Глава 14: Солнечная электростанция (1/1)

Сплотись с падшими,Открой глаза – и увидишь:Нет больше боли, тебя пугавшей,Твоя сила будет нести тебя.И когда небо окрасится в черный цвет,Вглядись в вечность,В далекие звезды. И поверь —Их можно достичь.THERIONСквалл Леонхарт————————— Я провалялся в кровати до четырех пополудни, не мог заставить себя подняться и хоть что-то сделать. Последний раз я так расслабился еще в детстве – после той памятной драки с Альмаси, когда мы сорвались с утеса. Но когда с четырнадцати лет пришел черед знакомства со Стражами, с ними нас и лишили достаточного времени на слабость и болезни, как и возможности иногда уходить в себя. Осталась лишь смутная тоска по ознобу и общей разбитости, когда можно укрыться одеялом с головой и сутки напролет ничего не делать. И никто незримой фигурой не встанет над душой. Сейчас эту самую фигуру над душой я ненавидел больше всего на свете. Это был я сам – тот, кто не давал покоя и заставлял двигаться дальше. Вечер шел вяло, студенты почти не показывались в коридорах академии, а SeeD будто избегали меня. Наверно, надо приступать к какой-то работе, но я не понимал, с чего начинать. Кабинет Сида Крамера был открыт, но главного мастера там не оказалось. Корабль всё еще стоял в порту Горизонта на заключительных этапах ремонта. Как и обещал, я договорился с работниками о восстановлении актового зала и сцены. А затем, маясь от собственных мыслей, направился в свою бывшую учебную аудиторию и открыл ее, сел за парту, которая еще недавно была моей, запустил системный блок и ввел пароль. На странице профиля скопились сообщения. Поздравления, просьбы, подколы и увещевания ожидали моего внимания. Я просидел за компьютером допоздна, но прочел их так, будто они адресовались не мне. Затем открыл настройки профиля и нажал ?удалить всё?. Страница моргнула и развернулась белым листом. Не осталось ни моего профиля, ни этих многочисленных уведомлений. Жаль, что подобное нельзя сделать с накопившимися в голове раздумьями. Отключив компьютер от питания, я двинулся в свою комнату. Отбой. Мысли, как им и полагается, столпились, спорили, наступали друг другу на пятки и не собирались расходиться. Вздохнув, я заговорил со Стражами и отпустил их. Комната теперь казалась унылой и пустой. Отвернувшись к стене, я закрыл глаза, надеясь уснуть. С уходом Стражей боль ввинтилась в висок и глазницу, заползла в голову, взорвалась и теперь пульсировала, сполохами ударяя по глазам. После пленения и пыток она наваливалась резче, била хлёстко, изматывала. Я перевернулся на другую сторону, вытащил подушку и с силой уперся головой в матрас, надеясь хоть немного притупить. Может, стоит заказать чашку крепкого кофе? Вот только после десяти столовая закрыта. А призывать обратно Стражей не хотелось. С ними не уснуть. Сегодня Сельфи, едва со мной столкнулась, смущаясь и пряча взгляд, попросила разрешение, чем вновь напомнила о моем новом назначении, и ушла в город. А заодно потянула с собой и компанию вместе с Риноа, не объяснив, зачем. Да и мне не особо хотелось расспрашивать и вникать. Никто из них еще не вернулся, и это осознание тоже напрягало, добавляясь к остальным мыслям и переживаниям. Не пойти ли в город, завернуть в бар, который я посещал вчера, заказать кофе, а заодно поискать группу? Поднялся, оделся и подошел к окну, за которым тускло светились огни города, а далее, позади домов – абсолютно темных и со светлыми квадратами в окнах – и горящих вдоль дорог фонарей раскинулось беспросветное пятно. Я знал, что в том секторе города расположены солнечные панели. Выключив свет, я вышел в погруженный во тьму коридор, удивился отсутствию ночного освещения и постоял пока глаза привыкнут. Только далекие фонари за окном да яркие звезды освещали пространство впереди. Лампочки перегорели? Или во время ремонта вырубили электрические автоматы, а поднять забыли? По коридору крались три человека. Заметив меня, они остановились. Я