Часть первая. Глава третья. (1/1)
- Давай, давай!!!Главное – загнать вон того крупного барана в загон, остальные пойдут вслед за ним. Овцы оказались просто идеальными животными для неумелого пастуха – кроткие, медлительные, отнюдь не своенравные.Ксардас запер загон и, отряхнувшись от какой-то дряни, которая налипла на накидку поверх одежды послушника, побрел к шалашу неподалеку. Работа пастуха совсем не надоела Ксардасу – наоборот, работа на свежем воздухе, а не в спертом воздухе монастырской библиотеки, нравилась ему.Что же он выяснил в последнее время? В сущности, ничего особо ценного. Разве что ему удалось кое-как добраться до информации, касающейся добычи загадочного порошка, который использовали для создания свитков и рун. Как следовало из книги с настолько потертой обложкой, что ее название нельзя было разобрать, порошок этот – смесь крошева нескольких горных пород, основной из которых была магическая руда, водившаяся в изобилии всего в нескольких местах по всему миру. Людям известны два крупных региона добычи – на острове Корнис (Ксардас подозревал, что имеется в виду Хоринис) и посреди ледяных скал Нордмара. Что ж, рецепт оказался довольно-таки простым, хотя и некоторые ингредиенты для него отыскать было непростой задачей.Послушник еще раз глянул на овец, которые что-то блеяли для самих себя, перевернул страницу. Рунный стол, метод заготовки материала для руны, для свитка. Информации – море, но сколько из нее можно извлечь пользы? Ксардас не мог ответить на этот вопрос сейчас, и лишь продолжал изучать.Чтение прервали лишь наступавшие сумерки. Ксардас со вздохом положил книгу в небольшой сундучок, обменянный у местных крестьян на позолоченный амулет, вылез из шалаша. Овец, естественно, никто и не думал трогать – уж в слишком большую глушь загнали его маги-администраторы. Здесь даже волков поблизости не водилось – они предпочитали леса на севере, куда люди без особой на то надобности не совались.Здесь же, неподалеку от фермы Оливера, было так тихо и спокойно, что это место казалось раем на земле, раздираемой войной богов, то усиливающейся, то затихающей на неопределенное время. Ксардас чувствовал, что сейчас как раз наступило затишье, но надолго ли оно? На год, на пять лет, на сорок? Или же всего лишь до завтра? Вдруг в гуще кустов раздался треск ломающихся веток. Ксардас вскочил.- Кто там, мать вашу?! Послышалась неразборчивая речь. Голос показался Ксардасу знакомым. Он выставил вперед руку с факелом, а второй сжал рукоять охотничьего ножа, лучшего его приятеля в последнее время. Из наступавшей темноты раздался возглас:- Ксардас, что за ублюдочные растения тут насажены?- Не я их садил, Пирокар, - послушник с облегчением выдохнул и снова засунул нож за пояс. – Иди на огонь.- А то не знаю… Пирокар вынырнул из растительности и едва не рухнул с крутого обрыва вниз, в пропасть. Грязно, не по-монастырски, выругался и в конце концов поприветствовал Ксардаса. При нем была достаточно больших размеров сумка, в которой любопытный взор послушника-пастуха сразу заметил немного вкусностей и пару книг, обернутых тканью.
- Вот, решил принести, сегодня в монастыре раздавали в память о мастере Ристере…- Ристере? - Ксардас, начавший было разбирать сумку, осекся и посмотрел на Пирокара. – Что с ним?- Помер он вчера. Едва библиотеку не спалил, когда падая, уронил подсвечник. Хорошо, что рядом другие послушники были. Завтра его похоронят. Ты придешь?- Куда я этих-то дену? – Ксардас кивнул на овец. Они же привыкли ко мне, да и следить за ними надо…- Понятно…Ксардас с трудом зажег сальную свечу и пригласил Пирокара в свой шалаш. Пирокар поморщился – все же воняло от подобного источника света просто не дай Иннос, но делать было нечего.
- Как твои исследования?- Потихоньку, - Ксардас достал из сумки хороший кусок сыра, отделил от него ножом тоненький кусочек, положил его на вчерашний крестьянский хлеб. Запил все это травяным отваром. – Кажется, я начинаю понимать, как первые маги Огня делали первые руны.- И как же? – без особого интереса спросил Пирокар.Ксардас пересказал свои размышления за прошедшие дни. Конечно, рассказал он далеко не обо всем. О многом еще оставалось подумать, решить, как интерпретировать древние тексты, как из туманных слов извлечь готовые рецепты. Почему нельзя было написать обо всем просто, без литературных изысков, без лирических отступлений и всего того, чем, как кажется, древние авторы просто набивали объем книги.Вот взять, к примеру, описание рунного стола. Красивая картинка в самом начале главы, долгая, страниц на десять, история о том, как верховные маги тех прекрасных времен соглашали между собой, какой формы будет стол, сможет ли он передавать всю энергию камню и так далее… Сам же чертеж стола вместе с практическими рекомендациями, как его строить, был расположен в самом конце, и чтобы до него дойти, предстояло продраться сквозь большое количество совершенно лишней информации. Именно из-за этого Ксардас испытывал затруднения сбыстрым изучением этих фолиантов. Но иногда, в качестве отдыха, эти истории все же могли развлечь, но не более. Пирокар был слишком молчалив сегодня. Ксардас спросил, что его тревожит.- Высшие маги, те, кто руководит в Нордмаре, объявили войну Белиару. Как поговаривают, сотни паладинов готовятся выступить в поход, дабы уничтожить храмы темного бога…- О боже, зачем?
