six (1/1)

—?Знаешь, в приглашении не было сказано про плюс один,?— со вздохом проворчала я, взмыв в воздух, как перышко от порыва ветра,?— Эванс подхватил меня на руки. И понес в сторону ванной комнаты. —?Ночью я справилась. Кое-как, держась за стену, доплелась до уборной. В сопровождении его крайне неласкового ко мне пса. Он, кстати, помощь не предлагал, просто следовал за мной до двери и обратно, намекая, что топор войны с куском Джимми мы не похоронили. Ну и ладно. Доджер пригодился раньше. А сейчас вон и берсерк сойдет. —?А должна была позвать меня. —?Спасибо, с головой помочь уже позвала,?— на автомате отбила я. Пререкаться с ним становится привычкой. Не очень хорошая новость. Моя жизнь кишит ими с появлением мейта, как Эванс себя величает. Ох, я думала, ночью задохнусь от этой треклятой мази. Мало того, что она по-прежнему была на мне?— в виде бурой корки, намертво приросшей к коже,?— я еще дышала ее испарениями несколько часов, и они показались мне адом. Это при том, что в самом аду я была, и там довольно неплохо, если по?— отсутствующей?— душе упорядоченный по чертовски странной системе хаос: суть его понимают лишь добровольные обитатели пекла, отнюдь не грешники и святоши. Град мне на голову из распятий! Да я насквозь пропиталась этой гнилой мерзостью! Даже когда медведь вынес меня из спальни, вонь никуда не исчезла. Теперь она?— часть меня. Какой кошмар. Уверена, я никогда ее не выведу. Да что же это такое… Хотя надо отдать ей должное?— кажется, укусы под ней практически зажили. Остальные только перестали кровоточить и потихоньку начали затягиваться. В общем, продолжали портить мое существование и удлиняли срок моего пребывания в доме берсерка. А как же я хотела сбежать отсюда поскорее. Подумывала даже по-тихому вызвать Себастиана с Чейсом, но без приглашения непоколебимого берсерка им внутрь не попасть, а пытаться выбраться через окно?— в моем-то плачевном состоянии,?— не лучший вариант. Это не фильм, здесь каскадерш нет, я вынуждена делать все самостоятельно. И страдать от этого, естественно. Скрипя зубами от беспомощности, я вдобавок сердито сопела Эвансу на ухо. Не знаю, рассчитывала, что мое раскаленное яростью дыхание прожжет ему мозг, или хотя бы испортит прическу, но, увы, суккубы такими бонусами не обладают. Мы лишены многих клевых адских штучек. А еще я сердилась потому, что эффект от нашего поцелуя хоть и был удивительно стойким, все равно постепенно таял, и я снова нуждалась в близости с мужчиной, но не целовать же мне Доджера. Уверена, он и за ухом потрепать себя не даст. А любому парню, которого я приглашу сюда под предлогом той же доставки пиццы или тайской еды, отгрызет половину задницы. Или ноги. Он солидарен с хозяином, пусть и явно не одобряет выбор вселенной ему в половинки. И я с ним согласна. Ну какие мы мейты, а? Нет, конечно, в жизни каждой девушки, вне зависимости от того, смертная ли она, ведьма, вампирша или суккуб, не хватает крепкого сексуального громадного медведя, который без лишних разговор может донести до ванной комнаты, не обливаясь потом и не делая передышки, но наш с Эвансом случай явно не такой. Я о нем не мечтала, черт возьми! Не загадывала желание на падающий метеорит, не молила Лилит, какого хрена он мне достался? Это какая-то вселенская ошибка, я уверена! Да, даже после того, как узнала о татуировке. —?Чупакабры у меня в душе нет. —?И я уверена, что на двоих он не рассчитан. —?А я мокнуть и не собирался. От его заявления мне легче не стало. Наверное, потому, что я чувствовала себя максимально безвольной в его руках, будто куколка какая-то, будто марионетка. И не то чтобы мне не нравилось мужское доминирование?