Глава 45. У Махидевран (1/1)

На следующий день сразу после завтрака я направилась во дворец Махидевран. Служанки мне были совершенно не нужны, поэтому этот путь я проделала в полном одиночестве. Не желая являться в гости с пустыми руками, я взяла с собой немного золота и поехала навещать не столько Махидевран, столько Гюльфем. Карета остановилась неподалеку от дворца. Я осторожно вышла и прошла к уже встречающим меня женщинам. —?Гюльфем,?— поприветствовала я. —?Махидевран. —?Я уж думала, ты и не приедешь сюда никогда,?— чуть колко ответила Махидевран. —?Во дворце сына всяко лучше, нежели во дворце слез. —?Я тоже рада тебя видеть,?— ответила я. —?Как видишь, приехала не с пустыми руками, привезла немного денег для мавзолея Мустафы. —?Если бы не падишах, да гореть ему в аду, я бы могла закончить все работы гораздо быстрее,?— вздохнула Махидевран. —?Если бы он не отобрал у вас те деньги… Я ничего не ответила. Молча отдав ящичек Махидевран, я посмотрела на мавзолей Мустафы: он был построен примерно на две трети. ?Может, еще откуда деньги придут,?— подумала я. —?Тот же Баязет денег пришлет…? Вообще к Махидевран отношение было слишком разное. Кто-то жалел мать, оставшуюся без сына, кто-то проклинал ее, как женщину, которая не смогла достойно воспитать шехзаде, который оказался предателем. —?Не в твоем положении деньгами разбрасываться,?— прервала мои мысли Махидевран. —?Я уже знаю, как вас с хасеки лишили жалования. Ну как, прочувствовала, каково живется на пособие? Или санджак-бей Бурсы сделал все, чтобы достойно принять мать? —?Насколько я помню, и хасеки приехала не с пустыми руками,?— сказала я. —?Сочувствует твоему горю. —?Так что, Гизем, до сих пор оправдываешь падишаха? —?спросила Махидевран. —?Как себя чувствуешь-то? Я вижу, в хаммаме ты не была уже давно, значит, не слишком хорошо тебе. Я и вправду не была в хаммаме уже неделю?— не позволяло самочувствие. Грязная голова была немного прикрыта платком, впрочем, хасеки тоже выглядела не слишком счастливой. —?Я чувствую себя терпимо,?— ответила я. —?А как ты себя чувствуешь, Гюльфем? —?Если бы мы с тобой понесли одинаковую кару, я бы не стояла сейчас здесь, а лежала где-нибудь рядом с Ниной,?— сказала Гюльфем. —?Поэтому не переживай, все хорошо. Спасибо за то, что прислала лекаршу, но в ее приходе не было нужды. —?Султан Сулейман, убийца собственных детей, на своих бывших любимиц переключился,?— выругалась Махидевран. —?А сейчас развлекается с очередной молоденькой красавицей. Одна тебе радость, Гизем, что эта молоденькая красавица уже не сможет родить своего шехзаде. Я промолчала. Мы прошли во дворец, который дворцом назвать было достаточно трудно: потрескавшиеся стены, вышарканный ковер, продавленная тахта… Невольно вспомнив техникум с точно такими же потрескавшимися стенами, пожелтевшим потолком с подтеками и драным диваном с отваливающимися подлокотникам в преподавательской, я подумала: ?А если бы все деньги тратила не на мавзолей, а на дворец, здесь было бы куда более уютно. Хотя… Выбор каждого?. Угощения были более чем простые: хлеб, немного мяса, рис… Я особо не стала налегать на еду, чтобы не объедать хозяйку дворца слез, а потом подумала: ?Бедная Гюльфем, здесь жить против своей воли?— можно сойти с ума?. Однако Гюльфем, как мне казалось, была вполне довольна условиями отбытия своей ссылки. За все время моего визита обе женщины с удовольствием обсуждали две темы: мудака-Сулеймана и умерших сыновей. ?Вам поговорить больше не о чем???— подумала я, однако тоже присоединилась к разговору. Наверное впервые за столько лет я обсуждала свою умершую Сенай и Актюль с Армаганом, которые пусть были рождены не мной, но полгода были у меня на воспитании. В принципе, эта тема была достаточно интересной, я с удовольствием присоединилась к тому, как Махидевран ругает Хюррем, которая была виновна и в том, что подвела Мустафу к роковому шагу, и в смерти невинных детей, однако я прекрасно понимала, что жить здесь даже месяц для меня было бы невыносимо. —?Гюльфем,?— сказала я. —?Может, ты хочешь пожить во дворце санджак-бея Бурсы? Тебе уж точно там найдутся покои. —?А потом получить гневное письмо с упреками за очередное своеволие,?— ответила Гюльфем. —?Нет, Гизем, спасибо тебе, но не буду так делать. Во-первых, у падишаха явно есть в этих краях свои глаза и уши, а, во-вторых, мне вполне хорошо и спокойно здесь. Я наконец-то отдыхаю в тишине и покое после бурной жизни в Топкапы. Я бы не могла назвать жизнь во дворец Батура слишком бурной: кроме пары скандалов с наложницами больше там ничего не проходило, однако слова Гюльфем о своеволии несколько испугали меня. Быть снова в чем-то обвиненной я не хотела. Кроме того, я жила в этом дворце как мать шехзаде, а кем была бы в тех стенах Гюльфем? Кроме того, Гюльфем было явно приятно находиться рядом с Махидевран, поэтому я подумала: ?Ну и ладно, не на веки вечные же мы здесь. Ну сколько времени пройдет: месяц, полгода, даже год… Это же просто отдых после насыщенной жизни в столице. Может быть, мы с Батуром как-нибудь поедем к морю, отдохнем, я искупаюсь, вспомню свою прошлую жизнь…? Вздохнув от того, что я, все-таки, в ссылке, а спина до сих пор болит, несмотря на то, что прошла уже неделя с того самого злополучного дня, я попрощалась с Гюльфем и Махидевран и поехала обратно во дворец сына.