Глава 17. Неспособный на покой (1/1)

Райден упивался горечью своей утраты. Он словно тонул в огромной чашке с кофе. Первые дни после ухода Нигаи были сплошь чёрными. Он механически ходил на работу (просить отпуск ещё раз было неудобно) и разговаривал с Окой. Нигаи снилась каждую ночь, и он мучительно, безумно желал, чтобы она вернулась, но это было невозможно. Остатки её перьев и нимб в ящике стола напоминали о том, чего уже не вернуть. Больше всего чернокрылого раздражали взгляды людей. Раньше рядом с ним была Она, они часто гуляли вместе, а теперь он почти всегда был один, и, как ему казалось, все это замечали. Он перестал наведываться в Старый дом. Ему отчего-то было стыдно, да и если подумать, он приходил туда только из-за Нигаи. Вместе с ней исчез и смысл, связующая нить между Райденом и обителями Старого дома. Смысл… Юноша стал часто задумываться о том, в чём смысл пребывания серокрылых в Гли. Почему именно в этот город ветер пригоняет семена коконов? Зачем появился на свет лично он, Райден? Он любил Нигаи и думал, что это главное, а она, выходит, его не любила. Ради неё он был готов всё бросить и уйти за стену, рискнуть жизнью… а ей надо было всего лишь никуда не уходить, но она и этого не смогла. Чернокрылый всё больше погружался в апатию и терял связь с внешним миром, но вдруг приземлился на твёрдый пол. Точка опоры нашлась неожиданно. Он понял: работа — вот его лекарство. Одержимость делами помогала забыть горе. Чёрными птицами полетели вдаль безрадостные дни. Он думал, что умер, но почему-то продолжал жить.*** — О, Райден! Я так рада тебя видеть! Ты нас совсем забыл, почти полгода в Старом доме не появлялся, — с укором сказала Курамори. — Как твои дела? Что правда, то правда — после ухода Нигаи чернокрылый ни разу не навестил Старый дом. — Ничего особенного, — промямлил чернокрылый. — Работаю. Как ты поживаешь, как все остальные? — Всё хорошо, Нэму очень много мне помогает. За лето мы с ней привели в порядок десяток комнат. Она вспоминала о тебе. Ты бы заходил к нам хоть иногда. Всё-таки мы не чужие друг другу. — И правда нехорошо получается… Извини. Я теперь постоянно занят. — Скоро выходной. Ты приходи, хорошо? Мы очень ждём тебя. Райден согласился и пришёл, выполнив своё обещание. Ещё неделю назад он бы не стал этого делать — сослался бы на занятость или ещё что… но вот решился, быть может, чувствуя, что однажды это всё равно придётся сделать. Он с болью оглядывал знакомые комнаты, постоял на лестнице возле окна, где когда-то приметил красивый вид. Пахло смолой и нафталином. ?Странно, даже запах изменился. Когда здесь была Нигаи, пахло мылом, чистыми полами и почему-то дождём?. А в остальном всё было почти таким же. Старый Дом не заметил ни ухода Нигаи, ни прошедших с тех пор месяцев. Чернокрылому показалось, что даже когда уйдёт Курамори, уйдёт он, вырастут и уйдут все младокрылые, Старый Дом не заметит этого. Как и город Гли в целом. Его жители так же будут встречать праздники, так же радостно и тепло помогать друг другу. Этот мир не был создан для серокрылых, они не принадлежали ему и должны были уйти в никуда, навсегда исчезнуть. ?А жители Гли? Что будет с ними после смерти?? В городе было кладбище, люди здесь жили, старели и умирали. Как... Райдену казалось, что так было и в том мире, где он жил когда-то. Хотя он ничего и не помнил о нём. А что потом? После смерти? Жители Гли никогда не говорили об этом. По крайней мере, с ним.

