Часть 2 (1/1)

За все это время Джей не проронил ни единого слова, лишь отсутствующим взглядом смотрел куда-то вдаль. И вот теперь, когда мы уже миновали черту города, он по-прежнему молчал.— С тобой все в порядке? — осторожно спросил я.Ответ последовал не сразу.— Да, более-менее, правда, они меня накачали обезболивающими, но, кажется, они не особо эффективны, а вот тошнота от этого коктейля ужасная, — сказал он, при этом лицо его сохранило совершенно безучастное выражение.— Мы пока не можем сделать остановку, потерпи чуть-чуть. Постарайся уснуть. Если будет совсем плохо — скажи.Джей устало улыбнулся в ответ, и мне вдруг до дрожи отчетливо стало видно, насколько ему плохо, причем не только от тошноты. Конечно, одиннадцати дней, проведенных в госпитале, было недостаточно, чтобы окрепнуть для переезда, но сложившаяся ситуация не оставила нам другого выбора, кроме как… спасаться бегством.Огненный диск солнца уже почти скрылся за горизонтом — лишь узкая полоска света, окрасившая небо и облака в различные оттенки алого, догорала где-то вдали. Вечер был теплым, и когда мы с Джеем вышли из машины, наших лиц коснулся свежий, приятный ветерок.Пока мы шли к ресепшну небольшого мотеля, в котором нам предстояло провести ночь, я обеспечивал опору Джею, помогая ему держаться прямо, но подойдя к порогу, мне пришлось отпустить его, и он, поняв мое бессловесное сообщение, усилием воли заставил себя стоять прямо и контролировать каждый мускул своего лица, чтобы никто не заподозрил, что с ним что-то не так.Номер был обставлен весьма скромно, но нам много и не требовалось. Едва за нами закрылась дверь, как Джей облегченно вздохнул, но тут же согнулся на левый бок: так было легче переносить боль. Поймав взглядом это движение, я тотчас же бросил на кровать наши сумки и принялся вытаскивать из нее все необходимое для перевязки. Джей тем временем направился к другой двери у противоположной стены со словами:— Умираю, как хочется в душ.— Эй, погоди-ка, — мгновенно среагировал я, бросив в его сторону возмущенный взгляд, — какой еще душ в твоем состоянии?!На что Джей отреагировал весьма резко, процедив сквозь зубы:— Мне уже плевать, Рик. Я хочу нормально помыться!Пропустив все мои последующие возражения мимо ушей, он зашел в ванную комнату, включил свет, предусмотрительно захлопнув дверь прямо перед моим носом.Да, упрямство моего напарника в очередной раз предстало передо мной во всей красе. Точно так же было и в кабинете нашего начальника, когда перед ним стоял тяжелый выбор: кого из своих агентов внедрить в банду террористов. Джей тогда вызвался сам. Помню выражение его лица: уверенное и напряженное — на нем отобразились решимость и нежелание слушать какие-либо возражения.Облокотившись спиной о дверь и скрестив ноги и руки, я стал прислушиваться к звукам, доносившимся из ванной. Я терпеливо ждал, как выяснилось, не напрасно. Не прошло и двух минут с того момента, как Джей вошел в ванную, как оттуда раздался сдавленный вскрик. Моя левая бровь вздернулась. А еще через некоторое время из ванной послышался виноватый голос:— Рик?— Да-а? — с издевкой протянул я.— Мне очень неловко тебе в этом признаваться, но без твоей помощи я не справлюсь.— Так мне можно войти? — все тем же тоном спросил я, на что с той стороны двери ответили раздраженным пыхтением.Улыбнувшись самому себе, я вошел в ванную и увидел, что Джей даже не смог снять с себя футболку, не говоря уже про все остальное, а во взгляде его читалась смесь смущения, расстройства и гнева.Не говоря ни слова, я подошел к нему и помог снять футболку. Моему взору открылся его, как и положено, крепкий торс, однако сейчас он был весь перемотан бинтами, которые я решил не трогать. От моего взгляда не ускользнуло и то, что Джей сильно похудел, а кожа его приобрела нездоровый желтоватый оттенок. Я невольно нахмурился, но тут же утешил себя мыслью, что там, куда мы едем, он сможет быстро восстановиться. По крайней мере, я на это надеялся.