Глава 2-я. Ферелденское посольство. Часть 1-я (1/1)

Заставка к главе:http://images.vfl.ru/ii/1602397479/9438ccc7/31899883.jpg Когда корабль путешественников проходил мимо городка Салле, раскинувшегося по берегу вереницами белых домиков, погода резко поменялась. Словно корабль пересек какую-то невидимую линию, за которой холод сменили пекло и зной. Даже цвет моря поменялся с глубокого синего на зеленоватый. Густая, тягучая жара заставляла привыкших к прохладе ферелденцев обливаться потом. Не стали исключением и обычно равнодушные к изменениям погоды эльфы-слуги.– Создатель, как же душно, – эрл Уриен усиленно обмахивался импровизированным веером из своей шляпы. – Цирион, принеси мне вина, в горле пересохло…– Осмелюсь предложить, милорд, – начал подскочивший к Уриену эльф, – Я взял в поездку Аларита. Он когда-то долго жил на севере и знает, как можно облегчить пребывание на такой жаре. Он советует подобрать более легкую и светлую одежду, надеть широкополую шляпу и пить поменьше воды, заменив ее белым вином.– У меня найдется пару бочонков белого эльфийского, – вмешался капитан, краем уха слышавший разговор эрла со слугой, – оно удивительно легкое и отлично утоляет жажду.– Эльфийского, вы сказали? – удивился эрл Уриен, кивком головы отправив слугу подобрать ему новую одежду. – Я считал, что виноделие – чисто людское занятие. Трудно представить себе эльфа, разбирающегося в вине.– Возле Антивы кочуют несколько кланов долийских эльфов, милорд. Уж не представляю, из чего они делают свое вино, но гномы, торгующие с ними, регулярно его привозят. И это вино весьма ценится в Антиве. Правда, в последние годы, – невесело усмехнулся капитан, – долийцы не подходят близко к городам, и торговцам стало труднее их найти.– Есть причина для такой осторожности? – полюбопытствовал эрл Уриен.– Как не быть, – немного зло ответил собеседник, – некоторые из антивских лордов придумали новую забаву. Они выслеживают одиночных долийцев и устраивают на них охоту с собаками. При этом для остроты вместо оружия используют только одну плеть.– Позвольте, но ведь дикие эльфы совсем не безобидны. Я не знаю лучников лучше, чем долийцы, – возразил эрл Уриен.– В этом-то и вся прелесть, по их мнению, – отметил капитан. – Дичь, которая может убить охотника. Это Антива, милорд, здесь сам воздух пропитан морем, вином, сексом и смертью. Тут поразительно легко относятся к последнему. – И что они после этого делают с пойманными долийцами? — поинтересовался мрачный Уриен. – Убивают или… продают тевинтерцам?– Зачем же убивать тех, кто может доставить удовольствие? А продавать… Нет, антиванцы слишком практичны для этого. Если устраивать охоту за долийцами для продажи, то кланы, в конце концов, уйдут из Антивы, и не видать лордам их белого вина…– Как-то это мерзко… не находите?Капитан оставил вопрос без ответа, глядя в спину уходящему в каюту лорду, куда того пригласил переодеваться эльф-слуга.*** Фергюс безусловно любил свой Хайевер. Любил разглядывать его с высокой башни замка, сидя между зубцов на ее вершине и наблюдая за копошащимися на улицах людьми. Любил рассматривать прибывающие в порт корабли, внезапно появляющиеся из туманной дымки, окутывающей выход из бухты. Любил его немного мрачноватые улочки с небрежно построенными домами. Любил торговую площадь с крикливыми торговцами, расхваливающими свои товары. Любил попросту потому, что не видел еще других городов.Не раз уезжавший в Денерим отец никогда не брал его с собой. Сам Фергюс до сих пор терялся в догадках, что же подвигло всегда строгого к сыну Брайса Кусланда взять его в столь дальнюю поездку, но был ему безумно благодарен. Количество самых разнообразных впечатлений переполняло мальчика. Широкая, вымощенная камнем набережная, идущая от Королевского причала, куда пристал их корабль, дугой огибала глубоко врезающийся в сушу длинный узкий залив, над которым высился лес мачт. Никогда еще Фергюс не видел столько кораблей, собравшихся в одном месте, и столько разнообразных флагов, развевающихся над ними.Людей в порту было, наверное, больше чем во всем Хайевере, и каждый занимался своим делом — тащил ящик, катил бочку, аккуратно записывал количество выгружаемого или загружаемого в трюмы кораблей товара. Крики приказчиков и грузчиков сливались в один висящий над портом гул, который, несмотря ни на что, не был неприятным, а создавал атмосферу слаженно работающего механизма.Вокруг всего залива, вдоль набережной высились трех- и четырехэтажные дома, сложенные из камня и крытые рыжей черепицей. Оштукатуренные стены домов покрывала побелка. Изредка можно увидеть дома, окрашенные в голубой, но чаще в яркий светло-желтый цвет, словно отражающий темперамент жителей. Окна прикрывали резные ставни, а двери из-за жары держали постоянно открытыми. Над ними красовались матерчатые навесы, прикрывающие внутренние помещения от прямых лучей солнца.Каждое здание украшали небольшие балкончики, на балюстрадах которых виднелись разнообразные вывески торговых домов. Особо выделялись своей крикливостью две — над тавернами ?Королевский гусь? и ?Золотая подкова?. Огромная карета, запряженная четверкой светло-серых лошадей, в которую Альваро Ривелли усадил всю прибывшую из Ферелдена компанию, обогнула порт по набережной и свернула на широкий Бульвар Морей. Он выглядел удивительно красивым – выстилающая его бирюзовая и цвета морской волны плитка так и сияла на фоне белого мрамора главной дороги. Здесь все дышало аккуратностью и ухоженностью. Нигде не наблюдалось ни мусора, ни яблок лошадиного навоза, ни соответствующего запаха от них. Деревья, растущие вдоль бульвара и по весеннюю пору усыпанные кистями сиреневых цветов, были ровно подстрижены. А на головы прогуливающимся внизу горожанам никто не стремился выплеснуть помои. Торговые лавки занимали все первые этажи зданий. Они сверкали огромными застекленными витринами, в которых предприимчивые купцы выставляли напоказтовары. От бульвара между домов убегали улочки, порой такие узкие, что в них едва могли разминуться двое встречных всадников.Проехав пять кварталов, карета выкатила на огромную Золотую Площадь с величественным фонтаном, украшенным золотыми скульптурами людей и животных, которые отбрасывали многочисленные искристые блики, отражая солнечные лучи. Позади фонтана виднелись стены королевского дворца, в витражных стеклах которого играли сотни разноцветных солнечных зайчиков. Поверх высокой ограды из художественного чугунного литья и зелени пышного парка, раскинувшегося за ней, возвышались стройные башни, на которых развевались огромные флаги с золотым драконом – гербом Антивы.Слева от дворца подпирал шпилями небо Собор. Громада главного храма Антивы, казалось, превосходила размерами замок Хайевер, оставаясь при этом легкой и ажурной на вид. Облицованные белым мрамором стены Собора венчали позолоченные купола и шпили. Разноцветная мозаика и витражи сияли на солнце бликами, слепя глаза. Недаром этот город называли сверкающим бриллиантом пустыни. Обогнув фонтан, карета въехала в квартал знати. Здесь дома стояли не так плотно друг другу. Поместья, названные Альваро палаццо, по размерам мало уступаликоролевскому дворцу. Многочисленные изящные здания раскинулись по склонам холмов, окруженные зеленью садов.