?Мы уходим в неизвестность за Стену, они - в неизвестность смерти... Стена и смерть - одно и то же?. Он на секунду расправил крылья, чтобы отогнать неприятные мысли, и поспешил в гостиную. Курамори с книгой в руках сидела на кровати, словно в уютном гнёздышке, а вокруг сгрудились малыши. Мелодичный голос оживлял въевшиеся в бумагу слова. Нэму тоже была здесь, но чернокрылый видел только её русый затылок. — …И тогда рыцарь освободил прекрасную принцессу из башни, и радость воссияла над миром… Юноша прислонился к дверному косяку и стал слушать, не хотелось выдавать своё присутствие. Но кто-то из детей воскликнул: — Райден пришёл! Младокрылые как по команде повернули головы, а затем кинулись к нему с радостным визгом. — Ты уж извини, что мы так по-домашнему, — Курамори виновато улыбнулась, встав с кровати. — Садись за стол, я сейчас чай принесу. Дети окружили его и стали задавать вопросы: — Где ты так долго был? — Мы думали, ты уже не придёшь… — Ты с нами поиграешь? Он в странной растерянности смотрел на их лица и не знал, кому ответить. — Райден, — Нэму робко коснулась его руки. — Ты всё-таки здесь. Я боялась, что ты тоже ушёл, хотя и видела тебя в городе. Что с Нигаи? Она вернётся? — Так ты не знаешь? И правда, тебе ещё рано знать. Она… уехала в путешествие. В своё время ты всё поймёшь. — А ты почему не с ней? — Она не захотела меня взять. Таков был её выбор. Не будем о грустном! Лучше расскажи о себе. — У-у-у, опять разговоры! — проворчал кто-то из младокрылых. — Взрослые такие скучные! — поддержали его другие. — Пойдёмте без них играть. Ватага малышей скрылась за дверью. — Я брожу по городу, ищу работу, — медленно протянула девочка, — общаюсь с разными людьми… Но пока ничего подходящего найти не удалось, я постоянно засыпаю. Меня никто не ругает, но я вижу, что от меня одни проблемы. А весь день возиться с младокрылыми, как Курамори, у меня не выходит. — Понимаю. Я тоже в своё время не мог найти дело по душе… Хочешь, я возьму тебя с собой на работу на один день? — Райден сам не знал, что его дёрнуло сказать это. — Да, конечно! Вскоре пришла Курамори. Они пили чай и болтали о всяких пустяках. Впрочем, как и всегда. Всё было как раньше и совершенно иначе. Чернокрылый чувствовал себя совершенно чужим здесь.*** В назначенный день Райден ждал Нэму возле кафе и нервно поглядывал на часы с треснувшим циферблатом, что опоясывали его запястье. Он приобрёл их совсем недавно. Тёмные тучи плыли над городом, роняя мелкие хлопья снега. Зима пришла в Гли совершенно неожиданно даже по его меркам: ещё пару недель назад можно было ходить в одной футболке и чуть ли не загорать, как вдруг два дня назад с севера наползли тучи, резко похолодало, полил холодный злой дождь… а вот сегодня – снег. Чернокрылый сделал несколько шагов влево, несколько шагов вправо, поминутно смотрел на часы и дёргал заклёпки на карманах куртки. ?Ну, где же эта Нэму? Я так старался ради неё, а она опаздывает…? Он злился на девочку за то, что та заставляет его ждать, да и вообще за то, что приходилось тратить на неё своё время, которого осталось не так уж и много. ?Взбрело же ей в голову искать работу именно сейчас…? Служащий кафе, уже немолодой мужчина, спросил, высунув голову из приоткрытой двери: — Может, ещё один кофе? Хозяин сказал, что если в вашей тетради не осталось листов, то он отпустит его за счёт заведения. — Нет, спасибо. — Она придёт, вот увидите. Вы ведь девушку ждёте? — Не девушку, — последняя фраза сделала охватившее его раздражение почти невыносимым. — Скорее младшую сестру. — Ну, тем более. Заигралась с подружками… Ладно, мне идти пора, но вы, если что, заходите. Предложение хозяина всё ещё в силе. Райден решил, что если она не появится через пять минут, то он всё бросит и уйдёт. ?