5. Горная цепь (1/2)
Волнение уже достигло своего полного апогея. Король Артур восседал на троне, поглощенный в свои думы. Одно предположение сменялось другим, одна теория рушилась о новые аргументы. Он уже устал от всего этого.
― Брат?
Тонкий голос омеги дошел до него не сразу. Пришлось поднять взгляд, а ведь король ненавидел, когда его отвлекали от любых его дел, в том числе и от вот таких размышлений о важных вещах. Оказавшийся перед ним Айвор нерешительно мялся, должно быть, он долго набирался решимости, чтобы вообще заговорить.
― Что такое? Детей своего отца, рожденных вторым и последующими супругами-омегами, Артур не любил. Хотя стоит признать, что и с родными братьями его отношения не задались. И если с Мэттью всегда было просто и к нему король питал нежные братские чувства, то вот Джеймса он на дух не переносил.
Однако Айвор всего лишь омега, рожденный от третьего брака короля Генриха с его смуглым и черноволосым омегой, которого тот некогда привез с какого-то дальнего островного государства. Омега был родовитым, но тщедушным на вид, низкорослым, худым и чернооким. Он был тем еще тихоней, мало понимающим, как надо вести себя в светском обществе. Родив сперва двух бет, а потом омегу Айвора, он заболел речной лихорадкой. Это произошло в ходе продолжительной прогулки совсем еще молодого королевича с его небольшой свитой. Поговаривали, что много кому была выгодна смерть омеги, что его заразили намеренно, дав испить непригодной воды. Теперь и сложно сказать, да и сам Генрих не долго тосковал после потери супруга, быстро вступив в новый брак, на сей раз в самом деле по расчету.
Айвор был похож на своего папу-омегу. Такой же смуглый, с гривой смольно-черных волос, невысокий, хорошо сложенный. Ему как раз исполнилось двадцать лет, самое время выдавать замуж, и именно по этой причине Артур распорядился о том, чтобы брата привезли в столицу. Он подбирал ему жениха придирчиво, даже из любопытства не спросив Айвора о его личных желаниях. Ведь куда важнее заключить выгодный союз путем заключения династического брака. Было бы очень удачно, если бы удалось выдать омегу за одного из сыновей императора Сватогора.
― С вашего дозволения, ― сказал Айвор, ― позвольте мне поговорить с Альфредом. Я убежден в том, что здесь что-то не так, возникло недопонимание. Он скажет мне правду, если дозволите мне выйти за городские ворота. Артур выдохнул. Он ненавидел, когда ему пытались указывать или же давали советы те, кто, на его взгляд, не имел права на свое мнение. Омеги были в числе тех, кто этим мнением не должен быть обременен. Даже родовитые омеги. Никто из них никогда не будет выше альф, тем более выше короля Скандрии. ― С каких пор я прислушиваюсь к советам омег, брат мой? ― ровным тоном спросил он. ― Если мне нужно будет это, я дам понять. Впрочем, нет, такого не случится, я в этом убежден. Айвор сглотнул.
― Простите, но... Король сжал ладонь в кулак. ― Занимайся своими делами, омега. Твое дело выглядеть презентабельно в тот миг, когда сюда приедет выбранный мною жених, и все на этом. Не лезь в дела альф и держи рот на замке. Ты меня понял? Принц опустил голову, так что его черные локоны заструились по плечам. ― Да, ваше величество. ― Вот и хорошо. Айвор ушел, а король вернулся к своим мрачным думам. Итак, у ворот столицы армия. Судя по имевшимся у короля данным, это армия Северного рубежа. А это значит, что родные братья Артура лично привели солдат. Что же это может означать? Особенно вкупе с тем, что командовали войском не Мэттью и даже не Джеймс, а проклятый Альфред, внебрачный сын короля, по немыслимым причинам получивший не только титул, но и Южный склон в надел.
