Глава 10: В одиночестве? (1/1)

И я остался одинКак когда-то,И чувствую, что мое одиночествоЭто победа над самообманомрадости и счастья.DRACONIAN От новой информации кружилась голова. А может, яд Норга еще действовал. Под дверями стоял Зелл, смотрел во все глаза, хотел задать вопрос. Взбудораженная Суо вбежала в кабинет врача, запнулась через порог. — Главный мастер здесь? — закричала она. — В палате, — указал я. Такой перепуганной я не видел Суо ни разу, даже когда на академию летели ракеты. — У нас крупные проблемы, да? — вмешалась Риноа. — Что случилось? — Поднимитесь на второй этаж и посмотрите. К нам приближается корабль. Галбадия нас настигла. На борту может быть готовая к атаке Хранительница. Нужно немедленно сообщить главному мастеру, — скороговоркой прокричала девушка. Доктор поднялась из-за стола и отрицательно мотнула головой. — Ты убьешь мне Сида, если вбежишь с такими растрепанными эмоциями. Успокойся. Сквалл, а ты иди, встречай ?гостей? пока. С Динктом и Риноа мы поднялись на второй этаж, выбежали на балкон. Белый корабль поравнялся с Садом и сейчас сводил расстояние между бортами к минимуму. Белые паруса-крылья сияли на солнце, слепя глаза. Ладонью я прикрыл их и подошел к краю балкона. Неужели это галбадианский корабль? Мы слишком поздно его заметили. Хотя какая разница – уйти от погони, без возможности управлять Садом технически, мы в любом случае неспособны. Три человека в белых одеждах стояли на палубе. Я разглядывал их, они меня. Что-то смутно знакомое угадывалось в них. Одного из этих людей я видел – точно помню. Едва он заговорил, любые сомнения развеялись. — Сид Крамер здесь? — Нет, его здесь нет, — я разглядывал человека и пытался вспомнить, где видел раньше. За его спиной стояли люди примерно моего возраста. Один при внимательном рассмотрении оказался рыжей девчонкой – под длинными белыми рубашками и широкими штанами пол угадывался не сразу. Я не помню среди галбадианских солдат или гвардейцев женщин, да и военные носили униформу синего и красного цвета, а не белые одежды. Но всё же я спросил: — Вы из Галбадии? Люди в белом недоверчиво покосились. — Мы SeeD, — ответил парень. — А это корабль Эдеи. Мы SeeD Эдеи Крамер. SeeD? Видимо, потрясения нынешнего дня для меня еще не закончились. Я подумал о том, что у Эдеи могут быть ученики, последователи, и мне стало не по себе. — Мы вступаем на ваш борт! — крикнул молодой человек, — Мы безоружны. Втроем они перемахнули через перила балкона. Я мгновенно обнажил ганблейд. Рядом в стойку встал Динкт, выставив перед собой кулаки, я услышал, как щелкнула пружина, раскрывающая миниарбалет на руке Риноа, и девушка заняла удобную позицию для нападения и защиты. — Мы пришли с миром, — чужаки подняли руки, показывая, что оружия в них нет. — Нам нужно немедленно поговорить с Сидом Крамером. Где его найти? — Я здесь, — ответствовал голос за спиной. Оглянувшись, я увидел мастера, открывшего дверь на балкон, Суо поддерживала его под руку. Молодой человек в белом кивнул и произнес: — Главный мастер, мы пришли за Эллоной. Оставлять ее у вас нынче опасно. — Да, боюсь, вы правы, — подтвердил он. Я не спускал взгляда с чужаков. Но внутри что-то дрогнуло и оборвалось при их словах. Эллона? Та девочка из Винхилла? Воспоминания странных снов вновь увлекли меня. — Сквалл, ты ведь помнишь Эллону? Она сейчас в академии. Пожалуйста, найди. Эллона здесь? Ну конечно же! Если мои родители погибли, после чего я попал сюда, она тоже могла тут оказаться. Но я помню ее маленькой девочкой, а разыскать нужно взрослого человека. — Сквалл? — настойчивый, но вместе с тем встревоженный голос Крамера. Я опомнился, резко выпрямился, отдал честь. — Принято! — а затем направился к выходу, услышал за спиной разговор: — Я подниму списки учеников, — предложила Суо. — Бесполезно, она никогда здесь не училась. Риноа двинулась следом, окликнула: — Сквалл, кто такая Эллона? — Девочка из мира снов, — глухо ответил. — Короткие русые волосы, карие глаза?.. Недоверчиво я посмотрел на девушку. — Выполняй приказ, — тихо ответила она и побрела куда-то прочь. Внутренний голос звал в читальный зал. ?Так ты и есть Эллона?? — осознал я с какими-то странными чувствами.

