Глава 16. Ритуал. Кое-что о Призрачном мире (1/1)

Она погрузилась в себя. Нужно было собраться с мыслями. Вода, вода, вода… Настойчиво стучало в висках Леди… Первые смутные предчувствия появились, едва она въехала в Лес. Потом это проявило себя на злосчастной охоте, когда напали на Мариэль. И после чувства и образы преследовали её с первой встречи с неведомой Тварью. Первой здесь, в Лесном королевстве. Что-то едва уловимо похожее ощущала она очень давно… Или это просто наваждение? По крайней мере, именно благодаря тем неясным ощущениям проснулась не только память крови, но вспомнилось и помогло там, у Тихого озера, заклинание Учителя, на основе которого она смогла строить новые, спасая жизни и распутывая весь этот ?клубок?. Да, Редбор тогда не просто так настаивал, чтобы она запомнила заклятие! Похоже, он имел дело с Тварью раньше… Может быть, тот бой? Это важно, но потом… Что же давало Тени столь могучую силу, помимо происхождения? Отбитая ею атака на короля и отравленное озеро не оставили сомнений - враг использовал магию Воды … Вода, вода, вода… Течение… Река Времени… Вечность… Неужели всё-таки… Знак?! На первый взгляд это кажется невероятным, но обмануться тут просто невозможно! Вот откуда руна на золотом медальоне! Великий Орлангур! Истина, как всегда, где-то рядом и пока неуловима… Лаихенэлен прикрыла глаза, собираясь с духом. Вот и пришёл этот час! Следующий шаг в её Предназначении и первый в Поиске. "Эленвен, пребудь со мной!" Леди резко выдохнула и решительно открыла шкатулку. Прошептала заклинание, снимая невидимость, и в недрах ларца блеснул отсвет лунного серебра. И вот, холодя ладони и отзываясь болью памяти в сердце, в сплетении серебристых соцветий замерцал осколок зеленого льда, сейчас матовый,?— прохладный невиданный камень, придающий всей вещи завершенность… "Элхэ! Мама…" Память крови просыпалась в ней… Она выбрала окружённую стеной леса большую, почти идеально круглую поляну, через которую протекал ручей. Глаз простого смертного не различил бы стелющийся по густой мягкой траве тонкий след, образуя контур незнакомой никому из лесного народа руны. Тела четырёх эльфов были расположены в центре по сторонам света: север, юг, запад и восток. Недвижными изваяниями между ними застыли на определённых местах Форлас и Белый Лорд так, что на каждого пришлось по двое исцеляемых. "Ни шага в сторону. Действовать только по моей команде. Только так!"?—звучал у них в головах непреклонный, твёрдый приказ. Они станут проводниками целительных сил и ответственными за поддержание жизненных функций в телах. Чтобы сокрушить чары, ей предстояло невиданное: объединить через себя Свет и Тьму, Воду и Огонь, свет Солнца и Луны, использовать древние силы, что царствовали в Предначальные Дни… Это первое, по-настоящему серьёзное испытание её магии за долгое время. Лаихенэлен неотрывно смотрела в небо. То был редкий час, когда оба светила плыли в небесной вышине. Луна уже взошла над горизонтом в обрамлении бледных звёзд, а солнце ещё не совсем сдало свои позиции, готовясь опуститься за невообразимо далёким Восточным Океаном. На челе эльфийки, споря с её глазами, поблёскивал большой зелёный камень в обрамлении митрильного кружева. А на груди, в ножнах на тонких цепочках покачивался кинжал Отрины. По приказанию Трандуила, никто не смел приближаться к поляне. Да и не смогли бы?— незримый купол накрывал её. Ни пения птиц, ни шелеста листвы. Даже ветер затих, схоронясь в ветвях. Лес, эльфы?— всё замерло вокруг в напряжённом ожидании. В полном безмолвии ждала Лаихенэлен, ждала момента, когда сможет начать, и он настал… Необычным был этот закат: Анар напоследок полыхнул короткой вспышкой, озарив небо и кроны деревьев, словно кровь, алым, и исчез за горизонтом. В этот миг раздался глубокий, налитый силой голос, заговоривший на древнем квенья, языке Вод Пробуждения: —?Заклинаю Именем Эа, Силой дарованной Мне, Силами Запада и Востока, Севера и Юга… на границе Дня и Ночи… Солнечный Свет! В последнем закатном луче, вобрав его в себя, блеснул Белег Анка, лезвие вспыхнуло багрово-золотым пламенем. —?