Часть 11 (1/2)
(п/а: вспомните самые первые упоротые в зю-зю серии Реборна. Вспомнили? Если не хотите умереть от разрыва мозга - не читайте. Шиза меня повалила и... в общем, я предупредила)***Нашу встречу никак нельзя было назвать трогательной. А так же, дружеской, милой, сердечной, и прочими и прочими достойными эпитетами. Совсем нет. Это скорее походило на долгожданную встречу пантеры и её припозднившегося ужина. Было очень неловко ощущать себя наглой куропаткой, не соизволившей вовремя нафаршировать себя базиликом. Пантера смотрела на меня с укором, и мне было почти стыдно за то, что я до сих пор жив.Слава богам, было это «почти».Оно не позволило мне трусливо поджать хвост.- Ты ведь понимаешь, по какой причине я стою здесь, не так ли? – предельно откровенно поинтересовался я.Со стороны вслушиваясь в собственный голос, я был вынужден признать, что меня ждёт сцена. Потому что играл я (без лишней скромности) безупречно. А ведь текст учил заранее. И нужные интонации тоже. А иначе кинулся б к нему на шею с криком: «Любимый мой, я так ждал нашей встречи»!И лететь мне с крыши Намимори до самого асфальта…Хибари кивнул. Газет он, может быть, и не читает, но дисциплину в его школе ещё никто не отменял. А два самоубийства – это просто наглое нарушение его личных законов.
- Выходит, я снова с тобой, - подвёл я неутешительный (в первую очередь для меня же) итог. Интересно, а знал ли Реборн, кого он сталкивает?Хибари пожал плечами и улыбнулся. Нахально так, с подоплёкой. Поднялся и достал тонфа. Рука сама потянулась к оружию, но я хладнокровно остановил её. Ещё чего не хватало: бояться его и трястись от страха. Будь он хоть трижды Хранителем и двадцать раз Хибари – я котов не боюсь.
Он кинулся на меня, и по лихорадочным, отточенным движениям, я понял, что он по мне скучал. Очень. Почти так же, как и я сам.Естественно, мы об этом ничего не сказали. У нас вообще другие способы общения, и откровенные разговоры в них традиционно не попадают.Кёя был откровенно хорош. Мне хватило совести отвлечься от своего неудовлетворённого желания и полностью сосредоточиться именно на качественных характеристиках боя. Если бы не его угрожающе безжалостные приёмы, я бы наверняка ляпнул что-нибудь лишнее. И лететь мне с крыши Нам… нет, Хибари не повторяется. И соскребали бы меня со стены кухонной лопаткой. Вот, это точнее.А ведь меня и, правда, без шуток, интересовалвопрос: он тогда вообще как до дома дошёл? Попка не болела? Вазелином не мазал? Не дай мне Бог открыть рот и это озвучить!Но Хибари разошёлся не на шутку. Он мало того, что скучал по мне, так ещё и затаил обиду, судя по смертоносным ударам, которыми он столь щедро меня одаривал. Я бегал от него по всей крыше, пока мне не пришла в голову гениальная мысль.Я с трудом вырвал из его рук тонфа и прошептал прямо в ухо: Я ждал твоего звонка.
Хибари задохнулся гневом, и секундой позже с рыком разъярённого тигра кинулся на меня. Я балансировал на краю крыши, чудом избегая убийственных ударов. Хибари был в бешенстве. И мне, признаться, это нравилось. Вот только тонфа становились всё ближе, а идея казалась всё менее гениальной. Но, пари есть пари, как говорится…
Я, не сдержав самодовольной ухмылки, показал ему язык и сделал шаг назад.Краткие ощущения полёта действительно были незабываемыми. Воздушный поток окатил моё тело холодной волной, кинул вниз и едва не утащил на самую глубину, откуда нет дороги назад, но вовремя обмотанный вокруг старой ржавой трубы кнут остановил неизбежное падение. Я качался в воздухе, аки дикарь из рассказов Эдгара Райса Берроуза, смеялся, как совершеннейшее дитя, и, пожалуй, впервые чувствовал такую опьяняющую свободу. Хибари стоял на краю крыши, смотрел на меня, и его лицо было угрожающе мрачным. Хибари не убийца. И вряд ли бы захотел стать им в ближайшее время. Но клянусь, за эту шутку он готов был променять свободу на бритую голову и небо в клеточку, лишь бы прибить меня.Когда я оказался на подоконнике верхнего этажа, забрался в помещение и поднялся на крышу, Хибари уже успокоился. Что было мне на руку. Он сидел спиной ко мне, смотрел вниз, на школьный двор, откуда после звонка в спешном порядке разбегались ученики.
- Не приходи сюда больше.- У тебя проблемы?- Не угадал. У тебя.Я был, мягко говоря, озадачен. Определённо, двусмысленные намёки – совсем не в его стиле. Он точно знает о ситуации больше меня. Но спрашивать не стал. Гордость итак в последнее время зажала горло, требуя вернуть былой статус. Подвергать её лишним нагрузкам… чревато. Но спорить, как ни странно, тоже не хотелось. Слишком уж я устал отвоёвывать призрачные позиции. И, если по правде, то я действительно ждал Кёю. Хоть никогда в этом и не признаюсь…- Крыша больницы. Пойдёт?Это здание я заприметил ещё тогда, когда в спешном порядке устраивал на той крыше вертолётную площадку, чтобы перетащить тело Скуало. Тогда всё казалось таким простым, откровенно чужим и бесполезным. Я был сторонним наблюдателем, не более.