Эллона. Ты вспомнила меня, сидя у моей койки, а я – нет. Мы спасали тебя в учебном центре, и я снова не вспомнил. Но мы были хорошо знакомы, и мои чувства, влечение к тебе обоснованны. Я искал тебя так долго. Я стоял посреди читального зала и смотрел на девушку, сидевшую за столом над книгой. Темно-русые, почти коричневые волосы до плеч. Я не видел ее близко, но отчетливо помню, что глаза у нее карие. Девушка, словно чувствуя на себе чужой взгляд, поправила чисто женским движением прядь волос и обернулась. Легкая улыбка коснулась ее тонких губ. — Да, Сквалл? — Ты Эллона? — беззвучно вымолвил я. — Да. Желание семьи? Мой мир перевернулся и разом ухнул во тьму. Что-то бесценное вырвалось из рук и разбилось, пустота в сердце стала шириться. Что я наделал? Зачем позволил себе влюбиться? Теперь я тупо разглядывал пол. Искал осколки. Последние мечты, последние желания разбились. — Ты Эллона? Та самая Эллона? Девушка кивнула, пристально всматриваясь. Улыбка покинула ее лицо, на смену пришла грусть. Она ведь понимает, какую боль причинила однажды? Но теперь я знал из странных снов больше, чем раньше. В новом свете всё выглядело куда сложнее. — Ты знаешь Лагуну, да? — Да, и я люблю его... Мне казалось, я схожу с ума. Лагуна, Раин, маленькая Эллона – в своих диких снах я попадал в жизнь этих людей. Людей, которые возможно были моей семьей, настоящей семьей. — Объясни, что со мной происходит?! — крикнул я, сжимая кулаки. Старался не глядеть на девушку и надеялся, что и она не смотрит. — Что за видения меня изводят? — Прости, Сквалл. Это сложно объяснить. Она внезапно умолкла, поджала губы. Обжигающая боль возникла в сердце, и я прижал его ладонью, чувствуя бешеный ритм. Я не хотел верить, что она имеет к этому отношение. Но она имела. — Когда умирает Хранительница, ее силы переходят к девочке, имеющей необычные способности. Способности могут быть разными, заметные окружающим или невидимые. В полноте они проявятся лишь когда овладеешь могуществом предыдущей Хранительницы. Когда убили Эннади, ее воля перешла к Эдее. А силы Адель должна была наследовать я. Но Адель всё еще жива. А я здесь – беспомощная скрываюсь от окружающего мира, — девушка поднялась со своего места, отодвигая табурет, и отошла, став ко мне спиной. — Говорят, что прошлое изменить нельзя. Всю жизнь я слышала эти слова, и хотела смириться. Только это невозможно, — Эллона обернулась, боль возникла на ее лице, коснулась ее голоса. — Прошлое текуче, пластично, осязаемо – я прикасаюсь к нему постоянно. Во снах... Я пытаюсь дать новое русло течению, но мне словно не хватает самой малости. Снова и снова я пробиваю новую колею, но до недавнего времени мне не удавалось открыть и пустить поток времени по ней. А теперь, кажется, я нашла ключ. И мои попытки больше не будут напрасными. Я сжал виски ладонями. Неужели она говорит об этом серьезно? Неужели хочет изменить прошлое? Что можно натворить, имей кто-либо такие чудовищные силы? Даже жутко представить. Что случится с настоящим, если его заменить иным потоком времени? И моя жизнь – что станет с ней? Мой пройденный путь напрасен? Вся жизнь планеты напрасна! — Значит, ты одна отвечаешь за это? И это ты увлекла меня и моих соратников в мир снов, оказавшийся прошлым? Эллона отвернулась вновь, тихо проговорив ?