Иэрэ*! Серебряный поток лунного света ударил в зелёный камень во лбу эльфийки, и ожил древний Рэнемир. В глубине его запульсировала руна, светясь ярче самого камня. Лаихенэлен слегка покачнулась и еле сдержала вскрик от огненной боли, неожиданно пронзившей мозг. Глорфиндейл и Форлас дёрнулись было, но твёрдый приказ ?не двигайтесь? пригвоздил их к месту. В стремительно сгущавшихся сумерках напряжение нарастало вместе с магией. Звучал ах’тэнн, речь народа Эллери Ахэ. Каждое слово рождало вибрации, от которого дрожал воздух, магические потоки закручивались, набирая мощь. … —?Мей, Тхэннэ Ниэн Ахэ, кэннъе*: Именем Создавшего Знаки призываю, заклинаю силой Ниэн Ахэ, Эрт*! … Силой крови в моих жилах объединяю… Быстрым жестом эльфийка вспорола себе руку и горящим багровым огнём лезвием Белег Анки, напитанным её кровью, вычертила перед собой в воздухе ту же руну, что и в её камне. Огненные линии повторили контур. Яркой звездой полыхнул Рэнемир, зеленовато-серебряный луч из него повторился тем же знаком чуть выше. Когда обе руны: огненно-кровавая и проекция из камня слились между собой и словно ?стекли? на лезвие, она клинком коснулась воды в ручье. Потом земли. —?Энна*! Эрдэ*! Антъэ!!! Синее свечение побежало дорожками, повторяя тот же очерк, проведённый на земле. Засветились тела жертв, как и фигуры целителя и Белого Лорда, державших на их груди руки. На лицах обоих читалось немалое напряжение, а губы шептали… Лились древние заклинания на обоих старейших эльфийских языках Средиземья. Леди стояла охваченная зелено-серебряным сиянием, и тьма была крылами за её спиной. Сверкал и пульсировал Рэнемир. Горел Белег Анка. Пот градом струился по её лицу. Объединённая Сила текла и текла, подчиняясь воле эльфийки, выжигая вражескую отраву и чары из жертв. Где-то там, в противовес её действиям, враг призывал силу Знака Тэ-эссэ… Яростное негодование в ответ поднялось в ней волной, затмив сердце, но не разум: —?НЕ ВЛАДЕТЬ ВРАГУ… ТЭ-ЭССЭ… КЪЕРНЪЕ. ИМ ЭСТЕ. ЭНГАРЪЕ…!!! Вдруг злой шквал налетел издалека, заклубился туманно-грозовым сгустком, вспарываемый всплесками молний, в котором на миг угадался искажённый лик, и стал бешено биться о невидимые стены магического купола. Форлас побелел как полотно, лицо свело судорогой, силы покидали его. Лаихенэлен повернула голову с яростно горящими глазами?— огонь и бездна в них: "Удержи!"?— достиг её крик Глорфиндейла. Не знал он, а позже мучительно, с ужасом и потрясением пытался понять, откуда пришло к нему это. Лорд вздрогнул, и губы сами собой зашептали слова чужого, причиняющего ему непонятную боль, языка. И он удерживал, напрягая все силы, пока Леди противостояла удару врага. Две воли схлестнулись подобно водным валам, вдруг вставшим навстречу друг другу и столкнувшимся в своей сокрушительной мощи. Одна в неистовстве глухого отчаяния и ярости, безысходности, в надежде отстоять то последнее, что ещё может питать силой, позволяя не просто существовать, но жить, дарующее могущество и власть! Другая?— в жесте праведного гнева, намерении вернуть святыню, что враг осквернил, посмев присвоить себе, пролив драгоценную кровь… Борьба происходила как в куполе, так и за его пределами. И эту борьбу ощущали все, кто пострадал от Тени. Метался на своём ложе Линдир, и Леголас опекал его. В лазарете, сбившись в кучу, шепча молитвы Валар, прижимались друг к дружке три испуганные юные эльфийки… Накал сил достиг своего апогея. И одна сторона стала брать верх. Наконец вражеский напор иссяк. Невообразимо далёкий, полный смертельной муки и злобы вой с порывом ветра вознёсся в вышину и затих вдали. Белый Лорд, пошатнувшись, рухнул на колени. Не было больше магического купола. Вместо него качнулся иссиня-чёрный звёздный купол неба, широко раскинувшийся над головой. Пространство вокруг словно вздохнуло. По Лесу прокатилась волна, и он зашумел, отряхиваясь. Встрепенулись, приходили в себя обитатели Эрин Гален. Форлас распростёрся без чувств рядом с телами вверенных ему, всё ещё неподвижных подопечных, внешне немногим отличаясь от них. Качающаяся, бледная как смерть, Лаихенэлен мимоходом благодарно и ободряюще коснулась плеча тяжело и часто дышащего нолдо и опустилась перед молодым целителем. По очереди приложила ладони к нему и лежащим рядом. —?