услышал шепот Квистис. — Тихо, он вышел. — Ага, хватай его, пока не сбежал, — смешок Зелла. Соратник и бывшая инструктор на цыпочках двинулись в обратную сторону. Я разглядывал в темноте фигуру в белой одежде. Слабый свет коснулся ламп и змеей бросился по стене коридора. Риноа стояла в коротком белом платье и загадочно улыбалась. — Привет. В ответ я кивнул. Девушка подошла ближе. — У тебя такое мрачное лицо, — заметила Риноа и протянула руку. — Всё как обычно, да – серьезные проблемы терзают твою голову? Даже не спросишь, для кого я так красиво оделась? Тебе сколько лет – семнадцати ведь нет еще? Где твой подростковый пыл и любопытство? Я просто смертельно устал. За последние несколько дней, прожив десяток жизней, я погрузился в изнеможение до самого дна и был сметен напором сменяющихся эпох. Разве мне семнадцать? — А я здесь не просто так стою, хочу позвать тебя на одно мероприятие. Пойдем? — Прости, Риноа. Но сегодня я не готов, — я посмотрел на ее ладонь и ушел взглядом в пол. Ее рука обреченно опустилась. — Что не так? — грустно спросила девушка, склоняя голову. — Мне бы не хотелось говорить об этом. Риноа подняла на меня взгляд и внезапно разразилась смехом. Отсмеявшись, сказала: — Квистис была права. Ты невероятно предсказуем. Я даже знаю, о чем ты думаешь и почему не в настроении. Все твои помыслы вращаются сейчас вокруг слов Сида Крамера. Он без особой подготовки взвалил на тебя непомерный груз. Даже для меня это стало неожиданностью. Так вот, мы подумали, что тебе неплохо бы сходить куда-нибудь и развеяться. А еще я готовилась к очень важному разговору с тобой. ?Мы подумали?? — Кто это – ?мы?? — А кого может настолько сильно заботить твое душевное состояние? Квистис, Сельфи, Зелла, Ирвина, ну и меня, конечно. Так что выползай из своей серой норы и пошли в город. Зря мы все, что ли, готовились? — Не хочу. Прости. — Ну вот, — с горечью отозвалась девушка. — Теперь мне придется ходить за тобой весь вечер и ночь. Стучать в твою дверь, если вздумаешь укрыться за ней. И постоянно твердить: ?представление, ?представление, представление? до тех пор, пока не сведу тебя с ума. Ты правда этого хочешь? — О Сквэа!.. — я опустил лицо в ладони, попутно замечая, как к ее губам прикоснулась веселая улыбка. — Как быстро я тебя достала. Похоже, выбора у тебя и нет. А он у меня когда-нибудь был, этот выбор? Я обреченно кивнул и направился к балкону второго этажа, который стал выходом в город. Каблуки белых сандалий неровно застучали по полу, когда Риноа попыталась приноровиться к моему шагу. Мы прошли через забитый кранами порт и свернули на мост. Облокотившись о перила, нас дожидался Ирвин. — А девушка напористая – уговаривать умеет, — усмехнулся он и заметил: — Вы хорошо смотритесь вдвоем. Да и по характеру друг друга дополняете. Я нашел для вас чудесное местечко. Там цветет какое-то дерево, и открывается великолепный вид на город. Под деревом я оставил старый журнал, разберетесь. Наслаждайтесь и получайте удовольствие. Когда-нибудь меня отблагодарите. — Катись к черту, — прошипел я, но, похоже, Ирвина это требование не задело. — Позже и я там появлюсь со своей девушкой, — усмехнулся он и мечтательно прикрыл глаза. По мосту пробежала Сельфи, остановилась возле Ирвина, пытаясь скрыть улыбку. — Мы ждем, — сообщила. — А мы уже готовы, — кивнул Ирвин, продолжая ухмыляться, — Сейчас только, еще один пинок... Сельфи счастливо заулыбалась и убежала обратно. — Обойдемся без пинков, — отозвался я, хмыкнув. Риноа рассмеялась, а я сделал вид, что мост под ногами утянул всё мое внимание. — Ну как хочешь, — развел руками Киннеас. — Сестрица, а ты умница, — он подмигнул моей спутнице и ушел вслед за Сельфи. Риноа, неловко потоптавшись на одном месте, двинулась по мосту. Я отправился следом. Пролет вывел на площадь. Посреди нее стояли наспех сколоченные подмостки, к ним тянулись шнуры аппаратуры и усилителей звука. Акустические системы под два метра высотой