Часть 7 (1/1)

Когда Эффиа очнулся, с ним рядом сидел Нантуйе, сделавшийся завсегдатаем этого шатра. Всякий раз он радовался, что Месье распорядился отвести Эффиа отдельный шатёр, а не размещать его с прочими раненными кавалерами. Вдобавок Месье приставил к Эффиа своего врача – господина Эспри, которому теперь приходилось пользовать сразу троих пациентов. Впрочем, Месье в особом уходе не нуждался. Поле брани он покинул только с синяками и царапинами. Говорили, что стоило королю услышать о том, как Месье сражался, лицо его сильно вытянулось. Это приписали приступу зависти, однако его величеством также могла овладеть злость на младшего брата. Месье не должен был подвергать себя смертельной опасности. Разве была такая необходимость?Нантуйе не терпелось обсудить последние новости с Эффиа, но тот несколько дней провёл между явью и сном. Он то приходил в себя, то отключался. Его рана не была слишком серьёзной, но падая с лошади он, вероятно, ударился головой. Жизнь, как всегда, пошутила зло. Ведь больше всего Эффиа дорожил своим рассудком. Нантуйе очень надеялся, что у ранения не будет последствий, и маркиз не утратит умения рассуждать здраво и быстро.- Где я? – прошептал Эффиа, разлепляя глаза.Нантуйе подскочил на месте.- Вы ранены, - сообщил он. – Лежите смирно.- Ранен? – повторил Эффиа и коснулся повязки на голове. – Но как?Нантуйе не хотелось объяснять, что Эффиа слишком близко подъехал к позициям врага. Было непонятно, как он совершил столь глупую ошибку, но раз никто не пострадал, кроме него самого, лучше о ней забыть. Хотя сам Эффиа наверняка будет возвращаться мыслями к этому дню. Он не любил ошибаться, всегда долго переживал, когда такое случалось. Рана затянется, а воспоминание о глупости продолжит его мучить.- Вас подстрелили голландцы, - коротко пояснил Нантуйе.- А как наши дела? – Эффиа почувствовал тошноту и головокружение, но больше не собирался нырять в чёрные воды забвения, в которых барахтался неизвестно сколько времени.- О! – Нантуйе широко улыбнулся. – Пожинаем плоды победы.

- Победы! – воскликнул Эффиа и попытался сесть. – Неужели я всё пропустил?- Не печальтесь, - Нантуйе внимательно следил за другом, чтобы помочь в случае чего. – Наверняка о триумфе Месье говорить будут долго. Вы узнаете о мельчайших деталях.Эффиа вздохнул и вернул голову на подушку. Он ещё слишком слаб, чтобы сидеть.- Мой дорогой, - пробормотал он, чем порадовал Нантуйе, ведь если Эффиа говорит "мой дорогой", значит, точно идёт на поправку, - а кто вернул меня в лагерь? Я помню, что ехал от маршала де Люксембурга.- Господин де Шамле, - ответил Нантуйе. – Вам повезло, что он оказался в том же месте.Эффиа зажмурился. Шамле! Вот перед кем он теперь в долгу! Перед высокомерным занудой! Который считает себя лучше и умнее прочих и уж тем более - умнее миньонов Месье. Увы, своим поступком Эффиа только подтвердил его правоту. Поступком… Каким поступком? Эффиа напряг память. Каким образом он получил ранение? От мысленного усилия затрещала голова, но Эффиа должен был вспомнить. И вспомнил, что задумался и не заметил, как оказался в пределах досягаемости вражеских пуль. Идиот!- Нантуйе! Нантуйе! Я идиот! – горестно простонал он. – Как теперь жить дальше?- Бросьте, - хохотнул Нантуйе. – Вы преувеличиваете.Но Эффиа слабо помотал головой. На словесные возражения сил не осталось.