Яда больше нет! —?прошептал пересохшими губами Глорфиндейл. —?Нет,?— слабо улыбнувшись, подтвердила Леди. —?Но ещё не конец… Она будет караулить меня там… —?от последних слов Лорд побледнел ещё больше, страх за аварэ отразился в его глазах. К ним уже бежали эльфы. А впереди всех, даже обогнав шедшего широким шагом короля, девушка с солнечными волосами и таким же именем. Лаихенэлен знала её по лазарету, как одну из самых расторопных и толковых помощниц Форласа. Вскрикнув и всплеснув руками, дева кинулась к молодому лекарю. Леди мягко положила руку на её плечо: —?С ним будет всё в порядке, Анарэль. Ему просто надо отдохнуть. А твоя забота этому поспособствует. Та подняла на неё полные беспокойства и надежды глаза. И уже не сомневалась, что так оно и будет?— всегда происходило именно так, как говорила эта странная и пугающая госпожа. Форласа уносили, уложив на носилки, когда аварэ почувствовала на себе взгляд короля. - "Nin El!". Трандуил старался держать себя в руках при подданных, как ни велико было его желание прижать её к себе. Застывшие черты и блеск глаз красноречиво говорили эльфийке о его переживаниях. —?"Всё хорошо!" —?ответил ему успокаивающий и тёплый взор Лаихенэлен.Их обмен взглядами был очень коротким, но не остался не замеченным другими. Потом король спросил: —?Что с ранеными? —?Хроа исцелены,?— сказала Леди. —?Яд уничтожен. Владыка склонился над лежащими эльфами. —?Да, тела чисты,?— произнёс он, делясь ощущениями,?— но токи жизни очень слабы… —?Так и есть… —?И… —?король нахмурился, моментально почувствовав неладное. —?Феар блуждают в темноте и не могут найти дороги назад… Я должна пойти за ними. Трандуил резко выпрямился, сменившись в лице. —?Нет,?— в ужасе тихо прошептал он. —?Кроме меня никому не под силу сейчас сделать это, Владыка,?— было сказано грустно и непреклонно. Плечи короля поникли, на секунду он прикрыл глаза. Владыка осознавал правоту её слов. Да, злые чары ещё действуют на грани Призрачного мира, мешая душам вернуться. И даже если он станет умолять, она всё равно снова будет рисковать и завершит начатое. Посмотрел на неё: Лаихенэлен сама походила на тень, и только взгляд оставался непоколебимо твёрд. —?Чем я могу помочь? —?обречённо спросил Трандуил. Сердце Леди отозвалось нежностью к любимому: вот ОН истинный?— ни надменности, ни превосходства, в нём боль и сострадание! И не только к ней. И пускай вера в её силы спорит в нём со страхом за неё, он жаждет облегчить ее труд, помочь в её стараниях! Что ж… Больше не требовалось использовать заклинания Тьмы. Послала ему тёплую волну благодарности. —?Это твои подданные, Владыка. Форлас уже не в состоянии, поэтому ты поможешь Милорду поддержать жизнь в телах, пока я буду искать феар.*** Лес и равнина Андуина остались позади, земля в серой дымке проносилась под ней, и вот уже предгорья Мглистых Гор, снежные вершины могучих пиков. Нападение на Владыку бывшего Лихолесья не удалось… Не только застарелая жажда мести Трандуилу привела её вновь к лесным эльфам… Неведомые источники силы, находящиеся в Зеленолесье, притягивали Саурона как магнит. Владел ли Лесной Король одним из Трёх Колец? Вряд ли… Да, в течение тысячелетий лесные эльфы под натиском отступали и оказались на самом севере. Но что-то защищало Лес, обрекая все атаки на провал… И это что-то влекло её с неудержимой силой… Люди. Она не переставала следить за жизнью на Севере. После гибели Белерианда, крушения Тёмного Валы, остатки народов Смертных, служивших ему, вынуждены были отправиться в путь в поисках новых земель и новой жизни… Именно от них она впервые узнала о Тайне Мелькора, сохранившейся туманной легендой… Она нашла их?— жалкую горстку оборванцев, нищих, но не сломленных и гордых, чья дорога была трудна и полна лишений. Движимая голодом, сначала хотела напасть, только что-то удержало её… Шестеро воинов* в потрёпанных чёрных одеждах шли на восток. У одного глаза, подобные её?