Палаццо семьи Ривелли тоже поразило воображение двенадцатилетнего ферелденского подростка. Красивое здание в три этажа, украшенное резными колоннами и широкой лестницей, ведущей к большой двери из темного дерева. Внутри, прямо посередине палаццо, застекленная крыша прикрывала прохладный дворик-атриум с журчащим фонтаном.И в этом огромном здании с библиотекой, столовой, залой для тренировок с оружием, десятками спален на верхних этажах и купальней с огромным бассейном – замечательным местом для любителей свободно поплавать в полуденную жару – Фергюсу предстояло провести несколько недель.*** Фергюс быстро подружился с младшими детьми синьоры Рамоны, Ораной и Лоренцо. Орана была младше его на год, а Лоренцо недавно исполнилось восемь. Старший сын синьоры Рамоны, Тибальд, учился в Антиванском Королевском университете и в палаццо почти не появлялся, проводя время в лекториях, лабораториях или на студенческих гулянках.Втроем они облазили палаццо от винного погреба до заваленного старой мебелью чердака. Фергюс интересовался всем подряд, а Орана с Лоренцо были не прочь похвастаться своим домом перед приезжим южанином.С отцом Фергюс виделся по вечерам, взахлеб делясь с ним новостями, накопившимися за день. Брайс Кусланд, Рендон Хоу и Уриен Кенделл возвращались в палаццо уставшие и иногда немного злые. Сопровождавшие их ферелденские рыцари и слуги больше отмалчивались, косясь на недовольных руководителей посольства.Вначале, подав верительные грамоты в королевскую канцелярию, послы долго ожидали аудиенции у короля Антивы Доменико I. Процедура оказалась сложной и бюрократически запутанной. Синьора Рамона предупредила гостей о том, что король в Антиве — это всего лишь ширма, он царствует, но не правит, и поэтому все торговые вопросы решает Торговая палата. Несмотря на это, тейрн Кусланд решил проявить уважение к монарху принимающей страны, а остальные нехотя с ним согласились.В другой раз тейрна Кусланда буквально взбесило то, что король бесцеремонно ушел с приема, приняв верительные грамоты и преподнесенные посольством подарки и передав решение вопроса присутствующему на приеме главе Торговой палаты.В общем и целом, все обернулось именно так, как и предупреждала синьора Рамона Ривелли. Составление торгового договора делегировали торговым домам семейств Ривелли и Зорзе. Капитан их судна оказался прав во всем – решение по ферелденскому вопросу вынесли еще до того, как само посольство прибыло в Антиву.*** Рамона Ривелли устроилась в кресле своего роскошного кабинета, отрешенно глядя на слуг разливающих чайпо чашкам орлейского фарфора. Возле нее в струнку вытянулся племянник. Присесть ему она пока не предлагала.– М-м-м… какой аромат…– протянула она сделав первый глоток. – Это из поставок торговой компании “Три брата”,– напомнил о себе Альваро.– Итак, племянник, что ты выяснил о наших ферелденских гостях? – синьора Рамона Ривелли в задумчивости посмотрела на него. – Только давай без этих словечек, которых ты нахватался в королевском университете.Альваро немного сник под строгим взглядом тетки, но, тем не менее, стал излагать свои наблюдения.– Судя по тому, что я слышал от самих членов посольства, сопровождающих их рыцарей и слуг, весьма болтливых, стоит отметить, от сына Брайса Кусланда Фергюса, а также по докладам дяди, складывается следующая картина. Герцог Брайс Кусланд… хм… тейрн по-ферелденски. Владелец обширных земель на севере страны. Пахотных среди них немного. В его владениях находится порт Хайевер. Именно через него идет основной поток поставок ценных пород древесины. В основном, хайеверской сосны. Также много продают дегтя, пеньки и льна. Основные покупатели – Орлей и Неварра. По сути, большая часть флота этих стран построена благодаря поставкам из Хайевера. Кусланды – второй по знатности род в Ферелдене. Имеют право на трон. Так что сын тейрна, которого он привез с собой, завидный жених, хотя ему всего двенадцать лет.Альваро ненадолго прервался, отхлебнуть чая, чтобы смочить пересохшее горло, получив, наконец, от тетушки приглашение за стол в виде легкого взмаха рукой. Он сделал паузу, ожидая вопросов от нее, но, не дождавшись, продолжил свой доклад:– Граф Рендон Хоу, эрл по-ферелденски. Вассал Кусландов. В его владениях находится крупнейший порт Ферелдена – Амарантайн, в который поставляются самые разнообразные товары. Именно через этот порт идет основной поток импорта в страну. Женат, имеет маленького сына. Граф Уриен Кенделл, эрл Денерима, столицы Ферелдена. Через этот порт проходят основные поставки ферелденского зерна из внутренних владений. Страна производит зерна намного больше, чем ей требуется для внутреннего потребления. Основные покупатели – Вольная марка, Ривейн и мы. Недавно женился, детей пока нет. Вслед за этим Альваро перешел к общим вопросам:– Средний доход у каждого с владений по восемь-двенадцать тысяч золотых соверенов в год. Однако, несмотря на, в целом, благоприятную торговую обстановку, королевская казна Ферелдена остро нуждается в средствах на восстановление страны после окончившейся десять лет назад войны за освобождение от оккупации Орлеем.Альваро не имело смысла пересчитывать ферелденские соверены в местные андрисы: вследствие денежной реформы, проведенной после ультиматума Гномьей Торговой Гильдии, отказавшейся принимать к оплате монеты не отвечающие определенному стандарту, золотые монеты во всем Тедасе имеют одинаковое золотое содержание, лишь называются по разному, в соответствии с национальной традицией стран.– Ты не шутишь? Десять тысяч дохода в год? Так мало? – прервала его синьора Рамона, от удивления едва не выронив чашку с чаем и все же поставив ее на блюдце. К счастью, там оставалось не так уж много душистого напитка. – Тогда этот договор нам практически ничего не будет стоить. Чего они хотят на самом деле и что за это готовы уступить?– Как ни странно, но хотят именно того, что и озвучили ранее. Единовременно невозвратную сумму в размере десять тысяч соверенов и небольшое увеличение цен на поставляемые ими товары. Думаю, повышение на двенадцать-пятнадцать процентов их вполне устроит. Это вполне вписывается в рентабельность всего предприятия, учитывая цены на ферелденские товары в Антиве. Мы будем в прибыли даже с учетом повышения цен, – заметил Альваро и в нескольких словах закончил доклад. – Дополнительно они предлагают передать часть причалов в своих портах торговым домам Антивы под организацию факторий. А также постепенное, по мере прекращения действия старых контрактов на поставки, перенаправление потока товаров в Антиву.– Полагаю, нам следует все это тщательно просчитать, – высказала свою мысль глава торгового дома. – И согласовать все вопросы с семейством Зорзе. Есть перспектива стать монополистами на поставки товаров из Ферелдена.– Десять тысяч для нас – это сущая безделица, синьора, но я с вами согласен. Стоит все тщательно просчитать, – улыбаясь, согласился с тёткой Альваро. Если все пойдет так, как они запланировали, то их дом выиграет от этого даже больше, чем им кажется.Пустая кружка звякнула о блюдце, практически завершая их диалог. Альваро решительно поднялся на ноги, чтобывысказать ещё одну идею, которую он тщательно обдумывал последние дни. – Я считаю, что не стоит сбрасывать со счетов возможность брака. Сын тейрна и ваша дочь тесно сдружились за последние недели. Хотя они еще слишком молоды, но можно составить отложенный брачный договор до их совершеннолетия. Этот брак дает огромные перспективы в будущем…

