Часть 4 (1/1)
К началу апреля у Месье и его миньонов уже сложился распорядок дня. Ранним утром кавалеры одевали Месье и присутствовали на завтраке, как это было заведено в Пале-Рояле. Только теперь они развлекали его высочество не придворными сплетнями, а рассказывали, какие настроения царят в армии, о чём говорят солдаты и офицеры. Месье внимательно слушал, а потом отправлялся на совещание, где обсуждали, как продвигаются осады Сент-Омера и Камбре. Месье старался вникать буквально во всё. После совещания он садился на свою белую лошадку и объезжал лагерь, желая, чтобы люди знали: изнеженному брату короля не надоело играть в солдатики. А шевалье де Лоррена уже стали воспринимать его тенью. Невозможно было представить Месье без статного красавца блондина, неотлучно за ним следующего.Короткая передышка случалась во время обеда. Месье, миньоны и генералы собирались за большим столом и наслаждались по возможности изысканными кушаньями. Повара Месье старались творить чудеса в полевых условиях.
Во время одного из таких обедов к Месье привели курьера, который настаивал, что не может подождать и полчаса.Месье посмотрел на миньонов и этого хватило, чтобы те повскакивали со своих мест. Через минуту в шатре никого из них не осталось. Даже шевалье пришлось уйти, хоть он и был лагерным маршалом. Но секретная информация явно касалась только верхушки командования.- Ваше высочество, - поклонился измотанный курьер, - стало известно, что Вильгельм Оранский движется в сторону Поперинге.- Сколько у него людей? – Месье старался, чтобы голос его не дрогнул.- Вероятно, больше тридцати тысяч.Юмьер и Ла Трусс переглянулись. А Месье почудилось, что он падает в глубокий колодец: зацепиться не за что, голова кружится от ужаса и скорости. Случилось именно то, чего он боялся. Наверняка герцог Вильяэрмоса, управляющий Нидерландами, обратился за помощью к голландцам, и Вильгельм Оранский спешно собрал армию. Недостаточную для того, чтобы противостоять французскому королю, но всё равно преобладающую над той, что была в распоряжении Месье.- Ваше высочество, - обратился к нему Юмьер, - нам придётся снять осаду и идти принцу Оранскому навстречу.Месье молчал, переводя взгляд с одного маркиза на другого. Его мысли метались, подобно гончим на охоте.- Если мы останемся на месте, наверняка будем разбиты, - сказал Ла Трусс, полагая, что Месье надо растолковать ситуацию.- Погодите, - пробормотал Месье. – Дайте мне минуту.Он прикрыл глаза ладонью, чтобы ничто не мешало ему думать. На данный момент как не поступи, преимущество над голландцами будет иллюзорным. Если продолжить осаду, только напрасно потратишь силы. Если снять, сразу можно записать себе два поражения: и осада не удалась, и сражение. Потому что даже математика на стороне Вильгельма Оранского. У него больше тридцати тысяч человек, у Месье – немногим больше десяти.
- Мы продолжим осаду, - медленно проговорил Месье. – Но и голландцев встретим.- Каким образом, ваше высочество? – воскликнул Юмьер, забыв на минуту о почтительности.
- Разделим армию пополам, - пояснил Месье невозмутимо. – Часть оставим под Сент-Омером.
