Начало (2/2)

Шайка засмеялась над простаком-смотрителем. –Значит уважаемый... и за церковью присматриваешь. И совсем один живёшь? –Один, мало кто согласиться на кладбище жить.

–Ну так может и тебе больше не стоит? Рыжий смотритель кладбища, кто бы мог подумать! Никто и не спохватится. – шайка стала наступать на смотрителя. Они думали о лёгкой наживе. А раз он уважаемый, то и нажива будет неплохая. Микор сделал шаг назад, как бы пятясь в испуге. Но стоило бандитам вытащить мечи, он лёгким движением вырвал топор из чурбана и первым же ударом размозжил главарю голову. Трое оставшихся накинулись было разом, но Смотритель умело орудовал тяжёлым топором. Одному он вспорол брюхо, другому разрубил голову, а последнему вонзил топор глубоко в грудь. Издав всхрап тот упал. Микор вытащил топор и обтерев его об одежду одного из бандитов вонзил обратно в чурбан. Слегка отдышавшись, он вернулся в дом. –Что это было? – у окошка стоял, вжимаясь в стену Оскар. –Так, бандиты. Видимо преследовали тебя ночью. – он сел на скамейку и взял кусок хлеба. –Ты убил их. –Да. Они угрожали мне, и тебе кстати тоже. Не сделай я этого, они бы убили меня и нашли бы тебя. –Но теперь сюда придут стражники. Тебя же могут повесить. – Оскар присел на другой край скамейки, разглядывая жующего хлеб Микора. –Парень, посмотри на меня. Что ты видишь? – Микор повернулся к Оскару. –И что я должен увидеть? – он всё ещё был слегка напуган. –То, что ты пытаешься игнорировать. –Ну... – он замялся, – ты рыжий? –Именно. А что делают с рыжими?.. правильно, сжигают. А теперь, как ты думаешь, если бы стража приходила сюда, я всё ещё был бы смотрителем кладбища и какой никакой, но церкви? Оскар молчал, обдумывая ответ. Взвесив все аргументы, он кивнул, соглашаясь с Микорм.

–А как же тела? Смотритель усмехнулся. –Мы же на кладбище. Мёртвые это моя работа. –Помочь? Я отчасти виноват; привёл их сюда. –Только не в таком виде. Попробую найти тебе что-нибудь. Смотритель вышел, оставляя парня одного. Оскар не хотел видеть трупы. Он не переносил вида крови, но решил сам для себя, что он должен помочь похоронить их. Обязан. Мысли о доме нахлынули неожиданно. А ведь мать не знает, что произошло. И не беспокоится, ведь они уходили на неделю ?или даже больше?- как сказал отец перед уходом.

Мысли о доме прервал вернувшийся Микор. –Вот, думаю это подойдёт. Не богато, но что есть. – он протянул стопку одежды. –Как будешь готов, иди к церквушке, она там за холмом. – он указал направление. Оскар благодарно кивнул. Рубаха, жилетка и холщовые штаны оказались в пору. И уже завертелся вопрос, откуда взялась подходящая одежда, как в мысли ворвались слова Микора. ?Я смотритель кладбища... Мёртвые моя работа?. Оскар решил не думать об этом и выйдя из домика направился в указанном Смотрителем направлении. Отойдя немного от дома, он остановился и осмотрелся. Дом находился как-бы в лощине, окружённый двумя холмами с одной стороны и ручьём и лесом с другой. Оскар посмотрел на мёртвый лес, выглядывающий из-за холма, с которого он спустился, когда пришёл вчера. Другой лес в округе был в порядке. Зеленели деревья и травы. Но тот лес будто был поражён болезнью. Второй холм, к которому Микор направил юношу, вытекал, будто волна, из подножия первого. Ещё немного постояв и убедившись, что место достаточно тихое и безопасное, Оскар пошёл в назначенном направлении. За холмом действительно оказалась небольшая церковь с разрушенной колокольней и довольно обширным кладбищем. Все могилы были убраны, дорожки подметены. Видно, что за кладбищем неплохо ухаживают. Оскар огляделся и, заметив на дальнем краю кладбища Микора, направился к нему.

