Глава 1 (2/2)
— Если спросит, скажи, что сегодня я еду за город. Спасибо и удачного дня. Рука норовила потереть припухшие глаза, но вместо этого Арт хватал чашку, делал очередной глоток чая и щурился в экран.
На каждом втором сайте, в социальных сетях и электронных изданиях прессы играла всё та же шарманка. В хаотичном смысле комментариев и мнений читалась единственная прискорбная закономерность: люди переставали хаять обладателей минимума, становясь одними из них. От подобного лицемерия хотелось лишь вставить два пальца в рот и... А он ведь так ничего и не ел. Раздался звонок в дверь. Арт не шевельнулся. Стоило подождать, и непрошеный гость должен был догадаться обо всём и исчезнуть. Но этого не произошло.
С коротким перерывом звонок повторился ещё два раза. Перемещаясь как призрак, Арт ловко достал пистолет из сейфа, встроенного в украшающую нишу над кроватью, и вывернул из спальни обратно. Заглянув в глазок, он положил большой палец на предохранитель.
По ту сторону топтался Найс. Сквозь невозмутимость пробивалась лёгкая судорожность жестов, он вышагивал взад-вперёд и сверлил дверь взглядом, будто знал, что Арт на него смотрит.
Арт смотрел, но сомневался, хочет ли впускать. Найс нажал кнопку снова и приложился ухом к двери. Арт замер и перестал дышать, ему показалось, тепло друга коснулось его груди. — Прекращай валять дурака, инспектор Арт, я тебя слышу, — нараспев произнёс Найс. Его лицо стало малость лукавым, с улыбкой, как на кафеле вчера. Арт расслабился и отворил дверь. — Йо, — Найс приставил два пальца ко лбу в приветствии так, будто только что не уличил Арта — серьёзного человека, представителя правоохранительных органов — в детской попытке прикинуться пустотой. — По идее меня здесь нет. — Ну, я слышал стук твоего сердца, — пожал плечами Найс и снял обувь.
Арт хмыкнул ему во взъерошенный затылок и скрестил руки на груди. Изучая чужую фигуру, расторопную во всей своей аккуратности, он подумал, действительно ли его сердца стук услышал Найс или это был безымянный гул перекачиваемой крови.
Друг обернулся и покосился на оружие:
— Кого-то ждёшь? — Напротив — совершенно никого. Иначе бы надел галстук. — Но у меня есть пропуск. Найс отдал Арту небольшой пакет. В нём вперемежку пестрели пирожные и пряники в виде рыбок, котиков и лилий. Охмелев от коричного аромата, Арт забыл о недовольстве и вынужден был пригласить друга пройти.
Найс завалился на пол сразу на две подушки и нагло уставился в ноутбук. Арт лишь успел опустить крышку перед чужим носом и смерить Найса взглядом сверху вниз. — Даже отдыхая, ты работаешь? — А ты разве нет? — Вопрос прозвучал как вызов, но Арт в итоге улыбнулся: — Я сделаю нам чай. Найс улёгся на пол, заложив руки за голову. — Я рад, что ты всё-таки остался дома. — И как же ты догадался? — ласковый тон напоминал обращение к ребёнку. — Никак. Хани и Три расщедрились на угощенья, а я подумал, что без тебя нет смысла их есть. — Ты врёшь, — деланная усмешка будто въелась в губы Арта. Пара листков чая рассыпалась на стол. — А ты разве нет? — строже повторил Найс. Арт тихо рассмеялся. — Какие могут быть дела за городом у человека, который фанатично ныряет в дерьмо Йокогамы? Тебя едва оттащишь! Вон сладостей ради тебя наворовал. — А ты всё так же анализируешь исподтишка, — его забавляло выражение Найса. Тот от возмущения обратно сел. Арт опередил: — ?А ты разве нет?? — да, да, и я тоже. Тебе сахар класть? — Проанализируй мои вкусы, инспектор. Найс ломанно извинялся за то, что произошло между ними в кабинете прошлым вечером, а Арт угукал, уплетал за обе щеки и с интересом рассматривал начинку пирожных. Тонкое тесто приятно таяло на языке, паста живописно тянулась, а нежный мятный цвет снимал напряжение уставших глаз. Время от времени Арт даже прикидывался, что слушает. — Думаю, причина в том, что мы с тобой не первый год… — Заткнись, Найс. Арт впихнул пирожное прямо в неумолкающий рот и с наслаждением отпил чай, выглядывая из-под чёлки. Найс отпрянул, но сопротивляться не стал, принялся жевать. Арта будто подменили. Найс с осторожностью подбирал слова, чтобы Арт хотя бы теперь не сбежал, а тот увлёкся лакомствами, как зависимый — иглой. Может быть, это и был его минимум — поглощать сладкое в невообразимых количествах и не то что не умирать, но ещё и не толстеть? И обезвреживать медовым позитивом.