— порой это может быть очень и очень интересно, но не в таких же условиях, не тогда, когда он буквально становится моей опорой, как настоящий мейт. Или, дьявол прости, муж. Я так и не определилась, что из этого хуже звучит. —?Лучше бы ты меня тащить в тот лес не собирался,?— огрызнулась я. —?Это никогда не надоест,?— ехидно заверил медведь. Ответом ему стал мой визг?— этот гад легонько подбросил меня, хлопнул в ладоши и тут же поймал. То ли силой своей красовался, то ли просто дурачился, но я не оценила. Моментально испуганно обвила руками его шею, возможно, крепче, чем требовалось, и выпалила: —?Ты что себе позволяешь?! А если бы ты меня уронил?! —?Тебе не понравилось? —?он прикинулся непонимающим идиотом. Ну, я его огорчу?— у него это паршиво получилось. —?Нет, это восторг. Убийственный и неумолимый. Сделай так еще. —?Сделаю, если ты меня не задушишь. —?Интересно, и почему это я так вцепилась в тебя. Надеюсь, он отыскал в моей задумчивости порцию яда, я не особо-то старалась ее прятать. —?Думаю, потому, что за ночь ты изменила свое отношение к нашей связи,?— неужели Эванс научился шутить на эту тему? Я заглянула ему в лицо, желая убедиться, что он несерьезно. Ухмылка на его губах вроде бы намекала на это, но как-то неубедительно. —?А, ты про поцелуй? Ну, знаешь, он был не очень,?— безразлично пропела я. Ибо готовилась. Репетировала. Подбирала интонацию, чтобы звучало более равнодушно. Кажется, я справилась. Может, у меня актерского мастерства больше, чем у этой косолапой знаменитости? —?Как я и думала, ты меня не удивил. Хмыкнув, он покачал головой, из-за чего я невольно потерлась кончиком носа о его щеку. Просто не успела вовремя отклониться. Только бы он не посчитал, что это какой-то тайный знак вселенной о выводке детей, трех лабрадорах и смерти в один день. Или чем там обычно бредят люди? По-моему, у этого медведя нет иммунитета против любовной лихорадки. —?Ты меня тоже. С этими словами берсерк поставил меня на пол. И, клянусь, у меня моментально подкосились ноги. Не знаю, от его заявления или от того, что я резко сменила положение с висячего на нем на стоячее подле него, но я вовремя уперлась ладонью в бортик ванны, иначе рухнула бы вниз. И не отвертеться же потом, что это был не обморок, а простое совпадение. —?Вот мы и поставили точку. Постановили, что друг другу не подходим. Все прекрасно, разве нет? Где-то ликует один шлюховертыш. Или несколько? Моя желчность вновь не пробилась сквозь толстую медвежью шкуру. Да что мне надо сделать, чтобы он отстал от меня и выбросил из головы эти треклятые мейтские мысли, а?! Согнувшись немного, Эванс открыл кран, и задержался возле моего уха, не отступил назад. А жаль. —?А тебя это бесит, да? Что я был с ней. Ты не знаешь, что я с ней делал, просил ли приобретать твой облик, подражать тебе, и ты хочешь узнать об этом, но боишься спросить. —?Боюсь? —?резко подбоченившись, при этом ткнув его локтем в бок, чисто случайно?— правда, в это никто не поверит,?— ошеломленно икнула я. Я когда-нибудь вообще перестану негодовать от каждого его слова? И что мне для этого нужно сделать? Заткнуть его раз и навсегда? Или и правда свести с тем перевертышем? —?Я уже говорила тебе, Винни-Пух, я жду вашей свадьбы. И, я могу ошибаться, но если ты просил ее принять мою внешность, это стремно, приятель. И попахивает одержимостью. Обратись к своим шаманам, пусть пропишут тебе какие-нибудь травки. Грибы, может. Или что они там употребляют для транса? Он слишком близко. Слишком. И его губы, как источник жизненной силы,?