Смотритель уже успел выкопать половину одной могилы. –Вон там лопата. Я разметил колышками другие могилы. Копай не меньше трёх локтей в глубину. Ушло почти три часа, чтобы выкопать четыре могилы. –Ух – тяжело выдохнул Оскар, втыкая лопату в горку земли, – почему было их просто не сжечь? –Ты когда-нибудь присутствовал при кремации? – Смотритель успел выкопать три могилы, пока его гость возился с одной и теперь стоял немного в стороне, опершись на высокий деревянный крест. –Нет. А что? – он взял жилетку, висящую на старинной статуе ангела, и вытер ею пот. –Пока сгорает кожа и жир, вонь стоит совершенно невыносимая. Когда дело доходит до мяса и костей- там другое дело. Как-будто запекаешь кусок говядины. Но вонь преследует тебя ещё долго. Хоть железной щёткой трись и спи в клумбе с розами. Ничего не помогает. –Ты сжигал тела? –Было дело. Поначалу частенько. В первый год сжигал всех неизвестных. Вот привезут с города труп, я спрашиваю: ?Как звали??, чтоб на надгробии имя написать. А они мол: ?Не знаем, он не местный был, и приехал откуда не говорил никому?. Ну я и думал, что место занимать безымянными. Не будет им покоя в земле; ну я и сжигал, а пепел развеивал. Но запах... Я больше не мог с ним жить. Теперича я редко тут костры складываю. Только для преступников, потому как не платят мне за них, и если сам человек в завещании напишет, что полагается сжечь тело после его кончины.

–Тебе платят за тела? – Оскар никогда не интересовался работой могильщиков. Есть при их церкви, в которую они ходят по воскресеньям, небольшое кладбище. Места там выкуплены знатными семьями уже очень давно. Стоят фамильные склепы. А священник живёт на церковное жалование. –Церковь не платит мне жалование. Я хоть и присматриваю за церковью и кладбищем, могу службу даже провести, отпевание там. Но я не священник. Не могу сочетать браки и крестить младенцев. Да и кто в здравом рассудке решит провести здесь свадьбу? – Микор как-то грустно засмеялся и на секунду замер, вглядываясь в пустоту, – Но у меня договор с городом и местными деревнями. Они обязаны заботиться о мёртвых, не купивших при жизни место на кладбище при какой-нибудь церкви в городе или в деревне. И по-хорошему они сами должны разбираться, куда кого закапывать. Но это накладно, поэтому они построили тут церквушку и домик для смотрителя. Сделали кладбище для бедных. Искали сначала священника. Но никто не захотел идти в отшельники и закапывать трупы, иногда не самой первой свежести, в какой-то глуши, да ещё и на неосвящённой земле. А потом нашли Августа. Предшественника моего. Он тут почти двадцать лет отработал. А потом помер. Лёгкие его подвели. Он ведь почти никого и не хоронил. Всё жёг костры, надышался дымом за столько лет, и вот результат.

–А ты тут как оказался? –Долгая история. Может расскажу позже. А пока надо закончить начатое. Они пошли к дому. Трупы лежали на земле у крыльца, накрытые тканью. Микор выкатил из сарая длинную тележку с двумя колёсами.

–Сейчас я уберу ткань и переложу их на телегу. Отвернись, если хочешь. –Я помогу, – Оскар и сам не знал, откуда в нём такое рвение возиться с трупами. Но он ведь пообещал сам себе, а такие обещания нарушать нельзя ни в коем случае. Так его учил отец. Тела оказались довольно сильно изувечены. Топор грубое оружие. Оскар замер, и Смотритель дал ему время привыкнуть к такому зрелищу.