Найс ухмыльнулся, Арт вопросительно поднял брови, слизывая остатки пасты на губах.
Арт был другим: в свободной футболке с градацией пастельно-голубого цвета, а не в костюме; дышал легко, потому что его не стеснял узел на шее; растянутый воротник открывал ключицы и спадал с одного плеча, потому что Арт всё так же забывал завтракать, обедать и, наверное, высыпаться; сидел на полу скрестив ноги, как тогда, когда они ещё учились вместе, а не чинно за рулём или огромным столом в кабинете; домашние шорты, на размер больше, смешно сползали, и он подтягивал их, а сейчас, пока он не заметил, линия резинки трусов радовала цепкий взор Найса; вихри на голове намекали, что он, может быть, с утра не расчесался и чувствовал себя прекрасно; добродушно глазел, подсев ближе, и не скрывал блеска, как в прочие дни; пальцы крепко держали пряник, как какой-нибудь предмет самозащиты, а у правого уголка рта — крошка, точно ещё одна родинка.
Найс покачал головой. На мгновение закрыл глаза и с усилием прогнал образы кануна. Он пришёл к Арту не только потому, что волновался, но и чтобы восстановить прежнее отношение к нему, ведь никто не имел права вторгаться в личную жизнь, даже невольным свидетелем, которого никто не обнаружил.
Но за порогом своей квартиры Арт будто не мог уже быть таким нейтральным, прохладным и отточенным, как икона правильности и интеллекта. Найс теперь с трудом представлял его в костюме, разве что в промокшем, который охота с него снять.
— Ты впервые попросил меня замолчать так неформально. — Ты впервые явился, когда я тебя совсем не ждал. — Так уж и не ждал? — Найс прищурился. — Всё же мы с тобой не первый год знакомы. — И я так часто по тебе изводился? Арт в шутку состроил мечтательную мину, а Найс пристально упёрся взглядом прямо в обманчиво невинные глаза, словно хотел этим протолкнуть в мозг Арта щекотливую догадку. Как двусмысленно позвучал вопрос. ?Изводился ли? Тебе лучше знать?, — про себя ответил Найс. — Я имел в виду, ты слишком умён, чтобы не понять этого. — Как и ты, чтобы сводить мой ум на ноль, — Арт убрал мешающую прядь за ухо. — В чём смысл проявлять ум перед тем, для кого он ничего не значит. — Что значит ?не значит?? — Найс поморщился. — Ты единственный, кто сводит себя на ноль. — Ты во всём меня превосходишь, — Арт развёл руками и встал, подтягивая шорты. — Это всё, что ты хотел сказать? На несколько долгих секунд повисло молчание. Арт остановился с пустыми чашками в руках и слабо хихикнул, расправил плечи, будто они опять онемели из-за просиживания за работой, и двинулся дальше. — Прости, но я привык находиться дома сам. Это моя территория, и если тут кто-то разговаривает, то это я сам с собой, — он принял последнее пирожное из рук Найса и кивнул в благодарность. Найс жадно слушал, притягиваемый, как магнитом. — Мои мысли обретают иную форму. Я всегда говорю то, что мучает меня. Ты всё слышал, но звучало оно не так, как сейчас, согласен? И, если ты обратишь внимание, здесь ничего не приспособлено ко второму человеку. И я — точно так же, тоже не ощущаю других людей. Эта квартира — моя, и она всё делает моим, что сюда попадает. Возможно… Арт запнулся, дёрнувшись в сторону от Найса. Тот потянулся к мелькающей крошке и наконец убрал её.