находились тут же. На установленную сцену взобрались Квистис, Зелл, Сельфи и Ирвин и взяли в руки музыкальные инструменты. Удивившись, я перевел взгляд на Риноа, но девушка не спускала глаз со сцены и людей на ней, – а затем на ночное небо, усеянное яркими звездами. И в этот город уже пришли звездные, но теплые ночи. — Сквалл, — Тильмитт держала в руках микрофон, голос девушки чуть дрожал. — Мы подготовили это музыкальное представление специально для тебя. Искренне поздравляем тебя с новым назначением и хотим предложить кое-что очень важное. В качестве нашего представителя ты получишь Риноа. А пока – наслаждайся музыкой. Риноа, все надежды на тебя. Я посмотрел на девушку, замершую возле моего плеча. — О чем они? Мои слова заглушила музыка, а я пожалел, что не зашел в бар и не выпил кофе. В грудной клетке неприятно завибрировало от звуковых волн. Риноа с улыбкой разглядывала устроителей, выводящих звуки из инструментов в их руках. Оглядевшись, я прикоснулся к расслабленной ладони девушки, сжал ее, и повел Риноа подальше от гудящих динамиков. В этот раз она быстро попала в такт моим шагам и прильнула ближе, чуть касаясь плечом моего плеча при каждом шаге. Мы вышли к укрытой деревьями площадке, за которой начиналось поле из плит солнечных батарей. Звуки концерта долетали и сюда, но их теперь можно спокойно воспринимать фоном, как и пение ночных птиц и стрекотание цикад. Маленький белый лепесток закружился и упал на руку девушки. Риноа подняла взгляд. — Вишня цветет. — Как для вишни уже поздно. — Зануда ты, — девушка высвободила ладонь и осмотрелась, замечая под деревом развернутый журнал. Присела возле него и чуть слышно пробормотала: — Ох ты ж, как интересно. Сквалл, а такое физически возможно вообще? Я посмотрел на ее смущенное лицо, а затем перевел взгляд на журнал. — Я отправлю Киннеаса обратно в Галбадию вместе с его порнухой. В академии Баламба такие шутники надолго не задерживаются. О чем ты поговорить хотела? — я сел на край площадки, свесив ноги – в двух метрах под ними начиналось поле солнечных панелей и уходило полукругом куда-то за город. Риноа присела рядом, совершенно не беспокоясь о том, что может замарать в пыли белое платье. Тоже свесила ноги и посмотрела вниз. — О твоем продвижении по служебной лестнице. Происходящее становится тебе не по зубам, так ведь? ?Не хочу думать об этом. По крайней мере сейчас, когда боль вонзилась в глазницу, взрывается раскаленными осколками и терзает половину головы? — И знаешь, Сквалл, я думаю, что это только начало. В будущем тебя ждет множество непростых дел, об которые ты будешь убиваться со всеми присущими тебе серьезностью и ответственностью. Мы говорили об этом и пришли к выводу, что ты попытаешься все обязанности возложить на себя и потянуть их в одиночку. ?Разумеется, какой еще у меня выбор?? — Они знают тебя слишком хорошо. И хоть мы с тобой знакомы недолго, я тоже тебя поняла, и меня пугает такое положение дел. Я коснулся рукой лба, нажал, надеясь выдавить засевшую боль. Риноа тоже прикрыла ладонью свое лицо. — Знаешь, — тихо добавила она, — когда ты много думаешь, то начинаешь хмуриться. Вот как сейчас. У меня бы уже голова разорвалась от боли. Это не дело – столько насиловать свой мозг. Убрав руку, я медленно обернулся к ней. Риноа тоже опустила руку и теперь внимательно смотрела прямо в лицо. Я взмахнул ладонью. Резкое движение ее напугало, кувырком Риноа откатилась назад, подхватилась на ноги. А затем смущенно захихикала. — Я ухожу, — заявил я. — Прости, — быстро проговорила она с легким испугом в голосе.— Я ведь не над тобой смеялась: над собственной реакцией, — почти бесшумно Риноа подошла сзади и присела на корточки. Ее руки примирительно коснулись моих плеч, пальцы с легким нажимом пробежали по шее. — Так вот, мы говорили об этом. И я кое-что знаю и хочу этим поделиться. Я прикрыл глаза, сосредоточившись на ее прикосновениях. Понял, что боль в голове крошится на мелкие льдины и тает. Даже дышать легко. Риноа вдруг убрала руки. И резко сказала: — В одиночку ты не справишься со всем и сразу. Ее ладони с силой ударили в спину. Я потерял равновесие, и удержаться не за что. Сгруппировался, спрыгнув на батарею внизу, чудом устоял на ногах на скользкой поверхности. Ее неожиданный пинок и ответная злость взвихрили чувства, кулаки сжались. Я резко выпрямился и развернулся,