Артур долгое время отказывался даже думать об этом мальчишке, как о принце. Генрих перед смертью наказал ему ни в коем случае не причинять вреда именно Альфреду. Он словно вовсе забыл о том, что у него были законные сыновья, много сыновей, все его мысли были именно об Альфреде. Разумеется, Артур никогда бы не признался в том, что он даже завидовал такому отношению. Ему бы хотелось быть любимым сыном отца, не только наследником, но и именно любимым сыном, но он таковым так и не стал. Зато стал Альфред. Послышались шаги. Королевич, благородный Луи, приблизился к своему законному месту подле трона и присел. Его длинные светлые волосы были по обыкновению собраны в низкий хвост, у висков выбивались отдельные пряди. Этот омега был красив и утончен, безусловно хорош собой и прекрасно воспитан. Глядя на него, Артур понимал, что правильно поступил, когда вмешался в едва ли не свершившееся сватовство и буквально отбил Луи у первого жениха. Этим первым женихом, к слову, был принц Кайл, один из младших братьев Артура. Кажется, Кайл даже был влюблен в Луи. Он долго ухаживал за ним, добиваясь его внимания и даря дорогие подарки, и лишь потом на омегу упал взгляд короля.
Артур слишком долго приглядывался ко всем возможным родовитым омегам и долго планировал женитьбу на первенце господаря Элирии. Однако господарин был известен своей непомерной горделивостью и длинным языком. Рисковать не хотелось. Даже заключив мир, король Скандрии не спешил свататься. И по прошествии аж трех лет он удивил всех, отправив послов к герцогу де Варду. Разумеется, выбор у герцога был не велик: с одной стороны принц, правящий Речным осколом, но с другой ― сам король государства. А какой бы отец не хотел, чтобы его сын-омега стал королевичем? Потому и исход был очевиден.
Когда же к порогу явился сам Кайл, дабы понять, почему старший брат забрал его жениха, Артур не стал утруждать себя объяснениями. Тем более что и сам Луи был рад такому исходу. Он так и вовсе не пустил Кайла к порогу, из окна заявив, что отныне является супружником короля и принц ему без надобности. Разумеется, Кайл был опозорен на весь герцогский двор, но его гнева ни Артур, ни Луи не боялись.
Теперь они были супругами. Никакой любви, но зато взаимоуважение. Разница в возрасте почти десять лет никого не смущала, Артур всегда выглядел моложе своих лет. ― Мне это не нравится, ― сказал королевич. ― Армия у ворот столицы, а ты просто сидишь и ничего не делаешь. Артур поджал губы. Еще один омега решил высказаться. Однако это его супруг, у него есть такое право. ― Стены столицы неприступны, ― отозвался он. ― Горная цепь вокруг нас защищает, солдаты на позициях, нет нужды в мобилизации. И я не вижу поводов для волнения. Скоро мои братья дадут понять, что им нужно. Я так и вовсе полагаю, что нет повода для волнения. Мой младший, с позволения сказать, брат натворил дел в Элирии, как раз вчера я получил об этом вести. И если Мэттью и Джеймс столь глупы, что дали ему армию, то я его осажу самым радикальным образом. Луи поправил шаль на своих плечах.
― Отчего ты не избавился от него, когда он был мальчишкой?
От бастардов принято было избавляться, особенно если они находятся близко ко двору. Артур, к его великому сожалению, помнил то время, когда в жизни Генриха вообще появился рыжеволосый омега, из-за которого все пошло не так. У Генриха был уже четвертый супруг. Он к тому времени уже родил бету и был снова беременным. Артуру было четырнадцать лет, когда Генрих вернулся из похода на Сватогор, заключив мир и получив немало золота. Все ожидали, что король, едва вернувшись во дворец, первым делом помчится к супругу с драгоценными подарками, а потому все удивились, едва узрев подле короля омегу. Его звали Адерин. Утонченный зеленоглазый юнец с веснушками на лице и статью принца, на деле же раб, которого Генрих привез с собой. Вообще, рабов этих было двое, братья бета и омега. Бета Алистор стал в скором времени не только свободным, но и едва ли не всесильным, он сильно влиял на короля, все это видели.