***

Нубулис 9:11 Века дракона. Антива. Зеленые Долы. Адайя мелкими шажками, постоянно останавливаясь, пробиралась через высокую траву. Весна уже полностью вступила в свои права. Редкостоящие деревья покрылись листвой, а с диких яблонь осыпались лепестки последних цветов. Над душистым клевером гудели трудяги-шмели, где-то в кроне высокого дуба насвистывала свои трели иволга.На несколько шагов впереди Адайи, так же медленно и осторожно двигался Терон, выслеживая крупного бурого зайца. За два года учебы мастер-лучник Даэлин поставил и отработал Терону технику стрельбы на “отлично”. Адайя, в целом, была довольна. Со временем сын обещал стать отличным лучником. Уже сейчас он стрелял лучше, чем большинство сверстников. Терону не хватало одного – постоянной практики. Поэтому Адайя стала часто брать сына с собой на охоту. Все-таки когда-то она считалась лучшей охотницей в родном клане Талас. Терон замер на краю полянки, укрывшись за стволом большого раскидистого дуба. Приподняв голову над травой, он высматривал, где прячется косой, но заметил только перепелку, уводящую свой пестрый выводок. Юркие перепелята, вытянув шейки, дробно топали своими ножками, следуя за маткой. Они были сплощь покрыты мягким пушком – на кончиках крыльев торчали лишь зачатки будущих перьев.Солнце медленно подбиралось к полудню. Жарко, в такой час птица зря не летает. Наставник Даэлин учил его, что ничего так не привлекает внимание, как резкое движение, которое может спугнуть осторожную добычу. Любая взлетевшая в это время птица сразу покажет всем в округе, что охотники близко. Поэтому двигаться надо с оглядкой, без спешки. Терон вновь спрятал голову в траве и на четвереньках прополз немного вперед. Заяц нашелся сидящим под кустом боярышника в нескольких шагах впереди, объедающим кустик красного клевера. Постоянно вставая столбиком и кося большим желтым глазом, он осматривал окружающую местность.Поймав момент, когда заяц снова спрятался в траве, Терон переполз-перетек через толстый корень дуба. По-звериному, прячась среди стеблей травы, он перебежал полянку, скользнув в тень кустов. И нос к носу столкнулся с греющейся на камне черной гадюкой. Змея приподняла голову и, высовывая из пасти свой раздвоенный язычок, едва слышно зашипела. Терон замер, не шевелясь. Мать учила его, как действовать в таких случаях: “Если не испугаешься, то испугаются тебя”.Едва слышно присвистывая, Терон вгляделся в черные бусинки глаз змеи. Нашептывая, он рассказал ей, как много сладких мышей прячется в норке недалеко отсюда, нужно только доползти. Свистящий шепот успокоил змею. Она опустила голову и, струясь пестрой лентой спины, скрылась в траве.Опустив лицо в траву, Терон расслабился, дожидаясь, когда уймется бешено колотящееся сердце. Успокоившись, он снова поднялся над травой – в нескольких шагах от него заяц по-прежнему обгрызал полюбившийся клевер. Терон потянул тетиву своего детского лука.Тот тихонько скрипнул, и заяц, услышав посторонний звук, снова встал столбиком и замер, высматривая опасность. Стрела тренькнула, срываясь с тетивы, и впилась зверьку в шею, перебивая хребет. Терон радостно вскрикнув, подскочил к добыче, схватил зайца за уши, и оглянулся, ища взглядом мать. – Молодец, ишален, ужин у нас есть, – похвалила Терона Адайя, выйдя из-за дуба, за которым скрывалась, чтобы не помешать сыну, – но ты промахнулся. Я советовала тебе бить в глаз. Ты испортил шкурку. Мастер Айлен снова будет недоволен. Давай попробуем еще раз. Посмотри, вон за тем деревом сидит еще один косой…

От обиды на глаза мальчика навернулись слезы, верхняя губа дрогнула, но Терон сдержал готовые хлынуть слезы, с силой сжав зубы."Давай еще раз, – приказал он сам себе, подражая учителю, – не пристало будущему великому охотнику лить слезы от мелкой обиды".