Я не обязан торчать здесь полдня?. — Уф, успела. Прости, что так долго, — запыхавшаяся Нэму упёрла ладони в коленки. Волосы под её нимбом наэлектризовались и походили на волны, над которыми бушуют нити урагана — особенно тонкие волосинки, вставшие дыбом. — Опять проспала? — Ну да. Перед самым выходом заснула. Ты на меня не сердишься? — Не сержусь, — буркнул он. — Вот и хорошо. До радио, которое находилось чуть дальше, в центре города, они добрались за несколько минут. Видимо, девочке достались плохие ботинки: она поскальзывалась на каждом шагу. Чернокрылый предложил ей уцепиться за свой локоть. Так они и шли — бок о бок. ?Если закрыть глаза, то можно подумать, что рядом идёт Нигаи. Хотя нет, от Нэму… запах другой. От неё пахнет ванилью, печеньем с изюмом и сонливостью, а Нигаи сопровождал запах мыла, дождя и… цветов? Или хвои? Уже и не вспомнить. Раньше я почти не обращал внимания на такие мелочи?. Внезапно Райдену показалось, что он уже много месяцев не чувствовал никаких запахов. С тех пор, как Нигаи ушла, предала его… — И где же тут радио? — девочка задумчиво смотрела по сторонам. — Наверное, в каком-то необычном месте. Дай угадаю: в часовой башне? — Представляю, какой бы переполох начинался в эфире каждый раз, когда бьют часы… Жаль тебя разочаровывать, но вот здание, где располагается радио, — он кивнул на давно ему знакомый четырёхэтажный дом. Светлый, как и прочие дома Гли. — Наша контора на втором этаже. Он направился в комнату записи, но вошёл не сразу — предварительно постучался. Нэму пряталась за его крыльями. На опутанных проводами столах дремали жужжащие приборы. Райден давно привык к их шуму, а вот девочка испуганно вздрогнула и схватила его за руку. — А, Райден, — кивнул ему постаревший ведущий. — Подружку с собой привёл? — Да, я рассказывал про неё. Она из Старого дома. — Не бойся, подойди сюда, — ободряюще сказал мужчина. — Здесь нет ничего страшного, если соблюдать правила техники безопасности. — Не могли бы вы объяснить ей эти правила? А я пока Исао найду. Не дожидаясь ответа, он удалился, поймав на прощание встревоженный взгляд Нэму: ?Зачем ты меня оставляешь?? Райден передёрнул плечами — подумаешь, какие нежности! Длинный коридор с розоватыми обоями был усеян дверями. Исао обнаружился за стеклянной, в буфете. Он потягивал кофе и заполнял какую-то тетрадь, но стоило ему услышать про спутницу Райдена, как он бросил все дела и изъявил желание с ней познакомиться. Было забавно наблюдать, как эти двое с любопытством оглядывают друг друга, слышать их осторожные вопросы. Насколько Райден представлял себе их характеры, то сложно было найти двух столь непохожих друг на друга людей. Однако они неплохо поладили. Исао охотно разъяснял ей, для чего нужны те или иные кнопки, рассказывал интересные случаи из практики, а девочка с интересом слушала. Однако их беседа очень быстро начала вызывать у Райдена раздражение. Оно было почти беспричинным и от этого совершенно невыносимым. Чернокрылый понял, что зол на товарища по работе. — Если что, я в соседней комнате, — коротко бросил чернокрылый и поднялся со стула, на котором сидел. — Ты на что-то обиделся? — спросила девочка. — Нет, но вы и без меня отлично справляетесь. — Не понимаю, какая муха тебя укусила, — нахмурился парень. — Мне надо составить вопросы для рубрики, только и всего. — Но ведь это необязательно делать прямо сейчас. — Может, я хочу это сделать как можно быстрее. — Ты так много работаешь, Райден, — сказала девочка, и в её голосе он уловил сочувствие. — Я хочу добиться успеха, вести свою программу… — Но зачем тебе это? — Просто нужно – и всё! — он хлопнул ладонями по столу, решительно вышел из помещения и заперся в соседнем кабинете. Через стенку просачивались реплики чужого разговора: — Сам не знаю, что с ним. Ещё неделю назад он был совсем другим… Слушать подобное было невыносимо, и чернокрылый нацепил наушники, чуть не запутавшись в собственных кудрях. Он начал работать, но вскоре бросил это дело — оно не клеилось. Всё не клеилось. Всё перестало получаться, когда лето ушло из города Гли. В преддверии зимы его перья покрывались чернотой сначала по краям, а затем дальше и больше. Действие лекарства постепенно сходило на нет. Часа через полтора к нему заглянул Исао. — Я всё показал Нэму, и она ушла домой. Какая муха тебя