Риноа быстро разулась, свесила ноги и перемахнула через край площадки. Неуверенно шагнула ко мне. Кипевшая злость утихала, я наблюдал за ее босыми стопами на голой поверхности солнечной панели, что мутным зеркалом отсвечивала звезды. — Давай, говори! Ты же злишься на меня, так выскажи всё, что думаешь. Я устала от твоего молчания, и жду полноценного общения, у нас ведь получалось совсем недавно, — девушка прижала ладонь к сердцу, умоляюще прошептала: — Пожалуйста, не закрывай от меня свою душу. Я хочу быть с тобой рядом. И если ты хочешь нам что-то сказать или мы можем что-то для тебя сделать, ты говори прямо и не беспокойся, что мы не поймем. Да, я догадываюсь – тебе сейчас нелегко. Потому как я хочу войти в твое доверие, забрать его целомудрие, подчинить его себе и открыть тем, кому ты дорог. Но это всё для того, чтобы ты мог в любой момент положиться на нас. Она волновалась, говоря это. Использовала неожиданную аналогию, перескакивала с ?мы? на ?я? и обратно. И это было так искренне. Неужто я неспособен довериться? Неужели принятая в детстве установка ?ничто не вечно в этом мире? лишает меня такой возможности? Но разве я не пытался всем своим видом показать, что доверяю окружающим людям: Зеллу, Сельфи, Риноа, Квистис. Даже Ирвину. Наверно, это замечательно – быть среди тех, кто в тебя верит, и на кого можно положиться. Но для меня это танец по кромке лезвия. Стоит на секунду забыть, и ты уже соскользнул. Близкие уходят или умирают, а ты теряешь всё. Оправиться после таких ран и потерь невероятно сложно. Я уже терял семью, тех, кого считал семьей. И мне бы не хотелось снова столкнуться с чем-то подобным. Похоже, с моими страхами мне предстоит одиночество. Всю оставшуюся жизнь... — Какая замечательная ночь! Кажется, я совсем отвлекся. Сельфи права. Если я отгораживаюсь в своем мире, пробиться ко мне становится невозможно. Теперь я смотрел на девушку. Сложив руки за спиной, она ходила по кругу. Ее движения чуть выдают сомнения. Но голос уверенный: — И музыка чудесная. И парень симпатичный. А еще он прекрасно умеет выслушивать. Можно говорить о чем угодно, не боясь быть непонятой, а он стоит, чуть смущенный, и слушает, ни разу не перебив. Вот сейчас, например, его лицо отражает удивление и сомнение, пока разум пытается переварить услышанное. Да, его недоверие не позволит ему излить свои мысли, но я уже знаю и чувствую о чем они. — Риноа остановилась, замечая мое ошеломление, наверно, ту реакцию, на которую и рассчитывала. — Ну так что, твоя жизнь и твои размышления нас по-прежнему не касаются? — Я ценю твою заботу. Но... Риноа подбежала ко мне и положила пальцы на мои губы, не давая договорить. — Никаких ?но?. Подумай только, вдруг... — в ее слова прокралась грусть, девушка склонила голову, — вдруг это последний раз, когда мы можем быть вместе? Разве можно упускать шанс, пока он есть? — Только сейчас, да? — я отрицательно качнул головой. — Тогда забудь об этом. Мне не нужны близкие люди, которых завтра не окажется рядом. Риноа невесело засмеялась. — Какой пессимизм в твоих словах порой. Да, это правда. Будущее не дает никаких гарантий. Тебе – потому что ты SeeD. Мне – потому что я связалась с оппозицией и с SeeD. И всем тем людям, которые стояли на пристани, когда на город несся неуправляемый корабль, неважно, знали они, кто такие SeeD, или вообще впервые слышали. Да будущее не дает никаких гарантий вообще никому – ты понимаешь это?! — прокричала она в порыве чувств, отчаянно жестикулируя. — Поэтому надо любить нынешний день. И то бесценное