— это плохая идея. Но я буквально слышала, как он причмокивает, тихо-тихо, как разлепляет их, чтобы ответить мне, как высовывает кончик языка, на короткий миг. И все, чего я хотела,?— это припасть к ним в поцелуе. Из корыстных побуждений, естественно,?— еще немного, и я буду вновь объята голодом. Полученная вчера энергия не растрачена впустую?— она ушла на исцеление, но сейчас я опять нуждаюсь в ней, впрочем, как и всегда. Это никогда не закончится. Это мое персональное проклятие, и я добровольно согласилась нести его целую вечность. Ну, или пока на Земле не закончатся мужчины. —?Да уж, и почему я думал, что после вчерашнего разговора все изменится,?— процедил он, наконец делая пару шагов к умывальнику, встроенному в мраморную столешницу, в ящиках под которой, готова поспорить, белые полотенца, такие пушистые, что мне и не снилось. Если трезво оценивать этот дом, он как десятизвездочный отель. Таких не бывает, я прекрасно знаю. И противный упрямый берсерк своей твердолобостью снижает оценку до хлипкой троечки. —?И почему ты так думал? —?я изобразила искреннюю озабоченность его проблемой. —?Может, потому, что тебе свойственно верить во всякую чушь? —?Я знаю, во что я верю, Дрина,?— прорычал он, потянувшись к пуговицам клетчатой рубашки, и так державшимся из последних сил на его мощной груди. —?Тише, Паддингтон, вчерашней демонстрации было достаточно,?— мгновенно воспротивилась я. Вдвоем в ванной комнате, без одежды. Ну хоть сейчас-то при таком раскладе все должно закончиться сексом. Только не в нашей истории. Да уж, если у суккубов где-то в аду существует табло с репутацией, то я только что опустилась на самую последнюю строчку. Даже страшно представить, кто передо мной и как мне подниматься оттуда. У нас ведь все просто: увидела-закадрила-переспала-сбежала. Ни отношений, ни обязательств, ни имен. Но этот медведь?— чертовски сложный тип, и он уже перевернул все вверх дном. Насупившись, он скрестил руки на груди. Решил промолчать? Похвально. Только вот у меня возникла проблема, которую такая его безучастность не ликвидирует. —?А теперь отвернись. —?Что? —?недоуменно выдохнул он, наморщив лоб. —?Отвернись. Я не хочу, чтобы ты пялился на меня. —?Сюрприз, Дрина: я все уже видел. Будто желая подтвердить свои слова, Эванс скользнул по мне отнюдь не невинным взглядом. Вверх-вниз и обратно. Я, конечно, понимаю, что он неоднократно встречал других девушек голыми, возможно, даже перевертыша в моем обличье, прошей молния ее насквозь, но я-то по-прежнему в белье, хоть и хотела поскорее избавиться от него. Дьявол! И чего эта сцена выдалась самой неловкой с момента, как я познакомилась с парнем, пришла к нему домой, и впорхнула в комнату полностью обнаженной в ту самую минуту, как вернулись из ресторана его родители? Ну а что? Я не вампирша, и не владею усиленным слухом. Я раздевалась, мурлыча себе под нос одну назойливую песенку Тейлор, и пропустила все. Это было ужасно. Его отец еще порекомендовал мне обратиться к специалисту из-за подозрительной родинки на пояснице. Пояснять, что у суккубов таких проблем нет, я не стала и поторопилась убраться оттуда, чтобы смыть этот позор бурбоном в ближайшем баре. Там я подцепила парочку недотеп, и наконец-то насытилась ненадолго. Ох, как же хороша и весела была моя жизнь до появления в ней персонального медвежонка! Отнюдь не с мягкой шерсткой, о котором мечтают все девчонки! Я не знаю, почему я смутилась, почему инстинктивно желала прикрыться. Ведь Эванс, как минимум, снимал с меня вчера окровавленную одежду, вернее, то, что от нее осталось. Но до этой самой минуты я не задумывалась об этом, наверное, из-за боли. А теперь, когда мы вернулись к одной нашей нерешенной ситуации, близкой к катастрофе, я вдруг… будто стала вновь человеком. И это паршиво. —?