укусила? — повторил он свой вопрос, глядя на хмурого Райдена. Он не узнавал своего приятеля, его словно подменили. Причём во второй раз. Девять месяцев прошло со дня полёта Нигаи. Исао кое-что знал, о многом догадывался и думал, что Райден вот-вот что-нибудь учудит: попытается сбежать за стену или бросит работу, но тот словно и не заметил случившегося. По крайней мере, на его поступках это никак не сказалось. Он похандрил несколько дней и принялся за работу. В самом прямом смысле — поставил своей главной целью получить собственную программу и двинулся к ней уверенными шагами, оставив ненужный груз за бортом. Он часто наведывался в библиотеку, подбирал интересные материалы для передач, стал невероятно требовательным к своим товарищам по работе, перестал опаздывать… Исао казалось, что Райдена кто-то подменил. Он не знал о лекарствах, которые чернокрылый вопреки предупреждению Переговорщика продолжал принимать, но видел последствия злоупотребления ими. Детское, в чём-то смешное тщеславие Райдена стало гораздо более серьёзным и граничащим с самодовольством. Несколько недель назад директор сказал, что к празднику Нового года у Райдена будет своя передача, и дней десять тот ходил, раздувшись от гордости, а потом всё начало меняться. Райден пару раз опоздал, перестал уделять работе прежнее внимание, на каждое замечание огрызался, у него под глазами появились тёмные круги… Про себя Исао решил, что чернокрылый снова заболел, как и прошлой зимой. ?Какая муха меня укусила?..? — эта мысль некоторое время бесцельно вертелась в голове у Райдена. С недавнего времени он стал бояться ночи и снов, после большого перерыва ему вновь снилась Нигаи. Подробностей он не помнил, но всякий раз просыпался с тяжестью в сердце. Словно это он был виноват, а не она. Возможно, это было связано с тем, что он какое-то время встречался с девушкой, которой нравились его выступления на радио. Ни малейшего интереса к ней он не испытывал, но ему нравилось говорить с ней о себе самом, о своих планах, о том, какой будет его передача. Таким способом чернокрылый пытался отомстить Нигаи. ?Раз она меня предала, то и я предам в ответ?. Он бросил вызов памяти о ней и часто ловил на улице осуждающие взгляды знакомых, слышал перешёптывания у себя за спиной, а однажды Амэ, едва знакомая девушка с фабрики, бросила ему в лицо: — Какая же ты сволочь, Райден! Может быть, ты не в курсе, но у нас, серокрылых, так не делается. Мы храним память о тех, кто ушёл. Если бы Нигаи видела тебя сейчас…

— Это не твоё дело. Какая тебе разница, с кем я провожу время? Быть может, Нигаи где-то там тоже с кем-то… — Она бы так никогда не поступила, и ты прекрасно это знаешь! И... если ты не перестанешь встречаться с человеческой девушкой, то получишь от Союза Серокрылых, ведь нам запрещено становиться частью города, привязываться к нему, а ты стремишься быть похожим на людей! Ведь доиграешься, останешься без крыльев и нимба! Переговорщик говорил, что такое бывает. Память о том разговоре до сих пор жгла ему душу. С той девушке они вскоре расстались. По её инициативе: она поняла, что совершенно неинтересна Райдену. Всё прошло без ссор и душевных потрясений. Снилась ему и ещё одна вещь, более страшная. Ослепительная молния, ужас, выходящий за пределы сознания, слепой, невидящий взгляд, ищущий его… — Да так… один мертвец повадился ходить в гости. — Райден неестественно рассмеялся. — Шучу, шучу. Слишком много всякой чуши в библиотеке прочитал, вот и лезет в голову. Исао молчал, глядя в горевшие каким-то лихорадочным блеском глаза Райдена. Но прежде, чем он придумал, что сказать, чернокрылый заговорил снова. — Слушай, а ты не знаешь, чего мертвецы боятся? Ну, там воды или ещё чего-то в этом духе… У вас хоть иногда думают хоть над чем-то важным? — Райден встал из-за стола и направился к двери — Ладно, завтра закончу. Что-то не работается сегодня. Исао посторонился, чтобы пропустил его. Когда Райден проходил сквозь дверной проём, нимб над его головой ?моргнул? — потух на секунду и вновь загорелся.