время, которым мы обладаем в настоящем – сегодня. Сквалл, я хочу помочь тебе. Настолько, насколько ты в этом нуждаешься. Я хочу остаться вместе с тобой в Саду Баламба. Потому что полюбила это место. Я хочу остаться с тобой. Потому что... Я люблю тебя, — девушка коснулась моего плеча, затем чуть толкнула. — Да, я прямо говорю об этом, надоели недомолвки. И я хочу жить с тобой, вместе с тобой. — Вместе? — только и сумел выдохнуть я. Сейчас она волновалась, говоря о подобных вещах, но я пугался ее открытости и был в еще большем смятении. — Помни об этом всё время, — вздохнула Риноа и слабо улыбнулась. — Зови меня, если чувствуешь, что я тебе нужна. Конечно, никто не знает, что случится в будущем. Но я надеюсь, что ты не оттолкнешь меня, и мы пока будем вместе. Девушка вновь стала беспокойно расхаживать по плитам солнечных панелей. — Так о чем ты думаешь, Сквалл? Что ты хочешь получить от своей жизни, какие цели ставишь и мечты лелеешь? Я никогда не думал об этом с тех самых пор, как растерял последние надежды на семью. Они растворились в дымке вместе с белым кораблем. — Это то, о чем я предпочел бы не говорить. Как насчет тебя? — Я не знаю, — с заминкой ответила Риноа, смущаясь и не ожидая, что я так скоро переброшу ее же вопрос. Траектория ее движения сбилась, она приблизилась ко мне вплотную и остановилась. — Я не очень люблю разговоры о будущем. А сейчас... — внезапно подняла на меня взгляд и увлекла на дно, в серо-черную бездну. — Сейчас я хочу остаться с тобой, — прошептала одними губами, — просто так. Просто так? Просто так ничего не бывает. Если бы Сейфер сдал экзамен, он, а не я, был бы здесь. И не ушел бы к Эдее, остался с Риноа. Ведь она его девушка. ?Бывшая, — твердили мысли. — Риноа, ты теперьне его девушка?. Вспомнился выпускной вечер, когда я неожиданно оказался во власти твоего взгляда. А кончилось всё тем, что я принялся отстраивать свои мечты, вспоминая Эллону, а ты ушла, заметив Сейфера среди толпы. А сейчас ни Эллоны, ни Сейфера. Ночь, твои глаза и ощущение надежности этих мгновений. Быть может, уже завтра всё рассеется, и многообещающая ночь со своими чарами уйдет в небытие. Но сейчас. Общаться без слов, видеть незримое, чувствовать давно позабытое. Мир в душе?, которого вскоре не будет? Но вдруг... Вдруг только ради этих мгновений и стоило прожить все те годы? Девушка потянулась навстречу. Прикрыла глаза. Но чары ее взгляда не развеялись. Медленно я поднял руку, чувствуя непреодолимое желание коснуться ее губ, ставших сейчас еще более изумительными, шелковистых бровей. Меня не покидало любопытное ощущение, что теперь передо мной стоит не Риноа в белом платье, а девушка в черном, в глазах которой безмерная тоска об участи планеты. Я любил ее и восхищался – пусть давно и по-детски наивно. Сейчас я был близок к разгадке этой тайны как никогда ранее. Грани реальности размылись. Чужой мир, чужая вселенная предъявляли права. Последней мыслью я не давал поглотить нашу явь окончательно. Еще недавно Риноа и Сейфер... С силой я вырвал эту мысль и бросил под ноги, разбивая. Какая разница. Сегодня это не имеет никакого значения. Риноа удивленно выдохнула и приоткрыла глаза, – воздух коснулся замерших у ее лица пальцев. Закинув руку назад, она провела по застежке молнии, шевельнула плечами, позволяя бретелькам съехать – и белое платье заскользило к ее ногам. Затаив дыхание, я прикоснулся к ней, осторожно проводя ладонью по изгибам тела – статуя, изваянная мною в смутных полузабытых снах. Скульптура, которая приобрела жизнь всего мироздания, характер бескрайнего космоса, сознание миров и эмоции безграничного числа планет. Улыбнувшись, Риноа ухватила край моей футболки и стянула ее, разомкнула застежку пояса и потянулась к молнии, заставляя вздрагивать от легких случайных прикосновений тонких пальцев. Расцепленная перевязь с ганблейдом утянули расстегнутые джинсы вниз, инстинктивно я опустил руки и невольно ударил ее ладонь. Риноа смутилась