Повернувшись в ту сторону, куда показала мать, он отправился по следу очередного зайца. Когда солнце коснулось верхушек деревьев, Адайя с сыном, увешанные длинноухой добычей, уже подходили к стоянке клана.– Мае*, а почему отец не ходит с нами на охоту? – Терон вскинул голову, чтобы заглянуть матери в глаза.Адайя улыбнулась, потрепав светлую макушку сына.– Ну, потому что он – амелан клана, у него много дел, ишален, – Адайя сама не понимала, почему Махариэль, который раньше в сыне души не чаял, вдруг стал к нему холоден. – Да и неинтересно с ним охотиться. Он же маг – он видит ауры добычи, кидает по ним руну паралича, а затем попросту собирает парализованных зайцев. Адайя поприветствовала стоящего на охране лагеря охотника клана и, отдав Терону зайцев, подтолкнула его в сторону костра Ашалле, которая уже готовила что-то к ужину.– Беги, ишален, отдай зайцев тетке. Следом забеги в аравель, возьми мыла и кусок полотна – пойдем на озеро. Надо тебя искупать, а то чумазый, как свинокрол…Отправив сына, Адайя осмотрела стоянку клана в поисках мужа. Около костра сказителя, где обычно коротал вечера Махариэль, его не оказалось. Подойдя к аравелю-мастерской, она окликнула его хозяина:– Айлен, забери у Ашалле заячьи шкурки. Как заказывал – четыре штуки, на перчатки хватит.– Опять с дырками? Терон стрелял? – проворчал тот.– Всего лишь одна. Он делает успехи, – похвалилась сыном Адайя. – Ты не знаешь, где Махариэль? Не вижу его в лагере.– Он с Маретари и Сарелом ушел куда-то, – Айлен неопределенно махнул в сторону заходящего солнца. – Не дело это – оставлять лагерь без магов, мало ли что…– Не ворчи, Айлен… и смастери Терону охотничий лук, – сделала заказ мастеру Адайя, – короткий, конечно. До длинного он еще не дорос.Терон, держа в одной руке мыло, а в другой развевающийся кусок полотна, подбежал к матери, с разбегу обняв ее. Адайя подхватила сына на руки и поцеловала его в чумазую щеку.– Пошли-ка на озеро, ишален. Может, отец где-то там… Махариэль в последнее время вел себя несколько странно. Вечерами он засиживался за чтением своих книг с описаниями магических ритуалов, вырисовывая на многочисленных листах сложные, вписанные друг в друга фигуры с рунами. Адайя краем глаза пыталась заглянуть в его работу, но разобрать в летящем почерке мужа смогла не многое. Вслед за первым листом озаглавленным ?Ритуал повышения фертильности?**, следовало много текста на эльфийском и тевине с множеством рисунков. В общем, она ничего не поняла и потеряла интерес к его занятию. Маленькое лесное озерцо являлось небольшим чудом природы Зеленых Долов. С трех сторон его окружали невысокие скалы, а с четвертой тянулся пляж из чистого белого песка. Выше по склону холма бил большой родник. Вода в нём в любое время года отличалась высокой температурой, видимо, согреваемая теплом подземных гейзеров. Ручей, бегущий от родника, падал в озеро с небольшого каменного уступа, образуя шумный, игривый водопад. Это озерцо с водопадом являлось излюбленным местом купания как детей, так и взрослых клана.Терон, остановившись на берегу озера только на минуту, чтобы бросить полотно с мылом и скинуть с себя одежду, с разбегу нырнул в прозрачную чистую воду, довольно надолго задержавшись в ней. Адайя не беспокоилась о сыне – уж плавал он всяко лучше, чем стрелял из лука.Наконец из-под воды показалась светлая голова Терона. Шумно отфыркиваясь, он поплыл к берегу.– Ты забыл мыло, ишален, – крикнула сыну Адайя.Терон выскочил из воды, подхватил мыло и припустил к водопаду. Устроившись под падающей струей воды, он принялся отмывать накопившуюся за день грязь."Лягушонок... ну прямо как я в детстве”, – нежно глядя на сына, подумала Адайя. Терон с самого раннего детства безмерно любил воду. Его никогда не нужно было заставлять мыться.

Вспомнив, что на озеро они пришли не только помыться, но и в поисках следов Махариэля, Адайя огляделась по сторонам. Немного погодя, она нашла то, что искала: вдоль подпирающей пляж скалы тянулась цепочка следов. Они шли к небольшому гроту, где-то в глубине которого загорались всполохи зеленого света. Тихонько подкравшись, она заглянула в грот.

Первым, кого она увидела, оказался Махариэль, а чуть дальше стояли Маретари и Сарел. Маги молча готовились к проведению какого-то ритуала. На полу грота виднелся нарисованный углем большой круг. В круг вписан равнобедренный треугольник, а в него – еще один круг. В самом центре меньшего круга стояла большая пустая чаша, а три небольшие чашки, закрытые крышками, располагались на лучах треугольника.Закончив покрывать нарисованные на полу грота фигуры рунами, Махариэль встал на ближайшую к нему вершину треугольника.– Вы уверены, амелан? – услышала голос Маретари Адайя.Махариэль, не колеблясь, кивнул и пригласил в круг Первую и Второго. Маретари переглянулась с мужем и встала на свою вершину треугольника, а Сарел занял третий угол. Махариэль, покопавшись в торбе, достал блеснувший золотом кругляш и кусок полотна, покрытый бурыми пятнами, которые опустил в чашу в центре рисунка на полу грота. Адайя чуть не вскрикнула, но успела прикрыть рот рукой. Она узнала этот кусок хелса, пропавший две недели назад, когда у неебыли лунные дни.