Это не считается, пока я не оказалась на тебе. —?Или подо мной. Мы встретились взглядами. Мой был суровым и недовольным. И берсерк подчинился?— послушно зажмурился. Что-то новенькое, однако. —?Нет смысла спорить о позах?— нам они не пригодятся. Оставив бюстгальтер и трусики на полу, я осторожно перелезла через бортик под струи воды. И тут же скривилась?— их тепло усилило вонь той лечебной жижи. Ну почему мне достаются от судьбы лишь удары? Где я оступилась? При продаже души или раньше? —?Тогда поговорим о том парне? —?предложил медведь. Я старалась не оглядываться на него, и не знала, открыл он глаза или нет, но в его ванной не было шторки. По крайней мере, в той, в которую он принес меня. Пусть попробует доказать, что это совпадение и никакого умысла в этом нет. —?Почему вообще надо разговаривать о чем-то и портить мне первое наслаждение за последние два дня? Кажется, он шумно вздохнул. Ой, пожалуйста, не надо снова о поцелуе. Я этого не переживу. Я предпочла бы похоронить его в недрах памяти навечно, и не вспоминать в ближайшие три сотни лет. Он вообще был из разряда отсасывания яда змеи в критической ситуации, его нельзя приравнивать к первому?— тревожному?— звоночку взаимной симпатии. И да, я сама просила о нем. Но я пострадавшая. Мой голод не унять вчерашней пиццей или сэндвичами. Эванс должен понимать это. И перестать выдумывать неизвестно что. Выбрав гель для душа с запахом хвои, я начала с настрадавшихся ног. Осторожно массируя все еще лиловую кожу, я проверяла, много ли под ней шишек и гематом, и насколько сошел отек. Комфорт комфортом, но надо выбираться отсюда, и я мечтаю как можно скорее прийти в себя. Регулярное общение с берсерком ни к чему хорошему не приведет. А еще я понимаю, что, вероятно, мне придется использовать его в качестве источника жизненных сил, минимум, еще раз. Лучше бы я собственноручно разобрала Джимми на сувениры и сейчас прохлаждалась в тюрьме под надзором Барб. —?Я тут думал,?— помолчав немного, начал Эванс. Похоже, давал мне возможность расслабиться и остыть. Под горячим душем. В его обществе. Ну-ну. —?И как? Продуктивно? Покосившись на него из-за плеча, я отметила, что говорил он, уставившись в пол. —?Вполне. Пришел к выводу, что тебе лучше не уезжать отсюда, Дрина. —?Отсюда?— это из Бостона? Я как бы и не собиралась. К тому же, из-за расследования не могу. —?Из моего дома,?— несмотря на мой явно саркастичный тон, пояснил берсерк. —?Кто-то пытается достать тебя, а здесь безопасно. —?Потому что?.. —?Да это же очевидно! —?развел он руками. —?Кто сунется на мою территорию, а? Наблюдая, как пышная пена растворяется в воде, я покачала головой, позабыв, что медведь на меня не смотрит. —?Это самое идиотское предложение с момента, как ты огорошил меня заявлением, что мы мейты. И детектив Серая мышь выяснит, связано ли убийство со мной или нет. Я не очень-то надеялась на то, что мышка Барб прирожденный сыщик, особенно, если вспомнить о ее предвзятом отношении к моей природе. Но и у Эванса прописываться не собираюсь. Из двух зол выбирают меньшее, и гигантский свирепый, но жутко доверчивый, медведь?— не оно. —?А детектив Серая мышь знает о голове от ?Федэкс?? Вполне резонный вопрос. И как же не хочется на него отвечать. Поджав губы, я принялась яростно втирать шампунь в волосы. Знаю, что надо делать это ласково, но не при таком же разговоре. —?Скажи-ка, медвежонок, ты предлагаешь это потому, что беспокоишься о девушке в беде? Или причина в твоем слепом убеждении, что мы мейты? —?