- Я скажу Месье, что вы очнулись, - сменил тему Нантуйе. – Он постоянно к вам заходит и сидит, пока его не дёрнут по очередному важному делу.Эффиа не ответил. Как же ему было стыдно.После победы над Вильгельмом Оранским хлопот у Месье поубавилось, но всё же совещания не сошли на нет. Обсуждали ход осад Камбре и Сент-Омера. Камбре наверняка падёт со дня на день. Осаждающие Сент-Омер были уверены, что и эта крепость долго не протянет. Ведь теперь горожане знают, что их никто не спасёт.- Полагаю, ваше высочество, что мы могли бы вернуться к Сент-Омеру, - сказал маркиз д'Юмьер. – Мы ждали довольно. Голландцы не дадут нам нового сражения. Они деморализованы.- Согласен, - Шамле посмотрел на Месье. – Шпионы докладывают, что Вильгельм Оранский казнил нескольких офицеров за трусость и отбыл в Алст зализывать раны и ждать помощи от испанцев.- Прекрасно, - Месье расправил кружева на манжетах. – Если всё так, как вы говорите, значит, оставаться здесь – зря время тратить. Собираемся в путь.Он покинул шатёр и направился в свой. Там его ждал шевалье де Лоррен. Пользуясь взлетевшей к небесам популярностью, Месье перестал делать вид, что шевалье – просто его друг. Теперь никому дела нет, какие между принцем и его миньоном отношения. Победителям можно всё. Месье это всегда знал и вот - ощутил на собственном опыте, что было приятно.И всё же Месье угнетало то, сколько людей погибло. Французы потеряли около двух тысяч, а раненных было в два раза больше. Голландцы понесли ещё более серьёзные потери. Одних пленных насчитывалось около четырёх тысяч. Месье сделал всё, что мог, чтобы с ними обращались хорошо.Думая об этом, он не заметил, что к нему бежит Нантуйе.- Ваше высочество, - Нантуйе тяжело дышал, но сиял как новая монета, - Эффиа очнулся. Однако он всё помнит и уже начал ругать себя на чём свет стоит.Месье почувствовал, что тоска, сковавшая его душу, дала трещину. По крайней мере, с Эффиа всё будет в порядке. Так утверждал Эспри и прочие врачи. Месье им не очень-то верил. Он слышал ровно то же, когда умирал его первый сын, потом – Генриетта Английская и, наконец, когда умер герцог де Валуа. Но раз Эффиа очнулся и сразу принялся за самоедство – это добрый знак.- Ваше высочество, мне так жаль, - первое, что сказал Эффиа, когда принц склонился над ним.- Антуан, - Месье нежно поцеловал забинтованный лоб. – Если бы вы умерли, я бы очень злился. Но вы живы. Это всё, чего я хочу от вас на данный момент.

- Вы разбили этого протестанта в зелёных чулочках, - прошептал Эффиа, подразумевая Вильгельма Оранского, о котором ходили слухи, что он носит экстравагантное бельё.

- Все его чулочки достались мне, - рассмеялся Месье. – Они и впрямь зелёные. А сорочки – вы только вообразите - красные. Я был уверен, что в каком-нибудь сундучке и дилдо отыщется, но увы.- Наверное, это было единственное, что он захватил с собой, - Эффиа хотел улыбнуться, но поморщился от боли.Месье обернулся к Эспри.- Ему больно, - сказал он и врач воспринял это как приказ. Стал готовить настойку опиума.К себе Месье вернулся только после обеда. Он знал, что шевалье де Лоррен изнывает от скуки и нетерпения, ведь никаких занятий у него нет. Рана шевалье тоже, по счастью, не оказалась опасной. Его плечу ничего не грозило, но он потерял достаточно крови, чтобы постоянно чувствовать слабость. Из-за этого шевалье очень злился. Он бы желал заниматься с Месье любовью и всюду следовать за ним, а вместо этого даже нужду справить без помощи лакея не может. Поэтому отметить триумф Месье не удалось. На праздничном ужине, собравшем всех офицеров, шевалье присутствовал, но после его увели спать. Как дитя малое! Он лишился десерта во всех смыслах.- Что вы так долго? – проворчал шевалье, когда Месье осторожно, чтобы не потревожить его больное плечо, вытянулся рядом.Месье убрал со лба шевалье золотистые пряди, погладил по свежевыбритой щеке.- Эффиа очнулся, - сообщил он.- Я рад, что вы рады, - шевалье отвернулся бы, если бы плечо не болело.- Мы возвращаемся под стены Сент-Омера, - Месье, пользуясь тем, что шевалье ограничен в своих действиях, стал покрывать его лицо нежными поцелуями.- Наконец-то, - шевалье сделал вид, что ему всё равно.

