VIII. Тайный совет (1/1)

Хотя в описываемое нами время не существовало понятий «террор» или «массовые репрессии» и преступлений совершалось намного меньше, чем сейчас, тюремные камеры исправно пополнялись. Причем настолько исправно, что время от времени тюремщикам приходилось избавляться от некоторых заключенных, чтобы освободить место для новых. «Избавительных» способов было два – казнь или освобождение, и в зависимости от поведения узника его либо подвергали нестерпимым пыткам, либо отпускали на свободу. Стража Ньюгейта придерживалась аналогичных правил. Более того, дважды в год они специально освобождали тюремные камеры, чтобы потом не возникало непредвиденных ситуаций. Хейри Донгл ненадолго уехал к родственникам жены, и остальные тюремщики, воспользовавшись случаем, собрались для обсуждения вопроса, которого бы начальник тюрьмы явно не одобрил – не стоит ли освободить Ньюгейт от заговорщиков.- Казнить их нельзя ни в коем случае, - убежденно говорил «заместитель» Донгла Вуден. – Король не отдавал никаких распоряжений об этом.- А если прирезать по-тихому? – усмехнулся один из надзирателей.- Я тебе прирежу! – прикрикнул на него Вуден. – Король сказал, что они должны жить с осознанием своей вины. К тому же… посмотрел бы я на того, кто осмелится поднять руку на Волка! Все засмеялись из вежливости, но тут же притихли. Молчаливый де Вольпе одним своим взглядом нагонял страх на тюремщиков, и связываться с ним действительно никому не хотелось.- На свободу его выпускать нельзя, понятное дело. Мне так кажется, он чувствует, что даже тут с ним считаются. А если мы еще и на волю его выпустим…- Он отомстит, - убежденно кивнул какой-то тюремщик.- Правильно. Так что пускай сидит под замком, так всем спокойней будет. Кабана я бы тоже здесь оставил…- Но он же идиот! – воскликнул Мэтью, надзиратель, часто навещавший бывшего герцога де Трюфа. – Он уже и думать забыл, что когда-то армией командовал, только и думает, что о жратве!- Я не спорю, - заявил Вуден, - он идиот. Но что будет, если он, оказавшись на свободе, наткнется на какую-нибудь бандитскую шайку? Он ведь бандит, ребята, и в этих кругах его хорошо знают. Так что ему быстро напомнят, что к чему, а с такой солидной поддержкой он будет вдвойне опасен. А вот Змея… его я не боюсь.- Сэр, - заговорил тюремщик Хью, у которого сложились особенно доверительные отношения с Борегаром, - Змея, конечно, не может нам угрожать. Но… клянусь, сэр, я никогда не встречал более благовоспитанных и приятных людей, чем он! Разве он будет нам мешать здесь? Остальные оживленно закивали.- Пожалуй, ты прав, - согласился Вуден. – Борегар – действительно чертовски приятный человек, мы не зря делаем ему поблажки. Я без него, признаюсь, буду скучать. Так что мы не будем выгонять хорошего человека на улицу. Конечно, тюремщики зря не чувствовали угрозу в Змее, но тем не менее его коварные планы неожиданно привели к плачевному для него результату. Герцог был настолько обворожителен со своей стражей, посвящал ей столь восторженные опусы, что та попросту отказывалась с ним расстаться… Знай Борегар об этом совещании, он бы разозлился не на шутку.- Сэр, - вступил в разговор стражник Даррен, следивший за четвертым узником, - а что вы скажете насчет Крысы? Вуден с интересом повернулся к нему. Тюремщик продолжал:- Проку от него немного: если Волк и Кабан хотя бы работают на совесть, с этого субчика спрос невелик – маленький, хлипкий, толком ничего делать не умеет. Только место занимает. Все, усмехаясь, одобрительно закивали.- Ты прав, - засмеялся Вуден. – Если даже мы выпустим его, вряд ли он сможет отомстить. Его никто не послушает и даже не заметит!- Но сэр, - осторожно заметил кто-то из тюремщиков, - а что скажет король и господин Донгл? Вуден в задумчивости пошевелил губами.- Скажите им, - наконец заявил он, - что Крыса умер от чахотки. Не думаю, что кто-то захочет в этом убедиться.- Никто, сэр! – усмехнулся спросивший.- Вот и отлично. Что ж, Даррен, идем выпускать нашего грызуна. Даррен про себя вздохнул с облегчением. За прошедшие полгода наблюдая пленника с близкого расстояния, тюремщик удивлялся, как ему вообще удалось дожить до своего возраста. Над Тони смеялись и издевались все, кому не лень: сначала старик Джонсон, попрекавший его каждым куском хлеба, который он ему, конечно, не давал; затем обслуга мельницы, куда Крысу отправили после таскать мешки с зерном (неизвестно, почему для этой цели выбрали именно слабого юношу, который еле справлялся с работой); и, наконец, сами тюремщики. Но, как ни странно, Крыса никого из них не проклинал, не обещал навестить в аду и вообще, как показалось Даррену, был очень добрым и отзывчивым. Стражник часто подслушивал, стоя за дверью, как и без того голодный узник делил свою трапезу с крысами, ласково обращался к ним и рассказывал всякие небылицы или сказки. Он бы наверняка и с людьми вел себя так же, относись они к нему чуть человечнее… Тюремщику было жаль несуразного, но, в общем-то, неплохого юношу, и он решил: лучше пусть побегает на свободе. К тому же Вуден прав: мстить королю он точно не примется, он даже своих обидчиков старался не запоминать… Услышав за дверью шаги тюремщиков, Крыса, сидевший в окружении себе подобных, сразу заподозрил неладное и привычным свистом разогнал зверьков. Подле хозяина остался только Джоунси, которого юноша после недолгих раздумий засунул к себе в карман. Дверь распахнулась, и в камеру вошли Даррен и Вуден.- Ну что ж, - торжественно объявил последний, - поздравляю тебя, Крыса!- С чем? – осторожно поинтересовался юноша.- Мы долго наблюдали за тобой и решили, что ты ведешь себя прилично. А тех, кто ведет себя прилично, мы отпускаем на все четыре стороны. Тони удивленно дернулся.- А что скажет король?- Король будет думать, что ты умер от чахотки. Только не вздумай доказывать ему обратное, иначе ты уже не выйдешь отсюда.- Не беспокойтесь, - заверил их узник, - не буду.- Ну и чудно. Выходи отсюда и забирай свои доспехи.- Они… они мне не нужны. Вуден удивленно посмотрел на него, и Крыса пояснил:- Герцога де Пюса больше нет, воевать ему тоже не с кем… Оставьте их себе.- Дело твое. Только другой одежды мы тебе не дадим.- Оставьте мне ту, что сейчас есть на мне, этого вполне достаточно. Тюремщики пожали плечами, выпроводили узника, захлопнув за ним тяжелую входную дверь, и от нечего делать стали наблюдать за ним из окна. Оставшись в одиночестве, Крыса тут же утратил напускное спокойствие. Порыв свежего апрельского ветра заставил его съежиться от холода в арестантских лохмотьях. Дернувшись, он запустил руку в карман, пошарил там и немного успокоился.- Как ты думаешь, - со смехом осведомился у соседа Вуден, - долго он тут протянет?- Не знаю, сэр, - пожал плечами Даррен. «Хоть бы подольше» - подумал он про себя. А Тони, не зная, что за ним наблюдают, напоследок оглянулся назад и неуверенно двинулся прочь от тюрьмы. На влажной земле были видны следы его босых ног. Впереди был огромный, мрачный и нестерпимо серый мир.