и отвлеклась. Легко прикоснулась к оставшемуся на груди шраму, провела по нему кончиками пальцев, протяжно вздыхая, и прижалась ко мне. С приятным удивлением я ощутил прохладную кожу ее груди, касавшуюся разгоряченного тела, тонкий запах вербены от ее волос взволновал обоняние. Девушка обхватила меня руками, увлекла на себя, я шагнул следом, переступая через одежду и ганблейд и опускаясь рядом. Не сводя с меня взгляда, она откинулась на темную поверхность солнечной панели и задрожала, когда я потянулся за ней, вновь прикоснувшись телом к ее груди и прижав к холодному пластику. Я отыскал блуждающую по моей спине ладонь, ухватил и отвел вниз, погружая пальцы между ее пальцев и сплетая. Тепло ладони и легкое покалывание в затылке. Вздохнув, приоткрывая губы, Риноа подалась навстречу. И я забыл как дышать. Время слияния параллельных миров, объединения разума и чувств, союза души и тела. Время, сотканное из противоречий, безрассудное в своем течении. Время, которое принадлежит лишь нам. Мутные зеркала. Ночь и звезды. Миллиарды звезд в тусклом отражении. Их холодный далекий свет, и тепло солнечной батареи под нами, чуть ощутимый холод пластиковой поверхности. И пламя звезды – самой близкой и доступной, горячей и волнующей, яркой и живой, многообразной и чарующей. Звезда, упавшая с небес в мои руки. Пленяет мои мысли, завладела моими мечтами, управляет моими чувствами, обжигая душу. Трепещет от легких прикосновений и замирает от сильных объятий. Тает в темном пламени энтропии. Возрождается в сиянии сверхновой. Дышит ровным светом, пробуждая миры, и пульсирует энергией, воспламеняя их. Звезда, без которой жизнь так и осталась бы чередой нескончаемых ночей, затерянных во тьме бесконечного числа вселенных. Риноа. Нежно обнял девушку, и мы перекатились, я увлек ее на себя, хотел видеть и прикасаться. Она откинула в сторону волосы, падавшие ей на лицо и плечи, но вскоре они вновь беспорядочно рассыпались по плечам. И пальцы скользили по ее лицу, губам, шее, груди и спускались ниже, а я прислушивался к изменяющимся ритмам нашего дыхания и пульса. Я обнимал прильнувшую ко мне девушку. Риноа отчаянно притворялась, что уже спит. До сих пор меня погружали в волнение ее качества, стороны ее характера, пробуждая новые чувства. Ее смелость, бесстрашие и решительность, сменяемые испугом и сомнениями. Ее гордость и воинствующий нрав, моментально растворялись в пустоте, едва им на смену приходило смирение и жажда мира. А теперь в смятение приводили и ее тело, ее прикосновения, запахи, жаркое дыхание и приоткрытые губы. Память наваливалась вспышками, где мы могли прикасаться, пересекаться взглядами, говорить. Ты смело пригласила меня на танец, не заботясь о том, что могут подумать окружающие, а затем внезапно ушла, оставляя мне тайну. Ты радовалась, когда мы встретились на базе, и огорчилась, что Сейфер не с нами. Командовала своими людьми и моими соратниками, затихая только перед Квистис, высокомерно говорила с руководителями и начальниками, даже с генералом – собственным отцом, – критиковала мои действия, но первая делала шаги к примирению. Хотела добиться успеха в одиночку, не задумываясь о последствиях своих отчаянных поступков, и перепуганная, размазывая по лицу слезы и кровь, бросалась к моим ногам, прося защиты и поддержки. Плакала по Сейферу и кокетничала с Ирвином, беззаботно вешаясь ему на шею. Но ты пришла на помощь однажды, когда я остался один на один, подпадая под чары желтых глаз Хранительницы. И второй раз – когда мы с группой готовились к смерти в тюрьме, из которой нет выхода. И вот теперь – снова. Пришла и осталась рядом, близко настолько, что я слышу неравномерную музыку твоего сердца. Хочется забыть о войне и мире, наперегонки бегущих по нашей планете. А оставить навсегда в памяти войну и мир твоих сердца и сознания. Твои грани прошлись по моей душе, оставив в ней свой отпечаток. Риноа, ты моя. Когда ты рядом – я владею миром. Потому