Потом они переложили мёртвых на телегу, но на удивление Оскара направились не в сторону кладбища, а стали огибать холм с другой стороны. –Мы разве не собирались их похоронить? – недоумённо спросил он, помогая тащить тяжёлую телегу. –Да, но сначала нужно их обработать. Не уверен, что тебе стоит смотреть. Это не самая приятная часть работы. –Как обработать? – от чего-то Оскару действительно стало интересно узнать больше о работе Микора. А тому было приятно наконец поговорить с живым человеком. –Тут в холме большая землянка. Там морг. Если закапывать тела, как они есть, то на добрых две версты ничего посадить нельзя будет. А вонь то какая стоять будет. Нужно слить кровь, убрать кишки там, желудок. В церквях бальзамируют. Просто накачивают тело специальным раствором и всё. Они считают грешно потрошить мёртвых. А у меня другого выхода нет. –Тебя кто-то научил этому? –Нет, сам узнавал, по ходу дела так сказать. Я тут уже пять лет. Не так много, но кое-чему научился. Зрелище действительно оказалось довольно неприятным, но Оскар стоически перенёс его и даже помог зашить двоих бандитов. Все внутренности сжигались в небольшой печи, в морге.

Потом они похоронили горе-бандитов. Микор даже произнёс речь. Закончили они только под вечер. Уже при свечах смотритель заполнил специальный документ на каждое захороненное тело. Он написал, что они были торговцами. Указал, что те скоропостижно скончались прямо на его пороге от тяжёлого воспаления лёгких. Указал, что осталось четыре крепкие лошади, и что две из них он берёт в уплату за два захороненных тела. –И что теперь с этими бумагами? – они сидели на скамейке за столом. Оскар уже закончил трапезу. Была овсянка и всё то же вяленное мясо. Хлеб испечь не успели. Микор отложил ужин, чтобы составить похоронные грамоты. –Я отнесу их в ближайшую деревню и отдам старосте вместе с двумя лошадьми. Я не имею право оставлять себе их имущество. Обычно оно мне и не достаётся. Только голое тело в холщовом мешке. Они сами разбираются с вещами. Но если кто-то приходит и умирает на моей земле, то я обязан передать их имущество старосте. Так что вынем из седельных сумок оружие, а остальное отдадим. За каждую грамоту мне платят один серебряник и десять медяков. Этого хватает, чтобы купить то, что я не могу достать сам. Ткань, соль, железные детали, иногда я покупаю мясо, чаще зимой, когда дичи становится мало. Завтра я отправлюсь в деревню. Куплю тебе одёжку получше и припасов в дорогу. Одну лошадь я оставлю себе, а на второй ты сможешь вернуться домой. Провожу тебя до Длинного тракта, а там уж сам доберёшься. Идёт? –Идёт,?– Оскар улыбнулся, – спасибо, что помогаешь мне Микор. Я бы пропал, не спаси ты меня. –Зови меня Мик. Не за что, ты славный малый. Я рад провести время в компании живых. Оскару было очень неудобно, из-за того, что хозяин дома вынужден спать в кресле, пока он лежит на мягкой кровати. –Я же гость. Это твоя перина. –Вот именно, ты гость. Каким я буду хозяином, если позволю тебе ночевать в кресле. Тем более тебе ещё домой завтра добираться. Нужно много сил. Камин уже погас, только слабый свет исходил от тлеющих угольков. –Уверен?

–Абсолютно. Давай спи, завтра долгий день.

Наутро, ещё до восхода солнца, Микор отправился в деревню. Он отдал лошадей и имущество бандитов, выдаваемых им за торговцев. Староста не задавал лишних вопросов. Смотрителя уважали, равно как и боялись. Никто не хотел быть на его месте, поэтому все молчали о том, что за церковью в глуши присматривает рыжий. Поговаривали, что он говорит с мёртвыми и поклоняется идолам. С Микором говорил только староста и трактирщик, но и от них веяло страхом.