Заметив явное смущение напарника, я без лишних церемоний расстегнул ремень на его джинсах и помог ему раздеться до конца, поскольку наклоняться Джею было мучительно больно. Теперь он стоял передо мной абсолютно обнаженный, и только повязка на торсе контрастировала с цветом его кожи.— Давай-ка не будем ее снимать, — совершенно ровным голосом предложил я. — Хоть какая-то защита от воды будет. Джей согласно кивнул и направился в душевую кабину.Во всех его движениях читалось смущение. Конечно, мы видели друг друга и своих коллег обнаженными в душевых спортзалов и бассейнов, но сейчас обстановка была совсем иной.Извилистые струи заскользили по телу, а Джей, неожиданно для самого себя расслабился, насколько позволяло его состояние, и словно бы забылся. На несколько секунд я невольно залюбовался этим зрелищем, но, опомнившись, тряхнул головой, чтобы убрать прилипшую ко лбу прядь волос, и уверенным шагом подошел к Джею, взял с полки мочалку, вынул ее из упаковки, налил на нее гель и, не говоря ни слова, принялся тщательно тереть ей тело моего напарника.Джея слегка качало от моих движений, пару раз он чуть не потерял равновесие, но вскоре я понял, что дело вовсе не во мне, а в усилившейся боли. Об этом свидетельствовали и крепко зажмуренные глаза.Спешно завершив водные процедуры, я помог ему вытереться и практически на себе дотащил до кровати. Нашарив в пакете, который мне дал доктор Сквизер, запечатанный шприц с обезболивающим, я быстро вскрыл его и сделал укол.Через десять минут лекарство подействовало, и Джей немного пришел в себя. А я тем временем уже предельно аккуратно разматывал бинты.— Говорил я, что это плохая затея. Так нет же! Тебе приспичило лезть в этот чертов душ.— Зато теперь я чувствую себя гораздо лучше, — с улыбкой прошептал светловолосый хитрец. — Так что перестань ворчать, Рик.Возмущенный таким словами, я уже хотел высказать Джею все, что я думаю о его безалаберном отношении к себе, но, увидев его довольное и расслабленное выражение лица, проглотил возмущение и уже без лишних эмоций закончил перевязку.— Есть хочешь? — спросил я, потрепав друга за плечо.— Нет, спасибо. Что-то меня в сон клонит. Наверное, лекарство.— Ладно, спи, но, если утром ты откажешься от завтрака, я запихаю его в тебя силой! — на полном серьезе ответил я. Джей добродушно улыбнулся и прошептал:— Хорошо.Утро ласковыми, теплыми лучами проникло в наш номер. Я проснулся около шести утра и тут же поймал на себе рассеянный взгляд Джея.— Доброе утро, — с улыбкой сказал я, поняв, что напарник настолько погружен в свои, по всей видимости, нерадостные мысли, что и не заметил моего пробуждения.— О, доброе, Рик. — очнулся от задумчивости Джей.— Как спалось?В ответ мой напарник лишь отвел взгляд в сторону и вздохнул.— Понял.Поскольку вечером принимать душ я уже не стал, чтобы не создавать лишнего шума, то сейчас первым делом отправился именно туда. Прохладные струи быстро приводили в чувства. Поток мыслей извивался между обдумыванием сегодняшнего маршрута, обрывками сна и еще какой-то ерундой, когда внезапно перед глазами встал образ Джея, вернее, я вспомнил все, что случилось вчера вечером. Внутри меня что-то словно бы щелкнуло, и я поймал себя на не очень-то порядочных мыслях. Ополоснув лицо, я сосредоточился на мыле и мочалке.Покончив со всеми водными процедурами, я вышел из душа, чтобы переодеться. Джей за это время смог натянуть на себя футболку, но, судя по тому, как побледнело его лицо, мне стоило его хорошенько отругать. Поймав мой недовольный взгляд, он виновато опустил голову.