Разумеется, королевич понял, что его альфа-супруг привел во дворец любовника. Это было неслыханным делом, придворные начали обсуждать происходящее, и куда чаще все строилось на отвратительных домыслах или же просто лжи. Королевич вынашивал сына. Как только начались схватки, он подозвал слугу и велел сообщить об этом королю. Должно быть, он еще верил в то, что Генрих явится в его покои. Хотя бы ради сына. Артур помнил ту ночь, когда его отчим разродился альфой, получившим имя Радж. В ту ночь Генрих сношался со своим рабом Адерином, да так, что слышали все слуги. И сообщение о родах он просто проигнорировал. Закончив с постыдным делом, он вышел из своих покоев, оставив обнаженного и откровенно растраханного омегу в постели. К тому моменту его сын уже издал свой первый крик.
О том, что произошло в покоях королевича потом, Артур не знал. Но он точно знал, что королевич родил сына и даже держал его на руках, вместе с тем твердым тоном отдавал приказ о том, чтобы любовника короля удавили в ближайшее же время. Ведь как родитель принца-альфы он мог отдать такой приказ. Потом порог переступил Генрих, двери закрылись. Прошло немного времени. Артур стоял в коридоре, не зная, чего ожидать и прикидывая, когда будет убит королевский любовник, но вот бета-повитуха вынес из покоев новорожденного младенца, громко сообщив слугам о том, что нужно искать омегу-кормильца.
Не успел Артур и удивиться, как вышел уже лично сам король Генрих. К тому моменту королевич лежал в постели мертвый. Кто именно его убил (а это точно было убийство) никто не знал, по дворцу распустили слух о том, что омега умер при родах. Артуру так и вовсе запретили об этом даже вспоминать, но принц при всем желании не смог бы стереть из памяти те события.
Радж так и не познал родительской заботы. Он был отдан многочисленным кормильцам и нянькам, его содержали рядом с родным братом-бетой Амаром, а Генрих переключил всю полноту своего внимания Адерину. Должно быть, именно тогда потрясенный увиденным Артур сперва привязался к Раджу, а после искренне возненавидел рыжеволосого омегу, забравшего себе всю любовь короля Генриха. Уже потом на свет появился бастард, которого Генрих тут же признал своим полноправным сыном. Тогда пятнадцатилетний Артур лично отдал приказ придушить младенца, а сразу после познал на себе гнев отца. Генрих ударил его, в первый и последний раз, но все же ударил, и после этого принц возненавидел и новоявленного единокровного брата. Мальчик получил имя Альфред. С каждым годом он становился все более и более похож на Генриха, у него были его голубые глаза, его улыбка и его обманчивый характер. Многие шептались о том, что именно внебрачный сын был более всех детей похож на короля, и Артура это злило только сильнее.
В свои двадцать лет Артур приказал убить Альфреда. Разумеется, все было сделано в тайне, дабы никто, а особенно Генрих, не заподозрил его причастности. Но нападение провалилось. Адерин спас своего сына, хоть это и стоило ему потери другого ребенка, которого он носил под сердцем. Это сильно ему аукнулось, Адерин больше не мог иметь детей, и Артур довольствовался уже этим. Его радовало то, что умер еще один бастард, радовало то, что этот омега более никому не даст жизнь.
― Ему везло, ― ответил, наконец, король супругу. ― Но сегодня не повезет. Он явно запросит военной помощи, чтобы отомстить элирийцам за свой позор. И он ее не получит. Я заставлю его заплатить за все.
Луи посмотрел на него с откровенным любопытством.
― Ты считаешь, что он привел армию к воротам столицы для того, чтобы просить военной помощи. ― Должно быть, решил показать, что близнецы на его стороне. Но меня это не волнует. Я король и мое словозакон.