собственным — желтый янтарь. Подслушивая речи у вечерних костров, многое узнала она о них… Вот так встреча! Она помнит: то была семья Странников. Старшая сестра, золотоглазая Иллайнэ, наделенная даром изменять облик, почти уже не появлялась в Гэлломэ?— пришлись ей по душе какие-то Смертные-файар, и она подумывала даже остаться с ними… Стало быть, этот из шестерых с глазами совы и есть из тех самых смертных, полюбившихся эллерэ… Её потомок. Память обожгла болью, обидой и мукой… Рассказы о Сирых Землях Ступающего-во тьме завораживали, манили. Туда ушла Весенний Лист, ушёл Ищущий-следы, ушёл Айо… Решилась и она. Проклятие Дарующей Жизнь обрушилось ей вслед… Эндорэ меняет. Изменились и они, четверо Сотворённых, смотревших с оскорбительным сочувствием: Мелькор отверг её, прогнал, как и Курумо-Морхелена… Она отвернулась от Света, уйдя из Валинора, и Властелин Тьмы не принял её. Изгой. Она мстила им всем! Иллайнэ*… Эльфийка вела свой странный завораживающий танец на поляне под колдовской луной. Крыльями летели лёгкие точёные руки. Сияли глаза в лунном и звездном свете… Лилась песня… Ночной птицей кружилась дева… Обида и горечь вспыхнули, породив гнев. Осуществилось Проклятие Йаванны…Тёплая кровь на губах… Сладковато-солёная. Она выпила эльфийку до дна… Её очи тоже горят золотом. Как бывшая ученица Йаванны, в те дни она ещё умела принимать разные обличья, теперь обрела и умение обращаться в огромную сову?— Богиней Ночи Иллаис явилась она вождю, и с её помощью шестеро нашли себе новый дом на севере Эндорэ, в лесах, за Мглистыми Горами. Ради Тайны она снизошла до любви смертного, и потомки, унаследовавшие её золотистые глаза, целые века жили процветая. Но за всё надо платить. После связи с человеком она утратила былые способности, сохранив лишь одну. Мало того, один из будущих назгулов оказался рождён в Клане Совы. И к Хонахту у неё была какая-то особая ненависть, ибо именно в нём ярко проявились утраченные ею умения, странным образом переродившиеся в смертном в талант управлять разными тварями, а позже и выводить новых. Получив нужные сведения среди людей и потеряв отныне покой, она отправилась на поиски. Пути привели её в Мглистые Горы, к обители так называемой Горной Девы. Она убила её и завладела Сокровищем! А потом, уже будучи на службе у Саурона, она узнает, что тот тоже ищет Наследие бывшего Учителя, бесследно канувшее тысячелетия назад. Получилось так, что не сговариваясь, они вели поиск вместе, но каждый для себя. Майа не ведал, что ей известна эта тайна. Однажды она узрела три вещицы, хранившиеся в личной шкатулке Гортхауэра, охраняемой как зеница ока, и у неё возникло странное чувство связи этих трех вещей с её Каплей, отнятой у Горной Девы… После гибели майа и Кольца шкатулка исчезла. Перевернув в Мордоре всё вверх тормашками и ничего не найдя, она снова отправилась на поиски. Чутьё и раньше влекло её, как и Саурона, к Великой Пуще, а позже Лихолесью. Века кружила она вокруг Леса, как кот вокруг сметаны, но все попытки проникнуть в лесное королевство оканчивались провалом, в том числе и последний штурм… Саурон. Она, бесспорно, уважала его за силу. За размах замыслов, решительность и виртуозность действий. С одной стороны. С другой, он, скорее раздражал её. Но майа тоже был игрок?— и это роднило их. Но тот захотел переиграть самого Единого! Глупец! Раскрыл варежку на кусок не по зубам, и каков конец? И думал, что никому не под силу разгадать его. А это сделали… И кто! Мальчишка из этой, как её называют, Земли-у-моря, Элвир*! Заслуживший благодаря своему уму назгульское кольцо. Последнее. Мало того, разговор майа с ним подслушали?— эльф из Тёмных, она узнала это, имея доступ в сознание эльфа. Хм, бедняга был так увлечён подслушиванием, что даже не догадывался, что его ?читают? в этот момент. Но, похоже, Саурон о чём-то таком подозревал и отправил этого эльфа на Восток с глаз долой, на верную гибель. Самому майа всегда было плевать, как его называли. ?Прозвище?