Спустя сорок минут, наша машина уже резво полировала колесами шоссе. Поскольку на часах было еще только 7:30, дорога, казалось, принадлежала лишь нам одним. Надо признаться, что я очень люблю скорость, она дарит столь желанное чувство свободы, почти полета. Думаю, Джей в тот момент разделял мои мысли, хоть вслух ничего и не говорил. Взгляд его по-прежнему был каким-то рассеянным, а под глазами темнели следы нелегкой ночи. Мне было больно видеть его таким.За окном простирался красивый, летний пейзаж: все кругом утопало в зелени, и на голубом небе не было видно ни облачка. Мы ехали далеко — к берегу океана. О, как я жаждал поскорее оказаться там! И мне очень хотелось, чтобы Джей разделял мои чувства, но в его взгляде читались лишь боль и угрызения совести за ошибку, которую он не совершал. Но я надеялся, что по прибытии на место ему полегчает, в конце концов, его состояние могло быть вызвано исключительно болью в раненном боку… Да, так я старался себя успокоить, но все равно в уме занозой сидела мысль: «провал операции был запланирован изначально».Весь день мы провели в дороге, затем переночевали в таком же небольшом мотеле. Джей выглядел очень уставшим, и за все это время из него удалось выжать всего пару десятков слов. А когда мы зашли в номер, он с едва слышимым стоном опустился на кровать. Я подошел к нему и испытующе посмотрел в глаза. Через пятнадцать секунд он сдался и молящим голосом попросил поставить ему укол обезболивающего, что я и сделал, прибавив к нему еще порцию ругательств на тему того, что он всю дорогу промучился и не сказал, что ему так плохо.Через полчаса Джей забылся тяжелым сном. Когда он уснул, я сходил в душ и, уже удобно устроившись на своей кровати, неожиданно задумался о том, что завтра нам предстоит еще как минимум семь часов езды, и по коже моей пробежал холодок. Джей, как бы ему ни было плохо, старался не подавать вида, но именно такое отношение к себе и пугало. Все-таки мы приедем в очень глухое местечко, где будем совершенно одни, и, если случится что-то серьезное… Я крепко зажмурился и потер ладонью лоб: «Не надо заранее настраиваться на плохой сценарий!»Увы, обстоятельства вынуждали нас пойти на крайние меры. С того момента, как я вбежал в здание, где прятались террористы, и увидел своего напарника с торчащей из левого бока рукояткой ножа и, поняв, что этим мерзким тварям удалось скрыться, меня не отпускает мысль, что Джей оказался между молотом и наковальней. Если на меня имело зуб только начальство, то за моим напарником охотятся еще и террористы, чей план получить огромный выкуп за похищенную девочку ему удалось-таки сорвать.С этими безрадостными мыслями я и уснул. Утром меня разбудил шум воды. Устремив взгляд на кровать Джея, я увидел, что его там нет. Вздохнув, я встал с кровати и побрел в ванную и, особо не церемонясь, открыл дверь и вошел. Джей стоял ко мне спиной, опершись здоровым боком о стену, и смотрел, как струи воды разбиваются о кафельный пол. Он был настолько погружен в свои мысли, что и не заметил моего появления. Сделав несколько шагов, я вплотную подошел к нему. В ту секунду мне совершенно неожиданно захотелось обнять его и попытаться хоть как-то утешить, ведь я кожей чувствовал исходящие от него волны душевной боли. Но уже через секунду я справился с внезапным порывом и только тихо, чтобы не напугать, позвал его по имени. Джей, очнувшись от своих мыслей, повернулся и одарил меня каким-то странным взглядом, а затем отступил на шаг и виновато улыбнулся.— Прости, я, кажется, разбудил тебя.— Ничего, тем более что уже давно пора было подниматься.В ответ Джей кивнул и вновь устремил взгляд на струи воды. Ночь выдалась очень душной, но он не собирался принимать полноценный душ, лишь хотел немного освежиться, обтеревшись мокрым полотенцем.— Справишься? — поинтересовался я и, получив положительный ответ, помог ему снять футболку, а затем как-то нехотя попятился к двери.