прости?. Нет, это просто уму непостижимо. С помощью меня она пытается переделать прошлые события. Ключ? Она использует меня – как это делал Норг, как делал Додонна, да и другие. Каково это? Взять в руки ножницы власти, доставшиеся при рождении, размотать полотно истории и перекроить его на свой лад. Так просто. Да, из-за этих способностей девушке с рождения приходится скрываться. От сильных мира сего, да и от самой жизни. Но тактику поведения существ с лунарской кровью она уже освоила. Используя окружающих, вплетаясь в человеческие системы, усиливаясь за их счёт и тем умножая свои способности. Не могу поверить. Я хотел семьи, а она моя сестра. Я любил, а она ведьма, такая же, как все эти Хранительницы, что столетиями правили нашим миром. Смесь Лунары. Женщина, обреченная нести на себе в одиночку свою сверхсилу. Осужденная на всю жизнь одиночной камерой власти. А я? Я SeeD. Не могу поверить. Семья. Я так жаждал найти и вернуть ее. Нашел сестру, но она теперь чужой мне человек. Я влюбился девушку, но построить отношения с ней невозможно по многим причинам. Я клялся защищать, но если она посягнет на власть над миром, мне как SeeD придется ее убить. А именно это она и собирается сделать. Хочет изменить весь мир, порезав его прошлое. С моей помощью. — Почему ты вовлекла меня в свои попытки переделать мир? Я SeeD – у меня и без тебя проблем по горло! Не втягивай меня еще и в это! — кричал я, не желая больше видеть ее, ее прошлое. И слышать голос. — Прости, — чуть не плача проговорила она, вздрогнув. — Не... Не рассчитывай на меня, — мне не хватило воздуха, я попятился, наткнулся на табурет, сел на него и отвернулся. Помимо всего этого она предала меня когда-то. Двери библиотеки отворились, слышны шаги. — Сквалл, ты нашел Эллону? — отрезвляющий в своей строгости голос Суо. Но я даже не повернулся. Представляю ситуацию: все ищут Эллону, а я сижу в библиотеке, успокаивая колотящееся сердце, свои безумные эмоции и больные чувства. — Я Эллона. Но Суо шла ко мне, кажется, заметив мое ненормальное состояние. — Сквалл, ты в порядке? — шепнула советник. Я кивнул, надеясь, что в ближайшие минуты полегчает и помешательство отступит. Услышал тихие шаги рядом, почувствовал, как волосы Эллоны задели мою щеку и шею, а прерывающееся дыхание коснулось уха. — Ты моя единственная надежда, — шепотом сказал родной голос. Ее провели на корабль. Я не выходил на балкон, не хотел ни с кем пересекаться, как и не хотел прощаться. Поднялся на лифте на третий этаж и стал у разбитого окна. Видел, как молодой человек в белых одеждах, придерживая Эллону за руку, помог перебраться через перила на корабль. Ощущал идущую от белого SeeD всю ту нежность и любовь к девушке, которую чувствовал тоже. До сегодняшнего дня – а теперь в моем сердце лишь раздрай. Белые паруса поднялись, крылатый корабль оторвался от нашего, повернул, стал быстро удаляться. А вскоре растаял в дымке, исчез за горизонтом. И я один. Снова. Почему я всё еще привязываюсь к другим людям? И становлюсь зависим от них. Я годами шел по пути одиночества, зная, что когда пройду обучение, смогу наконец-то стать полностью самостоятельным и сосредоточу в своих руках ответственность за себя. Еще недавно я был подконтролен инструкторам, преподавателям, директору. А до того – старшей сестре и воспитателю детского приюта. Теперь это время прошло. У меня есть документы о совершеннолетии вместе с навыками выживания. Я не нуждаюсь в семье, опекунах или наставниках, потому как больше не ребенок. Кровать казалась холодной и жесткой, я ворочался в ней и знал, что не усну. Что я себе пытаюсь доказать? Зачем лгу? Мои эмоции неслись вскачь, показывая потребность быть с Эллоной. Мое существование недавно оказалось в полной