— вовсе не есть я??— говорил он, усмехаясь... Интересно, где он теперь? Отправили к бывшему Учителю в Ничто, одарив ?подарочком? типа Ангэнора? Пфф, слишком много чести?— хоть и самый могучий из майар, так не Вала же! Но точно за Двери Ночи вышвырнули… Да и шут с ним! В отличие от Горхауэра её игра была в разы проще, но не менее для неё увлекательной… Только результат на данный момент оказался плачевным: неудачная месть, развоплощение. Она заплатила телом, а Тайна Зеленолесья осталась недоступной, теперь ещё непонятным образом связанная с новым и сильным врагом. Проклятая эльфийка с Востока! Сила с ней странно знакомая и пугающая. Она развоплощена, но не уничтожена! Ничего, ещё потягаемся. Она очень удачно сделала так, что никто из эльфов не сможет вспомнить её имени. Вершина горы призывно манила белизной снегов. Вот и дом! След двух магов возле своей пещеры почувствовала сразу. Добрались-таки! Этого ещё не хватало. Ринулась вовнутрь… Уф! Неимоверное облегчение?— не нашли! Цел! Капля мерцала в сумраке голубовато-серебряным светом… —?Ты?! —?бледно-зелёные глаза на точёном лице в обрамлении золотых волос полны изумления и гнева. Тонкая фигурка эльфийки в голубом платье, чёрном плаще с прозрачно-голубой брошью на груди сработанной в виде капли, замерла на входе. —?Здравствуй, Оннэле Къолла! В ответ холодно, сдерживая ярость: —?Что тебе нужно? Гостья усмехнулась. Золотые глаза полыхнули зловещим пламенем. Крылья качнулись за спиной. Бесконечный миг они оценивали друг друга. Все разговоры бесполезны. Ей не обмануть и не усыпить бдительность Горной Девы?— та видит её насквозь! И есть лишь один момент для удара, чтобы победить. Только один… Эльфийка прищурилась. Гостья сузила янтарные глаза. Тонкие пальцы потянулись к броши на груди. Золотоглазая молниеносно ударила… Медленно, словно во сне, оседала Хранительница. ?Не может быть!??— взгляд ее казался удивлённым прежде чем остекленеть. Когда дева была мертва, она приблизилась. Начинавшая загораться голубым огнём брошь потухла, камень казался уснувшим, но не мёртвым. Осторожно протянула руку. Её оттолкнуло. То была Сила! Сила Воды?— она узнала сразу, недаром была когда-то майа Йаванны и… частица Его! Завладеть Каплей оказалось непросто. Да только не зря столько времени изучала и наблюдала за Горной Девой. Помогли подслушанные заклинательные песни… Больно. Неимоверно больно! И тяжко!!! Но заветное, нужное Слово сказано, и она смогла прикоснуться и взять сокровище в руки. Едва драгоценность оказалось у неё, тело поверженной эльфийки всплыло над землёй, превратилось в густой мерцающий туман и растаяло. Вместо него явился серебристый призрак. Майа торжествующе подняла над головой трофей и оскалилась в злорадной усмешке. Призрак грозно колыхнулся, и тогда страшное заклятие слетело с чувственных губ победительницы. Древнейшее заклятие. Заклятие, Пленяющее Дух. Потребовалась вся её майарская сила. Феа страдальчески задёргалась, опутанная паутиной ярко светящихся нитей. Они стягивались, уменьшаясь, и призрак в ужасе бился в невиданных силках. —?"Он мой, поняла? Мой! И не видать тебе свободы, покуда владею им!" Понадобились годы: Знак нехотя, с великим трудом, всё же подчинялся ей. Ещё одна сила, кроме водной стихии, заключенная в голубом камне, пока так и осталась недоступная… Его Сила. Капля мерцала. В первый момент камень опять не принимал её. Однако Заклинание сделало своё дело. Усмирив, заставила раскрыться и жадно приникла к этому источнику силы… Безмолвный крик Тени разошёлся волной, потрясая каменные своды. Обычно руна на пересечении лепестков в глубине Капли или спала, почти незаметная, или горела крохотной серебряной искоркой, когда она пробуждала Знак. Теперь же росчерк пульсировал, то уменьшаясь, то увеличиваясь в размерах, словно бьющееся сердце, вселяя тревогу и страх! И тут издалека пришло ЭТО! "…ТЭ-ЭССЭ… ЭНГАРЪЕ…" Далёкие слова прозвучали как приговор. Безжалостно взламывались и разрушались её чары, освобождая тех, что должны были стать её слугами или умереть. Проклятая!!! В последнем слепом отчаянии и гневе рванулась она… С ужасом поняла, что заставило взбунтоваться Каплю: на челе эльфийки с Востока зелёной звездой горел её собрат?