Выходя, я краем глаза уловил, как Джей потянулся за полотенцем. Одна секунда любования его телом вновь врезалась в мою память.Порывшись в вещах и приготовив все необходимое для перевязки, я стал ждать, когда напарник выйдет из ванной. Но когда прошло десять минут, стало ясно, что у него проблемы. Мысленно выругав себя, я решительно вошел в ванную. Джей стоял, слегка скрючившись. Не говоря ни слова, я поднял с пола упавшее полотенце и помог ему быстро закончить водные процедуры.— Слушай, давай ты больше не будешь строить из себя супермена, ок? — все же не удержавшись, ляпнул я.— Хорошо, — сдержанно кивнул он.Наловчившись, я справился с перевязкой за 5 минут, и мы направились в маленький супермаркет, чтобы купить продукты.— А к чему так затариваться? — поинтересовался Джей, глядя на то, как быстро наполняется тележка.— Так ведь к вечеру уже приедем, — улыбнулся в ответ я.— О! Чудесно.Потратив на покупки около часа, мы вновь мчались по убегающей в бесконечную даль автомагистрали. Джей все так же был крайне неразговорчив. Он бесцельно глядел в окно, но готов поспорить на что угодно, он ничего не видел из проносящегося по ту сторону стекла пейзажа.Пару раз я пытался начать разговор, чтобы вырвать напарника из глубоких и одному ему известных мыслей, но, увы, он был настолько погружен в себя, что даже не сразу реагировал на мои вопросы и периодически забывался тревожным, рваным сном.Вздохнув, я тоже как-то незаметно для себя погрузился в раздумья, но, то ли факт моего пребывания за рулем, то ли общая рассеянность не дали мне глубоко уйти в себя. Воспоминания о событиях прошедших недель были размытыми и тонкими, словно перистые облака на бесконечно голубом небе.Да, именно такое — бесконечно голубое небо сейчас раскинулось над нами, сливаясь с необъятным простором полей, перемежавшихся с редкими лесочками. Лишь где-то далеко на горизонте виднелись холмы.Был конец августа — все еще жаркая пора. Природа стояла во всем своем великолепии и дарила людям солнечные дни, и ничто не говорило о том, что скоро наступит осень.Настроение было приподнятым, и порой я даже ловил себя на том, что невольно улыбаюсь, ведь красота окружающего мира всегда действовала на меня исключительно благоприятно.И вдруг, в ту самую секунду, когда губы мои вновь подернулись улыбкой, слух уловил лившуюся из динамиков мелодию. Прислушавшись, я узнал ее. Это была песня хорватской группы Undercode «Kingdom of the sand». Ее тяжелая, местами рвущая сердце мелодия врезалась в сознание, создавая непримиримый конфликт с тем приподнятым настроением, которое тогда играло во мне.Я украдкой бросил взгляд на Джея. Моя догадка подтвердилась. Выражение его лица изменилось: ровная поверхность льда треснула, мускулы напряглись, во взгляде новой волной вспыхнули боль и терзание.Моя рука сама дернулась к панели, но была перехвачена его рукой, холодной и чуть дрожавшей.— Не надо, — раздалась тихая просьба. — Не выключай… пожалуйста.Я промолчал, лишь снова взялся за руль обеими руками.Темнело. Мрак ночи постепенно окутывал дорогу, и мне то и дело приходилось напрягать зрение и сбавлять скорость, чтобы не пропустить нужный указатель. Необходимость постоянно сверяться с картой мешала Джею расслабиться, ведь обязанности штурмана были возложены на него, но, с другой стороны, это смогло хоть как-то вытащить из его невеселых мыслей и вернуть в действительность.— А местечко-то действительно глухое. Неужели в нашей стране подобная глухомань еще осталась! — удивленно воскликнул он, осознав, наконец, пейзаж за окном автомобиля.— А ты чего хотел? Мы как-никак ищем безопасное место, чтобы укрыться на ближайший месяц-полтора, — ответил я, попытавшись придать своему голосу веселости, но…— Чтобы зализать раны, — изменил мою фразу Джей, стараясь спрятать помрачневший взгляд.