Купив в таверне кувшин винаи вяленый окорок, Смотритель направился к сапожнику и купил у него пару сапоги кожаный бурдюк. Пошёл к швее, чтобы купить одежду, но она не пустила его на порог. Немного огорчённый он вернулся на кладбище. С конём было куда сподручнее, хотя теперь его будут бояться ещё больше. Рыжий на чёрном коне!Микор усмехнулся собственным мыслям.

Солнце только показалось на горизонте. Так что, заперев петуха в сарае, Смотритель продолжил приготовления. Он почистил и оседлал серую кобылу, испёк хлеб и сложил всё в седельные сумки. От себя он положил большую медвежью шкуру и травы, чай из которых мог согреть и помочь от простуды, если в дороге юношу застигнет холодная ночь. Также он снарядил меч одного из бандитов и пару кинжалов.

Когда всё было собрано, солнце уже поднялось над лесом. Оскар всё ещё спал, уставший после потрясений вчерашнего дня.?–Оскар. Утро доброе. Пора в дорогу, а то не успеем добраться до Тракта до темноты.?Микор разбудил гостя, дал ему бадью тёплой воды, скромный завтрак из овощей и варёных яиц и купленные в деревне сапоги. Умывшись, позавтракав и сменив наконец неудобные туфли, купленные ему матерью, на довольно неплохие сапоги, гость был готов в дорогу.?–Вот, – Микор передал ему мешок, – сложил твои вещи. Может ещё удастся их почистить.–Спасибо.?Через мертвый лес проходила тропа, ведущая к тракту. На вопрос почему погиб лес Микор ответить не смог. Так было ещё до его прихода.?–Ты обещал рассказать, как попал сюда.–Верно. Это не самая приятная история. Я родился до гонений на рыжих. Это началось, когда мне было 10. Трон занял Уильям Буревестник.?Ты помнишь это время?–Нет, я тогда только родился. Но родители рассказывали мне. Про костры и про постоянные обыски.–Да. Тогда началось это скверное время. Буревестник возобновил гонения на ведьм, которые прекратились во времена, когда Единый Бог стал править всеми землями. У него какая-то личная неприязнь к магии. Он объявил тогда всех рыжих потомками язычников и идолопоклонниками. Моя мать верила в единого Бога, мой отец служил в Его храме помощником священника. Но другие жители были неумолимы. Они сказали охотникам, что родители прячут меня. Предали нас. Родителей убили, а меня собирались сжечь.Меня бросили в клетку к другим детям. Нас везли по улицам как животных. В нас кидали навоз и гнилые овощи. А потом начали сжигать... Тогда я впервые почувствовал запах сгорающей плоти. Там были дети, такие как я и младше. Их родители... Крики стояли ужасные.Очередь уже подходила ко мне, как набежали тучи и пошёл дождь. Они больше не могли сжигать. А рубить головы или ставить виселицу не хотели. Король настаивал на сжигании. Казни отложили. Дождь шёл неделю. За это время от голода и холода умерло несколько детей. Они оставили нас в клетке на улице. Не кормили и даже не пытались облегчить нашу участь. К вечеру седьмого дня дождь перестал. Рано утром к клетке подошёл стражник. Он не сказал ни слова. Просто отпер клетку и ушёл. Не все смогли сбежать. У многих просто не было сил, многих поймали. Я не знаю, удалось ли кому-то кроме меня спастись тогда, и жив ли хоть кто-то сегодня.

Два дня я блуждал по лесу. Ел, что мог найти, почти ничего не пил. На третий день я набрёл на небольшую деревеньку. Стащил нож и сбрил волосы; измазал лицо грязью, чтобы спрятать веснушки. Мне разрешили остаться. Я должен был чистить хлева, за это они давали мне еду и позволяли спать на сеновале. Но я не мог оставаться на долго. Меня искали охотники. Они знают моё лицо, да и мальчик, появившийся из ниоткуда, вряд ли не вызвал бы у них подозрений. Через две недели я ушёл.