что весь мир в тебе. Девушка протяжно вздохнула, прильнула ближе и задышала ровнее. Темп ее дыхания убаюкал мои встревоженные думы, принес покой расслоившемуся сознанию. Любить и защищать, как Эллону. Восхищаться, как той прекрасной девушкой в черном. И безмерно иррационально доверять. Доверять? — Эллона? Не бросай меня, я люблю тебя. Эллона! Стою на пороге, вглядываюсь в завесу дождя, слыша шум налетающих на скалы и разбивающихся волн, чувствую подкрадывающуюся пустоту и холод, что сковывает тело. — Я буду один, сам справлюсь со всеми трудностями. И никому ничего никогда не доверю. А ты, Эллона, ты предала меня. Со мной будет всё в порядке и без тебя. О себе позаботиться я уж смогу. Ощущая, что замерз, я подтянул ноги, провел рукой перед собой, нащупывая ладонью холодный пластик. Открыл глаза. Неподалеку сидела Риноа, с сомнением вглядываясь в моё лицо. Ее губы дрогнули. — Зря всё, да? — беззвучно прошептали они. Девушка отвернулась, поднялась, подобрала платье, одеваясь. Я тоже нашел свою одежду, одевшись еще быстрее, надеясь поскорее согреться. Риноа, пошатываясь, двинулась по солнечным панелям куда-то вдаль. Посмотрев ей вослед, я пошел в обратном направлении. Менее всего я хотел сделать больно, но, похоже, мои разговоры во сне разочаровали ее и обидели. В баре было тихо, ночь осторожной поступью шествовала по городу. Бармен устало подпер ладонями подбородок, наблюдая за выпивающими посетителями, не спешившими покидать свои места, перевел взгляд на открывшуюся дверь и меня. — Что-нибудь покрепче чая есть? — спросил я, подходя. — Детям продавать алкогольные напитки не положено, — угрюмо отозвался бармен. — Эй, — махнул рукой мужчина за дальним столиком, и я узнал в нем рыбака, который вчера говорил со мной, и которого девушка легкого поведения назвала мастером. — Он уже совершеннолетний – наливай. Истра вновь крутилась возле, проводила до пустой комнаты, вложив ключи в ладонь. В этот раз я поблагодарил ее иначе, оставив на столе гили. Направился к окну, открыл его, всматриваясь в ночь, услышал нерешительные шаги. — Истра, спасибо, я помню, кровать – там, полотенца – там. Девушка издала неуверенный смешок, развернулась к столу и собрала деньги. — Я знала, что SeeD не способны любить, но рассчитывала, что хотя бы трахаться умеют, — хихикнула она уже в дверях. ?Наверно, нам это не дано – любить, — отстраненно подумал, — но мы способны желать близости и, хотелось бы думать, умеем сближаться с теми, с кем ее нащупали?. Я не обернулся. Слышал, как Истра прикрыла дверь, ее удаляющиеся шаги по лестнице. Утром, еще до восхода солнца, я дожидался у моста, когда лифтер заступит на смену. Он жал рычаги, направляя лифт к мосту в порт, и часто зевал, стремясь справиться с сонливостью. Я смотрел с открывающейся высоты на пробуждающийся город, видел идущих на работу людей. Этой ночью я почти не спал, а потому, едва вернувшись в свою комнату, разделся и лег, моментально забывшись сном. — Сквалл! — звала Риноа и бежала навстречу. Стихия бушевала, дождь хлестал по ее лицу, стекал по волосам. Я протянул к ней руки, поймал в объятия, чувствуя холод мокрой одежды. Девушка отстранялась, боль и обида читались в ее взгляде. — SeeD не умеют любить, тебе никто не нужен. Я хотел ответить, что она важна мне, но Риноа уже бежала прочь. — Мы не можем больше ждать, ты должен убить ее. Сид Крамер попытался положить на плечо ладонь, но я резко шагнул вспять, проследил за его взглядом. Мастер смотрел вослед Риноа. Я отрицательно покачал головой, но моя рука сама потянулась к перевязи и вытащила из ножен ганблейд. — Сквалл, это твое предназначение. Остатки сна растворялись в свете дня, но оставляли тьму в душе. Сердце глухо стучало, сжимаясь в болезненном спазме. Осторожно повернувшись, я попробовал дышать не столь глубоко. Недавние события заставляли сердце болеть сильнее, вызывая жгучее желание что-то исправить в прошлом. Только я не знал, с какой минуты надо всё