зависимости от действий других людей, и жив я благодаря Риноа. И сам, того не желая, полагался на своих соратников. Как оказалось: не зря. Да даже лунарские монстры – и те сковали меня путами, подчинили, без них я бы и разговора с Норгом не пережил. Отвернувшись к стене, подтянул ноги к животу, пытаясь согреться. Я не привык к холоду, но погода внезапно испортилась, поднялся ветер, принесший тучи, полил дождь. Я хорошо помню это состояние. Холод, ветер, ливень. И я один. В тот день я спустился по ступеням к морю. Вода лилась потоками, заливала каменное крыльцо и уходила в песок. Я уже успел оббежать весь дом и двор и теперь в хлюпающей обуви и в насквозь промокшей одежде продолжал поиски за пределами территории детского приюта. Устрашающие меня звуки издавало бушующее море. Серый водоворот налетал на скалы, вспенивался, взрывался брызгами. Ураган рвал многослойные тучи и носил их по небу. Я впервые видел море и небеса такими – серой вихрящейся массой. Это напугало меня, погнало обратно, но на первой же ступеньке хлещущая по ним вода сбила с ног. Я сумел подняться, кое-как отряхнуть с одежды налипший мокрый песок и вскарабкаться наверх, а затем перелез через прореху в старом заборе и вбежал на крыльцо под навес. Зубы стучали от холода и страха, голос дрожал, но я продолжал звать сестру. Она не отзывалась. Исчезла – нет нигде. Незадолго до этого дня ее собиралась забрать какая-то семья, но сестра пообещала, что останется со мной, если я буду хорошо себя вести. Я старался. Пусть это было наивно и по-детски. А она всё равно ушла, бросив меня одного. Я долго смотрел на льющиеся с навеса струи воды, и дрожь и страх постепенно отступали. А затем вытер лицо от дождя, слёз и песка и принял решение. Раз уж никому даже сестре я не нужен, значит, буду один. Молчать, терпеть и разбираться с любыми трудностями самостоятельно. И через несколько месяцев я свыкся с решением, боль разлуки стала отступать, а вскоре начался новый этап в моей жизни – я попал в военную академию. Резко повернувшись, я увидел возле кровати Риноа. Она стояла, наклонившись надо мной, но теперь быстро выровнялась. Шагнула вспять. — Извини, что разбудила. — Я не спал. Не видишь: постель застелена, я в одежде, — ответил, поднимаясь с кровати, и подошел к окну. Всё тот же океан. — Правда? А я слышала, что ты во сне говорил. Но раз стыдишься, не буду повторять это вслух. Иначе совсем засмущаю, — девушка запрятала руки за спину, сцепив в замке, и отвернулась, гордо приподняв подбородок. Вдруг предложила: — Давай прогуляемся. — Снова? — вздохнул я, возвращая взгляд в окно. Слова о прогулках удручали, вновь напоминая о нашем вынужденном плавании. — То была экскурсия, — возразила Риноа. — А теперь мы просто погуляем. Она ждала, пока я устану созерцать бесконечный океан. Я вернулся и сел на кровать, потянулся вниз, застегивая обувь. Хмуро поглядел на девушку. — Иди погуляй одна. В Саду теперь безопасно. Риноа задумалась, подперев подбородок ладонью. Заявила: — Значит, обидно шутить ты умеешь, а на такую же ответную реакцию обижаешься сам? Мне не нужен охранник. Я здесь по другому поводу, — девушка внезапно умолкла, покачала головой и закрыла лицо ладонью, как обычно делал это я. Переняла мою привычку. — Ты слишком погружен в свои мысли. Твой взгляд тебя выдает. То он блуждает где-то не здесь, то ты смотришь как через оптический прицел. Нельзя так много думать в одиночестве. Может, пришло время слегка развеяться? Я хотела предложить... — Риноа протянула руку, я разглядел ее ладонь, тонкие пальцы с ровно подстриженными ногтями. — Для меня будет большой честью составить вам компанию, ваше величество, в надежде, что я отвлеку вас от тяжких раздумий. Как вам моё предложение, ваше величество? Несколько