часть 4 (1/1)

Следующим утром Шаоран-кун сам подогрел мне молока. Это было очень непривычно и приятно. Хотя он и поставил передо мной стакан без каких бы то ни было эмоций, но в голове прозвучали слова Фай-сенсея. «Шаоран-кун страшно перепугался за тебя».Молоко было теплым и приятно смягчало горло. Я бы пил его вечно, если бы не надо было идти в школу…— Шаоран! Ты, что, заснул? Все уже разошлись, давай дежурить!Голос моего одноклассника вывел меня из тумана воспоминаний. Эх…Уроки пронеслись мимо меня, словно их и не было.

Равно как и дежурство.Потому что там, в далеком кабинете Фай-сенсея на восьмом этаже клиники, меня ждала правда!Наконец-то!— До завтра! – крикнул я, выбегая за дверь. Мне некогда ждать, я и так уже столько лет ждал…На лестнице я чуть было не сбил двух ребят из выпускного класса. Один из них сочувственно посмотрел на меня, другой, наоборот, раздраженно.— Извините! – бросил я, ни на секунду не останавливаясь, одеваясь прямо на ходу.— Сверни себе шею, — проворчал раздраженный.— Камуи! – с укором воскликнул другой, после чего перегнулся через перила и крикнул мне вдогонку, — Удачи тебе Шаоран-кун!Сегодня снегопада не было, небо сияло чистотой, и снег медленно таял. Если завтра ударит мороз, все будут падать.

Клиника, где работал Фай-сенсей, находилась на другом конце города, поэтому мне предстояло ехать туда на транспорте. Именно для того, чтобы добираться туда, Фай-сенсей и купил машину. Его привычка гонять по выходным всех немного напрягала. В смысле, всех тех, кто его знал. Когда кто-то делал ему замечание по этому поводу, он только хихикал и говорил, что чему быть, того не миновать. А мне вот почему-то казалось, что он никогда не разобьется, даже если попадет в аварию, не пострадает. Может быть, такая уверенность сидела во мне из-за осознания, что я сам выжил в аварии?Впрочем, нельзя черпать уверенность из неуверенности, а в том, имела ли авария место, я как раз не был уверен.

Я страшно волновался, когда наконец оказался перед клиникой, поэтому решил подниматься по лестнице. Странно, я так хотел узнать всю правду, и вот, когда она уже под носом, стало так страшно. Что я узнаю? Понравится ли мне это? Может, я не смогу жить дальше после этого?Но, нет, жить, ничего не зная – еще хуже.А вот, наконец, и кабинет Фай-сенсея. Фух…так, надо собраться с духом и войти. Бежать некуда. И незачем.И тут я вдруг услышал голоса.— Думаешь, так проще?!— …….— Не говори ерунды…я уже все перепробовал.

— ……..— Да что ты вообще понимаешь! Только и можешь, что выветривать голову…— …. не так.— Я устал врать. Очень, очень устал.— Я тоже. Но …………— Потерять место? Ха!Фай-сенсей засмеялся.

Это было странно. Один из голосов совершенно точно принадлежал Фай-сенсею, но другой…другой было слишком плохо слышно, и я подумал, может быть он говорит с кем-то по телефону? Или…хм, нет, для телефонного разговора слишком отчетливо. Громкая связь?И, что важнее, могу ли я сейчас войти? И нормально ли так подслушивать? А если там пациент? Впрочем, нет, для разговора с пациентом слишком много лишних эмоций…— Шаоран-кун! Привет!Я неловко развернулся, чтобы увидеть, кто это так громко окликает меня в столь неподходящий момент, и нечаянно навалился дверь, которая, разумеется, тут же открылась, отчего я плюхнулся на пол.

— Ох, извини, — это оказалась президент школьного совета, Куноги Химавари. Что она тут делала – не знаю…— Шаоран-кун, ты уже пришел! Однако быстро ты, — озадаченно чесал затылок подошедший Фай-сенсей, — о, Химавари-тян, здравствуй. Ты забрала анализы? Молодец. Отнеси их в 404 кабинет, спасибо. На сегодня ты свободна.После чего он хитро улыбнулся мне и помог подняться на ноги.В кабинете Фай-сенсея ничем не пахнет. Меня это всегда несколько пугало.— Фай-сенсей, — чуть кошусь на дверь, — а что здесь делает Куноги?— Химавари-тян? – Фай отрывается от какой-то писанины. – Она помогает мне немного, за символическую плату.

— А разве это нормально?— В этой клинике многое нормально, — со странным выражением лица отвечает сенсей.Так и подмывает спросить, с кем же он разговаривал, но я понимаю, насколько это нагло. Закусываю губу и жду, когда Фай-сенсей закончит писать что-то и приступит к обещанному рассказу.Ждать приходится еще довольно долго, и лишь после того, как перед нами стоят две чашки с дымящимся кофе, Фай-сенсей изрекает:— Ты пришел сюда, чтобы выслушать то, о чем я хотел рассказать?Только киваю. Неужели и так непонятно?И тут Фай-сенсей тяжело вздыхает. Делает небольшой глоток. Как он, интересно, не обжегся?— Вообще, эта клиника не то место, где стоило бы рассказывать подобные вещи, но в моем кабинете я хотя бы могу гарантировать относительную безопасность.

Вот оно. Сглатываю. От нервов даже ладони вспотели.— Шаоран-кун, ты, — его глаза внезапно вспыхивают золотом на мгновение, — никаких больше снов не видишь, кроме того, который ты мне рассказал?— Вижу, — чуть хрипло отвечаю я, — они чем-то похожи…— Шаоран-куну рассказывал о них?— Только об одном.— И как он отреагировал?— Сложно сказать, — чуть задумываюсь, — но он слушал меня. Обычно не слушает.Фай-сенсей вздыхает и неожиданно достает сигареты. Совершенно круглыми глазами смотрю на то, как быстрым движением его волосы оказываются стянуты в хвостик. Почему-то так он выглядит словно другим человеком. И все черты будто острее.