Теперь она просто не могла уйти, её любопытство переросло в необходимость понять, что они собираются с этим делать. Махариэль был Хранителем клана и её мужем, конечно же, она доверяла ему, но также жизнь с тремя магами в семье не раз показывала ей, на что могут пойти они ради достижения своих целей. Это его отстраненное поведение в последнее время, странные записи, руны… Во что он втягивает сестру? Почему остальные в клане не в курсе его планов?

Она наблюдала, как маги, на мгновение наклонившись, одновременно сняли крышки со стоящих перед ними чашек. Что-то в них засветилось голубым светом… Чистый лириум. Подняв посохи, они начали совершать какие-то пассы руками. Навершия посохов тут же засветились магическим огнем. Темно-зеленым у Махариэля, изумрудным у Маретари и салатовым у Сарела.Чаши с лириумом окутал едва заметный голубоватый туман, потянувшийся ко всем троим длинными щупальцами, окутывая их фигуры, как тонкий кокон. Вскоре магический туман начал сгущаться и затянул весь грот полностью. Как ни вглядывалась Адайя, она не смогла разглядеть, что за ним происходит.

Внезапно внутри туманного лириумного облака вспыхнул яркий свет. Адайя услышала вскрик боли сестры и стоны мужа. Единственное, что успела сделать охотница, поняв, что ритуал выходит из под контроля – это вжаться в камень, за которым пряталась.Мощная изумрудная вспышка затопила грот, ослепив всех четверых и раскидав в стороны. Каким-то образом изумрудный свет просочился сквозь каменные стены грота. Темнеющее вечернее небо на несколько мгновений стало зеленым. Сияющая волна покатилась к горизонту, постепенно удаляясь и затухая… Но сама эльфийка этого уже не увидела, проваливаясь в черную, как бездна, тьму.*** Весь клан Сабрэ собрался в центре поляны, на которой располагался лагерь. Все смотрели на внезапно ставшее зеленым небо и на изумрудную волну света, катящуюся к горизонту. Постепенно зелень над головами стала темнеть, и небеса снова приобрели свой привычный цвет.То, что случилось нечто странное, первым понял хагрен Пайвел. Магическая завеса, скрывающая стоянку клана от взора посторонних, с едва слышным хрустальным звоном лопнула и рассыпалась. Вслед за тем один за другим стали гаснуть фонари магического света, развешанные по лагерю. Это значило, что клан потерял магов. Причем всех трех. Ведь именно их сила поддерживала в рабочем состоянии и завесу, и фонари.Вопя во все горло, на стоянку клана влетел Терон. Слезы в два ручья текли у него по щекам. Вбежав в круг света от костра, он немного растерялся от множества столпившихся в замешательстве эльфов, но, увидев свою тетку Ашалле, вцепился в подол ее платья, пытаясь утянуть ее куда-то в темноту.– Что случилось, дален? – Ашалле прижала Терона к себе, пытаясь его успокоить. – Почему ты бегаешь по лесу в темноте, да еще и голышом?Терон попытался что-то ответить, но вместо слов изо рта вырывались лишь всхлипы, отчего он начал реветь еще сильнее. Вывернувшись из объятий Ашалле, он схватил тетку за руку и, упираясь изо всех сил, потянул ее в лес.Тем временем Пайвел быстро и четко, чтобы пресечь панику, раздавал команды. Большинство в клане уже поняли, что с Хранителем что-то случилось. Многие женщины впали в ступор, а дети начали реветь вслед за Тероном.В отсутствие Хранителя именно Пайвел, как хагрен, Даэлин, как старший охотник и мастер-лучник, а также Айлен, как глава ремесленников — три члена Малого совета клана, становились старшими в клане.– Даэлин, усиль посты. Сегодня ночуем без магической защиты. Всем свободным охотникам собраться около меня. С оружием. Кто видел амелана последним? И дайте уже, наконец, одеяло для мальчика.Получив одеяло, Пайвел закутал в него Терона. Приобнял и попытался успокоить истерящего ребенка.– Успокойся, дален. Тише, тише… – утешающе, вполголоса шептал Пайвел Терону. – Можешь показать куда идти? У тебя волосы мокрые – ты на озере купался?Терон торопливо закивал головой. Закутанный в одеяло, он согрелся в сильных мужских руках и под воздействием спокойного и уверенного голоса Пайвела начал успокаиваться.– Зажгите побольше факелов, – снова подал команду Пайвел собравшимся около него охотникам, – выдвигаемся к озеру. Быстро-быстро…Когда в свете двух лун заблестели воды озера, Терон снова выскользнул из рук Пайвела и, порываясь снова зареветь, со всех ног бросился к кромке воды, где лежало неподвижно чье-то тело. Двое охотников побежали за ним.– Это Адайя!… Она дышит, – прокричал один из них.– Отнесите ее в лагерь, – скомандовал Пайвел двоим охотникам, а затем снова поймал и закутал в одеяло Терона. – Не бойся, дален, с твоей мамой все будет в порядке, о ней позаботятся. Не знаешь, где отец и Маретари с Сарелом?Терон выпростал из одеяла руку и показал в сторону грота. Когда хагрен с охотниками подошли к его устью, то увидели струящийся изнутри зеленоватый свет. Все переглянулись – открывшееся зрелище поистине завораживало и пугало.С опаской войдя в грот, долийцы увидели мрачную, мистическую картину. Стены и свод, излучающие слабый зеленый свет, подсвечивали странный густой туман, затянувший весь пол грота. Казалось, что стоит сделать еще один неосторожный шаг – и из этого тумана полезет скелетистая и зубастая нежить.*** ...Снаружи послышались приветственные возгласы. Маретари, радостно переглянувшись с мужем, выскочила из аравеля. На стоянку неспешно втягивался небольшой караван вернувшихся с арлатвена соклановцев. Впереди колонны, опираясь на посох, шагал Хранитель Сурана. Весело взвизгнув, Маретари бросилась вобъятья отца. – Хочу тебя поздравить, – сообщил Сурана, обнимая счастливую дочь, – Совет Хранителей решил, что у амеланаклана Сабрэ давно нет саамелан. И они решили, что наилучшая кандидатура – это ты.