мгновений я смотрел в ее темно-серые глаза. Пожал плечами. — Пойдем тогда. Куда ты хочешь, в гараж или подсобку за учебным центром? Риноа усмехнулась, касаясь ладонью своих волос. — В столовую – пить твой горький кофе. Только с сахаром. И молоком. — Хорошо, — я поднялся, протягивая руку в ответ. — Благодарю вас, ваше величество, — поклонилась девушка, пряча улыбку. Ее пальцы притронулись к моим и оплели их, ладони соприкоснулись. Рука оказалась приятно теплой. Я разглядывал большие окна столовой при академии, сейчас на них не было штор, и помещение казалось светлее обычного. Впрочем, вместе со шторами исчезли мягкость и уют. На мое плечо и часть стола падал рыжий свет восходящего солнца. Наш столик стоял вдали от остальных, но отсюда отлично было видно почти всё помещение и выход. В этот раз мы пришли рано, большинство студентов еще спало. Несколько волнуясь, я разрезал на части омлет; мяса в меню не было, похоже, и остальные запасы подходили к концу. — Сегодня здесь хорошо, спокойно, — заметила Риноа. — Угу, — промычал я, — нечасто такое можно увидеть. — У вас ведь бывают каникулы? — девушка глотнула горячий кофе и добавила в чашку сгущенного молока из небольшого кувшина. — Чем вы обычно занимаетесь? — У кого родители есть, домой возвращаются. Такие как я остаются в академии. Мы тренируемся, читаем книги, убираем личные комнаты, а иногда и учебные классы. Вручную косим траву вокруг зданий... — Траву? — переспросила Риноа. — Не совсем понимаю. В вашей академии вращаются крупные материальные средства, ваше начальство может себе позволить нанять и уборщиков, и садовников, а они сбрасывают всё это на студентов? — Я смутно помню свое детство, но у воспитательницы, которая поднимала меня на ноги наверно с самого моего рождения, имелась еще тележка таких как я. Она делала всё: была нам матерью и врачом, поваром и уборщицей, няней и учителем, швеей и прачкой, парикмахером и сиделкой. А в пять лет я попал в академию, и детство окончилось. Учителей, врача и поваров нам предоставили. Но остальное перешло в наши обязанности. Распорядители любили повторять, что это делает нас универсальными, — я вновь оглядел полупустое помещение столовой, подметив, что в нашу сторону желающих смотреть нет – каждый был увлечен своим завтраком. Поднялся и достал ганблейд. Риноа встала, недоверчиво протянула руки, и я отдал ей оружие. — Тяжелое? — Нет, — девушка переложила клинок в одну ладонь и попыталась улыбнуться, — но сражаться таким долго нельзя, руки устанут. — Риноа вернула ганблейд, и я поспешил запрятать его в ножны; мы вновь сели за стол. А затем улыбка все же коснулась ее глаз, заиграла на губах, — значит, это уборка помогла тебе овладеть таким оружием? — Нет, годы тренировок. Но вот когда выходишь поработать, под касание лучей закатного солнца, потоки слабеющего ветра и запахи скошенных трав, начинаешь чувствовать, как жизнь и сила вливаются в тело. Это со временем приходит. Поначалу подобная работа кажется неприятной, хочется бросить всё и завалиться с книжкой в кровать. Девушка уткнулась в чашку, тихо прошептала: — А ты хотел бы жить, Сквалл? — Так я живу... — Нет, не так. Свободным. Когда ты решаешь за себя, чем тебе заниматься. Когда не нужно ожидать, что к тебе подойдет кто-то со словами: ?сегодня ты поедешь туда-то и убьешь того-то?. Когда твоя жизнь принадлежит только тебе, и не нужно отдавать ее за чужие приказы ли, идеалы. Я доел омлет и взял в руки чашку с остывшим кофе. Сделал глоток. — Ты свободна? — Наверно, да, — задумчиво отозвалась Риноа. — Свобода, самосознание, право на независимость – я желала, чтобы и люди умели этим пользоваться. Мне казалось, что если дать им в руки ключ к этому, они смогут открыть нужные двери, — девушка усмехнулась, — только ключ оказался жгуч и тяжел, а будущее пугало их. И под лозунги ?