— Знак! Она чувствовала, какую нестерпимую боль причиняет он своей владелице, но воля той сильнее боли. Перворождённая черпает и гонит, гонит потоки силы. О-о! Откуда эти заклинания?! … Не может быть!!! … Магия Крови! … Эльфийка!!! А этот эльф… Нолдо?.. Он тоже использует заклинания Тьмы! Она ощущала, как враг беспощадно рвёт её связи с Каплей… и, чтобы сохранить их, придётся отступить… Не будет у неё нового тела?— все накопленные для этого силы потрачены на бой! Но и враг почти обессилел. Миром правит Равновесие. Даже в малом! Эльфийка разгадала тайну её яда, зато теперь она знает полное значение руны в Капле?— Тэ-Эссе на пересечении лепестков Прошлого и Будущего. Знак Вечной Воды и Течения Времени. Дрожащая Тень снова попыталась обуздать голубой камень… И не все её чары разрушены. "Ты спасла тела. А души? Отважишься ли ты пойти за ними…". Она ринулась туда, где ещё была возможна победа. А в небесах над тайным укровищем, словно грозное предупреждение о неминуемой расплате, светлым стальным клинком сияло созвездие, что когда-то называли Оннэле Къолла. И ярче остальных горела звезда с именем, созвучным имени бывшей Хранительницы.*** Ночь не принесла спокойствия в Лес. Лесной народ продолжал вслушиваться и ждать, не помышляя о сне и заботах. Два эльфа, позабыв о соперничестве, склонялись, с беспокойством вглядываясь в застывшие черты той, что бродила сейчас по тропам, где нет места живым. Говорят, эльфы живут одновременно в двух мирах. Не совсем верно. Они видят и чувствуют Мир Духов. Видят тамошних обитателей, умеют взаимодействовать с ними. Да только чтобы ступить на его тропы, видеть мало. Граница между мирами тонка, как лунный свет и размыта, но даже эльфу перейти её непросто. На что похож Призрачный мир? Если смотреть отсюда, по эту сторону он выглядит однородным, цельным. Если же перешагнуть границу, узришь несколько слоев или уровней, и в каждом обитают сущности, разные по силе и сути, чем выше, тем мощнее. А ещё два мира?— будто отражения друг друга. Это всё равно, что видеть одновременно лицо и изнанку, подкладку платья. Есть и такие области, где один мир словно проходит сквозь другой, и тогда даже простой смертный может узреть духов. В Призрачном мире цвета меняются местами, изменяются формы и очертания. Обитатели той стороны в большинстве своём боятся эльфов и предпочитают убраться подальше, если те решаются следовать путями их мира. Исключение, пожалуй, составляют очень сильные духи или достаточно голодные, сбившиеся в стаи… Слабому нельзя уходить далеко. Его настигнут… Словом, путешествие в верхние слои, к Грани, где плывут потоки, уносящие души в Чертоги Мандоса, сулит многие опасности. Грань. Если оказаться слишком близко от неё, тебя начнёт затягивать подобно водовороту, притяжение столь огромно, что удержаться невозможно. Один просчёт, и можно потерять связь с физическим телом. Душа, чей земной труд завершён, подхватывается потоками и уносится в обитель Намо… А если феа ещё не готова пройти последний путь, последствия могут быть непредсказуемы: например, можно стать потерянным духом. А, где-то, на самом краю, зияет провал в чудовищную Бездну. Пожалуй, даже Великие не знают до конца ни её предназначения, ни пределов. Её учили устройству Призрачного мира, и она знала о его опасностях. Но на его тропы самостоятельно ступила впервые. И сразу ощутила на себе ВНИМАНИЕ… За ней наблюдали. Осторожно устремилась сквозь волны молочно-мерцающего тумана, переливавшегося плавными изгибами, скрывая путь. Тонкие, светящиеся, пульсирующие нити, похожие на пуповину, что связывает ребёнка с матерью?