Ноги у Маретари враз подкосились, а сердце замерло в ужасе.– Но, отец, я же никогда не готовилась стать амеланом…– Оставь свои сомнения, ишалан, – начал успокаивать ее Сурана. – Ты же виделавсе мои занятия с твоим братом. Да и муж будет с тобой: он станет таамелан у Сабрэ. И сестра поддержит. – Сестра? Она же не маг… – глаза Маретари сделались круглыми от удивления.– Амелан Махариэль предложил браком разрешить все разногласия между нашими кланами. Мне, признаться, самому уже прилично надоело это бессмысленное противостояние с Сабрэ, поэтому я согласился…

Видение рассеялось, голос отца угас, но перед внутренним взором тут же возникли новые картинки....Маретари внимательно слушала предложение Хранителя Махариэля о проведении разработанного им ритуала.– Еще раз объясните, амелан, что вы хотите получить в итоге? – в голосе Маретари звучали отчетливые нотки сомнения в целесообразности задуманного Хранителем ритуала. – Я досконально изучил вопрос по книгам и хочу получить амулет, повышающий возможность женщины забеременеть, – голос Махариэля тоже звучал не совсем уверенно, — но, по правде сказать, это мой первый опыт в артефакторике…– А зачем нужна кровь Адайи, ведь для заклинания привязки достаточно взять прядь волос? – сомнения не оставляли и Маретари. – Надеюсь, этот ритуал не имеет отношения к малефикаруму?– Я бы не стал так рисковать, саамелан… – голос Хранителя отвердел. – Амулет нужен для Адайи, потому используем ее кровь. Это часть древнеэльфийского ритуала, и кровь нужна не только для создания привязки. Она усилит ритуал и сделает амулет намного надежнее и действеннее. Не думаю, что это опасно…Картинка воспоминаний снова мигнула и поменялась....Вписанные в фигуры на полу руны поочередно загорались кроваво-красным светом. Сначала вспыхнули руны внешнего круга, после этого в треугольнике и, наконец, во внутреннем круге. По мере срабатываниярун в воздухе над чашей формировался сложно-переплетенный узор голубых нитей магеммы.Руны сияли все ярче и ярче, и, когда свет окончательно сформированной магеммы стал нестерпимым, три мага резко опустили свои посохи к чаше в центре. Из них ударили мощные энергетические лучи, заряжая будущий артефакт энергией. Потоки магии стали такими сильными, что все трое с трудом удерживали посохи в руках. Чаша с амулетом завибрировала и начала подниматься в воздух, раскаляясь добела.Маретари почувствовала, как от сильного напряжения руки начинают дрожать. Поток исходящей энергии возрос настолько, что казалось, словно что-то вытягивает ее, не давая прерваться. Она буквально почувствовала, как вся ее энергия перетекла в чашу, оставив ее опустошенной. Маретари казалось, что даже сердцу не хватает сил биться. Краем глаза она увидела Сарела, тихо опустившегося на пол грота. Его посох откатился куда-то к ногам Маретари. Махариэль болезненно вскрикнул и опустился на колени. Он пытался прервать ритуал, но его пальцы свело судорогой и чаша продолжала тянуть из амелана энергию и ману. Ритуал уже жил своей самостоятельной жизнью, управляемый кем-то более могущественным, чем долийские маги.Маретари ощущала, как постепенно стихали звуки, а ее обволакивала полная, непроницаемая тьма. И в этой темноте Маретари увидела, как воздух рядом с чашей треснул – Брешь в Завесе мерцала зелёным светом. Через мгновение она расширилась, выпуская ухмыляющегося рогатого демона. Яркая изумрудная вспышка оглушила Маретари, и она потеряла сознание……Маретари резко очнулась. Взгляд уперся в стены родного аравеля.“Но как же окончился ритуал?”

Она выбралась наружу и замерла от увиденного. На краю поляны собрался весь клан. Над толпой возвышалась фигура хагрена Пайвела, стоящего на камне. Он что то говорил, размахивая руками, но Маретари не могла разобрать слов.“Что тут происходит?”Она стала пробираться сквозь толпу к тому месту, где стоял Пайвел. Соклановцы слушали его речь, скорбно опустив головы. Женщины не скрываясь плакали, у многих мужчин в глазах тоже стояли слезы. На нее не обращали внимание, словно никто ее не видел.“Где Сарел и амелан? – обеспокоилась Маретари. – И где все дети?”Добравшись до центра сборища она все поняла, увидев три могильных холмика с посаженными на них маленькими деревцами…“Ты не справилась, – мерзкий свистящий шепот проник в ее сознание, – ты умрешь и тем самым бросишь тех, кто тебе доверился… Ты знаешь, что будет с кланом без Хранителя…”Картинка вновь мигнула и Маретари увидела то о чем шептал голос.… Долийцы понимали, что с наступлением сумерек свет от костра стал виден на много мер вокруг. Защитной магической завесы, скрывающей стоянку от взглядов посторонних, больше не существовало. Впервые столкнувшись с подобной ситуацией, они осознавали, что без магов опасности ночи стали намного непредсказуемее, но что теперь делать — не представляли совершенно. Одни суетились возле аравелей, другие нервно посматривали в сгущающуюся тьму степи.

Видя эти отчаянные и панические попытки хоть что-то сделать, мастер Айлен взял в свои руки руководство над разбором самых малых аравелей. Полученные части оттаскивались за пределы их стоянки, чтобы там собрать их вновь. Большие же аравели стояли брошенными:без магии их перемещение не представлялось возможным. Женская часть клана действовала более организованно. Они вереницей тащили самое необходимое из вещей на место новой временной стоянки. К заходу солнца клан, общими усилиями, едва успел переместить едва лишь часть имущества и аравелей.Измотанные работой и стрессом долийцы собрались у нового костра отдохнуть и поужинать. И никто из них не обратил внимание на стихшие крики ночных птиц в лесу. Самый первый и верный признак беды...