свобода?, и ?права? нужно было самостоятельно отпирать для них двери и толкать вперед. Лишь для того, чтобы вернуть их же утраченное – независимость государства. — Без умения принимать решения они несвободны. Я так думаю. Риноа грустно вздохнула. — Да, ты прав. Я допил кофе и поставил чашку. Некоторое время наблюдал за девушкой. — Риноа, каким ты хочешь видеть будущее Тимбера? Или будущее Галбадии и окружающих ее стран? Как ты себе это представляешь? — Военные должны убраться из районов Доллета и покинуть Тимбер. Тимберу обязаны возвратить суверенность, которую отобрали восемнадцать лет назад. На территориях Свободного Юга следует провести голосование хотят ли его жители остаться под протекторатом Галбадии и на каких условиях. — Допустим, так и произойдет. Что с Эстаром? Ведь тогда на одной чаше весов окажется цельная система, а на другой – несколько раздробленных стран. — Мы не знаем, что произошло в Эстаре. Возможно, страна давно развалилась в гражданской войне. Условно с обеих сторон окажутся несколько стран со своими укладом, политической и экономической системами и культурой. Многополярный мир, если можно так выразиться. — В далеком прошлом Васкарун раздробил цельную систему, изначально положенную Ынь. Формально он был реформатором, чьи благие намерения могли вывести страны на наилучший путь развития и привести к процветанию. За ним шли другие с идеями равенства. И где они? Всегда найдутся те, что ?правее?. О том, насколько такое устройство оказалось шатким, можно судить по началу Первой Великой Войны. Мир враз рухнул. Странам довелось объединяться, расходясь к разным полюсам и формируясь в двуполярную вселенную. Свободные лоскуты на карте расстались со своей независимостью, переходя под сферу влияния одного из полюсов, осознавая – либо они будут с кем-то, или их просто не станет. — Хочешь сказать, что многополярный мир однажды сорвется в Третью Великую? — нахмурилась Риноа. — И мои желания и действия этому поспособствуют? — Чтобы мир стал многополярным, должен пройти не один десяток лет. А народы – самоопределиться и приобрести национальный характер. Просуществовать такой мир может столетиями – никто не предугадает, что его однажды поколеблет. Но планета уже не на тех рельсах. Мир двинулся к двуполярности с приходом к власти Эдеи. — И что теперь? Как избежать войны? Я задумался, обернувшись к окну. Некоторое время разглядывал облака, собирающиеся над океаном. — Пошатнуть величие одной из империй, превращая мир в монополярный. — И потому генерал приказал убить Эдею? — Нет. С его стороны невыгодно расшатывать величие Галбадии. Он желал прекратить иррациональную биполяризацию мира, в стремительном темпе создаваемую Хранительницами, – то самое мироустройство, в котором отсутствует логика, а осью, на которой всё держится, является управление сознанием масс. — Бойтесь меня, смертные, я хочу уничтожить ваш мир! — пылко произнесла Риноа и засмеялась. — Просто потому что. Я немного не в себе, ах. — Цель Хранительниц собрать воедино все силы Ынь. Остальное – последствия. — Тогда без конкуренции Эстар и затих. Адель собрала всё, что можно. Не к чему стремиться. Эстар – пшик. Черное пятно на карте. — Возможно. Но мы приходим к тому, с чего начали. Мы ничего не знаем об огромной тоталитарной державе, что раскинулась на восточном континенте. И хоронить ее пока не стоит. Я оглянул помещение, замечая, что в столовую движутся потоки студентов, а у стойки растет очередь. Шум усиливался. Риноа посмотрела на часы над выходом, показывающие семь. — Может, найдем более спокойное место? Кивнув, я поднялся, шагнул к девушке и протянул руку. Тепло ее ладони вновь приятно