Чирк! И дым мягко струится по кабинету.— Эм…сенсей, а разве тут можно курить? – робко замечаю я.— Шаоран-кун, — глаза холодно изучают меня, — ты знаешь о сказке про перья?— Нет.— В этой сказке прекрасная принцесса полюбила мальчика. Они дружили с детства и были предназначены друг другу, но из-за желаний одного человека этому не суждено было сбыться. Принцесса была проклята и потеряла душу, осколки которой разлетелись по великому множеству миров в виде перьев. И мальчик был вынужден искать эти осколки, чтобы вернуть любимой ее душу.

Я склонил голову набок.— Красивая история, правда? – Фай-сенсей мило улыбнулся.— А…какой у нее конец?— В том-то и дело, верно мыслишь, — сенсей уселся поудобнее, стряхивая пепел, — пока у истории нет конца, невозможно сказать, красивая она или нет. Ведь даже самая красивая история может закончиться из рук вон плохо, и тогда сказать, что она красивая, будет совсем недостаточно. А, скажем, история, полная боли и страданий, может казаться слишком мрачной, и красивой ее не назовешь, но в конце приходит счастье, такое, что красота оказывается и вовсе не нужна.— Фай-сенсей, — я нахмурился, — при чем тут я? Разве вы не обо мне хотели поговорить?— О тебе? Не совсем. Точнее, не только о тебе. Извини, я делаю слишком длинные вступления, — он снова улыбнулся. Когда он с хвостиком, улыбка выходит немного холоднее обычной.— Эти мои сны что-то значат, да? Расскажите мне! – почти требую я.

— Шаоран-кун, — вот опять он выдыхает дым прямо перед собой, чтобы скрыть выражение лица, — тебе, наверно, будет странно это услышать, но на самом деле ты…Именно в этот момент раздается страшный грохот. Фай-сенсей вскакивает, я чуть не падаю со стула.

— Мммааать!!

Далее следовал столь забористый мат, что у меня волосы дыбом встали. Даже на руках.Я повернулся было к Фай-сенсею, но от его выражения лица стало еще более не по себе. Было такое впечатление, что он готов спрятаться в шкаф. Или выпрыгнуть в окно. Он быстро заметался, убирая сигареты в ящик стола, быстро туша их прямо об свою руку (вот тут у меня вообще глаза на лоб полезли), зачем-то разбрасывая бумаги по столу. Это было похоже на экстренное заметание улик.

В момент появления пришельца в дверях кабинета (до этого он суетился и гремел в небольшом коридорчике, в кабинет ведущем), Фай-сенсей как раз распахнул форточку, стремясь выветрить запах сигарет, который хоть и был совсем слабым, но все же имелся.— Эй, придурок!!Услышав это, я и вовсе чуть не упал.

— Куротан! Каким судьбами? Заболел? – сенсей быстренько натянул на лицо улыбку.— Что ты несешь, псих? – прорычал Курогане-сенсей, — я же сказал, что зайду к тебе сегодня после работы. Ты купил продукты на ужин или нет?

— Куропу, у тебя нет температуры? – Фай-сенсей отчаянно захихикал. Видно было, что он изо всех сил пытается дать Курогане понять, что что-то не так.Этим «не так» был я?— Да все со мной отлично! – недоуменно бросил Курогане-сенсей, протягивая к Фаю руки (душить? обнимать? – недоумевал в свою очередь я). – Это ты часом не перегрелся? Я же утром сказал – буду после работы, купи продукты, я заберу, чтобы приготовить ужин. Забыл что ли как всегда?— Курогане, — почти прорычал Фай-сенсей, кивая в мою сторону.Я пару раз моргнул, когда взгляд Курогане-сенсея уперся в меня. Он моргнул тоже. Сглотнул и изменившимся голосом быстро произнес:— Ааа, так вот, сенсей, вы знаете, в последнее время очень спину ломит.— Ооо, — Фай с силой похлопал Курогане по спине, — вот оно как, больной! Ну так вам бы очки, — на этом слове он даже оскалился, — чтобы лучше видеть!— Ах, как же я сам не догадался, — оскалился Курогане-сенсей в ответ, — тогда вам, доктор, хорошо было бы что-нибудь от склероза!После этого почти театрального диалога оба воззрились на меня, и Фай-сенсей сказал:— Шаоран-кун, передавай привет брату! Вечером я позвоню, чтобы удостовериться, что у вас там все хорошо, а теперь беги! Не забывай делать уроки и спать иногда!Он помахал мне рукой, я помахал в ответ и пулей выскочил из кабинета.ЧТО. ЭТО. БЫЛО?!Я бы точно сломал голову, размышляя об этом, но ноги несли меня подальше от этого места. Никогда, знаете ли, не любил кабинет Фай-сенсея. Есть в нем что-то такое…неадекватное, не находите?Когда я вбежал в лифт и собирался нажать кнопку первого этажа, мой взгляд привлекла фигурка, стоящая у окна. Она была так близко, что я без труда смог разглядеть ее. Увиденное стало последним на сегодня ударом для моей психики.Всего на несколько секунд, пока створки лифта не отрезали меня от восьмого этажа, я увидел ее. Рыжие волосы, торчащие в стороны непослушные прядки… мало того, ее кто-то окликнул, и она крикнула «Чтоо?»Я не мог слышать этот голос, это было просто невозможно.Но я знал его. Иначе бы меня не пронзило током с такой силой.Вне всякого сомнения, это была она.Сакура.Но почему?!Как?продолжение следует…