Глава 42. (1/1)
На миг Эрин будто потеряла сознание, но на самом деле очутилась в сознании своего господина. В первую очередь девушка скорее почувствовала это, чем увидела. Все здесь было буквально пропитано невиданной силой, от которой искрилось и полыхало пространство. Гипнотический, бредово-будоражащий кошмар, от которого, однако, совершенно не хочется просыпаться. Здесь в полной мере ощущалась гибельная притягательность темнейших пороков, роз, отравленных самой ядовитой коброй. Но Эрин не пала жертвой этой ядовитой силы, так как имела сильную прививку к ней за время общения с Влатителем.Встав девушка внимательно огляделась. Ничего темного или порочного в открывшемся пейзаже не было. Скорее он был таинственным и величественно-сумрачным. Властитель и его Леди стояли на крыше темного замка, окруженной зубчатым парапетом, и с четырьмя сторожевыми башнями по углам. Башни, в свою очередь, были украшены горгульями, с телами чудовищ, но с приятными человеческими лицами, что пугало еще больше. Время находилось на стыке вечера и ночи, когда растекшееся закатной полосой, умирающее солнце готово было уступить молодой и сильной луне. Или же это была не луна? Энергия жизней, сияющая точно над самим замком. Эльсинором? Властитель вроде бы хотел назвать свою темную обитель именно так. За спиной Персефоны в перламутровом тумане виднелась цепь горных вершин Мосфоран, многие из которых скрывались в низких облаках. Сам замок стоял на крутом склоне, заросшем разнообразными хвойными породами. А ниже призрачными светлячками расплывались огни темного города, Нового Леа Монда? И в этом пейзаже Персефону обескураживало отнюдь не его откровенная готическая стилистика, как в кино, а пугающая реальность, вплоть до мельчайших подробностей: изменения света, шелест веток, мелкие трещины на каменных плитах…. Создавалось ощущение, что Властитель может воздвигнуть все это одной лишь силой мысли. – Ну? – послышался насмешливый голос Глабадоса, – нравится ли тебе то, что ты видишь, Персефона?– Да, очень красиво. Но… слегка пугает, как если бы я перенеслась в далекое прошлое или… другой мир.Властитель рассмеялся:– Ты и так в другом мире, малышка. Но главный вопрос в том – готова ли ты увидеть МЕНЯ?Персефона секунду помедлила вдохнув полный грудью наркотический туман этого Нигде.– Да, полностью готова. Вряд ли вы, милорд, хуже тех, кого я видела в подсознании (Ферии) предшественницы. – Может и хуже. Судить тебе. Но позволь спросить, так же ли ты будешь мне предана, когда узришь всю правду?– Да, милорд, мой господин, клянусь!– Что ж, твоя метка запомнила эту клятву. А теперь смотри…Очертания профессора в белом костюме начали расплываться, и вот он превратился в облако сверкающего тумана. А затем, в темную грозовою тучу, вознесясь над шпилями замка и накрыв сферу энергии. От странного и мощного давления, Персефона, едва дыша, опустилась на колени, но продолжала смотреть вверх. Облака свились в спирал вокруг темного и одновременно сияющего нечто, чем стал Властитель. Сейчас он не имел конкретной формы, но чем дольше Персефона смотрела, тем больше ей казалось, что ее психика может и не выдержать этого зрелища. В конце концов, она – не Ферия. Облако свилось клубком темных щупалец, и одно потянулось к Персефона в знак приветствия. Вот сейчас…. Персефона ответно протянула руку, но тут произошло нечто непредвиденное. С девушкой. Непроизвольно из ее пальцев вырвался странный светлый огонь с темной сердцевиной и ударил в туманную щупальцу. Господи, что она НАДЕЛАЛА?!!! Щупальца дернулась и все стремительно начало меняться.Уже не было средневекового замка с горгульями, окруженного лесом, не было
величественных гор, и города в туманной низине. Нет, лес был, и какие-то неясные строения вдалеке, но это, определенно был уже не Ивалис. Земной поселок среди чащи. А крыша, на которой сейчас стояла Эрин, была плоской и покрытой разнообразным лесным мусором и таявшим снегом. Вместо башен была простая кирпичная надстройка с дверью, и само здание не казалось таким уж высоким. Этажа три. Шел снег, скорее даже, валил хлопьями, но Эрин ничего не чувствовала, ведь это все было ненастоящее. Иллюзия. Зато испуганная четырнадцатилетняя девочка в персиковом пуховике, стоявшая напротив Персефоны, так не считала. Для нее это была реальность. Красно-рыжие волосы выбивались из-под капюшона кремового пуховика, а ярко-зеленые глаза, цвета весенней травы, глаза Эрин, были широко раскрыты, хотя губы продолжали улыбаться. Так ведь это и есть она, Эрин, двенадцать лет назад! Но когда, черт возьми, все это с ней не происходило?!! Властитель тоже присутствовал здесь, несколько моложе на вид, и с немного другой прической. На властителе, точнее, на ЛБ, был серебристый плащ с поднятым воротом, и светло-серые брюки – вполне стандартный стиль для профессора. Левой рукой ЛБ крепко сжимал юной Эрин плечо, правая же его рука была заведена за спину девочки. И только после этого Эрин-Персефона заметила начерченный черной краской символ Глабадоса с замкнутой петлей, поверх которого не было ни снега ни мусора. Даже в реальном мире, или мысленной проекции такового, символ излучал тьму, пульсировал ею. Но чего-то не хватало. Когда, когда это было?!!! В следующую секунду ЛБ вынул руку из-за спины и в ней был... но, в то же время пронзительно-льдистые глаза Властителя встретились с ошеломленным взглядом Эрин-Персефоны. Эрин-подросток едва заметно дернулась в паучьей хватке ЛБ. Профессор оскалился:– У тебя нет права это видеть. Убирайся немедленно!!! – Но… но что все это…Договорить Персефона не успела, оказавшись лежащей навзничь на холодной платформе бывшего Совета. Стоя рядом, Глабадос даже не попытался помочь девушке подняться. Вместо этого он холодно произнес:– Милая Персефона, знаю, это вышло у тебя случайно, так как ты еще не можешь полностью контролировать свои силы. Но запомни: если ты чего-то не можешь вспомнить – значит, в данной временной линии этого просто не было. Но! Если бы вдруг оказалось, что ради всеобщего блага я буду вынужден пойти на столь огромную жертву, как твоя жизнь, ты бы приняла это?Персефона недолго медлила с ответом:– Да, мой господин, но только не ради абстрактного всеобщего блага, а ради вас лично. И только Вас!Персефона поднялась на ноги, протянула руку Властителю, и легко коснулась его пальцев губами:– За Вас я готова умирать бесчисленное количество раз, если это поможет вашим планам. Телом и душой я принадлежу лишь Вам, а разве простая служительница вправе оспаривать волю Всевышнего?Глабадос потер подбородок, дабы скрыть ухмылку:– Вот это моя девочка! Куда леди Ферии до тебя. Покойной леди Ферии, неудачницы с большими амбициями, как и ее покойный во всех смыслах отец.Глабадос заключил Персефону в объятия и чувственно поцеловал в губы. От избытка чувств у Персефоны подкосились ноги, на Глабадос вовремя подхватил свою Леди, дав обнять за шею:– Ну что, будь желанной гостьей в моем особняке в Ютландии. Тебе он точно понравится, там все довольно комфортно и современно. И пусть соседство с Шин Рой тебя не смущает. Мальчишка не вылезает из лабораторий, и пересекаться вы будете не слишком часто.– А смартфон мне полагается? – выдохнула Персефона? – Непременно, с выложенной драгоценными камнями змеей и изящной короной на верхушке буквы ?Т? – Tenebrae.– О!– Не трать слов благодарности, в спальне отблагодаришь! – О-о! – изумленно выдохнула Персефона, расширив не принадлежащие ей стальные глаза Ферии, истинной Леди Греха.– И все же, где они все, Остров Иллюзий? – пробурчал под нос Властитель, глядя мимо своей Персефоны, – нужно как можно скорее найти их!
На этом моменте Глабадос и его Леди исчезли в переливчатом холодном сиянии.Несколькими тысячами метров ниже, Аджора Глабадос, скорбно взирал, на выжженный черный силуэт, рядом с которым лежало потемневшее оружие: одно, в форме полумесяца, принадлежащее отцу Ферии Гису, а второе оружие – раскладывающийся в опальный Кровавый Грех пятиконечный клинок загадочно погибшей Ферии. Аджоре не довелось лично познакомиться с Гисом, да и саму Ферию юноша не успел как следует узнать. Но того, что знал – вполне хватало для искренней глубокой скорби. Его мать и дед. Настоящая мать, сильная, храбрая, воинственная, а не эта писклявая самозванка занявшая ее тело. Самозванка, выгодная отцу Аджоры.
Судорожно вздохнув, юноша приставил оба оружия по бокам безголового ангела, на котором лежала потрепанная книга ?Уильям Шекспир. Трагедии?. Немного поразмыслив, Аджора взял книгу себе, последний дар матери. Юноша чувствовал, что Ферия никогда не предала бы его. Если нужно, и жизнь бы за него отдала. Он ощутил это при контакте. Но Аджора так же продолжал чувствовать, что его мать жива. Где-то очень далеко, но жива. И он непременно найдет ее!Кулаки двадцатилетнего Аджоры вспыхнули, пламенным крылом взметнулась его полу-монашеская сине-бежевая роба. Обнажив алую как кровь, и сырая плоть ткань. Нет, юношане превратился в деву. Вместо вызывающего боди на нем возник короткий багровый дублет с продольными швами, в воротнике-стойке которого сияла голубая капля аурацита. Дублет был подпоясан багровым ремнем с простой серебряной пряжкой, а руки были облачены в лаковые кроваво-красные перчатки до локтя. Сапоги из такого же материала, и с неизменными кинжалами, доставали Аджоре до середины бедра, оканчиваясь широкими раструбами. Узкие штаны позволяли таким сапогам отлично смотреться на стройных и сильных ногах. Волосы Аджоры так же побелели, но не до платины, и легли на плечи красивыми золотисто-серебряными волнами. Венец на голове юноши сиял, бросая фантастические блики на пряди. Глаза из темно карих, так же превратились в красновато-янтарные, излучая воинственный свет. Черты лица заметно заострились. Четыре мощных крыла теперь украшали спину Аджоры: Два белых ангельских – вверху, и два алых демонских – ближе к пояснице. Так-то лучше. И намного. Аджора, как и Глабадос, мог по собственному желанию изменять и контролировать облик Лукавия, только не показывал этого до поры до времени. Теперь время пришло. Аджора подобрал с земли частично обгоревший алый пояс деда и намотал на шею, скрыв аурацит. Затем взмахнул всеми четырьмя крыльями, произнеся:– С фиглярством покончено. Пришло время явить, кто есть истинный лидер Светлых, отец!!!