согрело мои чувства. Необычный грохот наверху заставил поднять головы не только нас, а и тех обитателей Сада, которые этим утром направлялись в другие помещения через холл. Звук удара перешел в скрежет, стекла свода в северо-западном секторе со звоном просыпались вниз. Металлическая балка пробила куполообразный потолок и под углом прошла через помещение холла. Скрежет повторился, пол завибрировал. Я бросился к двери, увлекая с собой девушку и заслоняя от падающих металлических обломков и осколков стекла; кажется, в дверной коробке было безопаснее, чем в холле. Риноа чуть заметно дрожала под моими руками. Вибрация усиливалась, отдавалась толчками, а затем резкий удар прекратил и тряску, и движение корабля. Я ухватился рукой за косяк двери, второй продолжая придерживать Риноа, мы устояли на ногах. Включились и зашипели репродукторы. — Говорит главный мастер. У нас произошла небольшая авария. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Также не покидайте Сад ни в коем случае без предупреждения. В ближайшее время мы постараемся привести всё в порядок. Сквалл Леонхарт, немедленно поднимись в мой кабинет. Всем спасибо за внимание и сотрудничество. Репродуктор еще не отключился, а мы, перепрыгивая обломки, бросились к лифту. Риноа вошла со мной, но осталась ждать в коридоре третьего этажа. Оглядывая разрушения от впившейся в купол балки, я проследовал на ?мост?. В кабинете стоял мастер, он смотрел через разбитое ранее окно. Я прошел, бросая взгляд в том же направлении. Внизу раскинулся приморский город, Сад неуправляемым кораблем влетел в порт, снёс несколько конструкций моста и грузоподъемных кранов, зацепив и упершись в портальный. В порту в суматохе бегали рабочие и собирались зеваки. Мастер услыхал шаги и обернулся. — Спасибо, что пришел так скоро, Сквалл. Для тебя есть задача. Город внизу – это Горизонт Рыболовов. Сойдешь на землю, возьми с собой Зелла и Риноа, отыщи местного мэра и принеси извинения за несчастный случай. Выясни, пострадал ли кто и пообещай материальную помощь их родным и близким. Заверь, что мы прибыли с миром. Судя по всему, мы тут задержимся надолго, так что, выполнив задание, можете погулять по городу и осмотреть достопримечательности. — Принято, господин Крамер, — выпрямился я по стойке ?смирно?. Пальцы рук замерзли, Шива заволновалась вместе со мной. Почему он дает это задание мне? Я не владею дипломатическим даром, не умею извиняться. — Ты хочешь что-то сказать? — Сид внимательно всматривался в мое недовольное лицо. — Нет, — мрачно отозвался, бросая взгляд в сторону – на океан, искрящийся под утренним солнцем. — SeeD не просто особая боевая единица. И я хочу, чтобы ты расширял свой кругозор постоянно, посмотрел на мир, познакомился с его городами, жителями и культурой. Я знаю, что география и культурология никогда не были в списке увлекающих тебя предметов. Но на тебя возложены большие надежды. Я замер, медленно обернулся к Крамеру. — О чем вы, мастер? Сид усмехался. — Будь осторожен. В конфликтных ситуациях твои навыки переходят в разряд автоматических действий, наиболее верных для тебя, но не вполне адекватных для окружающих. Не допускай конфликтов в Горизонте, иначе они осудят тебя по своим законам. Я кивнул и вышел. Внизу поджидали Риноа и Зелл. Девушка стояла смущенная, Динкт же нетерпеливо пытался выяснить у нее, зачем я понадобился мастеру. — Что стряслось? — заметил он мой хмурый вид. — Нас посылают в город на переговоры и с официальными извинениями. Затем останемся до вынесения решения и осмотрим местность. — Да ну? — соратник хмыкнул, скривив лицо, и недовольно упер ладони в бока. — Извиняться? Перед этими? — Извиняться буду я. Тебе разрешаю просто помолчать, — устало отозвался и вызвал лифт.