Зеленое сияние магического паралича накрыло сначала тех, кто сидел или стоял в световом круге костра. Застывшие в нелепых позах, они оказались немыми свидетелями нападения. Из темноты, быстро и слаженно передвигаясь, на поляну выбежали воины. Их лица скрывали повязки, на броне – ни одного знака или герба. Те из эльфов, что не попали под заклинание даже не успели выхватить оружие, как уже лежали лицом вниз и связанные. Затем на их головы надели плотные мешки. От резких, но быстро затихших криков женщин в небо взмыли птицы. И в темноте никто бы не рассмотрел, что среди них находились и черные, как тьма, вороны.“В твоих силах этого не допустить… впусти меня и ты выживешь… а клан останется цел…” – шепот в голове Маретари становился все настойчивее, подавляя волю.Демон знал, на что давить. С первого дня, как Маретари стала саамелан, именно страх не справиться со своими обязанностями преследовал ее неотступно.“Демонам нельзя верить, они все равно обманут…” –повторила слова отца Маретари. “О, ты не права, саамелан, мы всегда предельно точно следуем букве договора, – вновь прошипел демон. – Пожелай – и ты станешь амеланом. Я могу открыть тебе все тайны древнего Арлатана. Ты сможешь вернуть величие своему Народу…”“Я тебя впущу, а ты сразу же захватишь тело и убьешь весь клан”, – возразила ему Маретари.“Десять лет… я дам тебе десять лет… я буду сидеть очень тихо и никто не узнает обо мне…”“У меня будет дополнительное условие. Сарел и Махариэль тоже должны выжить.”“Ты осмелилась ставить мне условия? Три жизни и десять лет в обмен на то, что ты впустишь меня?”“Да, именно так”, –приняла решение Маретари.*** Из туманного марева, затянувшего пол грота, раздался протяжный замогильный стон, и к стоящим у входа охотникам потянулась чья-то рука. Вошедших как ветром выдуло обратно на озерный пляж. Только Пайвел остался, узнав рукав платья Маретари. Он бросился к Первой, помогая ей сесть. Та очнулась всего лишь на несколько мгновений и вновь провалилась в беспамятство.– А ну, вернулись, заячьи душонки, долийский охотник не должен ничего бояться! – закричал хагрен, пытаясь усовестить соклановцев. – Это саамелан. Маретари. Живая она.Охотники вернулись в грот, держа наготове наложенные на тетивы луков стрелы. В свете принесенных ими факелов, немного заглушивших зеленое свечение свода, они разглядели Пайвела, удерживающего в сидячем положении Первую. Хранителя и Второго удалось найти, только лишь обыскав все закоулки грота на ощупь, так как зеленый тон их одежды сливался со струящимся со сводов пещеры светом. Все трое магов пребывали без сознания, но, к счастью, живы. Явные повреждения имел лишь Сарел – вывихнутую руку и темнеющую под носом полоску засохшей крови.***Нубулис 9:11 Века Дракона. Антива-Сити. Палаццо Ривелли. Брайс Кусланд шагал по гулким коридорам палаццо Ривелли. Следовал он за эльфом-дворецким, разодетым почти как Альваро Ривелли, когда тот встречал их посольство в порту Антивы. Эльф несколько минут назад нашел его в отведенных ферелденцам покоях и, стукнув своим церемониальным посохом по полу, сообщил, что синьора Ривелли приглашает главу посольства к себе в кабинет.Брайс Кусланд шел за эльфом и удивлялся – ниже его ростом почти на голову эльф-дворецкий на каждом повороте коридора так свысока на него поглядывал, будто спрашивал: ?Не потерялся еще, деревенщина?? Чопорный – наверное, именно таким словом можно описать этого эльфа, обряженного в белую, расшитую золотыми нитями ливрею.Все-таки положение эльфов в Ферелдене и Антиве, по наблюдениям Кусланда, существенно различалось. В Ферелдене эльфов нанимали на разные тяжелые и грязные работы, некоторые из них служили в армии – лучниками или разведчиками. Но представить эльфа дворецким в Ферелдене было… сложно. Племянник синьоры Рамоны, Альваро, как-то обмолвился, что некоторые из эльфов-слуг настолько богаты, что выкупают у мэрии города право жить вне эльфинажа. Эльфы-дворецкие, эльфы-управляющие в лавках, эльфы-городские стражники…. По слухам, среди них наличествовали даже пара капитанов кораблей и художник. И среди виденных им жителей города Воронов эльфов имелось предостаточно. Как только здешняя Церковь это допускает…– Синьор Брайс Кусланд из Ферелдена, – объявил эльф-дворецкий, с легким поклоном открывая перед ним дверь в кабинет. Кусланд не раз уже посещал это помещение, но всегда с большим любопытством его осматривал. По периметру внутренних стен огромной комнаты, обитых светло-синим узорчатым шелком, стояли невысокие застекленные шкафы резного дерева, заполненные книгами. Сначала Брайс думал, что все эти книги выставлены только лишь для создания нужного антуража, но как-то раз, открыв любопытства ради один из шкафов, он понял, что книги читали – об этом говорили потертые корешки, местами замусоленные страницы книг и карандашные пометки, оставленные на полях.Вдоль ряда окон внешней стены, выходящих в цветущий сад, стоял большой массивный стол, украшенный затейливой резьбой и окруженный десятком таких же резных стульев. Всем своим видом стол говорил — ?Я тут главный! И попробуйте меня подвинуть!?.Устье сооруженного посередине внутренней стены кабинета камина, совершенно неуместного в жарком антиванском климате, прикрывала чугунная решетка. Возле нее стояло два больших кресла с высокими подголовниками, обтянутые мягкой коричневой кожей. В одном из кресел расположилась синьора Рамона Ривелли. За спинкой ее кресла стоял Альваро Ривелли, держа в руках папку с бумагами.Над шкафами с книгами висел ряд портретов. Мужчины и женщины, изображенные на них, словно строго следили за вошедшим. Взгляд Кусланда задержался на большом ростовом портрете, висящем отдельно от остальных на противоположной от входа стене кабинета. Внимательные карие глаза мужчины с несколько злым прищуром глядели прямо и уверенно. Тонкие сухие губы улыбались гостю.– Это мой отец. Арно Валисти. Он возглавлял торговую кампанию до моего мужа Тибальда Ривелли, — перехватив взгляд Кусланда, сказала Рамона Ривелли. – У меня есть брат, Эоман, но, когда умер отец, ему исполнилось всего пять лет, поэтому компания перешла к мужу и стала называться ?Ривелли и сыновья?. Проходите, синьор тейрн, присаживайтесь. Обсудим наши дела. Кусланд устроился в удобном кресле напротив, принял из рук Альваро папку с бумагами и приготовился слушать.– Мы согласовали все вопросы с торговым домом Зорзе, – начала синьора Рамона. — Изменений в тексте торгового договора немного, но они есть. Ознакомьтесь с ними и, если вас все устроит, отдайте Альваро – он перепишет начисто и составит на гербовой бумаге окончательный вариант. Впоследствии его нужно будет передать в королевскую канцелярию для высочайшего одобрения. Если вы не против, то этот вопрос также можно доверить Альваро — он может ускорить прохождение документа по инстанциям.– Да, конечно. Если это поможет ускорить решение вопроса с договором, то у меня никаких возражений, – согласился Кусланд.– Делопроизводство в королевской канцелярии неспешное, – продолжила синьора Рамона. – Этот процесс протянется две, а то и три недели. Чтобы вы не заскучали, я хочу пригласить вас на охоту.– Охоту? – изумился Кусланд. – И на кого в Антиве охотятся весной?– О, вам понравится, – перехватил нить разговора Альваро. – В степях, прилегающих к лесам Зеленых Долов, водятся огромные черные быки. У нас их называют турволами. По весне они особенно злобные. Мы вам покажем настоящий бой быков. Поверьте, зрелище будет незабываемое.– Ко Дню Лета вы, скорее всего, вернетесь в Антиву, и мы устроим церемонию подписания договора, – снова взяла слово синьора Рамона. – На День Лета у нас принято играть свадьбы, в связи с этим мне хотелось бы обсудить еще один вопрос…Рамона Ривелли переглянулась с племянником, ожидая поддержки с его стороны – все-таки первоначально идея принадлежала ему, – но тот демонстративно молчал, отдавая инициативу в руки главы семейства. – Моя дочь Орана… все уши прожужжала о вашем сыне. Фергюсе. Похоже, они сильно сблизились в последнее время…– Вы правы, – Кусланд быстро смекнул к чему клонит Рамона. – Фергюс тоже мне часто рассказывает о вашей дочери. Но я бы не назвал это привязанностью. Ему же всего двенадцать…– Вы тоже правы, в двенадцать еще рано мечтать о свадьбах, — поддержала его хозяйка дома, но все-таки продолжила развивать свою мысль. — Мы ведь можем составить отложенный брачный договор. Девочка будет воспитываться в Антиве, а по достижению совершеннолетия мы доставим ее в Хайевер, где и сыграем свадьбу. Этот брак послужил бы укреплению отношений между нашими странами и стал бы гарантом торгового соглашения. Мы могли бы предложить хорошее приданое и немного пересмотреть условия договора – в вашу пользу, разумеется.