Юмьер хотел что-то возразить, но Месье жестом призвал его молчать.- Я умею считать, господин д'Юмьер. Поэтому попрошу брата о помощи. Вряд ли Луи проигнорирует нашу проблему. Солдат у него более чем достаточно. Почему бы не одолжить кое-какие полки нам?Маркизы снова переглянулись, но выражения их лиц изменились. Они больше не смотрели на Месье как на дурака, который не способен взять в толк, что происходит. У его идеи был потенциал. По крайней мере, вряд ли французы потеряют больше, чем при текущем раскладе.Когда Юмьер и Ла Трусс оставили Месье одного, тот положил руки перед собой на стол, а до этого он держал их скрещёнными на груди. Потому что они отчаянно дрожали. Месье практически не сомневался в своём решении, но настоять на нём было страшно. Ему уже случалось принимать судьбоносные решения и впросак он почти не попадал, но прежде это было не на войне.- Плохие новости? – в шатёр вернулся шевалье.- Мне нужны письменные принадлежности, милый, - Месье не хотел тратить время на разговор, который можно отложить.Шевалье понял это, кивнул и пошёл отдавать распоряжения. Через пять минут Месье получил требуемое.Он торопливо написал королю обо всём, надеясь, что его аргументы окажутся убедительными, а сила братской любви Людовика – достаточной для того, чтобы поверить в Месье.Когда была поставлена последняя точка, Месье запечатал письмо и вручил его курьеру, добавив, что придётся очень спешить. Его величество должен получить письмо как можно скорее.Курьер заверил, что сделает всё, что в его силах и побежал к лошади, которую лакей держал под уздцы прямо рядом с шатром.Месье откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Если он совершит ошибку, погибнут тысячи людей. И все вокруг убедятся, что король был прав, не доверяя ему серьёзных дел. А если он вдруг разобьёт Вильгельма Оранского, тысячи людей всё равно погибнут. Но это уже никого не будет волновать. Такова война – потери не замечают, если они принесли победу.На плечо Месье опустилась чья-то рука, но не было нужды открывать глаза, чтобы догадаться, кто посмел. Месье потёрся щекой о руку, а потом поцеловал её.- Сбылись ваши страхи? – спросил шевалье. – Вильгельм решил, что мы ему по зубам?Месье кивнул.Шевалье взял его за подбородок, заставляя запрокинуть голову, чтобы посмотреть в чёрные как уголь глаза.- Обратились к королю за помощью? – снова спросил шевалье, уже зная ответ.- Мне кажется, это единственный разумный выход, - Месье словно оправдывался.- Мне тоже, - шевалье наклонился и прижался губами к его губам.Он почувствовал, как Месье выдохнул и проник языком в его рот. Несколько минут царило молчание.- Что нам теперь делать? – шевалье отстранился после поцелуя.- Ждать, милый, - грустно ответил Месье. - Ждать решения короля.Месье пока что не стал рассказывать о ситуации миньонам, генералам тоже велел молчать и не тревожить солдат. День он завершил, как если бы это был самый обычный день: почти не покидал седло с обеда до самого вечера, потом отужинал и лёг спать.
В армии шевалье никогда не спал вместе с ним, но этой ночью он пришёл. Дождался, когда все разбредутся по своим койкам и проскользнул в шатёр принца, словно чудесное сновидение.- Не прогоняйте меня, - прошептал он, забираясь на кровать. – Мой член стоит подобно мачте.Месье был рад, что шевалье нарушил их уговор: не вести себя как любовники. Потому что он всё равно не уснул бы до утра и ему нужно было как-то выплеснуть нервозность, переполняющую его. Ничего лучше, чем секс для этого ещё не придумали.- Оттрахайте меня как следует, - попросил он, откидывая тёплое одеяло.- Это я могу, - ухмыльнулся шевалье.Он стал раздеваться. Когда стянул шейный платок, Месье взял его и завязал себе рот.Шевалье догадался, что это тишины ради. Месье всегда отдавался страстно и ему всякий раз с трудом удавалось себя сдерживать.Это только сильнее распалило шевалье. Он поспешил избавиться от остатков одежды и когда последний чулок оказался на полу, Месье сам встал на четвереньки. Значит, хочет, чтобы его взяли по-собачьи.Шевалье, не обращая внимания на член, готовый продырявить потолок шатра, к делу приступил не сразу. Он прижался к Месье, не проникая в него, и стал целовать его спину. Месье с начала кампании сильно похудел. Теперь можно было пересчитать его рёбра. А бёдра его стали узкими и крепкими, как у кавалериста. Всё из-за того, что большую часть времени он проводил в седле. Новое тело Месье возбуждало так же сильно, как и прежнее – нежное и хрупкое.Шевалье старался не пропустить даже маленький участок его кожи. Целовал всюду, куда мог дотянуться. Месье дрожал под ним, умирая от нетерпения. Поняв, что более не в силах оттягивать, шевалье плюнул на ладонь и увлажнил свой член, начав вбиваться в Месье.Трахал его так, что скрипела кровать. Месье вцепился в простыни, но сам себя лишил возможности молить о пощаде. Да и вряд ли он бы этого хотел.Шевалье вышел из него, чтобы развернуть и уложить на спину, а потом продолжил. Ему срочно понадобилось видеть выражение глаз Месье. Но тот глаза закрыл и морщился, будто внутри него орудовали кочергой.- Посмотрите на меня, - велел шевалье, задыхаясь.Но Месье не услышал. Тогда шевалье замедлился и вцепился в его влажные кудри. Только после этого Месье распахнул глаза. Шевалье сделал ещё несколько толчков и обильно кончил.Месье потянулся к своему члену, чтобы довести себя до оргазма, но шевалье шлёпнул его по руке. Ему было недостаточно того, что произошло. Он ещё не был готов оторваться от Месье. Он стал целовать нежную кожу внизу живота, пока не коснулся губами эрегированного члена.
