Река Пастаса (1/1)

...И прямо посреди переправы, на самой стремнине, этот бешеный мул с белым чулком на передней ноге стал брыкаться, свечить и закидываться, стряхнул меня со своей спины, лягнув в грудь и больно хлестанув хвостом по глазам, и меня потащило, поволокло в свинцовой, холодной, смертельной круговерти, к водоворотам, где обманчиво-медленно закручивалась в воронки чернильно-синяя вода, и струи наотмашь били по лицу скрученными в тугие мохнатые жгуты мокрыми полотенцами, я глох и слеп от грохота брызг о лакированные, облизанные волнами валуны, не мог закричать, иначе тотчас бы наглотался кипящей пены, и меня от предчувствия неотвратимой гибели пробил жаркий озноб, и грудь изнутри разрывало - меня полоскало, шлепало о камни, как простыню в руках прачки, вышвыривало из потока ненадолго, ровно настолько лишь, чтобы я мог глотнуть игольчатого, жгучего, острого воздуха, и вышибало эти скудные глотки ударами о дно, и я думал – ?Скорей бы конец! Не могу больше!? - и тут меня со всей силы грохнуло грудью, так, что внутри что-то хрустнуло, и я поперхнулся криком, - о низко растущую над рекой ветку, и надо вцепиться в нее, перехватываясь сведенными от лютого холода руками, выгибаясь, как лосось на крючке, скрежеща зубами, чтобы не орать, а с меня течет и капает, и волны, рыча, хватают за ноги, не желая упускать добычу, но ветка пружинит подо мной, сбрасывая на отрадно сухой, горячий, скрипучий песок...и мутный диск солнца мало-помалу тускнеет, уменьшается до размеров лампы, висящей под потолком палатки, и по брезентовым стенам бродят, перекрещиваясь, множась и наслаиваясь друг на друга, две тени, а под щекой ощущается прохлада перевернутой подушки, и до лба моего дотрагивается огромная, в зеленоватых выступающих узлах вен, рука доктора, и какое же это счастье - просто дышать!