, - она устало потёрла переносицу и вдруг весело улыбнулась, вновь показывая зубы. – Тебе понравится, если попробуешь. Это здорово, гораздо интересней, чем просто душить кого-то песком.Кицунэ говорила это с радостным блеском в глазах. Боковым зрением Гаара заметил, как Канкуро, выпучив глаза, едва не выпал за пределы перил, а окаменевшая Темари не без труда втянула его обратно. Вероятно, Баки сейчас выглядел примерно так же.
Вспомнилась болтовня Шукаку про связь братьев и сестёр. Интересно, теперь это к нему тоже относится?Ёко зевнула, будто бы намеревалась лечь спать прямо здесь и сейчас, повернулась к Собаку спиной и, засветив на кончике указательного пальца яркую искру, стала быстро чертить ей в воздухе, образуя линии, какие появляются, если тлеющей с одной стороны палкой помахать из стороны в сторону. Линии исчезали практически сразу, образуя новые, и Собаку еле успевал читать, благо Ёко специально отвернулась, избегая эффекта зеркала. Сбоку, а, точнее, со стороны зрителей надписи понять было нельзя.Страх. В тебе страх. Ты боишься самого себя...Боишься пробудить демона, которого в тебе уже нет...Не надо бояться. Ты это ты. Загляни в себя. Не лги себе.Ты боишься самого себя...
Ты боишься самого себя.Кицунэ, прожив два века с лишним, а может и больше, видела его насквозь.Шио, развернувшись, понимающе улыбнулась и, незаметно кивнув, отошла назад не несколько шагов.Ему разрешили.Теперь можно – хоть она права. И страшно, и жутко, и странно, и не верил он до сих пор, что способен себя контролировать.Что он не демон. Но… он же стал тем, кого всегда боялся? Биджу, хвостатый.Нет.Не так.Биджу и хвостатые – не демоны. И он не демон.Гаара выдохнул и закрыл глаза.*Денисония великолепная (Denisonia superba) – редкая змея, чей яд смертелен для человека и животных, как и яд большинства аспидовых, обладающий нейротоксическим действием. Это не самый крупный представитель семейства – всего полтора метра в длину. Каннибализм этим змеям не свойственен, но будем считать это художественной вольностью.**Кольцо «Акацуки», которое носил Орочимару.