менять, не мог отыскать тот момент, когда моя жизнь превратилась в ошибку. — Сквалл, просьба немедленно явиться на мост, — раздалось по внутренней связи. Что снова случилось? Напрасно я силился вспомнить, кому принадлежит голос из динамика. Резко поднявшись, недовольно огляделся, отыскивая часы. Стрелки показывали ровно десять. Быстро одевшись, я наспех умылся и рукой пригладил волосы. Запер дверь и направился к лифту. Комната третьего этажа освещалась солнцем. Новые стекла сияли под лучами. Сияла и девушка в центре комнаты, затаив на губах улыбку и сложив на груди руки; сколотые заколкой волосы переливались золотом. — Приветствую, командир. — Квистис, не называй меня так, — тихо попросил я, и убрал взгляд в сторону. Сейчас мне казалось, что бывшая преподаватель всё знает о прошлой ночи и разглядывает через призму тех событий. За ее спиной зааплодировали Суо и Нид. Я даже не понимал, что смущало больше, довольные лица этих двух или внимательный взгляд Трип. Суо выступила вперед, склонила голову набок, пристально смотря темными чуть раскосыми глазами. — Нам надо как-то к тебе обращаться. Если не нравится ?командир?, сойдемся на другом. — Прости, но мы немного похозяйничали в твое отсутствие и распределили обязанности, — едва заметно улыбнулась Квистис. — Суо теперь отвечает за снабжение, я взяла под свою ответственность старшекурсников. К работе с младшими курсами мы собирались подключить Сельфи, но она сейчас неважно себя чувствует и нуждается в отдыхе. Асия Кадоваки и Софи присмотрят за детьми. Мида помогает мастеру с бумагами и бухгалтерией. Так что теперь ты можешь сосредоточить все силы на выборе курса и достижении нашей главной цели. Как тебе? — Спасибо, Квистис, — кивнул я, не глядя на девушку. Услышал тихий голос и посмотрел на стоявшего чуть позади Нида. — Должен сказать, что работы по восстановлению Сада завершены, и мы готовы к отправке в любое время. Меня научили пилотированию, и теперь управлять кораблем буду я. Нид повернулся в сторону приборной панели, собрал с нее брошенные листы и карты, направился к столу и разложил по поверхности. Я двинулся к нему. Квистис подошла и стала рядом. — Куда мог направиться корабль Эдеи? — спросила Суо, изучая карты. — А какую цель преследует Хранительница? — вопросом ответила Трип. — Мировое господство? Я пожал плечами, вспоминая людей в белых одеждах, забравших мою сестру и назвавшихся SeeD Эдеи. Белый корабль двигался в южном направлении. Лифтер же, работающий в доках города, заметил, что галбадианский флот двинулся на север. — В данный момент Хранительница разыскивает Эллону. Непохоже, что Эдея находится на корабле белых SeeD, ведь девушка сейчас у них. Я проследил возможные направления по карте. Посетившая мысль откровенно напугала. — Нид, проверь, пожалуйста, готовность Сада к отправке. Предупреди студентов. Мы должны немедленно двинуться в путь. — Принято, — доложил Нид, развернулся к пульту и нажал кнопку абонентской станции. Включилась громкая связь. — Прошу внимания, говорит мост. Сад покидает Горизонт, пожалуйста, будьте готовы к отправлению. Сейчас я передам микрофон нашему лидеру – Скваллу Леонхарту. Я растерянно уставился в переговорное устройство, не ожидая такого подвоха. — Выруби микрофон, — проговорил через силу. Нид недоверчиво посмотрел на меня, неловко шагнул назад, зацепил переговорное устройство, чудом подхватил на лету падающую станцию и трясущимися руками вернул на место. Динамики по всему Саду громко скрипнули и зашипели, послышался щелчок выключения. Квистис поморщилась, передернув плечами, быстро посмотрела на карту и повернулась ко мне. Любопытство и сочувствие читалось в ее взгляде. — И куда мы теперь направляемся? Я посмотрел на побелевшего Нида, всё еще глядевшего на абонентскую станцию, затем на Суо. — Баламб? — с тревогой прошептала девушка, проницательно смотря на меня. Ее брови измученно сошлись, оставляя на лбу складки. — Баламб, — подтвердил я обреченно.