- Да. Прилично. А сейчас уходи.- Не будь таким нахальным.
Из чувства чистого упрямства я не ушёл. Сел рядом, стал смотреть на школьный двор. Там уже никого не осталось, и только чей-то забытый учебник одиноко лежал на скамейке.
- Ты что-нибудь знаешь о первых жертвах?- Знаю. Сын Якихико в комитете. Учится во втором классе старшей школы. Его сестра, на четыре года младше, тоже учится здесь.- Я так понимаю, ты уже взялся за расследование лично? – надеюсь, мой голос не выдавал раздражения. Хотя его и не было. Я ожидал чего-то подобного и был вполне готов к ответу Хибари. Но это вовсе не означало, что его самоуправство мне понравилось.- Не лезь в мои дела.- Это теперь дела не только твои. Вонгола тоже замешана.- И что? До тех пор, пока преступления связаны с этой школой, они полностью под моей ответственностью. И советую вам всем не лезть на территорию Намимори.Знаете, хотя я считался в Италии прирождённым оратором и на каждый аргумент всегда имел аргумент вдвое лучше и оригинальнее, фраза «И что» всегда вводила меня в тупик. Ну не знаю я, что отвечать в таких случаях. Беседа сводится к нулю, как только всплывают эти ненавистные слова.Поэтому я благоразумно промолчал. Как выяснилось, зря.***Нападения продолжались. И случались они всё ближе и ближе к школе. Убийств больше не было. Правда, только потому, что, чем ближе к Намимори случались нападения, тем быстрее реагировал Кёя. И в четырёх из пяти случаев он единолично спасал случайных жертв от побоев и прочих неприятных последствий.Неизвестная падаль использовала в основном дешёвых наёмников: то есть крепко сложенных парней, которым в жизни не хватает экстрима. Дёшево и сердито. Мне такой подход категорически не нравился: во-первых, это ужасно некрасиво по отношению к порядочной мафии, во-вторых, это затрудняло поиск заказчика. Если бы дело обстояло иначе, то и карты легли бы по-другому. Но Кёя категорически запретил нашим парням приближаться к школе. А, к тому времени, как Хибари лично выбивал дурь из любителей дешёвого заработка, добиться от них мы уже ничего не могли, ибо говорить с переломанными челюстями по брови в гипсе ну очень сложно.Я говорил с Хибари, прямо-таки умолял на коленях, чтобы он вёл себя несколько сдержанней, но всё впустую. Каждый новый инцидент заканчивался одни и тем же: мы находили незатейливых преступников в реанимации.
Нервы у всех накалились до предела. Одно неосторожное движение, одна ложная наводка, и наши же парни устроят пальбу прямо в городе. И кто там потом объяснит, что нас вынудили так поступить неизвестные подонки? Да никто! Нас разорвут обычные горожане. И никакой Совет нам не поможет.Ошейники из беспомощности уже нещадно душили. Город задыхался от нехватки кислорода…***- Что с ним?
Из палаты выходит доктор, опытный, с седой бородкой в криво сидящих на переносице очках. Он окидывает нас недовольным взглядом, будучи явно не в восторге от таких посетителей. Мне хватает одного взгляда, чтобы Ромарио понятливо кивнул и, прихватив с собой всю охрану, скрылся за ближайшим поворотом.Я провожаю их удаляющиеся фигуры в идентичных чёрных костюмах нетерпеливым взглядом и снова поворачиваюсь к собеседнику. Он тоже терпеливо ждёт их ухода, а потом, сощурив густые седые брови, говорит резко: Я бы предпочёл, чтобы ваши люди хотя бы одевали халаты. Это всё-таки больница, а не игорное заведение. И уважение к чистоте здесь обязательно.
Я вижу, как быстро бьётся вздувшаяся вена у него на виске, но покорно склоняю голову в необходимых извинениях. Понятное дело, даже будучи столь дерзким в словах, он прекрасно понимает, кто я, и что я могу сделать с ним в случае неповиновения. И потому его сердце отчаянно колотится от страха. Но он всеми силами старается этого не показывать. Хм, уважаю.- Прошу прощения. Чрезвычайные обстоятельства. Итак, доктор, как он?- Более проблемного пациента у меня ещё не было, - он немного расслабляется, быстро сообразив, что я не намерен его пытать или убивать, - он отказывается от больничной пищи, не хочет проходить обследование. Персонал отказывается подходить к его палате, объясняя это тем, что Хибари-сан просил его не будить. Вопиющее нахальство!Узнаю своего ученика!- Прошу прощения. Уверяю вас, доктор, что ваши неудобства будут достойным образом компенсированы.- Как скажете. Ранение оказалось неопасным. Но, если хотите знать моё мнение, то столь дерзкого нападения на моей памяти ещё не было! Руку мы, конечно, зашили, но я бы не советовал подвергать её излишним нагрузкам ближайшую неделю. А лучше – месяц. Плюс ко всему меня несколько смущает яд, нанесённый на лезвие. Чрезвычайно редкий, должен признаться.- Яд? – от моего взгляда доктор зябко передёрнул плечами, не в силах сдержаться.- Именно. Я бы посоветовал вам…Я остановил поток его бесполезных советов движением руки и бросил: Не стоит беспокоиться, мы пришлём своего специалиста.Надеюсь, Реборн уговорит Шамала разобраться.Честно, я и подумать не мог, что неизвестный противник выберет жертвой именно Кёю. Кого угодно, хоть самого Реборна – но не его. Слишком уж был велик риск не дожить до рассвета: Хибари подобного просто так не прощает.