Сердце в груди сделало неправильный, истеричный толчок, и Арт следом коснулся того места, где побывали чужие пальцы. От стыда ли лицо вспыхнуло? ?Он не только превосходит меня, но и насквозь слышит?, — пронеслось у него в голове. Найс взял Арта за запястье. — Я кое-что тебе покажу. У Арта словно землю из-под ног выбили, он покорно плёлся за другом, отдав руку в плен. ?Нездоровый контакт? — мигало сигналом тревоги.
Найс остановился у стола с ноутбуком. — Когда ты пошёл мне открывать, ты не свернул браузер, хотя пользуешься рабочими доступами. — Далее он подвёл к кухонной тумбе и указал на пистолет. Тут уж Арт удивился. — Твоё табельное оружие лежит рядом с подставкой для твоих обожаемых сувенирных палочек, правда? — Следующей по курсу была прихожая. Найс по дороге махнул рукой на спальню: — Сейф настежь, дверь настежь и окно, небось, тоже? И ещё, — они остановились у входной двери. Найс выжидательно посмотрел на Арта и отошёл, представляя на обозрение злосчастный замок. Левая рука с массивными часами повернула его. — Вот так. Двери надо закрывать. Щёлкнуло в самом мозгу.
Найс с серьёзным видом подпёр спиною дверь и вздохнул.
Арт едва верил, что с ним такое происходит. Раньше память работала феноменально, концентрация не давала сбой. В последнее же время кто-то будто играл с ним злую шутку, лишая последнего, что делало его достойным выпускником Академии. — Если бы я был твоим врагом, дорогой Арт, ты бы уже был мёртв, а я — богат информацией и заряженным пистолетом. — Стань им, — бесцветный голос прокатился между ними, — чтоб мне было поделом. Найс ровно отнёсся и к словам, и к тому, как Арт взял его руку в обе свои. Найс не шелохнулся, когда Арт уложил его ленивую ладонь у себя на шее. Полумрак прихожей отенял эмоции на восковом лице одинокого инспектора. Найс даже чувствовал его учащённый пульс, не столько пальцами, сколько внутренним восприятием звуков организма. Этот организм вдруг начал стремиться к грани. Нестрашно, Найс бы в любой момент преградил ему путь. Но страшно стало, когда под чужим натиском его рука сжала горячее горло.
Он высвободился и вмиг скользнул с шеи по коже вниз, задевая болтающийся воротник, взял за плечо, притянул Арта к себе и обнял, словно был старшим братом. — Ты просто устал, — Найс провёл пальцами по запутанным волосам.
Арт принял это как марионетка, сглотнул ком и опять старался не выдавать своего присутствия. Он не понимал решительно ничего ни о себе, ни об этом странном парне, что со вчера так настырно проникает в душу. Пускай Арту этого хотелось, это ведь не новость. Новостью был вот такой Найс.
— У тебя нет магической защиты, твой мир хрупок, в него, как и я, может войти каждый. Твоим монологам нужен слушатель, а твоей квартире — кто-нибудь второй. Они постояли так ещё немного, оба пахнущие фруктами, корицей и рисовым тестом.
Больше не возражали и не роняли слова, оба в замешательстве от несмелой близости и естественного, волнительно интимного тепла. Наедине, в темноте, в пустой квартире, — здесь это показалось секретным и чем-то совершенно новым, тем, о чём уже не расскажешь никому.