«Н-да… коряво как-то вышло», — мысленно заключил я.Еще сорок минут езды, и мы, наконец, прибыли. Едва я заглушил двигатель, как слуха коснулся шум волн: дом, в котором нам предстояло поселиться, находился у самого берега.Выйдя из машины, я первым делом глубоко вдохнул свежий морской воздух, шепнув самому себе: «Ну, вот и приехали». Думаю, Джей сделал то же самое.В десяти метрах от нас на возвышенности стоял небольшой бревенчатый дом. Он был явно не новым, построенным, скорее всего, лет двадцать назад. Но даже темной безлунной ночью было в этом богом забытом месте свое неуловимое очарование. Окутанное мраком и убаюкивающим шелестом волн, оно показалось мне идеальным для тихого, спокойного отдыха, который был крайне необходим нам обоим.Поднявшись по ступенькам на веранду, я достал ключ, мы вошли в дом.— Надеюсь, электричество здесь есть? — нахмурившись, спросил Джей.На что я лишь усмехнулся.— Нет, мы, конечно, заехали черт знает в какую глухомань, но не до такой же степени!Пока я говорил, моя ладонь шарила по стене в поисках выключателя. Через секунду раздался щелчок, и спящая уже не первый год комната наполнилось светом.Мы стояли в коридоре, на другом конце которого в полумраке виднелась дверь, ведущая в санузел, и лестница на второй этаж. Справа от нас в паре шагов была еще одна, но уже двустворчатая дверь. Войдя, мы поняли, что это гостиная, соединенная с кухней. Не теряя ни минуты, мы с Джеем начали снимать с мебели белые полотнища, защищавшие ее от пыли. Собственно, мебели было немного, к тому же выглядела она весьма старенько.В середине зала стоял овальный обеденный стол с шестью стульями. Также в комнате имелся камин, сервант, диван и пара кресел. На стене висело несколько картин с изображениями пейзажей на морскую тематику. Однако, несмотря на весьма скромную обстановку, во всем чувствовался вкус. Полагаю, тот, кто владел этим домом много лет назад, очень любил это место.Мне немедленно захотелось разжечь камин, благо все необходимое для этого имелось рядом. Джей в это время осторожно опустился на диван и стал наблюдать за моими действиями. Провозившись минут десять, я-таки сумел развести огонь, и сразу в комнате стало гораздо уютней. Несмотря на конец лета, вечера становились уже прохладными — что ж, отличный повод полюбоваться замысловатым танцем пламени перед сном, особенно с бокалом хорошего алкоголя.— Ты пока посиди здесь, — обратился я к напарнику, — а я сбегаю принесу сумки из машины.Джей кивнул в ответ, но не успел я сделать пару пробежек к машине и обратно, как он, ведомый любопытством, отправился осматривать второй этаж. Но восхождение в темноте по крутой винтовой лестнице заставило его в самом конце пути тяжело облокотиться о перила и сделать небольшую передышку.А я тем временем, закончив перенос пакетов и заперев машину, тоже отправился на второй этаж. Джей к тому моменту уже успел найти выключатель, и тусклый свет лампочки очертил небольшой коридорчик и три двери, две из которых вели в спальни, а одна — во второй санузел. Войдя в правую дверь, мы обнаружили там нечто вроде «родительской» спальни с большой двуспальной кроватью, шкафом с зеркалом, комодом, журнальным столиком и парой стульев. На стенах висели разных размеров картины, на которых были изображены пейзажи и натюрморты. Все они были явно недорогими, но при этом хорошо гармонировали с остальной обстановкой спальни.Комната напротив оказалась меньше и ассоциировалась уже с «детской». Там была кровать, но уже полутораспальная, шкаф, комод и стол со стулом. На полу лежал небольшой изрядно выцветший зелено-голубой ковер.Убрав все полотнища, я вновь убедился в наличии вкуса и отсутствии средств у бывшего обитателя дома.— Какую комнату выберешь? — спросил я. — Мне в принципе все равно, так что выбор за тобой.— Эту, — раздался уверенный ответ.