Месье привстал на локтях и вытаращился на шевалье в изумлении. Тот прежде ничего подобного не делал. Иногда казалось, что шевалье пытается убедить себя, что у Месье члена нет вовсе, что он больше дама, чем кавалер.Когда шевалье стал лизать его член, Месье попытался сопротивляться. Рушились его представления о предпочтениях шевалье. Он боялся, что после этого шевалье его возненавидит, но тот поднял голову и хрипло сказал:- Я хочу. Хочу…Тогда Месье упал на подушки и позволил случиться восьмому чуду света.Шевалье никогда никому не отсасывал. Он понятия не имел, какой член на вкус и только теоретически знал, что надо делать. Но как же он сейчас хотел Месье любым способом. Готов был на всё, лишь бы продлить их акт.Он сосал, надеясь, что Месье, которому есть с кем сравнить, получает хоть немного удовольствия. Видимо, это оказалось так, потому что Месье кончил скоро.После этого шевалье положил голову на его впалый живот и замер, поражённый не меньше, чем принц. А тот сорвал платок с лица, но так ничего и не сказал. Просто тяжело дышал.Когда пальцы Месье зарылись в белокурые волосы, шевалье зажмурился от нежности. Наверное, он умрёт в постели, трахаясь с Месье. Потому что человеческое сердце слишком мало, чтобы вместить в себя все эти огромные чувства. Однажды оно просто лопнет, потому что шевалье любил Месье с той силой, что может сравниться лишь с силами природы, которые вызывают ураганы и землетрясения.- Ну и как я вам? – поинтересовался шевалье, принимая сидячее положение.Месье, весь блестящий от пота, слабо улыбнулся.- Лучший отсос в моей жизни, - резюмировал он.Шевалье фыркнул, но был доволен. Он растянулся рядом с Месье, ожидая, когда тот устроит голову на его груди. Когда это произошло, шевалье стал гладить любовника по мягким кудрям. На губах всё ещё ощущался его вкус. Шевалье проглотил сперму и стоило подумать об этом, снова начинал возбуждаться. Будь его воля, он бы трахался с Месье дни и ночи напролёт.- Не оставляйте меня с осаждающими Сент-Омер, - попросил шевалье. – Это скучно. Я должен сражаться рядом с вами.Месье вздохнул и согласился. Он знал, что шевалье этого захочет, тогда как сам Месье не хотел бы рисковать тем, кого любит. Но пойти на поводу у страха - значит разочаровать и обидеть шевалье.Около часа любовники дремали. Месье пробудился первым, а шевалье - от его поцелуев. Месье целовал его губы, подбородок, шею и грудь. Лизал его соски.Кровь снова прилила к члену шевалье, чего Месье и добивался. Он оседлал идеальные бёдра и стал опускаться на воспрявший орган.Двигался Месье осторожно, медленно, не отрывая взгляда от лица шевалье. Он упивался красотой, способной совратить святого. Тонкие черты, белокурые волосы, нимбом обрамляющие голову, и глаза чудесной миндалевидной формы. Шевалье был самым драгоценным его сокровищем, которое не желало, чтобы его оберегали.Шевалье в эти минуты думал примерно то же. Месье казался ему не человеком, а божеством. Одним из многочисленных сыновей самого Юпитера, вечно молодым и прекрасным. И соблазнительным как грех.
Шевалье держал руки на его талии, иногда спуская их на ягодицы, которые мял и сжимал.А Месье продолжал свои плавные движения. Шевалье был в нём – это всё, чего он когда-либо желал. Так ему казалось в тот момент, а ещё - что их сердцебиения слились и линии судьбы переплелись, как после соития переплетутся их утомлённые тела.Месье опускался и подымался, словно на волнах, и ласкал свой член. Удовольствие было почти невыносимым. Но шевалье всё равно вцепился в бёдра Месье, желая глубже войти в его тело. Месье вскрикнул, а потом ещё раз, когда шевалье принудил его перейти от плавных движений к резким. Гримаса боли исказила лицо Месье, но в следующий момент он кончил, а следом за ним и шевалье.Они обнялись, впиваясь друг в друга пальцами, и замерли, словно боги наконец сжалились и превратили их в одно целое.