— связь с телами тех, за кем отправилась она, и с её собственным телом, тянулись за ней. Она продвигалась, всё время посылая зов. Тени вставали из колдовского марева и растворялись снова, не смея приблизиться к обладающей силой. Дальше. Дальше… Путь казался бесконечным. Лаихенэлен уже чувствовала приближение к Грани и проявляла всё большую осторожность. Ощущалось ужасающее дыхание Бездны. И ужас сковывал ледяными тисками. Она заставила себя отринуть страх, что мог привлечь тех, кто питается подобными эмонациями. Конечно, им не одолеть её, но это может стать дополнительным препятствием. Она нашла их одного за другим, слепых и глухих в своей беспомощности, бродящих в молочно-радужной пелене. Не только яд, разрушавший тела, мешал несчастным вернуться, вражеские чары действовали и здесь, облекая глухими тенетами, сквозь которые не прорваться. На попытку развеять их туман, который был словно живой, неожиданно стал сгущаться и уплотняться, грозя превратиться в ловушку. Связь с телами натягивалась и опасно вибрировала. Её Рэнемир помог ей и здесь… По мере того, как истаивали чары, способность восприятия возвращалась к пленникам. Притяжение Грани, дыхание Бездны?— они боялись и жались к ней. Нельзя испытывать страх, иначе…?— Увещевала она их. Ближе к срединным слоям за ними уже следили жадные взоры. Слабость подопечных притягивала сотни голодных духов, а её сила?— держала на расстоянии. Те, кто путешествует по тропам их мира?— желанная добыча для них. Страх?— излюбленная пища… Слабому здесь не место. Его или сожрут или поработят… Она возникла перед ними в отчаянии последней попытки. Грозовая туча, сгусток тёмного колыхающегося тумана с двумя золотыми молниями вместо глаз. Гнев. Мука. Неистовая жажда мести! И аварэ осознаёт: она?— эльф, враг?— майа! И в этом мире ей не тягаться со своим противником! Даже если та слаба и лишена формы, разрушить связь с телами сил у неё хватит. Что ж, если это её последняя битва, она прихватит Тварь с собой… Заслонила собой спутников… Их начало сносить к Грани… Вдруг лучом мелькнула серебристая тень и встала между ними. Лаигэле. Уходите. Лаихенэлен обмерла. Невозможно! Немыслимо! Эленвен!!! Уходите. Я задержу! Осмысливать не было времени?— связи с телами рвались. Феар прижались к ней, и они ринулись прочь… А позади бушевала буря. Внезапный вскрик заставил её обернуться. Пути к возвращению были уже видны, и она подтолкнула феар вперёд: Идите! Смятение и страх феар. Идите же!!! Сама поспешила на помощь сестре, сходу обрушивая удар… И в этот, длиной в бесконечность, миг?— ощущение полного единения, одного целого, чем они и должны быть. Вернулась половина её самой, потерянная, жестоко оторванная смертью тысячелетия назад… Под их объединённым натиском, зажатая с двух сторон, Тварь начала отступать, и, наконец, в бессильной ярости исчезла из вида. Эленвен… Лаигэле… Ты должна вернуться. О, Эа, что за мука снова переживать разрыв!!! Опять разъятая пополам душа…*** Леголас, почувствовав, что менестрель успокоился и уснул, отправился на поляну и сразу понял: что-то не так. Его встретили одинаково безумные глаза Глорфиндейла и отца?— они спорили, и волны ярости расходились от них. А на траве у их ног, на жестком ложе недвижима лежала Леди. —?"… ты не имеешь на это права!" —?"Не смей лезть, нолдо, не испытывай моего терпения!" Донеслись до принца обрывки мыслей. Он нахмурился: —?Что происходит? Вопрос заставил спорщиков остановиться и посмотреть на него. —?Мы не знаем точно,?— глухо отозвался король,?— феар почти вернулись, но ещё не вошли в тела. Что-то остановило их. А Леди… У Леголаса кровь отхлынула от сердца, он опустился на колени и коснулся ледяного лба Лаихенэлен. —?Она такая холодная! —?услышал он сдавленный голос Лорда. —?Так не должно быть… Трандуил с застывшим лицом, не спускавший глаз с Леди, вдруг решительно отстранил всех и легко поднял эльфийку на руки. Глорфиндейл вскинулся, его рука клещами вцепилась в плечо короля. Наблюдавшие издалека эльфы ахнули от такой дерзости. Короткая борьба взглядов. Взор Трандуила, налитый тяжестью, был страшен. —?"Не смей!" —?"Ты ничего не знаешь о…"?— сузившиеся полыхающие глаза Лорда. —?Прекратите! —?не выдержав, осадил их Леголас. На помощь ему пришёл Халлорн, мягко положивший руку на плечо Белого Лорда: —?