часть 3 (1/1)

Странный сон мне приснился. Была зима, мы с Шаоран-куном были маленькими. Он лепит снежок и протягивает мне.— Что это?— Сердце. Это тебе.И снова я вижу это всепоглощающее желание защитить, сберечь. И мне становится невыносимо грустно. Слезы сами льются по щекам и замерзают, а Шаоран-кун быстро тает где-то вдали…— Нет!! Вернись! – кричу я, срываясь на рыдания, бегу следом, но его уже почти поглотили черные тени.

Сквозь сон я слышу чьи-то голоса, они постепенно выдергивают меня в эту реальность.

— …молока?— Да, но только… …. …. не уверен.— Молодец.

— Разбудить его?Последние слова произнесены совсем рядом со мной, и моего лба касается чуть прохладная рука. Это не рука Шаоран-куна. Это…— Фай-сенсей, вы уверены, что все в порядке? – голос Шаоран-куна.— Да, конечно, иди в школу. Ему понадобятся твои конспекты.Ох, так это Фай-сенсей…он врач. Странно, где Шаоран-кун отыскал его в школе?Слышу в отдалении, как Шаоран-кун уходит в школу под комментарии Фай-сенсея. Выходит, я останусь с ним на весь день?Невесомые шаги приближаются, легкий скрип двери и тихий голос:— Он ушел. Можешь открыть глаза, все равно ведь не спишь уже.Рывком сажусь в кровати. Гул в голове прошел, зато чешутся глаза. Провожу пальцами и обнаруживаю на них влагу. Так я действительно плакал?— Здравствуйте, Фай-сенсей, — голос немного хриплый после сна.— Я принес тебе кое-какие лекарства, и сейчас заварю травяной чай. Нет-нет, не вставай, может закружиться голова. Лучше, если ты поспишь еще, но сначала выпьешь чай.

Чуть киваю.

— Я мигом, — он исчезает за дверью.

Только в этот момент я понимаю, наконец, что я в комнате Шаоран-куна, а не у себя. В его кровати. Становится как-то сразу и не по себе, и теплее внутри. Зарываюсь носом в одеяло. Вообще, это логично – его комната ближе. Только поэтому он меня сюда и отвел. Однако до чего же у него уютная кровать…Входит Фай-сенсей, и я почему-то сильно краснею.— Вот чай, и немного сахара. Можешь съесть его так, можешь смешать с чаем. Только допей все.Беру чашку в руки. Пахнет приятно.

— Спасибо.На вкус – омерзительно, поэтому в срочном порядке сыплю туда весь имеющийся под рукой сахар, под одобрительной улыбкой Фай-сенсея.— Отлично, вкусовые рецепторы функционируют нормально, — комментирует он.— Жуткая гадость все равно! – морщусь я.— Да-да, он такой и должен быть. Я рад, что все хорошо, — он опять легонько трогает мой лоб, — только вот…— М? – вопросительно смотрю.— Ты плакал во сне, верно?Отвожу взгляд.— Расскажешь, что приснилось?Вцепившись в чашку с чаем, энергично мотаю головой. Ни за что! Никому…— А Шаоран-куну расскажешь?— Нет, конечно! – восклицаю я.— Что-то неприличное? – хитро щурится Фай.Вспыхиваю как спичка, совершенно потеряв дар речи, только открываю рот, как рыба. Фай-сенсей хохочет.

— Угадал, да?— Ничего подобного!! – я так разозлился, что залпом допил этот премерзкий чай.— Вот умница, — Фай потрепал меня по голове, — поспишь?— Ну, уж нет, — я упрямо надул губы, — лучше я вам сон расскажу, чтобы вы не болтали лишнего потом.— Ты такой смышленый мальчик, — он страшно доволен.На кухне Фай-сенсей ставит на стол пепельницу и закуривает. При этом он собирает волосы в хвост. Почему-то он всегда делает это, когда курит. У его сигарет странный запах, который очень быстро выветривается. За окнами валит снег, Шаоран-кун, наверно, пишет сейчас что-то в тетради, увязший в череде звонков с урока и на урок.— Шаоран-кун страшно перепугался за тебя, — Фай-сенсей выдыхает струйку дыма. – Он бежал со всех ног в школу, когда чуть не сбил меня. Повезло ему, не находишь?— А вы шли в клинику, да?— Нет, у меня выходной. Я шел за сигаретами.

Фай-сенсей неправильный врач. Он курит как паровоз, почти не спит, он красив как ангел, но совсем не интересуется женщинами, каждую субботу гоняет по скоростным шоссе на своем автомобиле (часто говорит о том, что хотел бы мотоцикл), много сплетничает и кажется очень ненадежным человеком, хотя это совсем не так.

А еще он – наш с Шаоран-куном врач и сосед. Именно он был с нами после смерти родителей.— Так вот, — Фай стряхивает пепел, — сон.На меня внимательно смотрят два синих глаза, в полумраке кухни чуть сверкающих желтым. Я бы побаивался Фай-сенсея, если бы не его нарочитая беззаботность. Он старается выглядеть беззаботным столь же сосредоточенно, сколь Шаоран-кун сосредоточенно молчит. Все специально, нарочно, с какой-то скрытой целью. Все скрывают что-то. А это значит, что у всех внутри что-то болит. Поэтому бояться глупо.Они такие же, как я.

— Во сне было много снега, — медленно начинаю я, наблюдая за причудливо завивающимся дымом, — и Шаоран-кун подарил мне снежок. Он сказал, что это сердце. Для меня.Фай-сенсей выдыхает новую порцию дыма, прямо перед собой, так, что мне не видно его лица. Впрочем, я на него почти и не смотрю.

— И что было дальше?— Шаоран-кун исчез, — закусываю губу. Во сне это было так мучительно страшно, что даже от воспоминаний очень тяжело в груди.

С минуту Фай-сенсей молчит. Дыма становится все больше, мысли кажутся уже почти осязаемыми, и тут внезапно у меня со страшной силой заурчало в животе.

— П-простите, — хватаюсь за живот. Стыдно ужасно…— Надо бы тебя покормить, — с этими словами Фай одним движением убирает пепельницу с сигаретами и распускает волосы. На лицо моментально возвращается улыбка, глаза по-кошачьи зажмуриваются. Ни следа прежней задумчивости. Метаморфозы имени Фая-сенсея.

Он направляется к плите, но по дороге наклоняется ко мне и тихо шепчет:— Насчет сна не волнуйся. Я тебе кое-что расскажу завтра, приходи в клинику после уроков. Шаоран-куну скажешь, что я хочу тебя осмотреть.

Пораженно киваю.

Возможно, хоть кто-то, наконец, ответит на мои многочисленные вопросы?продолжение следует...