Я думаю, ответ здесь очевиден, Дрина. Берсерк поднял взгляд на меня но, заметив, что я смотрю на него, тут же уставился на дверь. Ставлю двадцатку, что за ней торчит его пес. Черт! Черт-черт-черт! Я могла бы пригласить медведя присоединиться, что в этом такого? Но где-нибудь в параллельной вселенной, где он не верит в эти шаманские бредни. Поэтому я лишь сунулась под душ, осознавая, что в его тугих струях мне не спрятаться. Или не спрятаться вообще? Эванс предупреждал. И я до сих пор не поняла, как расценивать ту его фразу. —?Хочешь сказать, окажись в беде перевертыш, ты бы и пальцем не пошевелил? Глупое сравнение. И преувеличенное. Он просто спал с ней за деньги, а ко мне прицепился, как пиявка. Наверное, стоит ей позавидовать?— у них как раз все сложилось, как надо: кончил и ушел, без привязанностей. —?С ней бы я голову не закапывал. Все с тобой ясно, глупый-глупый упрямый до чертиков медведь. Едва я разинула рот, чтобы привычно сострить в ответ, как поняла, что стремительно лечу вниз, поскользнувшись на пролитом шампуне. Серьезно?! Да сколько можно-то! Кого я прогневила, что все это посыпалось на меня, а от удара об ванну и хребет мой обратится грудой костных осколков?! Но этого не произошло. Зажмурившись, приготовившись к боли теперь уже по всему телу, я ощутила лишь знакомые мускулистые руки. Он поймал меня. Снова. И как только успел? Не понимаю. Ладно бы я была с Себом?— с ним марафон бегать бесполезно, он носится, как этот супергерой в алом костюме, но берсерк же не дотягивает до вампирской скорости, ведь так? Хотя, если он исподтишка все-таки пялился на меня, мог предполагать, что так случится, вот и заведомо был готов, как пожарный на смене. —?Удивительно. Сколько же еще ты будешь ловить меня? —?медленно открыв глаза, ошеломленно спросила я шепотом. Я дрожала и, отбросив все смущение и стыд, жалась к нему, словно искала не только поддержки, но и защиты. Ох, надеюсь, он не подумает об этом, иначе мне от него никак не откреститься. —?Думаю, еще разок, и потом уже поймаю насовсем. В голубых глазах читалась насмешка. Беззлобная. Но все же. —?К счастью, ты не всегда рядом. И следующий раз может настать очень и очень нескоро. —?Боюсь, ты не совсем понимаешь, как это устроено, Дрина,?— мотнув головой, вздохнул медведь. Вместо того чтобы оставить меня в ванне или возле нее, он понес меня к умывальнику и усадил на столешницу, моментально сунув мне в руки полотенце. Я поспешила кое-как обмотаться им, но не исключаю, что этот сомнительный узел на груди падет от одной только мысли Эванса, даже не прикосновения, не говоря уже о том, что ткань он может исполосовать когтями, как ножом сливочное масло. —?Есть еще что-то, чего я не знаю?! —?ужаснулась я, тряхнув волосами?— мокрые пряди облепили лицо, и меня бесило это не меньше, чем существование берсерка, стоящего передо мной. —?Да, пожалуй,?— скосив взгляд влево, признался он. —?Две вещи. —?Это как хорошая и плохая новость? Или обе плохие? Я ставлю на второй вариант. —?Я уже сказал тебе: рисунки у меня на теле?— моя жизнь. И если ты заочно появилась в ней, то, нравится тебе это или нет, будет так. Я не идеален, и я могу быть плохим человеком, чтобы исполнить то, что мне предначертано. —?В смысле, медведем? —?и зачем я только ляпнула это? Ясно же, что он серьезно, а моя выходка никому лучше не сделала и меня не защитила. Пришлось постараться перекрыть ее более адекватным вопросом. —?Почему тебя не бесит это? Кто-то решает за тебя, с кем тебе связывать свою судьбу. —?У нас принято так. У всех моих родных есть татуировки. Я живу с пониманием того, что это правильно, с детства. Возможно, это не идеальный метод, но он работает. —?