- Чтобы раз и навсегда покончить с угрозой, исходящей из темных недр… Пирокар говорил довольно долго, было такое ощущение, что он пересказывает утреннюю проповедь в церкви. Ксардасу были не интересны слова старца, который считался на Хоринисе самым главным представителем Инноса.Его волновало другое. Как такое известие воспримет его отец, сторонник Инноса куда более ревнивый, чем иные высшие маги. Главное, что ему хватило ума остаться в городе, а не пойти за многими другими на бесконечную и бесполезную войну. Ксардас понял, что ему необходимо срочно дойти до дома. Необходимо дождаться, пока приятель-послушник отрубится, а потом успеть вернуться до рассвета. Придется не останавливаться и не дремать на ходу. Не хватало еще, чтобы Пирокар заподозрил, что Ксардас по ночам куда-нибудь уходит и оставляет стадо без надзору. Он парень, конечно, приятный, но уж слишком любит правила. Оставалось ждать.. Когда Пирокар наконец уснул, Ксардас аккуратно, стараясь не издавать ни единого шороха, вылез из шалаша, проверил наличие на поясе охотничьего ножа, и помчался вдоль склона. Тут неподалеку было место, где можно спуститься, не давая круг в почти милю длиной.Нога в сандалии поехала на мокром вечером глинистом склоне, и Ксардас едва не сорвался. Лишь в последний момент послушник успел зацепиться за какие-то корешки, торчавшие из земли. Твою мать! Нащупав носком уступ, Ксардас переместился на него, сделал рискованный прыжок и, наконец, оказался на пастбище за фермой Оливера. А чтобы попасть обратно, ему придется очень долго идти вдоль склона, быстро пробежать северный лес, стараясь при этом не потревожить многочисленных обитающих там тварей, и лишь потом по малоприметной горной тропинке достичь того самого плато, где Ксардас пас овец. Место, что называется, не знаешь – не найдешь. Отбросив в сторону совершенно бесполезные сейчас мысли, послушник отыскал в темноте изгородь, перелез через нее, и прошел сквозь ферму на дорогу, которая вела в город. Хоринис Ксардас заметил издалека – несмотря на ночь, в нем горело столько огней, что казалось, только-только начался вечер, и все таверны города распахнули свои двери в надежде привлечь одного-двух посетителей.Стражники на воротах сначала не хотели пускать позднего гостя, но заметив под свободной одеждой робу послушника, немедленно пропустил того под гостеприимный кров Хориниса. Как же давно Ксардас не был здесь… Снова ощутить знакомые запахи, услышать знакомые звуки – это дорогого стоит. Улыбка сама самой расползлась по лицу. Хотелось прыгать, петь обо всякой ерунде и разговаривать с каждым встречным. Хотя и прошло совсем немного времени. Приятные запахи из таверны и кальянной манили его. В тощем кошельке еще бренчало несколько золотых, но тратить их Ксардас не собирался. Его волновали совершенно другие вещи. Он спустился в портовый квартал, где не горели фонари, повернул направо и постучался в дверь.- Кто там? – раздался тихий голос изнутри.
- Это я, Ксардас, - послушник опустил взгляд. Его внезапно поразила мысль о том, что ему совершенно незачем приходить сюда.Дверь распахнулась. Ксардас зажмурился от неожиданно яркого света – мать никогда не отличалась экономностью. Мать бросилась ему на шею, запричитала, что именно она говорила – Ксардас не разобрал, уж слишком быстра была ее речь, но от нее веяло каким-то облегчением, будто старушка ждала чего-то страшного…- Ну ты чего… - Ксардас немного отстранился и прикрыл дверь. – Я же пришел. Он оглядел обстановку. Вроде бы ничего не поменялось с тех самых пор, как он ушел отсюда с толстым кошелем и тяжеловесным отцовским напутствием. Вроде бы ничего не поменялось, но все казалось ему настолько незнакомым. Казалось, что единственным его домом является холодная комната в монастыре рядом с двумя не слишком приятными ему людьми. Если Таламон просто раздражал своей немногословностью и взглядом исподлобья, то Корристо наоборот, очень любил поговорить, чем сбивал Ксардаса, когда тот еще жил в монастыре, с мыслей о науке магии.Непривычная, но вроде бы знакомая утварь, кровати, полка, на которых хранились чуть ли не прикованные цепями книги, стол, на котором остывала обычная для Хориниса похлебка. Только одно было странно…- Где отец?
- Он ушел вместе с паладинами, - сквозь слезы произнесла мать. Ксардас рухнул на стул, шокированный этими словами. Как?! Зачем? Ксардас не знал ответа на эти вопросы. Да и откуда ему было знать? Впрочем, о многом послушник догадывался. Зачем, зачем ты оставил мать одну? Она же не проживет. Дьявол!Он закрыл глаза, чтобы не видеть рыдающую мать. Черт бы побрал Инноса с его волей…