Мне повезло выйти к ферме. Она стояла особняком и людей там не было. Только фермер - Джо. Его жену обвинили в колдовстве и казнили, а дети умерли ещё в раннем детстве. Он приютил меня, согласился хранить мой секрет. Я мог больше не прятать веснушки, отрастить волосы и вести относительно нормальную жизнь.

Я жил на ферме десять лет. Джо принял меня, как сына. Заботился и защищал. Это было прекрасное время.–Что же случилось? Почему ты ушёл? – Микор грустно опустил взгляд.–Джо умер. Заболел холодной зимой и так и не оправился. Он не мог отдать ферму мне. Единственным его родственником был брат. Он завещал ферму ему. Перед самой смертью он отдал мне письмо и свои сбережения, которые откладывал очень давно. Он сказал отдать это письмо Августу, Смотрителю кладбища в Западных Холмах. Обещал, что тот поможет мне.Последней его просьбой было захоронить его на поляне за домом. Можно сказать, что я стал могильщиком с того самого момента.

Когда я добрался сюда, оказалось, что Август умер за неделю до моего прихода. Староста деревни принял письмо. В нём Джо просил принять меня в помощники смотрителя кладбища и защитить от гонений. Он ручался за меня и обещал, что Август не пожалеет, что принял меня. Но Августу не суждено было увидеть это письмо. Меня бы прогнали или продали охотникам, вот только за неделю, что не было смотрителя кладбища, из города привезли пять тел, а в деревне умерло ещё двое. Их оставили в сарае, но тела начали гнить, а хоронить их никто не хотел. Так что людям было всё равно кто, лишь бы избавится от мёртвых как можно скорее. Так и получилось, что я был их единственным шансом. Так пять лет назад я стал смотрителем кладбища.

–У тебя очень интересная жизнь. Столько людей и событий. У меня даже праздники теперь слились в одну большую серость. – Оскара очень тронула история Смотрителя. Нападение бандитов и встреча с Микором стали самыми яркими и живыми событиями за многие годы. Смерть отца очень огорчала его, он не переставал думать о том, что его нужно найти и захоронить. Но от грусти, радости спасения, страха за свою жизнь Оскар наконец чувствовал себя живым.–Эх, я многое бы отдал за серую рутину. Я уже давно сплю в пол глаза, ожидая, что за мной придут охотники. Я вынужден жить среди мёртвых. И, что бы не говорили в деревне, они не самые лучшие собеседники. Не пойми меня неправильно, всё, что тебе пришлось пережить- ужасно. Но я благодарен судьбе, что ты вышел на мой дом.

–Я тоже ей благодарен за это, – улыбнулся Оскар.–Поаккуратней парень, мы ведь на землях Единого Бога, и должны благодарить только Его. – Микор смеялся, впервые за последние пять лет.–Он оставил меня и отца, позволил бандитам убить хороших людей. Я нашёл на Его землях лишь страдания, а спасение пришло ко мне на твоих.–Думаешь я живу не на Его землях? – Микор вопросительно поднял густую бровь.–Пожалуй, что так. Думаю они не принадлежат ни старым идолам, ни Единому Богу. Мне от чего-то кажется, что они именно твои. Моё нутро мне так подсказывает.–Сколько тебе лет парень? Говоришь так, будто застал времена без богов. – засмеялся Микор. Ему были приятны слова юноши. Он вдруг отчётливо понял, что Оскар первый, кото он может назвать другом.–Двадцать два. А тебе получается тридцать два?–Как видишь я неплохо сохранился. – они рассмеялись.За дружеской беседой время шло незаметно. К вечеру они добрались до Длинной реки и устроили привал в зарослях камыша, чтобы случайный путник не набрёл на их лагерь.