И твои убеждения не мешают тебе спать с другими. Твоя истина гнется под тебя так, как ты хочешь. И тебя бесит, что я не согласна делать это. —?Бесит,?— согласился берсерк. —?Но я же терплю это. Пока. Имей в виду, мое терпение скоро кончится, Дрина. Я не собираюсь усаживать тебя с отсрочкой к себе на шею. Но охотно усадил бы на лицо? Я не озвучила этого, но знаю, как все устроено. Не Эванс, так кто-то другой. Любой из мужчин. Каждый. Все они, как один, без принуждения или с ним, хотели заполучить меня. Но только он жаждет владеть мною единолично и на постоянной основе. И, что самое оскорбительное, даже не от необъятных чувств. Жаркие мысли вынудили голод пробудиться сильнее. И румянцем опалило щеки. Но вместо того, чтобы податься вперед и закончить пустой разговор, как и все, касающиеся родства наших душ, я сдвинулась назад, прислонившись плечами к зеркалу. Его холодная гладь заставила меня вздрогнуть и немного отрезвила. —?Окей, я поняла, медвежонок, твое терпение не безгранично. Что еще ты хотел мне сказать? Берсерк склонился ко мне, а я не могла отстраниться?— уже некуда,?— поэтому застыла, не зная, что произойдет дальше. Шумно втянув носом воздух, он признался: —?Мне нравится твой мускусный запах. Перевертыш может подделать внешность, может подделать даже голос, но только не его. И, отвечая на твой вопрос,?— его шепот коснулся моего уха, закрадываясь пламенем под кожу,?— да, это бы я тебе позволил. Я опешила. Неужели я все-таки выпалила тот идиотский вопрос вслух?! —?Как ты… —?У тебя глаза затуманились похотью. Легко было догадаться. Словно заговоренная, я невольно и сама заглянула ему в глаза. Потемневшие, блестящие от моей близости, от того накала, что повис между нами. —?Не стесняйся, девочка, ты можешь сделать это,?— хрипло протянул он,?— я ведь знаю, что я тебе нужен. —?Не ты,?— возразила я, прочесав губами по пересохшей нижней губе. —?Нет, я, Дрина. Этот поцелуй вышел другим. Оглушительным. Страстным. По-звериному неистовым. Эванс вложил в него всю свою обиду за мои слова о вчерашнем. Он напирал, требовал ответа, больно кусал мои губы, но, черт возьми, мне это нравилось?— хлынувший в меня поток жизненной силы был колоссальным. Я не испытывала подобного ни разу, ни с кем, даже когда у меня было несколько партнеров за вечер. И самое поразительное: он не ослабил берсерка. Я чувствовала всю его хищную мощь импульсами желания, прошивавшими насквозь мое тело, я хотела большего, я никогда еще не была такой ненасытной. Вцепившись пальцами в его рубашку, зная, что стоит рвануть ткань чуть сильнее, и там буду я, не в его сердце, но на его теле, я отвечала ему до последнего глотка воздуха в легких и готова была продолжать еще и еще. Но остановилась первой. —?Хватит,?— взмолилась я, дыша ртом, запрокинув голову. На языке остался вкус не только медведя, еще крови?— похоже, он таки прокусил мне губу. Уткнувшись мне в шею, Эванс издал мягкий рык. Я так и не поняла, он выражал недовольство тем, что мы прервались, или просто его темперамент на короткий миг вырвался наружу. —?Мы продолжим, когда будешь готова, Дрина. Я подожду за дверью. Проводив его взглядом, я всхлипнула, но тонуть в слезах не собиралась. Мне чертовски хорошо. Правда, единственная мысль, пульсирующая в моем мозгу,?— что надо бежать отсюда без оглядки. Если мы переспим, дистанцию держать не получится. К счастью, Эванс, сам того не желая, только что подзарядил меня настолько, что совсем скоро я упорхну из его лап. Лучше я буду падать и разбивать колени, чем навечно прикую себя к этому вредному исполину.