В этом Артур никогда не сомневался. Разумеется, разве кто-то в здравом уме подумал бы, что младшие братья решили пойти против брата-короля? Это самоубийство. Тем более, что Артур находится в столице, это самый надежный и неприступный город в мире. Даже император Сватогора не посмеет идти на него с войной, не говоря уже о принцах Скандрии, которые должны быть благодарны за то, что у них есть наделы.
Артур ожидал момента, когда у него появятся сыновья, которым он после передаст все наделы. Он выгонит братьев. Начнет он, разумеется, с Джеймса. Его лучше будет отправить куда подальше, а Мэттью можно будет оставить в Северном рубеже в качестве воспитателя для принца. Он точно выгонит прочь Кайла, если тот не будет женат и будет помышлять о мести. И лишь у Раджа Артур никогда и ничего не отнимет.
― Надеюсь на то. Королевич принялся разглядывать золотые перстни на своих пальцах, а король посмотрел на одного из стражников. ― Заприте моего брата-омегу в его покоях, небезопасно принцу в такое время бродить по дворцу. Тот тут же отвесил поклон. ― Слушаюсь, ваше величество.
Артур проследил за ним. Как только стражник пересек порог, со стороны парадного выхода прибежал другой слуга. Он мчался на всех парах, и это, разумеется, заставило короля напрячься. Мало того, что его пропустили, не спросив разрешения, так еще и выглядел тот так, будто бежал весь день. ― В чем дело? ― Мой король! Нападение! ― закричал слуга. ― Они сожгли ворота! Горожане в панике! Спасайтесь! Несчастный упал на колени. Он весь дрожал, так что нельзя было не отнестись всерьез к его словам. ― Как они посмели? Артур не знал, что и думать. Неужели братья сговорились против него? На что они надеются? Совершить переворот? Нет, никто в стране с этим не согласится. Армия присягала своему королю, и пока Артур жив, никто из младших братьев не может посягать на его трон. Только если он сам не отречется, а этого Артур не сделает никогда.Если же братья его убьют ради власти, то на них падет тень братоубийства, таких правителей народ никогда не примет. Луи в ужасе вскочил с места.
― Что нам теперь делать? Но Артур был спокоен. ― Не паниковать. Собери свою свиту и отправляйся в безопасное место, а я со всем разберусь. Если братья и правда решились идти против него, то они жестоко пожалеют об этом решении.*** Альфред устроился в седле поудобнее и критично осмотрел ворота. Что ж, Артур ожидаемо направил всю армию столицы к горам, дабы использовать старую тактику захлопывания ловушки. Так, в принципе, всегда и поступали. И стоит признать, принц рассчитывал именно на это. Джеймс подскакал со стороны. Он устроился на прекрасном гнедом жеребце, лишив седло всех изысков, чтобы это не привлекало лишнего и совершенно не нужного внимания.
― Что скажешь?
Младший принц хмыкнул. ― Все идет по плану. Паника в городе уже поднялась. Уверен, приказ об обороне гор уже дан. Теперь все зависит от действий Кайла. К слову сказать, Кайл со своей армией и отрядами элирийцев уже полностью окружил горные массивы и занял стратегически важные позиции. Это случилось до того, как в столице узнали о приближении армии Северного рубежа. Альфред уже даже не сомневался в том, что вся эта кампания будет иметь успех. Все получится, он избавится от Артура. ― Я хотел спросить... ― Джеймс говорил настолько тихо, насколько только мог, чтобы брат его услышал. ― Уж очень интересно уяснить с тобой один момент. Не то, чтобы он играл важную роль.
Альфред перевел взгляд на него. Ворота уже активно горели, солдаты бесновались по обе стороны, но воины принцев намеренно делали вид, будто готовятся к полноценной атаке. Все строго по приказу Альфреда.