Сейчас не время, Милорд. Мы нужны в лазарете. Прошу, идём со мной. Никто не понял, какое влияние оказал на Глорфиндейла советник, но тот отпустил короля, плечи нолдо поникли. С тоской и болью во взгляде проводил он глазами удаляющегося Трандуила, бережно прижимавшего к груди драгоценную ношу. —?Идём,?— тихо повторил Халлорн. Глорфиндейл кивнул, и, понурив голову, поплёлся за лордом. Леголас посмотрел им в след. Отдал кое-какие распоряжения и отправился догонять отца.*** Три дня прошло, после совершения страшного действа. Пока принц дежурил у Линдира, отец его и Белый Лорд поддерживали жизнь в телах исцелённых. В какой-то момент сердца находящихся на грани жизни и смерти сами собой забились ровнее, что ознаменовало возвращение феар в хроа. Их вновь перенесли во врачебные палаты, где под присмотром Анарэль находился и ещё не пришедший в себя Форлас.

Тускло горели свечи. В полумраке покоя серебристые одежды облекали фигуру короля слабым сиянием. Полный ожидания и скорби, он склонился над лежащей на кровати Леди, чье бледное лицо было красиво какой-то пугающей, притягивающей как магнит, красотой. И Леголас, поначалу замерший на пороге, повинуясь этому странному притяжению, медленно приблизился. Никогда он не видел отца таким! Даже в минуты задумчивости. Положил ладонь на плечо. Король накрыл её своей. Из другой не выпуская холодную руку Лаихенэлен. —?Ты слишком боишься потерять её… —?Не представляешь КАК! Леголас смотрел на Леди. Он не понял, каким образом его взор вдруг проник за грань Призрачного Мира. Там что-то происходило. Борьба… Мелькнули четыре светящиеся силуэта. Это феар эльфов, тела которых сейчас под опекой Глорфиндейла! Они ждут! Кого? Леди! Вернулось чувство, испытанное им в день, когда он узнал, кто такая Лаихенэлен. Связь! Призрачный, сотканный из серебристых нитей мост, невесомый как лунный свет,?— но нет ничего прочнее! —?протянулся между прошлым, настоящим и будущим. Череда видений. Каждый миг его жизни… и не только его! Мама, отец, Лаихенэлен… Кто-то очень далёкий, неведомый и невообразимо могущественный. Наблюдающий. Всё взаимосвязано! Потрясённый, заворожённый глубиной и масштабностью видения, он не сразу почувствовал взгляд отца. Взор Трандуила был странно затуманенным: он смотрел на Леголаса и сквозь него. —?У тебя глаза твоей матери… Принц проглотил подступивший к горлу комок: —?Ты любил её… Маму? Брови короля дрогнули. Боль мелькнула во взгляде. —?Да,?— прозвучало тихо, уверенно и твердо. —?Иначе ты бы не родился. —?А Лаихенэлен… —?Леголас, Эленвен БЫЛА в моей жизни, и я храню в памяти каждый миг, проведённый с ней. Лаихенэлен?— есть сейчас… Их невозможно отделить друг от друга. Они?— одно целое… Непостижимые… обе… —?А потом прошептал с каким-то надрывом:?— Не мучай меня! Несколько минут они молчали. Почему они заговорили об Эленвен? Видение, вспыхнувшее перед Леголасом, как-то отразившееся в его глазах? —?Отец,?— он рассказал о своих ощущениях… —?Знаешь, я предчувствую, что такое повторится опять… Мне суждено обретать и терять её… Она неуловима, как радуга, как внезапный порыв свежего ласкового весеннего ветра, как рассветный или закатный луч, задержится немного и ускользает вновь… Сердце принца сжималось тисками боли, жалость к отцу переполняла его. —?Она вернётся. Просто не может оставить тебя. Нужно звать её! Nin Ell Лаихенэлен Возвращайся!!! Два голоса звали её. Зов-мольба повторялся с отчаянной настойчивостью. К ним чётко примешивался и третий голос… И она знала чей?— Глорфиндейла. Возле самой границы её ждали четверо. Почему вы до сих пор здесь?! Мы ждали тебя,?— был ответ. Возвращение было тяжким. В первый момент казалось, что её сковало, не позволяя ни дыхнуть, не пошевелиться?— тяжесть тела давила камнем. Судорожный вдох огнём обжёг лёгкие. Лаихенэлен с трудом разлепила свинцовые веки. Сначала как сквозь воду, а потом зрение сфокусировалось, и она увидела своего любимого, смертельно бледного, с мукой во взгляде на осунувшемся лице, свидетельствовавшей о тяжких часах, которые он провёл, сходя с ума от переживания. —?Nin Ell!!! —?задохнулся он, судорожно прижимая её к себе. Одинокая слеза скатилась из уголка глаза короля.