- На что вы злитесь, милый? – спросил Месье, любуясь сердитым, но прекрасным лицом.Серо-зелёные глаза встретились взглядом с чёрными, светлые брови нахмурились.- Я не злюсь, - шевалье из вредности закрыл глаза. – Мне просто скучно. Ведь меня все бросили.- Все – это я? – уточнил Месье.Шевалье не ответил, что означало "да".Но Месье было достаточно того, что они лежат рядом. Ему никогда не надоедало смотреть на шевалье. Его красота завораживала и возбуждала.- Разденьтесь, - не попросил, а велел шевалье.Месье спорить не стал. Соскользнул с перины и встал на ноги, начав медленно расстёгивать пуговицы.

Шевалье следил за каждым его движением.Когда Месье стянул через голову сорочку, у шевалье вырвалось восклицание. На груди Месье расцвели страшные синяки – в эти места ударили пули и, если бы не кираса, Месье был бы уже мёртв.- Вам больно? – напряжённо спросил шевалье.Месье улыбнулся и покачал головой. Шевалье не поверил. Мгновение он молчал, затем похлопал по перине рукой.- Когда я немного оправлюсь, возмещу вам все ночи без любви.- Знаю, милый, - Месье снова лёг с ним рядом.Некоторое время они молчали, каждый думая о своём. Затем шевалье принял сидячее положение, чтобы лучше видеть Месье. Но не ради того, чтобы возбудиться. Шевалье который день переваривал мысль, что Месье мог погибнуть. Шевалье гордился им. Честное слово! Ведь это он славил принца громче всех. Но и злился на него тоже. Храбрость в бою – это хорошо. Но Месье был как безумный! Будто собирался погибнуть! Ему что, жить не для кого? А как же шевалье?- Я не хочу, чтобы вы собой рисковали, - признался он. – Считаете меня эгоистом? Что ж, полагаю, я именно таков. Но я люблю вас, чёрт возьми. Вы – смысл моей жизни. С вашей стороны подло вести себя так, будто вы на свете один.- Теперь вы понимаете, каково мне, когда собой рискуете вы, - Месье, похоже, обиделся, раз повернулся к шевалье спиной.Тот немедленно опустил взгляд на потрясающую задницу.- Я – другое дело, - возразил шевалье, стараясь не потерять нить разговора.- Почему это? – глухо спросил Месье.- Потому, - ответил шевалье, а потом счёл необходимым пояснить: - Потому что вы быстро утешитесь, если со мной что-то случится. Найдёте себе другого жеребца. Шатийона, например. А я… Кем мне вас заменить? Придётся искать смерти.- Глупец! – выкрикнул Месье.Шевалье такого не ожидал, а потому только выгнул бровь.- Столько лет прошло, а вы всё недооцениваете мои чувства! – Месье обернулся. Было ясно, что он в ярости.- Хорошо, - примирительно сказал шевалье. – Мы оба недооцениваем чувства друг друга.

Не удержавшись, он шлёпнул принца по заднице.Месье вздрогнул и уселся, обжигая шевалье взглядом. Но через секунду его настроение переменилось. Месье заплакал и, чтобы шевалье этого не видел, спрятал лицо в ладонях.- Что такое, Филипп? – испугался шевалье. – Скажите мне.Здоровой рукой он обнял Месье за плечи и стал его укачивать, как ребёнка.Месье закусил губу. Он не мог сказать шевалье правду, потому что боялся его разочаровать. А правда заключалась в том, что Месье больше не хотел быть во главе армии. До сих пор перед его мысленным взором стояло поле, усыпанное трупами, как цветами. Ему страшно было подумать, скольких он убил собственными руками, а скольких – его ошибки. Ведь наверняка такие были. Но даже это не самое худшее. Не это терзало его особенно. Война – главное мужское занятие. Любой нормальный мужчина к потерям относится философски. Почему Месье не такой? Неужели всё дело в его слабости? Сколько он себя помнит, всегда ненавидел войну. Даже такую, которая приносила новые территории. Потому что взамен она получала жизни тех, кого Месье знал и даже любил.- Я просто устал, милый, - Месье смахнул слёзы. – Так давно не удавалось выспаться.- Тогда спите сейчас, - шевалье постарался накрыть его одеялом и в который раз проклял ранение, мешавшее двигаться нормально.Когда Месье закрыл глаза, всё ещё сохраняя на лице горестное выражение, шевалье опустился в кресло. Он собирался прогонять всех визитёров, охраняя сон своего драгоценного принца.