3. Итог (1/1)
Пока на основном месте битвы командир и его помощник лежали без сознания, остальные участники похода терпеливо находились на своих позициях, ожидая указаний. Они слышали звук битвы, но он был тихим из-за большого расстояния, и охотники просто не понимали, куда им лучше переместиться. Началась суматоха, потому что времени с начала охоты утекло прилично. По началу все пренебрегали помощью связующих, но в конце концов именно они и стали основным руководящим звеном. Быстро перемещаясь по заснеженной местности, они передавали местоположение других и направляли в нужном направлении охотников, потому что ориентировались на местности лучше, чем кто-либо другой. Перебегая от одного к другому, параллельно патрулируя территорию в поиске раненых, они в конце концов нашли старика и Восьмого, и, сказать честно, их ужасу не было предела. Десятый нетерпеливо подбежал к телу Восьмого и сразу же окликнул Седьмого, с которым был поставлен в группу связующих. Израненное тело неподвижно лежало на пропитанном кровью снегу. Кожа была неестественного синеватого оттенка, видимо, кислорода критически не хватало. Быстрым движением Десятый достал из своей сумки фонарик, и, внимательно оглядев лицо, осторожно оттянул веко вверх, чтобы проверить реакцию.
— Пульс низкий. Частичное обморожение. Цианоз рук, скорее всего и ног, носогубный треугольник… — осматривая тело, параллельно документировал своему товарищу Седьмой. — Полная дезориентация, вероятность появления асфикции с запрокинутым языком или аспирации, но угроза перелома шеи, пульс есть, поэтому слишком сложное сочетание…
Как только фонарик был поднесен к закатившемуся глазу, он непроизвольно и еле заметно вздрогнул. Зрачок был расширен.— Сниженная реакция на свет, — проговорил Десятый, и, оглядев тело, он сочувственно вздохнул. — По видимому многочисленные повреждения органов, сопровождающиеся бессознательным состоянием.
— Да, ты прав, — с грустью в голосе поддакнул Седьмой. — Это бесполезно…
На время закрыв глаза, связующие попытались успокоиться, что было естественной реакцией на стресс. Каждый из них понимал, что в ближайшее время их товарищ покинет этот мир, и его уже ничего не спасет, потому что в таких условиях проводить что-либо было чрезвычайно опасно и затратно, особенно при таких серьезных повреждениях, учитывая смертельно низкую температуру.
Издалека послышался слабый крик:— Эй!... Охотники встрепенулись, уже позабыв о Восьмом. Им потребовалось несколько минут, чтобы найти источник звука, но через некоторое время командир все-таки был обнаружен, пусть и немного помятый.— С ума только сойти! — удивился было Седьмой, заметив старика. — Вы живы? Невероятно! Его искреннее удивление было достаточно настойчивым, потому что смешалось с радостью и счастьем, и лучезарная улыбка появилась на лице связующего. В порыве чувств он даже попытался обнять опытного охотника, но Десятый резко остановил его:— Беги за подмогой, — велел Седьмому другой связующий. — Его еще можно спасти! Приказ был неукоснительно выполнен, и поэтому, оставшись один на один со своим командиром, Десятый начал с особой осторожностью выполнять свою работу один. Старик что-то пробурчал себе под нос, но эта фраза была полностью неразличима.— Вы в бреду, — попробовал было объяснить всю ситуацию связующий, но его тут же прервали.
— Я здоров! — взбунтовался командир, тут же попытавшись схватиться за ногу, как только почувствовал адскую боль где-то в районе колена. Легким движением Десятый терпеливо уложил старика, прошептав:— Не двигайтесь, — натянуто улыбнулся он. — Я знаю, что вы здоровы. Конечно же, такими убеждениями он банально хотел избавиться от лишних волнений, но искусственная улыбка все равно выдала его. Старик внимательным взглядом заглянул прямо в глаза полевому врачу, но все равно не было понятно до конца насколько тогда командир мог держать себя в руках и вообще осознавать происходящее. Движения старика были странными, медленными и, кажется, даже какими-то ленивыми, будто он в любую секунду может провалиться в сон. Пару раз его вырвало, потому что сильно подташнивало, и он полностью был лишен какой-то опоры, все время катаясь по земле, будто бы в каком-то припадке, абсолютно не ощущая себя в пространстве.
Его правая нога была сломана чуть ниже колена. Открытый перелом обнажал белую кость, и чудом она не задела близлежащую артерию. Прошло относительно не так много времени, но старик уже успел потерять приличное количество крови. За время, проведенное наедине с командиром, Десятый уже успел наложить жгут чуть выше перелома для окончательной остановки кровотечения, параллельно обработав антисептиком и на всякий случай заставив раненого принять анальгин, а также найти лежащую неподалеку более-менее прямую палку и создать из нее довольно устойчивую шину, зафиксировав толстыми хлопковыми лентами, которые находились у него в сумке.
— Ну, вот и теперь ты дождался своей очереди на выход, — пошутил полевой врач, и уголки его рта слегка поднялись в непринужденной улыбке. — Добегался, аж завидно тебе. Ничего страшного, меня тоже спишут скоро… Демобилизация. Связующий едва заметно показал свое стеснение, как только понял, что зря сказал это, даже не подумав о последствиях. ?Это же я… — ругал самого себя медик. — А он — совершенно другое дело. Вдруг охота для него это есть целое призвание??
Десятому ничего не ответили, и он остался наедине со своими мыслями.
Спустя сорок минут ожидания в абсолютной тишине несколько охотников прибыло на место с наспех сооруженными носилками. Седьмой было что-то с радости захотел крикнуть, до сих пор не повидавши полуживого командира, но вовремя сдержался, ведь ситуация к такому совсем не располагала. Все-таки нелегкая работа охотников делает из них совершенно странных людей: кто-то набирается бесконечного оптимизма, старательно изолируя себя от плохих мыслей, и из-за этого не обращая внимания на бо?льшую часть всех факторов; некоторые становятся настолько привязанными к адреналину, который вырабатывается в погоне, что остальные занятия для них кажутся ужасно скучными, поэтому такие люди буквально не могут больше заниматься ничем, кроме однообразных походов; остальные же не могут доверять другим, ведь их все время преследует страх потери. Таким образом, старик был спасен, а вскоре и списан из рядов охотников куда-то в отдаленную область, где монстров не было и в помине. В конце концов он сошел с ума, и все время ему виделись странные галлюцинации. Про его сопровождающего остальные также помнили, но, вернувшись назад, охотники не смогли с почестями отпустить своего товарища в последний путь, потому что насквозь промерзшая земля была настолько непробиваемой, что все попытки вырыть яму были абсолютно бесполезными. Сжечь тело также не получалось, так как монстр был до сих пор на свободе, и никто не осмелился привлекать излишнее внимание огромным костром. Мертвое тело Восьмого так и осталось гнить в лесу на съедение диким животным, живущих там. Остальные же старались не поднимать эту щепетильную тему, ведь все они знали, что проявили по отношению к нему крайнее неуважение.
На том и разошлись, вернувшись в город без особых на то результатов.