Брайс Кусланд молчал, обдумывая предложение. Он видел все выгоды брачного союза. В конце концов, король послал их лишь за золотом, а они могут обрадовать Мэрика еще и укреплением новых связей. Но все же его что-то смущало.– Вы знаете, синьора Рамона, – начал Кусланд, придя к определенному решению, – я женился по любви, и не хотел бы для своего мальчика навязанного ему брака. Но… – увидев разочарование на лицах собеседников, продолжил он, – я взял Фергюса с собой в поездку не просто так. Мне бы хотелось, чтобы сын получил хорошее образование. Как вам, наверное, известно, в Тедасе есть всего два университета. В Антиве и в Вал Руайо, в Орлее. По понятным причинам, в Орлей нам путь заказан…– Двенадцать лет… не рановато ли для университета? – удивилась синьора Рамона. – Альваро, не прояснишь ли нам этот вопрос? Все же Королевский университет – твоя альма-матер…Сияющий, как начищенная на королевский парад кираса, Альваро, который понял, что его план имеет большие шансы на успех, поспешил объяснить, что в исключительных случаях в университет принимают даже в девять.– Мы могли бы включить этот пункт в наш договор, и тогда сам король будет гарантом поступления вашего сына в университет, – сыпал идеями Альваро, – или устроить его на подготовительный курс, на год. Тогда его тоже гарантированно примут, если он покажет стремление учиться, конечно.– Эм-м-м… скорее второй вариант, – решил Кусланд. – Не стоит загружать короля такими мелкими вопросами. Надеюсь, вы не будете возражать против проживания мальчика в вашем палаццо на время учебы? Я оставлю с ним одного рыцаря и двух слуг-эльфов. Думаю, что за время учебы Фергюса у наших детей будет возможность узнать друг друга получше. И если между ними вспыхнет чувство, я охотно соглашусь на их брак.– Значит, решено, – обрадовалась синьора Рамона благополучному разрешению вопроса. Учеба в университете продлится несколько лет, и все это время мальчик, по сути, будет ее заложником. А уж она постарается за это время решить вопрос с браком.– И еще один момент, — прервал ее изъявления радости Брайс Кусланд. – Мне бы хотелось, чтобы мой сын и вдали от дома не прерывал тренировок с оружием. Фехтование с мечом, кинжалами, стрельба из лука…– О, это самый легкий из ваших вопросов, милорд Кусланд, – обрадовалась синьора Ривелли. — Я попрошу брата мужа, и он пришлет лучших в Антиве учителей совершенно бесплатно.– Хм-мм… и кто же ваш деверь, позвольте полюбопытствовать? – удивился Кусланд.– Талав Ривелли, мастер дома Араннай, второй Коготь Дома Воронов…***Примечания от автора:**Ритуал повышения фертильности - это немного модернизированный Черный ритуал Флемет-Морриган. Ну, или часть его