В монастыре гамалиосов. Часть 2. (2/2)

- Нет, ничего не случилось,Сазима. Я в абсолютном порядке. Не стоит так переживать, - ответила прамага, прижимая каплу к лицу: ей не хотелось, чтобы джестальянка видела потрясённое и обеспокоенное выражение на её лице. Она хотела было отругать её за такое бесцеремонное вторжение в столь ранний час, но сил на это не было.

- Позвольте мне убрать осколки, а то порежетесь, - с этими словами Сазима подошла к кровати, нагнулась, подняла столик и убрала стекло.

- Спасибо, что помогаешь мне. Я это очень ценю, - произнесла фара, едва соображая от смятения.

- Ну что вы, это моя обязанность - не стоит благодарности, - молодая женщина недоумевала, почему её госпожа так странно себя ведёт. Это было совершенно несвойственно могущественной фаре.

- Хочу выйти погулять в сад. Там сейчас хорошо, тихо, никого нет. Во дворце так душно, просто невыносимо. Составишь мне компанию? - Смартика приподнялась с кровати и туже завязала ремешки маски.

- С великим удовольствием. Только вот закончу уборку и оденусь, - Сазима радостно улыбнулась и охотно приняла приглашение.

- Оставь всё это и иди собираться. Не могу уже здесь находиться, словно в ссылке какой-то, - последнюю фразу прамага произнесла тихим шёпотом, так что её служанка этого услышать не могла.

- Как прикажите, госпожа, - Сазима поклонилась и ретировалась.

Смартика встала с кровати, надела поверх сорочки расшитую золотом, серебром и жемчугом полупрозрачную накидку, в которой было бы неприлично показаться на люди просто потому, что это считалось ночной одеждой. Однако ей это было абсолютно безразлично, ибо все обитательницы монастыря ещё лежали в мягких кроватях и досматривали свои сны, поэтому не могли застать её в таком виде. Женщине хотелось хоть недолго побыть собой, не пряча свою человеческую сущность за каплой, драгоценностями и высокими речами. Фаре надоело притворяться, обманывать себя, да и трудно было скрыть то, что творилось у неё на душе. Тут в комнату вошла Сазима. Она была одета в очень изящное лёгкое платье, которое было ей к лицу.

-Ты уже готова? Можем идти, - сказала Смартика, снимая маску.

- Но госпожа моя, как можно в таком виде выйти из покоев? Вы едва одеты, да и ваше лицо не закрыто каплой, - джестальянка была в недоумении.

- Не беспокойся. Меня никто не увидит: сейчас в саду никого нет, а тебе я доверяю, - уверяла прамага.

- Как скажете.

Смартика заговорчески подмигнула своей приближённой. Они вместе вышли из покоев и пошли по длинному коридору, пытаясь никого не разбудить. К счастью, они не наткнулись на вездесущих стражей и спокойно прошли в сад. Идя по извилистым тропинкам в тени деревьев, фара почувствовала себя намного лучше. Несмотря на невыносимую жару, в монастырском саду было достаточно прохладно и свежо. Приятный холодок действовал успокаивающе на женщин. По краям дорожек стояли мраморные скамейки, статуи и фонтаны с журчащей водой. Смартика погрузилась в свои мысли и за всё это время не проронила ни слова. Её верная служанка следовала за ней, сохраняя приличное расстояние. Сазима боялась, что их могут увидеть стражи и её жестоко накажут за то, что она видела лицо фары.

Прамага подошла к кустам роз и жасмина, которые она выращивала сама. Вдохнув приятный аромат цветов, она почувствовала, как защемило в груди, а к горлу подкатил ком. Смартика вздрогнула от неприятного, но в тоже время сладостного, волнения. Запах жасмина напомнил ей о редких, но таких важных, минутах наедине с возлюбленным. Внутри всё будто перевернулось, сжалось от вновь нахлынувших воспоминаний и чувств. По телу пробежали мурашки. По её щеке медленно скатилась слеза. Прамага тут же стёрла её рукой: она не имела права на какие-либо эмоции. К тому же, ей не хотелось, чтобы джестальянка что-то заметила. Девушка тихо стояла в сторонке. Она чувствовала, что её госпожа чем-то расстроена, и не хотела её отвлекать от раздумий.

Как же можно такое забыть? Не могу я больше обманывать саму себя и терпеть ту боль, что, кажется, на веки поселилась в душе моей. Знаю, что не имею права даже и подумать о таком, но эта любовь может закончиться только тогда, когда моя жизнь прекратится . Как же мне быть, если моя душа, сердце, разум и тело буквально тянутся к нему? Как же так получилось, что я с самой собой сладить не могу? Неужели мне не хватает характера, силы воли и гордости, чтобы забыть все эти глупости? Какая же из меня правительница, если я со своими чувствами справиться не способна? Выходит, я полное ничтожество. Эремия была абсолютно права, назвав меня грязной человеческой девкой. Я ненавижу себя за то, что люблю, ненавижу. Однако это ничего не меняет. Я люблю и буду любить всегда. Что за абсурд? Что за бред сумасшедшего я несу? Но от разлуки с возлюбленным мне ничуть не легче: пламя в моём сердце разгорается только сильнее. Я так по нему истосковалась и хочу помириться. Надо что-то сделать, чтобы восстановить прежние отношения и доверие между нами. Но что я могу? Просить о встрече или писать длинные признания я просто стесняюсь, стыжусь. Может, запах этих цветов скажет больше, чем самые красивые и убедительные речи? Кажется, я знаю, что надо делать.